Болезнь

Алевтина Лепешова
В доме зимой всегда было холодно, особенно по утрам. Альку знобило. Она лежала на кровати под теплым одеялом. Бабушка уже дала ей шерстяные носки и вязаную кофту. Но это не помогло: она все равно мерзла. Родители на работе, а бабушка управляется по хозяйству. Скорей бы она затопила печь!

Окна в доме заледенели так, что даже внутренние рамы покрылись толстым слоем изморози. Алька рассматривала намороженные рисунки: вот густой лес, деревья сказочные, а вот трава, цветы невиданные. Стоит потеплеть в доме - и вся эта оконная красота потечет. Альку заставят собирать ложкой воду из корытечек на раме. Стекла полностью не оттают, но появятся проталинки, через которые можно увидеть улицу. Чтобы они были побольше, Алька будет греть их руками и отколупывать лед ножом, за что ее непременно отругают.

...Бабушка ставит на плиту большой чайник, кастрюльки с водой. Сейчас она положит в печь дрова, нащепает лучины и наконец-то затопит печь. Алька еще больше закуталась в одеяло, натянув его до подбородка.

Вот уже дрова разгораются, в печной дверке в дырочках весело заплясал огонь.
- Ну что же ты лежишь сегодня, Алена? Заболела, что ли? - спросила бабушка.

Она положила ладонь ей на лоб.
- И правда, заболела: голова горячая. Иди-ко ложись на русскую печь, там теплей. А я тебе сейчас чаю с малиной сделаю.

Печка большая, на ней могут уместиться сразу двое взрослых. Алька еле забралась на нее, там было все завалено: сушились валенки, рукавицы, шапки. Сдвинув все это в сторону, она улеглась на фуфайки, которые стелила вместо матраца, и скоро согрелась и задремала...

Проснулась Алька от невыносимой жары, хотелось пить. На горячей русской печи лежать стало невозможно. Алька крутилась с боку на бок. Тонкие фуфайки прожигало насквозь. Еще и пить дают только горячий чай с малиной. Она жарилась на печи, как на сковороде.
- Бабушка, можно мне на пол? - ныла Алька.
- Нет, лежи там, выздоравливай, - ответ был один и тот же.

В обед пришел отец, и бабушка ему доложила, что Алька-то заболела. Быстро пообедав, он ушел на работу, а Алька почувствовала себя всеми брошенной. Братья и сестры - вместе, им весело, они играют. А она тут одна, про нее все забыли. Даже печную шторку задернули и не дают открывать.

Пот струился со лба по щекам и скатывался на шею. Она лежала вся мокрая. Скоро ужин, все соберутся за столом, а ей дадут еду на печь. Потолок так низко, что можно достать рукой. Ей казалось, что еще немного, и он ее раздавит. Так ей плохо, жарко, даже воздуха не хватает.

Мать с бабушкой собирали ужин. Вот хлопнула дверь, это пришел с работы отец. С порога, еще не раздевшись, спросил:
- Как Алька-то? Жар спал?
Отдернув занавеску, он положил руку на лоб дочери.
- Папа, мне жарко, - прошептала она.
- Ну как там она? - спросила бабушка.
Алька умоляюще смотрела на отца. Он ее понял.
- Да ничего уже вроде, лоб холодный. Можно на пол ненадолго отпустить. Пусть поужинает с нами.

Алька со слезами благодарности посмотрела на отца.

За столом она только посидела, есть не хотелось. Снова стало холодно. Зато она подышала прохладным воздухом, и ей полегчало. Спать ее отправили снова на печь, на всю ночь.

...Еще три дня пришлось отлежать Альке, пока окончательно не поправилась.