Щепочка

Это была славная битва. Грохот канонады слышался за много миль вокруг, так что даже чертям в аду со своими сковородками наверняка стало тошно от этого шума. Знаменитый пират Джон Сильвер сражался как дьявол. Однако и его сатанинской энергии не хватало, чтобы повернуть сражение в свою пользу. Это изначально было ошибкой – увязаться в погоню за тем купеческим караваном. Сильвер чувствовал некий подвох в этой видимой доступности жертвы, но поделать ничего не мог. Парни изголодались без настоящего дела, и манила их уже не столько добыча, ее и так были полны трюмы, сколько возможность поиграть мышцами, показать, кто настоящий хозяин Карибского моря. А то слишком много их развелось – молодых да прытких, спешивших после одного-двух успешных налетов на беззащитные судна объявить себя непобедимыми морскими разбойниками. И они уже ни в грош не ставили никого из тех, кто кровью и стальными нервами завоевывал себе имя, от произнесения которого трусливо начинал озираться по сторонам любой торгаш, хоть раз снаряжавший караван в море. Теперь, как иногда казалось, ни Стид Боннет, ни Черный Барт, ни сам Джон Сильвер не внушали прежнего священного страха. Хотя каждый из них отправил в преисподнюю во имя наживы не одну сотню человеческих душ.
Видно, и правда уходить на покой надо вовремя. Поддался Сильвер уговорам команды, подняв на мачте «Веселого Роджера», чтобы идти в атаку. А в итоге торговые судна оказались приманкой, за мысом ожидала засада. Не столь многочисленную флотилию Сильвера просто начали трусливо расстреливать из пушек. Лишь флагманский корабль сумел подобраться к неприятелю борт в борт, и попытаться взять его на абордаж. Но силы были слишком неравными. Ни бесстрашие, ни фортуна, неизменная спутница пирата, уже не могли прийти на выручку. Оставалось одно – умереть с достоинством, как и полагается лихому человеку, выбравшему столь опасный промысел.
Сильвер окинул гордым взором полыхающие корабли своих товарищей. Конечно, они все слуги дьявола. Но они настоящие парни. Никто не струсил, и все приняли неминуемую смерть, как и подобает морякам, не склонив голову перед неприятелем. Будет о чем в преисподней хвастаться чертям, чтобы даже тем стало завидно. Эти парни умели весело жить и умеют гордо умереть. Сам Сильвер успел нанизать на шпагу несколько королевских солдат, а значит, уже не зря вступил в драку. О его последней схватке еще будут слагать легенды.
Теперь он, затаив дыхание, ждал. Когда борт пиратского судна глухо стукнулся о корабль неприятеля, Сильвер отдал приказ поджечь пороховые запасы – так, чтобы отправить кормить рыб и своих, и чужих. Извините, парни, но на войне как на войне. Если не повезло нам, то почему вы должны уцелеть? Однако время бежало, а ничего не происходило. Он уже начал опасаться, что его приказ не был выполнен, или этому что-то помешало. Но тут почувствовал, что где-то в глубине корабля как следует тряхнуло. Сильвер еще даже успел увидеть, как на глазах разломился пополам их корабль, а судно королевских войск получило такую пробоину, залатать которую было уже невозможно. Оно стремительно принялось набирать воду, и вот-вот тоже должно было отправиться ко дну.
Сильвер довольно улыбнулся: все же они дорого отдали свои жизни. Это хороший урок всем тем, кто хочет воевать с пиратами.
А потом все закончилось. В воде еще долго барахтались люди, недавно столь отчаянно дравшиеся друг с другом, а теперь беспомощно пытавшиеся спасти свои жизни в поединке с морской пучиной. Кого-то успели подобрать королевские корабли. Но большинство так и не дождалось помощи, и отправилось прямиком в гости к морскому дьяволу. Что ж, у всех своя участь. Значит, именно столько жизни и отмерили высшие силы. Иногда не так важно, как ты жил, а насколько достойно принял свою смерть. Спустя годы будут в первую очередь вспоминать именно это.
На следующий день мало что напоминало о развернувшейся накануне трагедии. Море как никто умеет хранить свои тайны. Сияло солнце, а лазурные воды Карибского моря грелись в его лучах. Идеальную тишину изредка нарушал всплеск кого-то из морских обитателей, подплывавших слишком близко к поверхности.
И как знать, не поднялся ли сейчас в этой абсолютной идиллии к самой поверхности тот самый кракен – головоногое страшилище размером с плавучий остров, которое, согласно легендам, привело к гибели стольких достойных моряков. Рассказывали, что кракен своими мощными щупальцами может легко захватить и утащить за собой в пучину целый корабль. Есть даже свидетели, которые видели монстра собственными глазами, и уверяли, что его тело длиной целых полторы мили, а то и больше. И противостоять ему в схватке еще бесполезней, чем отряду Джона Сильвера королевским войскам, заманившим его в капкан.
Пока же на поверхности моря легкомысленно качалась всего лишь маленькая щепочка, выбитая с какого-то корабля. То ли с пиратского, то ли с королевского судна – уже не разобрать. Да и так ли это важно. Порожденная случившейся катастрофой, теперь щепочка замерла на поверхности, совершенно не представляя, что ее ждет дальше. Она просто неспешно болталась на поверхности и наслаждалась неожиданным покоем.
Стоял штиль, и щепочке начало казаться, что в этом новом для нее мире всегда будут теплое уютное море, жаркое солнце днем, и приятная прохлада ночью. Щепочку это очень даже устраивало. Ничто уже не напоминало ей о том кошмаре, который случился недавно, и после которого она, собственно, появилась на свет. Какая-то маленькая щепочка случайно уцелела в этой переделке, а вот огромные, казавшиеся непотопляемыми корабли, теперь будут вечно покоиться на морском дне. Как же все-таки здорово, когда качаешься на зеркальной глади моря, тебя иногда обдувает свежий ветерок, а сверху ласково припекает солнце. Этот мир, в котором она теперь продолжит самостоятельную жизнь, так чудесен, что внутри все пело от восторга.
Но вдруг все изменилось в считанные минуты. Оказывается, это мир бывает и не таким уж ласковым. Подул сильный ветер, щепочку подхватило волной и понесло в неизвестность. Щепочке, собственно, было все равно, куда ее несет, но ощущение этого стремительного полета в волнах было крайне волнительным. Оно заставляло вспоминать о той переделке, что случилась с ней сравнительно недавно, после которой в пучину моря погрузилось навеки столько великолепных, удивляющих своей мощью, гигантских, по сравнению с ней, кораблей. А теперь все могло закончиться губительно и для нее – не станет ни солнышка, ни ветерка, ни ласкового плеска волн. Лишь мрак глубин моря, откуда уже не возвращаются. Это было бы крайне несправедливо – едва появившись на свет, оказаться навеки вечные прикованной к морскому дну.
Но что могла поделать она, такая крохотная, против стихии? Осталось лишь покориться судьбе, и ждать, что будет дальше. Ведь если возможен плохой исход, значит, может быть и счастливый. В конце концов, один раз она уже смогла уцелеть. Почему это везение не могло продолжиться и дальше? Надо просто верить, что ты родилась под счастливой звездой. А звезды, если они тебе светят с высоты, не могут быть несчастливыми.
Ее трепало на волнах, иногда она уходила в глубину, откуда можно было не вернуться, но затем щепочку вновь выносило на поверхность, и она стремительно неслась и неслась дальше.
Неслась и неслась.
Кругом бушевала стихия, морская вода пропитала ее солью насквозь, а от порывов ветра, после которого она еще стремительнее летела по волнам, замирало внутри. Странное дело. Несмотря на неприятные ощущения ей даже с каждой минутой все больше и больше нравился этот стремительный полет. Как много оказывается удивительного в мире, когда ты оказываешься в нем сама по себе, без обузы в виде огромного корабля.
Как вдруг щепочка почувствовала, что все опять изменилось. Да, все так же треплют волны, еще не видно солнца из-за сгустившихся облаков, и дует пронизывающий ветер, но она-то уже остановилась на месте, зацепившись за камень. И ей в этот момент почему-то показалось крайне важным, чтобы она так и осталась под защитой этого камня. Большого, по сравнению с ней, и неприступного. За таким камнем можно было бы провести всю свою оставшуюся жизнь, щепочка была твердо в этом уверена. Он производил очень надежное впечатление.
И тут стихия утихомирилась. Море отступило, и щепочка оказалась на берегу, под защитой огромного валуна, к которому ее прибило во время шторма. Куда-то вдаль простирались бескрайние пляжи из чистейшего белоснежного песка. За ними величественно летели ввысь пальмы, а еще дальше виднелась рыбацкая хижина. Щепочке сразу все приглянулось здесь. И огромный валун, защищавший ее от сильного ветра с моря, и удивительно красивые пляжи, и загадочные пальмы вдалеке, до которых ей никак было не добраться.
Тут было куда интереснее, чем в открытом море, и постоянно что-то происходило. Иногда на пляж прилетали птицы и гордо вышагивали по песку, с недоверием оглядываясь по сторонам. Щепочка не понимала, что они вечно ищут в песке. А потом, недовольные взмахивают крыльями и устремляются назад, в сторону моря.
А еще каждое утро начиналось с того, что рыбак подходил к берегу, выталкивал свою лодку, закидывал в нее сети, и отправлялся в море. Иногда он возвращался с богатым уловом, а иногда его сети оказывались пусты. И тогда рыбак расстроено вздыхал: небеса были к нему слишком немилосердны.
Понять эту логику маленькой щепочке было совершенно невозможно: ведь если он выходит ловить рыбу в море, то при чем здесь небеса? Ведь в дни, когда улов был богатым, небеса были такими же – голубыми и бездонными. Значит, дело вовсе не в них. Но вот рыбак об этом почему-то совсем не хотел задумываться.
А кроме того радовала щепочку погода. В тени валуна она была защищена от палящих лучей солнца, зато открывалась великолепная панорама на все происходящее вокруг. И то, что происходило, было ужасно интересно. Ведь, по сути, что видела-то щепочка в своей прежней жизни? Да, это было романтично – нестись по морю вместе с кораблем, паруса которого наполнены ветром, и ощущать себя частью чего-то большого и непобедимого. Однако пиратские корабли крайне редко заходили в гавани. А если и случалось такое, то жизнь в этих портах была крикливой, суетной и грязной. Щепочке только сейчас это стало очевидно, насколько неправильно жили люди в тех портах, куда они заходили. Странно, что они сами этого не понимали. Куда лучше так, как здесь. В красоте и покое. Она, правда, совсем из-за своего валуна не видела теперь море, которое так полюбила за долгое плавание. Но, в конце концов, в каждой ситуации есть свои недостатки. Зато можно прекрасно слышать шум волн, а в часы прилива море подбиралось совсем близко, и щепочка ощущала приятную прохладную свежесть от близкой воды. И вообще – она теперь знала, что находится под защитой, и с ней ничего не случится. А это так важно для любой маленькой щепочки, которая не хочет больше в жизни никаких перемен. Или ей только кажется, что не хочет.
Странное дело. Все было так здорово и безмятежно в этом раю, как не мечталось ни одной щепочке, но очень скоро это стало не то чтобы надоедать, но редко радовать новизной. Наверное, так – редко радовать. Щепочка уже по шагам рыбака могла иногда понять, каким будет его улов. Дело оказалось вовсе не в небесах. Просто иногда рыбак брел к лодке тяжелыми, усталыми шагами, слегка покачиваясь. Или, прежде, чем столкнуть лодку в море, он что-то расстроено бурчал себе под нос. Правда, слов его при этом было не разобрать, но это и неважно. Ведь как раз в такие дни он возвращался довольно быстро, устало выгружал сети на берег, клял небеса и, явно расстроенный, понуро шел к дому.
Да и птицы, как вдруг выяснилось, совершенно пустые создания. Это щепочка поняла после того, как одна из них подошла слишком близко к ее камню и попыталась ударить его клювом. У щепочки даже все вспыхнуло внутри от возмущения. Как она могла себя повести с тем, кто давал ей защиту. А тот, мерзкий, даже не пошевелился, чтобы выказать хоть как-то недовольство подобной бесцеремонностью. Но самое обидное, что щепочка, задетая лапой противной глупой птицы, отлетела в сторону от служившего ее прикрытием валуна, очень скоро ее подхватила волна, и унесла обратно в море.
Обидно было расставаться с дававшим приют сказочным миром с песками и пальмами, который стал почти родным за прошедшее время. Пусть даже и слегка приелся. Хотя то обстоятельство, что приютивший ее валун, на которого вроде бы она собиралась рассчитывать всегда в сложных обстоятельствах, не сделал ничего для ее защиты, примиряло щепочку с тем, что она опять пустилась в странствие по волнам. Пусть остается там, где он есть и попробует найти себе другую щепочку – лучше, чем она.
Это оказалось так волнительно – вернуться в свою привычную стихию. Нет, огромная морская гладь все же как ничто в этом мире умеет успокаивать, когда внутри тебя грусть и хочется быстрее пережить тяжесть утраты. А ощущение свободы приносит уверенность, что так будет продолжаться вечно, и любые перемены в этом мире не напрасны.
Несколько раз щепочка даже встречала проносившиеся куда-то вдаль корабли. Она, правда, не могла разобрать, что за команда была на палубе. Известно ведь, что пираты просто так никогда не ходят под «Веселым Роджером». Свой устрашающий черный флаг с черепом и костями они поднимают в момент, когда готовятся атаковать. А так вполне себе могут отвлекать внимание любыми стягами – например, из тех, что достались им в качестве трофеев. Поэтому разобрать со стороны, какой корабль летит мимо тебя по волнам, никак невозможно. Да и все равно теперь. У них своя жизнь, у нее своя. Щепочка уже начала самостоятельное плавание, и не имела ни малейшего желания становиться опять частью чего-либо.
Хотя и слегка позавидовала тому, что кто-то сейчас мчится под парусами в волнующую даль с невероятной скоростью, которая ей не дана. Это ни с чем не сравнимая радость, которой у нее уже никогда не будет в жизни. Зато она уже знает, что такое в одиночку противостоять стихии. Выдержать подобное испытание не каждому дано. Выходит за свою недолгую жизнь ей уже есть, чем гордиться.
А еще она видела, как живут мирной жизнью обычные люди. Конечно, жизнь эта куда скучнее пиратской, как ей показалось. Но щепочка не стала бы утверждать, что она неправильная. Просто другая. Правда, если бы кого-то интересовало ее мнение, теперь она бы с уверенностью заявила, что не хочет опять под валун. Там здорово, уютно, можно бесконечно наблюдать за птицами или пытаться угадать по походке рыбака, какой улов у него сегодня будет, но плохо слышно шум моря. А это, как выяснилось, очень важно для щепочки. Не только слышать, как бьется где-то вдали прибой, но и ощущать прохладу морской воды, опасность пучины. Ну и пусть, что эта самая пучина может в любой момент тебя поглотить. Чтобы не оказаться на дне, надо быть немного умнее, и всегда помнить, что тебя может подстерегать опасность. Зато это море. То, прекрасней чего нет на всем белом свете.
И сейчас щепочка вновь безмятежно качалась на поверхности. Ну и пусть, что вокруг ничего не происходит, а у изредка проплывающих вдали кораблей даже и флага-то не рассмотреть. Главное, она опять в своей родной стихии. Иногда все же вспоминалось, как забавно птицы вышагивают по белоснежному песку, хищно оглядываясь по сторонам в поисках добычи. Подчас со стороны это выглядит так смешно, особенно когда птицы оказываются застигнутыми невовремя появившимся на берегу рыбаком и в испуге спешат улететь подальше. Наверное, ей хотелось еще хотя бы разик увидеть эту картинку. Однако назад не вернуться, точно не вернуться. И пусть! Зато она в море. В самом необыкновенном и самом распрекрасном море, о котором она столько раз вспоминала, слушая шум прибоя. Оказывается это никак не совместить – либо ты купаешься в воде, либо слышишь шум прибоя со стороны. Одно из двух. И она, наконец, свой выбор сделала. Она была в этом уверена.
Здесь, в открытом море, тоже случались шторма, но они перестали страшить щепочку. Поболтает по волнам, поболтает, да пройдет. Ведь она сама уже часть этой стихии.
Как вдруг в какой-то момент щепочка почувствовала, что уже не властна над собой. Вроде бы и ветра нет, но ее неминуемо несет неизвестным течением. И выбраться самой из этого потока совершенно невозможно. Так продолжалось уже достаточно долго, день за днем. Течение становилось все прохладнее, а солнце, сиявшее на небе, все менее палящим. Щепочку несло и несло вдаль, со все прибывавшей скоростью. В конце концов, ей и самой стало интересно, что же будет дальше. С недавних пор ей опять захотелось перемен в жизни. Наконец они и произошли.
Щепочку всплеском волны опять вынесло на берег. Но это был совсем не тот берег, где она гостила однажды. Не было тут ни пальм, ни белоснежного песка. Только бесконечные скалы, свинцовые облака в небе, и посстоянный громкий крик птиц, в неимоверном количестве рассевшихся по голым камням.
Щепочке сначала даже стало страшно – она ведь помнила, как больно клюнула ее та птица, где жил рыбак. Но очень скоро она поняла, что этих птиц щепочки не интересуют. Ни одна даже не скосила на нее глаза. Зато сама щепочка устроилась очень даже хорошо. Под ней был приятный морской песочек, непонятно каким образом набившийся между камнями. Море, любимое море, было не только слышно, но и прекрасно видно. А жизнь с новыми соседями казалась яркой, интересной, и совершенно непредсказуемой. Иногда щепочку закрывал легкий снежок – это были тоже новые для нее ощущения. В прежней жизни она ведь никогда не видела снега, даже не подозревала о его существовании. Когда снег таял, она вся пропитывалась влагой. Это было весьма неприятно, но терпимо. В конце концов, в море бывало и не такое. В море, кстати, уже и не так хотелось, как раньше. Оно манило, это да. Все же с ним было связано немало приятных моментов в жизни, и всяких историй, о которых она могла б долго рассказывать. И о них так приятно вспоминать лежа вот тут, на берегу. Но и в своем новом положении щепочка находила немало преимуществ. Особенно после того, как однажды весной вдруг почувствовала, как проросла травинкой. Такой робкой, нежной и удивительно трогательной. И эту свою родную травинку она теперь не променяет ни на что. Ведь уже не щепочка находится под защитой какого-то там камня, а росток, появившийся на свет благодаря ей, нуждается в защите. И она вдруг подумала о том, как было бы несправедливо, если однажды ее не подхватило течение, и не принесло в эти холодные края, где по небу ходят свинцовые тучи. Эта неприветливость – лишь видимость. На самом деле именно здесь – настоящий рай. Ведь у каждой щепочки свой берег.