Утро. Она вышла на знакомый с детства перрон. Оставив багаж службе вокзала, «слетела» по широкой лестнице на тротуар перед вокзалом. По так хорошо знакомому асфальту, чуть уходящему вниз, вдоль привокзального сквера к родному дому...
Мама открыла дверь:
- Почему не предупредила? Мы бы встретили. А где вещи?
- Вещей много, я не смогла бы унести их одна, и сдала в багаж.
- О, Ева приехала, - вышел, подтягивая наспех надетые спортивные брюки, муж Норы.
- Сейчас сходим за вещами. Ты располагайся, отдыхай. Оделся? - уже строгим голосом обратился к сыну. - За мной!
Шестилетний мальчуган полусонно тер глаза.
- Я тоже с вами, - вышла из комнаты Нора.
- Пойдем, я чай поставлю, покормлю тебя с дороги, - обратилась к дочери мать. - Трое суток в поезде.
Излучая энергию жизни, она, не суетясь, двигалась по кухне. Ева огляделась: чистота, простая функциональность, белый кафель в ванной.
- Да, мне нравится в этой комнатке, - войдя в угловую комнату их трехкомнатной квартиры, - одобрила Ева.
Длинная, она была похожа на келью. Вскоре таковой и стала: кровать, шифоньер, письменный стол, стул. На стену над кроватью Ева повесила лощеную политическую карту мира. Книжный шкаф завершал сюжет. Ничего, что бы подчеркивало её пол. Но именно в такой обстановке Ева была «в своей тарелке». Она вернулась туда, где знала в основном долг, обязанности и соучастие в личной жизни других. Ее жизнь здесь была загнанностью вглубь себя, своего эмоционального мира, одиночеством среди людей. В этой комнате прожил трагические годы своей жизни ее любимый отец, но никакие проблемные воспоминания не могли омрачить её чувства уважения к жизни.
Юной девушкой-девочкой она свой вечный аскетизм разводила фантазиями и мечтами, заполняя нишу света. Теперь она планировала действовать, жить в реальности, отдавая людям то, что получила за годы обучения в школе и университете, в процессе воспитания в семье. Она не признавалась себе, что в ее планах только работа, работа и ещё раз работа. Новая страница; и никаких воспоминаний и фантазий. Кожу всех проб она оставила за три тысячи километров. В город вернулась та же душа, мыслящая только универсальными ценностями. Но что это за ценности: конкретные истины? Стремление к ним? Вечное бесплодное стремление? Все страсти она расплавила внутри себя.
Историко-краеведческий музей?
- Да, мы будем рады зачислить Вас в свой штат, - сверкнул карими глазами, моложавый ветеран Великой Отечественной войны.
«Нет. Только он один и сохраняет порыв в этом вертепе прошлого», - «срезала» пласт впечатлений девушка. Здесь она не будет работать. Вперед, в будущее!
Местное отделение общества «Знание» - будто другая организация, по сути, ничем не напоминающая опыт прошлого: здесь только функционеры. Взгляды, будто щупальца: «Своя, не своя?». Вежливая, омерзительная улыбка и лесть на губах:
- О, у Вас такой диплом! И опыт!
Нет и нет. Два раза в одну и ту же реку не войдешь: здесь вода не та, да и она уже тоже.
- Только не иди в образование, - вспомнила предупреждение друзей. - Вот туда и пойду.
В городском отделе народного образования ее встретили с «распростертыми объятиями».
- Такой диплом - один на всю область. Но Вы учтите, что через день начинается учебный год. Штат в основном укомплектован. Лучшее, что мы можем Вам предложить - это должность преподавателя общественных наук в нашей экспериментальной школе.
С направлением Ева вышла из одноэтажного, старинного здания городского отдела народного образования: прямо на нее «смотрела» первая кирпичная многоэтажная школа города, монументально, еще по «сталински», вдавливая под себя легкую землю. Слева сквер и Вечный огонь, символ защитникам Родины в годы Великой Отечественной войны. За ним офисы областной и городской власти: Обком и горком партии, Областной и Городской Советы исполнительных комитетов. И, наконец, берег Иртыша, тяжело и быстро дышащего и стремящегося далеко на Север, в воды сибирской Оби. С этого обрывистого берега можно было спуститься цивилизовано: по каменным ступенькам лестницы - на городской пляж. Но в её душе дрожала память о том, как спускается она по крутому склону - и вот он, «дикий», но городской, пляж, протянувшийся в обе стороны от железнодорожного моста, электрификацию которого налаживал и проверял ещё её отец.
Кроме рассыпчатого чистого песка, здесь тонкий, золотистый песочек, с вкраплениями из блесток слюды, постоянно осыпающийся с крутого обрыва берега, вдоль которого протянулся город. Можно лечь даже на склон обрыва, там, где он еще пологий, и загорать в «полувертикальном» положении, чуть прикрыв глаза. Но это только воспоминания. Да, впервые она загорала здесь для красоты в четырнадцать лет. Тогда она пришла сюда не с родителями, а со сверстниками из соседних дворов. В компанию её пригласил самый бойкий из них, одноклассник. Смазливый лицом хулиган, на год старше всех в классе, уже был предметом вожделений многих девчонок. Чёрные брови, выразительные черты лица, развитая чуть больше, чем соответствовало бы возрасту, фигура. А главное - дерзость, дерзость и ещё раз дерзость натуры.
Она специально сшила себе купальник-бикини. Стройной, ей было уже что прикрывать. Женские атрибуты тонкой и гибкой фигурки сформировались всего за пару лет.
Шумной гурьбой одноклассники перемещались из воды на песок поодаль, соперничая в овладении вниманием девчонки. Но вот на горизонте появился силуэт молодого, очень молодого - но мужчины. Она уже видела его однажды. Он жил рядом, в том же доме, что и пригласивший её сюда одноклассник. Месяц назад, когда мыла она окно на своем втором этаже, он остановился под ним. Заметный не только в их квартале, молодой мужчина не смог пройти мимо грации в окне.
Она тоже косвенно знала его. Он привлекал внимание многих юных особ города рафинированным романтизмом, с которым он общался со своей девушкой. Этот романтизм проявлялся, как ни странно, в неслыханной для обитателей города свободе: он мог обнять свою девушку за плечи на последней площадке автобуса, взять её за руку на улице. Она смеялась при этом,.. и светлые волосы выбивались из под пушистой шапки-ушанки. Девушки говорили о том, как эта пара прекрасна, о том, как они влюблены.
Так почему именно этот человек остановился перед ее окном?
- Можно Вас на минуту, девушка, - подняв голову, вежливо произнес вкрадчивый голос.
Удивление побудило Еву спуститься во двор. Разговор повели гормоны:
- Что Вы хотите мне сказать?
- Я не мог пройти мимо. Точнее, не раз прошел. И вот, наконец, решился с вами познакомиться. Меня зовут Георгий, или просто Жора.
- Ну и что?- скрывая смущение, спросила Ева. - А сколько вам лет?
- Двадцать один год. А Вам…попробую угадать…
- Мне четырнадцать лет, но в сентябре будет пятнадцать. Уже скоро.
- Вы прекрасно выглядите. Я очень хотел бы с вами познакомиться.
- Но зачем?
- Вот познакомимся, и поймёте. Вам нечего беспокоиться, ведь меня знают все из нашего района.
Действительно; Ева даже слышала, что он хорошо владеет боксом, и не раз помогал защитить интересы ребят квартала.
- Но ведь у Вас есть девушка!
- Была. Я с ней расстался.
- Как же так?! Вы были такой прекрасной парой.
- Это в прошлом. Давай - перешел он на «ты», - просто погуляем сегодня вечером.
- Вы уверенны, что я соглашусь? Вы только недавно оставили свою любовь, и уже пришли к другой!?
- И все-таки? - услышала она уже в спину.
В ответ Ева даже не обернулась. Только когда вернулась в свою квартиру, перед ней невольно всплыла тень этого аккуратно постриженного, мускулистого, покрытого загаром Азии, молодого мужчины.
Ева поднялась на склон и легла. Золотой тонкий песок и блестки слюды липли к ее вспотевшему на солнце телу. Она лениво подняла глаза: вся кампания направлялась к Иртышу. Как стайка вокруг вожака, все крутились вокруг Жорика. Сцепив руки замком, стоя по пояс в воде, подростки подкидывали друг друга для прыжка в воду. И вот, сам Жорик с одним из мальчишек сцепив руки, подкинул вверх ее одноклассника. Ева лениво смотрела издали,.. и вдруг увидела, что кто-то из кампании сдернул с летящего в воду парня трусы-плавки. Тот, уже голый нырнул в воду. Нет, Ева ничего не могла разглядеть - расстояние и стресс. «Сейчас ее одноклассник вынырнет, и защитит свою честь», - подумала она в шоке. Но - ничего подобного. Тот, вынырнув, как собачонок, стал скулить и заигрывать с обидчиками, будто ничего и не произошло.
Когда чуть поодаль, он лег на песок греться, Жора подошел к Еве и сел рядом. С пляжа они ушли все вместе, но с ней рядом шел уже Георгий.
Нет, она не рада была ему. Ей было просто любопытно, и она недели две гуляла с Жорой по вечерам в их микрорайоне - «знакомилась». Когда он пытался целовать её, она отстранялась еще «до» проникновения; а когда он всё-таки прикоснулся к её губам и начал расстегивать её, застегнутую до шеи кофточку, она засмеялась. Жора содрогнулся:
- Что с тобой?
- Вспомнила отрывок из романа Эмиля Золя.
- Какой?
- «С опытностью гувернантки и нетерпением влюбленного мужчины».
Она произнесла эту фразу четко и с явной издевкой. Георгий остолбенел.
Он молча проводил её домой.
Спустя месяц пришел снова. Что-то пролепетал, и глаза его криво блестели.
- Давай встретимся вечером.
- Вечером я буду в другом районе города.
- Хорошо, я приду туда, и мы пойдем в горсад. Или куда ты захочешь.
Ребенком, она изредка ходила в центральный городской парк с подругами и сестрой днем, но вечером - никогда. Теперь она туда пойдет с известным в городе парнем. Но когда это произошло, она просто томилась с ним от скуки. Тень интереса к Жорику исчезла совершенно, вот чудо! Осталось только какое-то неприятное чувство, и она была рада уйти из парка ещё затемно: то есть до всех возможных «приключений». Когда они подошли к дому её сестры, Георгий вдруг понял, что Ева будет ночевать в квартире одна. Мгновенно он весь как-то изменился. Взгляд его будто остановился, из него «что-то» исчезло. Это «что-то» окончательно сожрало Нечто. «Оставшееся» сказало:
- Пригласи меня к себе.
- У меня никого нет дома, да и поздно уже. Нельзя.
- Можно.
- Нет.
- Можно. Поэтому и пригласи. Только мы вдвоем.
- Я - не хочу.
Он взял её за руку, будто насильно пытаясь переломить суть её ответов.
- Нет, никогда, - с отвращением сказала Ева так, что он изменился в лице. И выдернула свою руку.
- Ты ещё пожалеешь, - вдруг мерзко скорчившись, сказало Оно. - Будешь жалеть, что отказалась. Ты будешь только стареть, а для меня всё время будут появляться другие юные девушки.
- Ха, - сказала невинная девушка с омерзением.