Сидя в наушниках за столом Рэйн курила сигарету и с грустью наблюдала за тем, как от голода помирает ее «Сони». Индикатор батареи тревожно мигал вот уже целый час. Она наслаждалась музыкой каждую секунду, понимая, что еще не скоро услышит ее…
А тем временем каждый день для нее был падением в бездну, с необратимой тьмой впереди пути.
Лежа в углу комнаты на матрасе, заменявший ей постель, Рэйн бредит в ночных ведениях. Ей начинает казаться, что за ней наблюдают. Кто-то стоит, там за дверью, в конце темного коридора, который ведет к лестницам на крышу. А во сне к ней приходит Мать и говорит о том, что бы та не расстраивалась. Насекомое в ее квартире – их уже несколько, и с каждым днем становиться все больше. Они ползают по стенам и шевелят своими длинными усами, издавая какое-то странное пощелкивание.
Одним утром Рэйн обнаружила, что раны на ноге и животе начали гноиться. Это было дерьмовое утро, но даже эта боль не могла сравниться с болью поражения. Как волк она в одиночку сражалась за свои идеалы, но проиграла своре жалких собак…
Как же так? - спрашивала она себя и не находила ответа. Чего я добилась? - Пошарпанные стены вокруг, которые стали ее миром, были лучшим ответом на этот вопрос.
Она скатилась на самое дно, туда, куда боялась попасть больше всего.
И тут приходило понимание, что борьба окончательно проиграна, теперь нет мечты, которая бы бросила ей веревку - нет стимула карабкаться наверх. Все оказалось бессмысленным. Ничего не изменилось, осталось как прежде - толстомордые уроды все так же набивают свои карманы деньгами, а брюхо жратвой. Они все так же смотрят на нас с усмешкой, как на тараканов, которых можно и нужно придавить. Они все так же трахают дорогих шлюх, купаются в деньгах, делают, что пожелают и все это сходит им с рук. Они чувствуют себя богами, и даже бог не может ничего с этим сделать.
Сломленная и раздавленная - жизнь топит ее в бесконечном, мутном океане боли.
Рэйн забившеюся в углу трясло от холода, дышать становилось все тяжелее, а мысли слиплись в какую-то бредовую массу непонятных фрагментов. Иногда в ее сердце загорался былой огонь - яростное пламя не желающее сдаваться - и она видела свет своей цели, яркий как рождение звезды. В такие секунды боль отступала и вместо нее приходили силы, казалось Рэйн сейчас встанет, сядет за стол и будет обдумывать новый план, выкуривая сигарету одну за другой. Но потом наступала тьма, опять била дрожь, холод превращался в жар, и она понимала, что уже никогда не вернется.
Как же ей не хотелось умирать, именно сейчас, когда она в таком состоянии. Лучше бы меня тогда застрелили копы, с грустью размышляла она.
Иногда, резко просыпаясь от боли, она видела рядом с собой насекомое, его длинные, плавно покачивающиеся усы. Это успокаивало Рэйн, как сказка на ночь, которую читала ей Мать.
А потом опять наступало забвение, и Рэйн плакала, не желая погружаться во тьму, но та неумолимо липла к глазам, и с этим ничего нельзя было сделать.
Огромных усилий ей стоило, чтобы добраться до ванной и хоть как-то привести себя в чувство, ополоснувшись холодной водой. Там Рэйн обнаружила, что ее раны обрели фатальные последствия, смотреть на это было невыносимо. Конечно, она думала о том, чтобы добраться до города и найти больницу, она думала об этом каждую разрывающую ее секунду, но тюрьма была хуже смерти, по крайней мере, для нее. И теперь, все, что ей оставалось это забиться в угол как жалкая, отравленная крыса.
Рэйн вздрогнула, когда с грохотом распахнулась дверь. Нежеланные гости переступили порог ее дома.
- Вот ты и попалась сука! - Закричал один из них. Это была мелкая рыба, не жестокие прожорливые акулы, с которыми Рэйн сражалась всю свою жизнь. И как жестока судьба, что именно они пришли за ней, в момент, когда даже на обычное дыхание не оставалось сил.
- Подрывайся сука! Время бегать для тебя закончилось! Адские ублюдки шлют тебе привет.
- Я же говорил, что доберусь до твоей задницы! - Раздался знакомый голос.
- Заткнись, сперва с ней побеседует босс.
Рэйн даже не подняла взгляда.
- Вставай! Кое-кто хочет тебя видеть!
- Передай этому «кое-кому» - пошел он в жопу!
- Ну стерва, сама напросилась!
В это время из-под стола, отчаянно, словно на защиту Рэйн - своего единственного друга - выскочило насекомое и устремилось прямо на обидчиков.
- Вот черт! - Подскочил тот, кто еще несколько секунд назад считал себя хозяином положения. - Ах ты тварь! - Он лупил ногой со всей силы, пытаясь прибить противное существо. - Мерзость! - И когда массивная подошва в последний раз с грохотом приземлилась на пол, на какой-то момент воцарилась напряженная тишина. - Вот так, вот так тебе. - Произносил он каждый раз, когда растирал по полу несчастное хрупкое тельце. – Фу! И как ты можешь жить с этими мерзкими жалкими созданиями?!
Рэйн медленно повернула голову, подняла уставшие от слез глаза.
- Это жалкое создание проявило смелость, которой тебе никогда не узнать, вселило в тебя страх, который тебе никогда не забыть, поэтому ты двухметровый урод хоть и убил его все равно навсегда останешься проигравшим слабаком.
Рэйн схватила пистолет.
- Не прощу вам ублюдки!!!
Комнату наполнили оглушительные выстрелы и ослепительные вспышки. Рэйн, чувствуя, как рот наполняется кровью, посмотрела на то, что еще недавно было для нее самым близким существом на свете, потом перевела свой взгляд на тусклые огни города, обрамленные прогнившей оконной рамой.
Прекрасная картина со смыслом - подумала она, в последний раз закрывая глаза.