Смотрела дважды. Потрясена. Потрясена и мастерством и ужасами изображаемого на сцене.
Первый раз смотрела только последнюю половину спектакля. Толком не поняла содержание происходящего. Почему-то решила, что действие происходит в каком-то пустом кафе на окраине. Пришли две пары. Когда-то вместе проводившие время. Прошло несколько лет. И вот они снова вместе... Оказывается когда-то обоим мужчина нравилась одна девушка. Но они разделились на пары и перестали встречаться... Девушка, которая нравилась обоим парням в принципе безразлична обоим. Но постоянно живущий с ней партнёр её уже стал раздражать. А, может быть, даже совсем надоел. Но они вместе по привычке. Вторая девушка не нравилась ни одному из них. Ну, один из них постоянно с ней рядом, и у него появились к ней какие-то чувства привязанности и даже мужской собственности к своей партнёрше. Душный южный вечер. Все четверо изрядно выпили у барменской стойки. Они сели за столики и ждут, когда приготовит хозяин кофе им ужин, и сели за столики. Хозяин ушёл на кухни. У выпивших людей бурно разыгралось воображение. Они ждут ужин, нахлынули воспоминание, и мысленно представляют всевозможные ситуации. Они начинают наблюдать друг за другом, ловить взгляды, отмечать всевозможные жесты, фиксировать мимику лица, когда взгляды партнёров пересекаются, и делать всевозможные выводы и заключения. Возбуждённое воображение ломает их мысли и мозги от когда-то не удовлетворённой страсти. Они страдают, умирают от страсти, ревнуют, убивают мысленно соперников и объекты своих желаний. Исстезают, насилуют, ревнуют, убивают, издеваются над трупами. Умирают сами от охватившего их ужаса изощрённых пыток. Наступает миг раскаяния. Они мысленно просят прощения у присутствующих в полутёмной комнате. Начинают их мысленно оживлять. Но вино берёт верх над замутнённым им сознанием. И в пьяном полубреду они совершают то, что сначала делали мысленно.
Когда во второй раз я смотрела этот спектакль я поняла, что при первом просмотре я ничего не поняла. Я поняла уже содержание спектакля совершенно в другом разрезе. Существует одна пара, а другая появляется чисто в воображении существующих в реальной жизни людей. Это их в мыслях существующие возлюбленные и соперники. И воображаемом пространстве появляется такие звериные страсти и инстинкты, которые постепенно убивают в людях чувство привязанности, любви, и в конце концов убивают самих людей, или они сами себя доводят мысленно до самоубийства. Потом сознание пробуждается, люди понимают, что это просто разыгралось воображение... Они успокаиваются, мысленно примиряются с партнёром, начинают жалеть его и даже по-прежнему любить. Но проходит время, и что-то звериное опять пробуждается в них, и страсти до предела накаляются в них. Они теряют веру в будущее, впереди ничего, искривлённое и изуродованное пространство убивает в них всё человеческое, да и в воображаемой паре тоже. Нет ничего вокруг. У жизни нет никаких горизонтов. Наступает в душах мрак и ужас. Как в симфонической программе Сергея Рахманинова «Остров мёртвых». Это — ограниченное пространство, из которого этим двоим не вырваться... А, может быть, всё это я только придумала. Я чётко поняла во время второго просмотра в зрительном зале, что спектакль «Мирлифлор» — это призыв со сцены к людям: «Убивайте в своих сердцах и душах всё звериное, берегите — всё возвышенное человеческое, и несмотря на страдания, вы обретёте полную свободу в душах и станете духовно счастливыми людьми, умеющими усмирять в себе ревность, гордыню, чувство собственника. И вам откроется прекрасный таинственных мир — духовный рая, где можете погрузится в мир любви, пусть безответной, пусть бесперспективной, но всегда счастливой и созидательной, зовущей к новым неизведанным и загадочным горизонтам, не позволяющим душам при любом кораблекрушении оказаться на диком и необузданном острове мёртвых!»
Второй спектакль я обслуживала, как контролёр. Я видела лица актёров. Представивших нам на сцене весь кошмар человеческих взаимоотношений, когда люди позволяют поселиться в своих сердцах и душах звериным инстинктам. Дала уставшим от сложного и физически, и духовно зрелища просто отойти и прийти в себя. Я была с актёрами в опустевшем после ухода прессы и телевидения зрительном зале минут сорок. В это время я разговаривала с их руководителем, а, возможно, балетмейстером на разных языках. Я говорила по-русски, а она, наверное по бельгийски или по-французски. Но самое удивительное мы понимали друг друга. Она выразительными жестами и словами рассказывала мне о том, какая огромная физическая и духовная работа была проделана её и эти четырьмя актёрами. Она говорила мне о том, как она восхищена ими, как влюблена в них. Она дала мне простенькую программку, на которой я попросила её оставить автограф, что она и сделала.
Актёры пришли в себя, поблагодарили меня за внимание и понимание. Я хотела спросить их о чём же спектакль? Посмотрела в их успокоенные, красивые лица, и ничего не стала спрашивать. Когда мы вышли на улицу, я спохватилась и поняла, что теряю возможность взять автографы у этих великих актёров. И уже на улице, видя их уходящих вдаль, окликнула и попросила оставить на память автографы. Они с удовольствием это сделали, написав на бумажке тёплые и милые слова, крепко обняли меня и поцеловали. Я стояла у дверей малой сцены нашего театра и смотрела вслед эти труженикам души и тела, и желала мысленно им огромных успехов на их сложном, тяжёлом поприще: представлять со сцены зрителям работу человеческих душ, такую неустанную и вечную... они, пока не скрылись из виду, поворачивали на ходу головы, и махали мне руками.
По дороге домой в трамвае я прочитала, что Mirliflor — аромат тысячи цветов, старинное латинское слово, второе значение — франт. Что вызвало у меня новые раздумия.
Дома я узнала из программки очень много фактов. Которые я поделюсь с вами, мои дорогие читатели.
Мирлифлор
Постановка и хореография Карин Понтьес, исполнители Мария Качалкова, Иван Евстегнеев, Татьяна Караванова, Евгений Кулагин, музыка Давида Монсо (Франция), свет Павла Беранова (Чехия), ассистент хореографа Эрик Доменегетти (Франция). Прочитала и подумала, как интересно: спектакль, который решает такие серьёзные мировые, даже вселенские проблемы, создан интернациональным коллективом, что спектакль создан в рамках международного проекта «Интераданс» при поддержке Европейского союза, что Компания Диалог Данс дважды лауреат Национальной театральной премии «Золотая Маска» (2011, 2012 годов) в номинации «Лучший спектакль современного танца».
В программе приведено очень много рецензий на спектакль. Я продублирую для читателей последнюю, сделанную Анной Гордеевой, время Новостей. Июнь 2010:
«Мирлифлор» поставила бельгийка Карин Понтьес, здесь нет ссылок к каким-либо реалиям Костромы, России и Брюсселя. Вечная история, вечный взгляд. Две женщины, двое мужчин. Сложные (и скрытые) отношения, внимательные и ревнивые взгляды.
Никаких открытых страстей и столкновений, лишь голова, во время дуэта повёрнутая не к тому, с кем ведёшь диалог. И пластика — глубокая. Звериная. Мягкая. Понтьес сочинила спектакль о вещах внутренних. А не внешних. О том нежном. Опасном. Жаждущим любви звере, что живёт в каждом из людей вне зависимости от гражданства и места прописки».
Так вот о чём спектакль... Но я не стала переписывать статью, прочитав многочисленные рецензии. И приведённая мною в статье рецензия Анны Гордеевой просто очень показалась мне очень близкой по восприятию... Я решила. Что моё первоначальное мне о спектакле тоже имеет право на существование. Как результат многочасовых раздумий...
Сентябрь 2013 года.