Проводник из мира beta

Второй рассказ из цикла "Люди двух миров"

Сложное взаимодействие параллельных реальностей, замешанное на вполне объяснимых чувствах и эмоциях обычных людей.
Читатель снова встретится здесь с Наблюдателем по имени Эл и его эффектной начальницей Би, а также познакомится с новыми героями.

***

ПРОВОДНИК ИЗ МИРА beta

- Алина, ты опять до ночи?
- Мам, перестань. Мне двадцать пять, я совершеннолетняя.
- Девочка моя, ты ведь знаешь, что я все равно волнуюсь.
- Мама. Я же деньги зарабатываю.
- Деньги, деньги... Был бы жив отец, он бы не позволил тебе заниматься такой ерундой, как пение по кабакам. И ради чего институт заканчивала, спрашивается?
Алина насмешливо фыркнула, чмокнула мать в щеку и стремительно выскочила за порог квартиры. Она не просто привыкла к постоянному ворчанию мамы на тему ее работы, но и знала точно, что все эти фразы произносятся "для порядка", в виде компромисса между родительским мнением и решением дочери. Заводя свой миниатюрный голубой "ситроен" и выруливая со двора, Алина все же не удержалась и вздохнула от вернувшихся к ней воспоминаний.
Был бы жив отец... Да, он бы не позволил, это точно. Отца не стало два года назад, через неделю после того, как Алина получила диплом. Мама тяжело переживала его смерть, и именно поэтому Алина осталась жить с ней, а не отправилась в самостоятельное плавание по волнам жизни. Впрочем, плавать было просто не с кем. Появись в ее жизни мужчина, Ее Мужчина, - конечно, все бы сразу стало иначе. Но ничего подобного пока не предвиделось. Несмотря на множество прекрасных качеств, которыми она обладала, Алина все еще оставалась одна.
К ресторану она подъехала за полчаса до своего выхода - как раз оставалось время привести себя в порядок и сосредоточиться, "войти в образ" бесстрастной звезды местной эстрады. Припарковавшись у служебного входа, Алина вышла из машины и легко взбежала на крыльцо, звонко стуча каблучками. В маленькой комнатке, выделенной ей под гардеробную, уже стоял на столике большой кувшин ее любимого холодного мятно-лимонного чая. "Спасибо, Сергей" - мысленно поблагодарила она хозяина заведения, откровенно влюбленного в нее, несмотря на наличие супруги и троих детей. Впрочем, его чувства не тяготили Алину, а принимались ею вполне естественно, как должное.
Она была красива. Очень красива - не внешней "кукольной" красотой, а по-настоящему. Ее смеющиеся серые глаза и волнистые медовые волосы сводили парней с ума. Она была при этом достаточно умна, чтобы ни с кем не кокетничать, а держаться исключительно по-дружески. Конечно, среди ее поклонников встречалось немало мужчин постарше, которые готовы были сделать ее своей если не женой, то уж точно дамой сердца. Ей присылали букеты и подарки, ей клялись в любви и угрожали покончить с собой. Она мило благодарила или укоризненно качала головой - и оставалась совершенно холодной внутри. Откровенно говоря, ее не интересовали мужчины. Нет, с ориентацией у Алины было все в порядке, но еще ни одному представителю сильного пола не удалось вызвать в ней хоть каплю интереса. Их ухаживания были однообразны, слова предсказуемы, а поступки порой откровенно глупы.
Отсутствие партнера мало беспокоило эту жизнерадостную красавицу. Ее занимали пока совсем другие вещи. После школы, уступив давлению отца, она поступила на экономический. И успешно завершила обучение, дойдя до финиша с отличными результатами. Но Алина точно знала, что таким образом фактически купила себе право поступать дальше так, как вздумается. Вы хотели высшее образование - пожалуйста. А теперь не мешайте мне жить. Хотя мешать скоро стало некому - отца навсегда унес очередной сердечный приступ, а затосковавшей матери было уже не до того, чтобы наставлять дочь на путь истинный.
Алина же хотела петь. Она всегда хотела петь, ее голос от природы был сильным, красивым и очень наполненным, все свое детство она солировала в вокальной группе школьного хора и, разумеется, мечтала стать знаменитостью, звездой с большой буквы. Она просчитала свой путь так: несколько лет работы в самом посещаемом ресторане города, полное завоевание местной публики, накопление нужной суммы на поездку в столицу, где она обязательно в конце концов найдет способ продвинуться вперед и обратить на себя внимание. Дальше - по обстоятельствам.
Почти половина пути была уже пройдена - ее хорошо знали в городе, ею откровенно восхищались, многие мужчины ходили в ресторан только в те вечера, когда она работала. Она действительно относилась к своему призванию серьезно, как к очень ответственной работе: тщательно подбирала репертуар, знала много известных песен на английском, французском и итальянском языках, имела целый набор классических платьев для выступления - никаких вам выпадающих грудей и задирающихся юбок, - она вовсе не искала дешевой популярности.
Когда она пела, в зале ресторана наступала мертвая тишина - мужчины забывали не только о еде, но и выпивке. Они не сводили глаз с ее нежного лица и хрупкой, словно выточенной, фигурки, они наслаждались потрясающей мелодичностью ее голоса... Что же касается присутствующих всегда в меньшинстве женщин - о, да, они ревновали своих спутников, но не могли не признать, что прекрасная девушка на маленькой сцене никому и никогда не дает повода даже для легкого флирта. Она выглядела инопланетянкой, настолько далекой от земной жизни, что любые похотливые мысли по отношению к ней казались просто кощунством...
Алина выбирала для себя и своих восторженных слушателей песни по настроению, по ощущениям и даже по погоде. Никаких кабацких заигрываний в стиле Успенской или Цыгановой - да простят ее любители отечественного шансона в женском исполнении. Никакой современной молодежной попсы. Обладая хорошим вкусом, развитой интуицией и чувством стиля, Алина находила слова и мелодии, которые волновали сидящих в зале людей, заставляя приходить сюда снова и снова. Популярные зарубежные композиции чередовались со знакомыми и любимыми многими песнями на родном языке. Она не стеснялась брать себе "мужские" произведения: Талькова, Розенбаума, "Воскресенья", "Аквариума" и даже "Пикника", прекрасно зная, что в ее исполнении они звучат совершенно по-новому. Перед самым выступлением она сообщала бессменному диджею Паше, что именно собирается спеть, а он за пару минут находил в базе нужную минусовку. Конечно, с живой музыкальной группой или оркестром все это выглядело бы куда интереснее, но Алине не нравилась мысль о том, что придется согласовывать свое настроение и свои желания с целым коллективом. Она любила быть единственной хозяйкой на сцене.
Алина посмотрела в окно своей импровизированной гримерной. Осенняя сырость нависла над городом ощутимой серой пеленой. Листья уже облетели полностью, и осень перешла в ту свою стадию, когда уже порядком всем надоела. Хотелось зимы, праздника и новых событий. Алина улыбнулась. Она уже решила, какой будет сегодня первая песня. Распустив свои роскошные волосы и небрежно рассыпав их по плечам, она встала, внимательно оглядела себя в зеркало и решительно вышла через боковую дверь в зал, где у стены было оборудовано ее рабочее место - полукруглая "сцена" размером чуть больше обеденного стола. Алину это нисколько не смущало. Под одобрительный гул и неслаженные хлопки она поднялась по маленьким ступенькам и взяла микрофон. Она никогда не говорила вступительных слов, не объявляла названий и авторов. Заиграла мелодия, прозвучали аккорды вступления, Алина улыбнулась своей "инопланетной" улыбкой и запела красивым, удивительно чистым голосом:
Снилось мне - неожиданно выпал снег
В мире наступили тишина и свет…
               
***
Отдыхая после силовой разминки, Эл расслабленно лежал на просторном диване в квартире, которую он снимал сроком ровно на месяц. Квартира была хорошая, с удобной мебелью и свежим евроремонтом - Служба материально-технического обеспечения не скупилась на то, чтобы создать сотрудникам группы наблюдения максимально комфортные условия. Работа Наблюдателей считалась достаточно вредной - требовала предельной концентрации внимания и строго "незаметного" поведения, а также сведения к минимуму возможных социальных контактов, для чего раз в месяц обязательно организовывался переезд на новое место жительства. В сущности, квартира предоставлялась сотрудникам исключительно по их желанию, так как они имели право после двенадцатичасового несения своей вахты на следующие 12 часов возвращаться домой - в мир альфа. Однако правом этим пользовались в основном семейные, или же состоящие в романтических отношениях. Поскольку Эл был закоренелым холостяком и одиночкой, свое свободное от дежурства время он использовал для совершенствования профессиональных навыков и изучения всех доступных областей и сфер бета-мира, многогранность и нелогичность которого не переставала поражать его до глубины души.
Восстановив силы, он включив фоном местный телеканал и перечитал ориентировку, полученную несколько часов назад из Центра оперативной информации. "Важность - 001... Секретность - 003... Наблюдателям в квадратах Е-567/789 - Е-567/890... выявить и взять под наблюдение... объект обладает потенциально опасными способностями... попытки перемещения за границы бета - пресекать без промедления". К тексту прилагалась цветная фотография черноглазой женщины лет сорока пяти в эффектно наброшенном на плечи ярком палантине. На обороте было указано, что женщину зовут Невольская Светлана, и указана дата рождения. А ведь ей вовсе не сорок пять, постарше будет, - машинально подсчитал в уме Эл. Но выглядит моложе. Он еще раз осмыслил полученные сведения. Некая дама, уличенная в способностях перемещаться между мирами, внезапно покинула постоянное место жительства и направляется куда-то в его сторону. Возможно, прямиком во вверенный ему квадрат наблюдения. Если леди о своей суперсиле не подозревает, то ситуация не критическая - найти ее и поглядывать, чтобы чего не натворила. Если все же подозревает и пользуется, то его полномочия вообще на этом заканчиваются, ибо дамой займется уже отряд Воздействия. Непроизвольно возникший легкий холодок между лопатками напомнил Элу все, что он об этом отряде когда-либо слышал. Спасибо, хоть самому сталкиваться не приходилось.
На тумбочке внезапно завибрировал служебный телефон стандартной связи. Эл мельком глянул на экран, усмехнулся и нажал кнопку ответа на вызов:
- Привет, сосед.
- Привет, коллега! - В трубке раздался жизнерадостный голос наблюдателя, работающего в соседнем квадрате. - Как жизнь молодая, что нового? Оперативку получил?
- Получил, изучаю. Нормально жизнь, все тихо.
- Вот именно, что тихо! Я же знаю, ты, как и я, лишний раз домой не показываешься, тебе на работе интересней торчать круглые сутки!
- Джей, ты чего так разорался? Вожжа под хвост попала?
- А ты не остри! Вожжа... Когда мы с тобой последний раз общались по-человечески, не по телефону? Давай встретимся, посидим где-нибудь в хорошем месте, выпьем водки местной или коньяку там, я не знаю!
При упоминании о спиртом Эл не удержался и фыркнул от смеха. Несмотря на сильное сходство обитателей альфа и бета миров, биохимические процессы в их организмах кое-чем серьезно различались. В частности, бета-алкоголь расщеплялся в желудках гостей из мира альфа так быстро, что не успевал даже слегка затуманить сознание. Наблюдатели нередко пользовались этой удобной способностью в различных целях и очень любили шутить на эту тему.
- Хорошо, хорошо, не бушуй. Давай завтра и встретимся. Хочешь, заезжай ко мне?
- Да брось ты, зачем к тебе, я знаю один кабак отличный у городского озера, там кухня очень хорошая, говорят, музыка приятная - давай туда и сходим. А не понравится - свалим, кто нам мешает?
- Ладно, договорились.
Эл нажал отбой, положил аппарат на тумбочку и вновь стал вглядываться в фото черноглазой женщины, которую он обязан был мгновенно узнать при любой случайной встрече.

***

Ресторан работал до двух часов ночи, но Алина никогда не задерживалась на работе так долго, стараясь попасть домой не позднее полуночи. Оставив машину на парковке во дворе, она направилась к подъезду, машинально подняв голову на окна своей квартиры. И очень удивилась - в гостиной горел яркий свет. Обычно в это время мама уже лежала в постели, оставив включенным лишь крошечный ночник, который слабо светился за занавеской ее спальни.
Заинтригованная, Алина бегом взбежала на второй этаж и открыла ключом дверь. Уже в прихожей до нее донеслись веселые голоса, приглушенный мамин смех и легкий звон посуды.
- Здравствуйте. - Алина удивленно остановилась на пороге гостиной, разглядывая незнакомую женщину, сидящую рядом с ее матерью на диване. Перед диваном стоял сервировочный столик с кофейником, чашками, наполовину опустошенной коробкой конфет и горой какого-то печенья в вазочке.
- А, вот и ты! - Мать живо вскочила, схватила Алину за руку, как маленькую, и подвела к дивану поближе. - Знакомься, это Светлана, моя университетская подруга! Ну, помнишь, я тебе рассказывала про нее сто раз, мы дружили с первого курса, она гадала нам всем, и все гадания всегда сбывались! Да вспомни, рассказывала же!
- Помню, мама. Конечно, помню. - Она действительно вспомнила. - Вы по интернету переписывались последнее время, да?
- Да, да! - обрадовалась мама. - Переписывались, но потом Света пропала вдруг, я уже стала беспокоиться, а сегодня внезапно она вышла на связь и сообщает, что находится у нас в городе! Приехала сюда открывать свое дело. Вот сюрприз так сюрприз! Посиди с нами, Алин!
- Мамуль, извини, я устала очень, умываться пойду и спать. Вы не обидитесь? - Обратилась она уже к маминой подруге.
- Ну что ты, - ласково глядя на нее, сказала женщина, именуемая Светланой, - ложись, конечно.
Переодевшись и проходя в ванную, Алина услышала, как мать без стеснения жалуется подруге:
- Нет, ну ты представляешь, такая красотка выросла, а до сих пор одна! Такие женихи за ней увиваются, но разве ей угодишь, фифе этой? Хоть бы влюбилась, что ли!
Продолжения разговора слышно уже не было - его заглушил шум воды, льющейся из открытого Алиной крана. Когда, приняв душ и почистив зубы, она вышла из ванной, закутавшись в махровый халат, обе женщины сидели молча и выжидающе смотрели на нее.
- Что-то случилось? - подняла брови Алина.
- Доченька, - вкрадчиво начала мама, - а ты не против, чтобы тетя Света тебе погадала?
- Против. - Алина постаралась, чтобы это прозвучало как можно мягче. - Светлана, вы простите меня, я не то что бы не верю в гадание, просто считаю это излишним в моем случае.
Светлана только улыбнулась:
- Это твое право, девочка. Я не собираюсь настаивать.
- А я собираюсь! - возмутилась мать. - Я хочу знать, когда тебе хоть кто-то понравится из мужиков!
Алина засмеялась и прошла с свою комнату, крикнув уже оттуда:
- Спокойной ночи, девушки!
- Спокойной, спокойной, - проворчала мать. - Ну что за характер, а? Послушай, Свет. Погадай ей все равно! Ты же можешь, я знаю.
- Не могу, - покачала головой Светлана. - Без ее просьбы или согласия не могу. Это не по закону. А закон нарушать нельзя - дар пропадет.
- А по моей просьбе можешь? Я ведь мать. Я же могу попросить тебя узнать, что ждет моего ребенка?
- Да, - согласилась подруга после минутного раздумья. - Да, ты права, так можно. Хорошо, я погадаю. Что ты хочешь знать: карьера, здоровье, любовь?
- Только любовь! За ее здоровье и карьеру я вообще не волнуюсь, разберемся как-нибудь. Вот с любовью вопрос - а будет ли она у нее вообще?
- Хорошо, Нинуль. Только ты отсядь чуть подальше - вот туда, в кресло. И посиди минутку тихо, пожалуйста. Мне нужно настроиться.
Светлана выпрямилась и глубоко вздохнула. Ее глаза словно подернулись пеленой, а движения стали плавными, замедленными. Повернувшись, она достала из сумочки старую, очень потрепанную колоду карт, которая странно и неуместно смотрелась в ее ухоженных руках с длинными, покрытыми бордовым лаком ногтями. Положив колоду на одну ладонь, другой она накрыла ее и так посидела несколько секунд. Затем ее руки замелькали с поразительной быстротой, раскидывая карты по дивану, собирая их веером, стремительно перебрасывая из одной руки в другую и выкладывая какими-то причудливыми узорами... Этот карточный танец продолжался минуты две, затем гадалка в последний раз собрала колоду в стопку и, не глядя, вытащила из нее пять карт, выстроив их в линию.
Теперь она сидела неподвижно, молча изучая то, что видела перед собой.
Затем подняла глаза - ее взгляд был тревожным и несколько озадаченным.
- Твоя девочка влюбится, Нина. Буквально на днях. Любовь ее будет такой сильной и такой безответной, что может разбить ей сердце. Погоди, погоди, ты не вскакивай как ужаленная. Это может случиться, но не обязательно. Карты показывают очень странные вещи - не то мистику, не то колдовство какое-то. И неизвестность. Больше я ничего не могу тебе сказать.

***
Весь следующий день Алина между делом замечала, что мать словно сама не своя - то вглядывается в нее пристально, то думает о чем-то напряженно, то вроде бы как даже слезу смахивает тайком. Ближе к вечеру, когда пора было уже собираться на работу, Алина не удержалась:
- Мам, у тебя все в порядке?
Мать некоторое время смотрела на нее нерешительно, словно раздумывая, отвечать ли на этот вопрос, потом медленно покачала головой:
- Не обращай внимания... Хандрю что-то. Посидели вчера со Светой, молодость вспомнила, да и вообще. Пройдет.
- Смотри у меня, не раскисай. Хочешь, пораньше сегодня постараюсь отработать, куплю что-нибудь вкусненькое, чаю вечером попьем, кино посмотрим какое-нибудь веселое?
- Давай! - Мать искренне обрадовалась такому великодушному предложению. Обычно Алина не чаевничала по вечерам - не любила этого, предпочитала пораньше лечь и лучше поваляться в постели с какой-нибудь любимой, сто раз читанной-перечитанной книжкой.
- Все, договорились. Мороженого лучше купить или плюшек каких-нибудь?
- Ой, да что купишь. Хоть просто шоколадку.
- Окей, мамуль. Все, я убегаю.
Алина выпорхнула из подъезда как раз в тот момент, когда к крыльцу подходил Вадим. Этот симпатичный, но нескладный юноша, живший в соседнем доме и когда-то учившийся с ней в параллельном классе, неизменно вызывал у нее улыбку своим рассеянным и наивным видом. Вадик любил ее, давно и безнадежно, это она тоже знала. В отличие от других ее обожателей, он никогда не пытался привлечь к себе внимание или изобразить на лице небрежное безразличие - просто замирал на месте и, густо краснея, хлопал длинными "девчачьими" ресницами под стремительно запотевающими стеклами очков. Алину это несказанно умиляло, поэтому она всегда при встрече считала своим долгом перекинуться с застенчивым поклонником несколькими ни к чему не обязывающими фразами.
- Привет, Вадик, - с улыбкой сказала она. - Не ожидала тебя увидеть у нашего подъезда. Ты не ко мне направляешься?
От этой невинной шутки Вадим покрылся испариной. Ему потребовалось некоторое время для того, чтобы восстановить дыхание и обрести способность говорить.
- Нет, - наконец произнес он, шумно сглатывая. - Нет, я не к тебе. Я к Сане. Миронову. По работе договорились.
- Понятно, по работе так по работе. - Время вполне позволяло Алине еще несколько минут продолжать эту светскую беседу. - Я тоже на работу. Кстати, никогда тебя не видела у нас в ресторане. Ты не любишь слушать, как я пою?
- Почему... не люблю. Люблю. Зайду как-нибудь. - Вадим уже взял себя в руки и голос его стал звучать тверже. - Могу даже сегодня зайти. Я как раз вечером не занят.
Алина улыбнулась, оценив по достоинству его попытки выглядеть уверенно.
- Конечно, приходи. Мне будет приятно.
Решив, что такого диалога будет вполне достаточно для зарождения в душе Вадима мужества всех супергероев, вместе взятых, Алина кивнула ему на прощание и своим летящим шагом направилась к машине.

***
Эл подошел к ресторану ровно к шести часам, на ходу слушая в телефонной трубке строчащий пулеметом голос инициатора сегодняшней встречи: "Старик, прости, опоздаю минут на двадцать, урегулировать тут надо кое-что, ты начинай веселье без меня, я столик нам заказал, только ты не бери мне ничего, хочу сам в меню порыться. Договорились? Извини, что так получилось, постараюсь как можно быстрее добраться."
- Да ладно, ладно, - успокаивал приятеля Эл. - Не страшно, подожду сколько нужно.
В вестибюле ресторана его встретил учтивый администратор с выражением приветливого сожаления на лице:
- Простите, сегодня свободных мест в зале уже нет.
- Столик на двоих, заказан на восемнадцать часов.
Сожаление сразу испарилось, сменившись профессиональным восторгом:
- Проходите, мы очень рады!
Место, к которому его проводили, Элу понравилось. Небольшой уютный столик пристроился в стенной нише, которая являлась частью основного зала, давала широкий обзор и в то же время создавала для находящихся в ней людей иллюзию личного пространства - маленького собственного мирка.
Эл устроился в удобном полукресле, развернув его так, чтобы видеть вход в зал, и заказал подошедшему официанту сырную тарелку и бокал мускатного Gran Castillo. Несмотря на генетическую невосприимчивость к алкоголю, Эл любил хорошее вино, ему нравилось вдыхать сложный аромат напитка и ощущать его терпкий вкус. В ожидании Джея он рассеянно осматривал ресторан и сидящих за столами людей, ни на ком при этом не останавливая взгляд надолго. Он думал о своей работе. О том, что успел полюбить этот странный и интересный мир, в который попал по воле судьбы. И о том, что будет дико тосковать, если кто-то лишит его возможности возвращаться сюда снова и снова. 
Внезапно посетители ресторана оживились, заулыбались и захлопали. Причину такой реакции он понял, повернув голову и посмотрев в глубь зала - на возвышении, играющем роль сцены, стояла красивая девушка в длинном темно-синем платье. Заиграла музыка, ресторанная публика тут же затихла, прекратился звон приборов и все разговоры за столиками, а девушка мягко улыбнулась и запела:
      У каждого из нас
      На свете есть места
      Куда приходим мы
      На миг объединиться
      Где память, как строка
      Почтового листа
      Нам сердце исцелит
      Когда оно томится...
Эл не был меломаном, но эти простые слова, трогательная мелодия и удивительно нежный голос обычной ресторанной певицы задели что-то в его душе. Он с удивлением обнаружил, что не лишен сентиментальности.
Эл посмотрел на сцену более внимательно, расширив каналы своего восприятия до уровня внутреннего зрения. Внешняя красота обитательниц мира бета его мало занимала. Но девушка, которая пела сейчас о чистых прудах и застенчивых ивах, была не просто красавицей. Искра Жизни, которую Эл умел различать в женщинах, в ней, пожалуй, даже не могла называться искрой. Внутри этой девушки горело мощное пламя - ровным, сильным, ослепительно ярким светом. Мужчины должны были лететь на такой огонь подобно безвольным мотылькам. И наверняка летят, - рассеянно подумал Эл и вернулся к своему бокалу и сырной нарезке.
Девушка продолжала выступление, через каждые две-три песни покидая зал через боковую дверь для персонала. Видимо, она отдыхала и набиралась сил, а посетители ресторана в это время ели, пили и делились впечатлениями. Минут через пятнадцать-двадцать в зале раздавались нетерпеливые хлопки и возгласы: "Алина!" Тогда девушка возвращалась и пела снова.
Он уже допивал вино, когда к столику наконец подошел его запыхавшийся коллега. Усаживаясь и жестом подзывая официанта, он хмуро сказал:
- Извини, никак не получилось успеть пораньше.
- Джей, у тебя неприятности? Ты чего такой взвинченный?
- Да не то что бы неприятности... В общем, я тебя позвал не только повидаться-встретиться, но и посоветоваться хочу.
- Ну так советуйся, какие проблемы.
Джей тяжело вздохнул. Он откинулся в кресле, постепенно расслабляясь. Официант принес его заказ: огромный стакан с каким-то сложным коктейлем, который Джей тут же принялся отхлебывать большими глотками, вытащив предварительно соломинку и бросив ее на стол. Отпив до половины, он перевел дыхание и серьезно посмотрел на своего собеседника.
- Я решил сменить работу.
Эл удивленно поднял брови. Стать Наблюдателем было очень непросто. Работа эта была довольно муторной, требовала предельной внимательности и концентрации, но имела и массу преимуществ - предоставлялось много свободного времени и возможностей получения новых знаний, зарплата была очень высокой, безопасность обеспечивалась практически полностью, так что любой риск сводился к минимуму. Если, конечно, не стремиться к самодеятельности и не пытаться устанавливать свои порядки в чужом мире.
- Я долго думал, Эл. Не могу я так, не мое это. За три года ни разу ничего в моем квадрате не случалось - ни попыток нарушений границ мира, ни опережения технического уровня, ни межвременных конфликтов. Ну, вообще ничего. Мне рапорты отправлять стыдно - такое чувство, что бездельничаю я здесь.
- Не говори ерунды. Ты знаешь прекрасно, что твоя работа постоянно перепроверяется роботами-разведчиками.
- Вот именно, роботами! - Джей начал горячиться. - Пусть роботы здесь и работают, раз они такие умные. Я вообще слышал краем уха, что всех Наблюдателей скоро заменят киборгами.
Эл промолчал. Было видно, что его приятель уже во власти эмоций, а не трезвого рассудка. Каждый Наблюдатель отлично знал, для чего нужна его работа - это разъяснялось на самых первых занятиях в их спецшколе. Никакой, даже самый совершенный искусственный интеллект, не обладает человеческой интуицией. А связь между мирами - вещь тонкая и сложная, здесь не обойдешься одной только логикой и строгим анализом данных. Нужно мыслить по-человечески, причем иногда очень нестандартно.
- В общем, я подал заявление на переподготовку. На оперативную работу хочу - горячие участки, дальние командировки, то здесь, то там... Не хватает мне вот этого. Но заяву мою приняли, а вот толком ничего не сказали. То ли рассмотрят... то ли уволят вообще. Эх.
Каждый имеет право выбирать себе дело по душе, считал Эл, поэтому переубеждать приятеля не стал. Сообщил, что советов никаких давать не собирается, и попытался отвлечь его от больной темы, заведя легкомысленный разговор об искусстве бета-мира: фильмах и книгах, а также о кулинарии - как очень важном разделе культурной жизни. Джей действительно отвлекся и даже рассмеялся пару раз, а в качестве иллюстрации к обсуждению поварского искусства они тщательно прошерстили все меню, а также карту вин и десертов.
Незаметно пролетело несколько часов. Внезапно Джей вздрогнул и выпрямился. Перевернул правую руку - в центре ладони отчетливо засветилась красная точка.
- Вызов, - выдохнул он. - Я пошел, старик. Пожелай мне удачи.
- Удачи. - Эл кивнул. - Все будет нормально, беги.
Провожая взглядом быстро удаляющегося коллегу, он заметил, что к его столу целенаправленно устремился молодой парень, невесть в какой засаде подстерегавший, когда освободится хоть одно местечко в зале.
- Вы не против, если я присяду? - спросил он вежливо, взявшись за спинку стула, с которого всего несколько минут назад поднялся Джей.
- Не против, - как можно более равнодушно произнес Эл и отвернулся, ненавязчиво давая понять, что к общению не расположен. Однако, если юноша будет пытаться завязать беседу или, тем паче, знакомство, придется уходить, не дожидаясь заказанного кофе.
Оказалось, что беспокойство его было напрасным. Молодой человек, казалось, даже не замечал, кто сидит напротив него - его неотрывный взгляд был устремлен туда, где в глубине зала возвышалась маленькая сцена. Эл только сейчас понял, что девушка в синем платье все еще продолжает петь. Он посмотрел на часы. Половина одиннадцатого. Сейчас он не торопясь выпьет свой кофе и отправится "домой" - на съемную квартиру, где его ждет горячая ванна, диван и какой-нибудь классический боевик бета-производства.

***
В этот вечер Алина как всегда, пела с удовольствием, и все же что-то было не так, она ощущала легкий дискомфорт и никак не могла понять его причину. Пожалуй, не было ощущения полного единения со слушателями, к которому она так привыкла за эти два года. Она принимала как должное тот факт, что люди слушали ее с восхищением. Она умела "держать зал", что называется, интуитивно подбирая песни и сознательно делая большие паузы, заставляя слушать себя, а не воспринимать как фон. Еще несколько песен - и она поняла, в чем дело. Двое мужчин за боковым столиком не слышали ее. Вообще. Они разговаривали о чем-то своем и выражали полнейшее равнодушие к ее таланту. И если один из них, сидевший лицом в сторону сцены, еще изредка заинтересованно поднимал глаза, то, второй, сидевший спиной, ни разу не обернулся. Это было настолько странно и непривычно, что Алина даже не почувствовала себя обиженной. Скорее, очень удивленной.
Сидя в комнатке, служившей ей для отдыха и переодевания, со стаканом лимонного чая в руке, она размышляла о том, как следует воспринимать такую ситуацию. С одной стороны, это вроде бы мелочь, и можно просто не обратить внимания. С другой, ее самолюбие было все-таки задето. Однако, будучи по натуре оптимисткой, Алина автоматически начала искать что-то хорошее в происходящем. Разве она стала петь хуже? Ничего подобного. Следовательно, у мужчин просто есть важные дела, которые им необходимо обсудить. А в ресторан они зашли случайно, понятия не имея о том, что она здесь поет и весь зал обычно битком набит ее верными поклонниками. Алина внезапно почувствовала азарт. Да ведь это вызов! Настоящий вызов ее артистическому мастерству. Что-то вроде экзамена. Если она сумеет расшевелить этих двоих, заставив позабыть обо всем и слушать только ее - значит, испытание пройдено.
Ну, держитесь, толстокожие мужланы, невосприимчивые к музыке и женскому обаянию! Алина несколько минут подумала, затем написала на бумажке названия нескольких песен, взяла его и решительно направилась в зал. Диджей Паша пробежал глазами список и утвердительно кивнул, а она первым делом взглянула туда, где сидели ее "экзаменаторы", как она про себя их решила называть. Как ни странно, одного из мужчин уже не было на месте, а на его стуле почему-то сидел Вадик, ее сосед по двору.
"Ах, да! - Вспомнила Алина. - Я же сама его пригласила. Вот он и уселся на освободившееся место."
Что ж, придется ограничиться оставшимся типом, который по-прежнему даже не смотрел в ее сторону.
Заиграла музыка, Алина взяла микрофон, прищурилась, встряхнула своими роскошными волосами и, дерзко поведя плечом, запела, специально сделав свой голос более низким и хрипловатым:
      Il joue avec mon c;ur
      Il triche avec ma vie
      Il dit des mots menteurs
      Et moi je crois tout c'qu'il dit
Не нужно было знать чужого языка, чтобы почувствовать, что в песне речь идет о коварном мужчине, властно играющим с влюбленной в него женщиной. Да и песня эта была хорошо известна всем благодаря блестящей Патрисии Каас. "Ты мой мучитель, - пела Алина по-французски, - ты заставляешь меня петь и делаешь своей пленницей..."
Ее голос набирал силу и вибрировал, она вкладывала в него свою женскую природу, все свое мощное обаяние. Ей казалось, что каждое слово она выжигает огненными буквами в сердцах людей, сидящих в зале:
Mon
mec
a
moi
Il me parle d'aventures
Et quand elles brillent dans ses yeux 
J'pourrais y passer la nuit
Алина спустилась со сцены и очень эффектно, с высоко поднятой головой, слегка покачивая бедрами, прошлась между столиками:      
      Il parle d'amour
      Comme il parle des voitures
      Et moi j'l'suis o; il veut
      Tellement je crois tout c'qu'il m'dit
      Tellement je crois tout c'qu'il m'dit...
Зал таял в немом восторге. Мужчины не сводили с нее глаз, млея и покрываясь испариной.
Кроме одного. Да, именно того, который сидел за столом напротив Вадика, держа в руках кофейную чашку.
Алина вернулась на свою маленькую сцену. Она почувствовала прилив той самой злости, которую называют «спортивной». Следующей в ее списке была песня из "Титаника" - сильная, но нежная, очень чувственная, - она резко контрастировала с предыдущей.
Прозвучало вступление. За столиками захлопали, узнав хорошо знакомую мелодию.
      Every night in my dreams
      I see you, i feel you,
      That is how i know you go on...
Алина запела и снова спустилась в зал. Теперь она шла мягко и плавно.
Far across the distance
And spaces between us
You have come to show you go on…
Она подходила к столикам и смотрела на людей. Заглядывала им в глаза. Многие мужчины были уже в легком опьянении, но не более того.
Near,
far,
wherever you are
      I believe that the heart does go on...
Once
more
you open the door
      And you're here in my heart
      And my heart will go on and on - пела она им.
Она видела лица, обращенные к ней, чувствовала их любовь и их печаль, их единение с ней, с ее пением. Это было прекрасно. У некоторых на глазах появились слезы.
Подойдя очень близко к человеку, ради которого она так старалась, Алина замедлила шаг, не прекращая петь. Вадик во все глаза смотрел на нее. Казалось, что он перестал дышать.
Решив, что терять ей уже нечего, Алина подошла к его стулу, положила руку ему на плечо и, повернувшись так, чтобы видеть лицо сидящего напротив мужчины, решительно и воодушевленно пропела финал:
      You're here,
there's nothing i fear,
      And i know that my heart will go on.
      We'll stay
forever this way
      You are safe in my heart
      And my heart will go on and on!
Это был рискованный шаг. Фактическое признание того, что она привлекает к себе внимание. Вот именно его внимание, ни чье-нибудь. Мужчина поднял голову и встретил ее взгляд. Это был обыкновенный мужчина. Не симпатичный и не отталкивающий. А главное, его глаза не выражали ничего, кроме безмерного спокойствия. Он вежливо улыбнулся ей и приветливо кивнул - мол, спасибо, девочка, шикарно поешь.
У Алины в сердце что-то оборвалось и потухло. Она проиграла. Этому бездушному чурбану было все равно. А, может, он просто был глухим от рождения. "Тогда уж и слепым тоже", - мысленно усмехнулась она. Ей стало все безразлично.
Музыка смолкла. В зале восторженно зааплодировали. Алина повернулась к Вадику и сказала негромко:
- Я уезжаю домой. Подходи минут через пять к служебному входу, я тебя подвезу, нам же по пути.

***
За те несколько минут, пока Алина переодевалась, она успела пережить бурю эмоций и решила в конце концов остановиться на самом простом варианте - постараться забыть все, что случилось сегодня. Особенно лицо этого неприятного мужчины. Она несколько кривила душой, человек этот вовсе не был ей противен, но уж приятным она его точно не могла назвать, даже в мыслях.
Она забудет. Сначала сделает вид, что забыла, а потом это произойдет само собой. Алина приняла решение и тут же усилием воли перестала об этом думать.
Открывая дверь, выходящую во внутренний двор ресторана, она увидела Вадика, топтавшегося возле ее "ситроена".
- Подожди минутку, пожалуйста! - Она внезапно вспомнила о своем обещании привезти домой что-то вкусное. - Я только добегу до ларька, который у центрального входа, круглосуточный! Сейчас вернусь.
- Да я с тобой схожу, не проблема, - Вадим двинулся за ней, а она уже стремительно летела, не оглядываясь, на ходу прикидывая, что лучше купить для мамы.
У входа в маленькую продуктовую палатку стояли трое нетрезвых парней, громко и нецензурно выясняя отношения. Алина не привыкла бояться мужчин, даже пьяных, поэтому шага не замедлила. Внезапно один, самый пьяный из троицы, загородил ей дорогу:
- Торопишься, цыпа?
Двое других тут же потянули его в сторону:
- Ты че, баран! Это же Алина, она здесь поет... Тебя мильен мужиков уроет, если пальцем ее тронешь.
Парень с трудом сфокусировал взгляд и карикатурно расшаркался, открывая дверь:
- Пардон, пардон! Заходи, прынцесса.
Алиса с милой улыбкой бросила "спасибо" и впорхнула внутрь. Быстро купила самую большую шоколадку, какую увидела на витрине.
Когда она вышла из палатки, Вадика уже били.
Он скрючился на грязном асфальте, закрывая руками голову, а трое пьяных типов с гоготом пинали его ногами, норовя посильнее измазать отпечатками подошв когда-то светлую куртку.
Алина на мгновение онемела от ужаса, затем бросилась на помощь:
- Прекратите, оставьте его! Оставьте, слышите! Что он вам сделал?!
Ее грубо отпихнули в сторону:
- Остынь, детка. Не убьем мы его - так, жизни поучим, чтоб свое место знал.
Алина заплакала и метнулась ко входу в ресторан. Там в зале еще осталось много людей, она позовет на помощь, ей не откажут, она была уверена в этом. У самых дверей она едва не сшибла выходящего на улицу мужчину. Не раздумывая, Алина вцепилась в его рукав и увлекла за собой к ларьку, сбивчиво бормоча:
- Пожалуйста... пожалуйста, помогите... Я прошу вас!
Эл, а это был именно он, мгновенно оценил обстановку.
Вот черт. Он узнал ее сразу - красавицу, прекрасный голос который слушал сегодня весь вечер. Надо ж было ему выйти именно в этот момент! И что прикажете сейчас делать, если руки полностью связаны Инструкцией Наблюдателя, категорически запрещающей вмешиваться в дела другого мира? До дерущихся было всего несколько шагов, и решение требовалось принять молниеносно. Его мозг заработал с быстротой, в несколько тысяч раз превышающей обычную человеческую.
Неприятности ему не нужны. Но должна же быть какая-то лазейка для таких вот ситуаций… Есть, вот оно. Пункт 8 Инструкции. "Исключения". В памяти мгновенно всплыли строчки "...минимальное воздействие допустимо в случае, если его отсутствие может быть расценено присутствующими третьими лицами как проявление неадекватного поведения, привлекающего к Наблюдателю излишнее внимание..." Ну, конечно. Красивая девушка просит о помощи, беззащитного парня избивают нетрезвые подонки, а он - единственный мужчина в зоне видимости. Отказ помочь будет выглядеть, мягко говоря, странно. Он имеет полное право вмешаться.
С этого момента сознание Эла разделилось на две части. Одна часть "включила" программу обычного среднестатистического мужчины из бета-мира, попавшего в сложные обстоятельства и вынужденного вступить в неравную схватку с компанией агрессивно настроенных пьяных людей. Внешне все движения Эла выглядели отчаянными, почти испуганными - он размахивал руками без малейшего намека на красивые замахи и точные удары. Другая же часть его мозга с огромной скоростью просчитывала ситуацию, фиксировала точное время от начала его действий и контролировала интенсивность силового и энергетического воздействия на его противников. Разумеется, боевые навыки сотрудника Департамента взаимодействия с параллельными реальностями позволяли ему за секунды уложить всех троих в 12-часовую кому, но оставлять возле ресторана распластанные на асфальте тела совершенно не входило в его планы. Через несколько минут, решив, что времени прошло уже достаточно для завершения этой цирковой сцены, он совершил несколько с виду неразличимых и совершенно безопасных для здоровья, но при этом крайне неприятных нажатий на чувствительные точки разозленных хулиганов, после чего пыл их не просто поубавился, а пропал полностью. Один стоял на четвереньках, хватая ртом воздух, второй согнувшись, держался за пах, а третий зажимал руками переносицу, подвывая от боли. Ребятки полностью деморализованы, - отметил про себя Эл. Теперь надо их заставить побыстрее убраться отсюда  - пора заняться избитым парнишкой. Он сгреб "за грудки" самого ближнего к себе и тихо сказал ему на ухо:
- Хочешь добавки?
"Добавки" тот явно не хотел. Прохрипел «сваливаем», и вся троица, матерясь и отплевываясь, с большим трудом отползла куда-то в темноту. Эл повернулся к девушке.
Она уже сидела на корточках, теребя лежащего на асфальте парня и повторяя: "Вадик, Вадик... Пожалуйста, не молчи..."
Тот не шевелился. Разбитые очки валялись в стороне.
Алина подняла голову:
- Надо вызвать скорую...
Эл молча присел возле неподвижного Вадима. Быстрыми и четкими движениями повернул его голову в сторону освещенных окон магазинчика, приоткрыл одно веко. Приложил пальцы к шее, нащупывая сонную артерию. Внимательно осмотрел лицо и голову.
- Не надо скорую. С ним все будет в порядке.
- Вы... врач?
Эл невольно усмехнулся. И врач, и швец, и жнец... А как же.
- Почти. Вы знаете, где он живет?
- Да, конечно. В соседнем доме.
- Вы на машине?
- На машине. Она во дворе ресторана.
- Подъезжайте сюда. Отвезем его домой, я вам помогу. Ему нужно просто отлежаться.
Алина послушно направилась за машиной, а Эл снова склонился над парнем. Тот действительно не получил серьезных повреждений, но немного ускорить восстановление не помешало бы. Эл сжал его виски ладонями и на мгновение сосредоточился.... По телу Вадима пробежала судорога, он застонал и открыл глаза. Несколько секунд молчал, осознавая происходящее, затем во взгляде его появилась смесь страха и отчаяния, и он хрипло спросил:
- Алина... С ней все в порядке?
Эл удивленно поднял бровь - ну надо же, только пришел в себя после такого приключения, а уже о девушке беспокоится. Респект.
- Алина пошла за машиной, сейчас мы отвезем тебя домой. Вставай.
Вадим приподнялся, сел и закрыл лицо руками. Эл услышал сдавленные всхлипывания. Он положил руку парню на плечо:
- Слушай. Давай-ка соберись и поехали. Рыдать дома будешь, если так нравится.
Вадим поднял на него грязное лицо, искаженное гримасой отчаяния:
- Она все видела, понимаете? Я не могу теперь... Как я буду с этим жить???
- Ну вот что! - Эл железной хваткой взял его за хлипкие плечи, поднял и без стеснения встряхнул. Жестко сказал:
- Будешь жить так, как сам решишь. Ясно? Только от тебя все зависит. А теперь вытри сопли - и в машину.
Из-за здания ресторана уже выруливал Алинин "ситроен".
***
Они подъехали к дому, где жил Вадим. Пока Алина вела машину по опустевшему уже городу, она успела полностью взять себя в руки. Во всяком случае, внешне. Да и жуткий страх, который владел ею последние полчаса, начал постепенно ослаблять свою мерзкую хватку. Она вновь обрела способность мыслить ясно. Вадик жив, и это главное. И даже, по словам его спасителя, скоро будет в полном порядке. Его спасителя… Кто бы мог подумать, что именно тот человек, который так раздражал ее весь вечер, окажется таким смелым и решительным. Настоящим героем. Она узнала его лишь тогда, когда опасность уже миновала, и он стал осматривать лежащего Вадима. Узнала – и поразилась, как она могла совсем недавно назвать его неприятным. Просто он настоящий мужчина, не пускающий слюни при виде смазливой певички. Возможно, он женат, и не считает нужным даже смотреть на других женщин. Алина строго одернула себя за такие мысли. Женат – не женат, какая разница? Он бросился на помощь, спас ее друга, а возможно, и ее саму. Он достоин уважения, кем бы он ни был, хоть последним бабником в округе.
Этот мужчина, имени которого она пока не знала, устроился на заднем сиденье, где разместили также и пострадавшего. Оба они всю дорогу сидели тихо, лишь Вадим иногда судорожно всхлипывал.
Алина остановила машину у самого подъезда. Мужчины выбрались наружу, причем Вадик уже довольно твердо стоял на ногах.
- Спасибо, - сказал он тихо. – Я дальше сам.
- Глупости, - немедленно вскинулась Алина, - мы тебя доведем, мало ли что. Доведем, правда?
Она повернулась к их спутнику, ожидая его поддержки, но, тот, к ее удивлению, сделал решительный останавливающий жест рукой:
- Дойдет сам. Он же сказал.
Эл произнес эту фразу и про себя вздохнул. Ну вот какого лешего вмешивается он в эти молодые дела? Все живы и относительно здоровы, на первую помощь его действия теперь уже никак не спишешь.
- Но… - Алина растерянно оглядывалась по сторонам, а за Вадимом уже закрылась дверь его подъезда. Впрочем, неудивительно, что ему захотелось уйти как можно быстрее.
Эл снова вздохнул, на этот раз нарочито громко. Пора было заканчивать, пока все это не зашло слишком далеко. Он вежливо сказал:
- Простите, но мне тоже пора.
- Я вас подвезу, - немедленно отреагировала Алина. – Вам в какой район?
- В этом нет необходимости, - мягко ответил он, не желая нагнетать обстановку. – Мне совсем недалеко, хочу прогуляться немного.
Алина посмотрела на мужчину, уже собравшегося уходить, и вдруг изумленно поняла, что изо всех сил ищет повод задержать его. Хоть ненадолго…
- Послушайте, – тихо сказала она. – Я чувствую себя вам обязанной… За Вадика, вообще за все. Могу я как-то вас отблагодарить?
Эл чуть не рассмеялся от того, какие варианты ответа тут же пришли ему на ум. Например: «Ну, что вы, каждый бы так поступил на моем месте». Или вот, еще круче: «Это мой гражданский долг». Но девушка выглядела уставшей и вконец измотанной, не стоило мучить ее, упражняясь здесь в сарказме.
- Когда-нибудь я еще зайду в этот ресторан, где вы работаете, и вы купите мне кофе в знак благодарности, - пошутил он, чтобы немного снять ее напряжение.
Шутка сработала – девушка улыбнулась. Но Эл слишком рано расслабился.
- Могу я хотя бы узнать, как вас зовут? Я – Алина.
Святые шестеренки! Он вспомнил свое любимое ругательство, позаимствованное из саги «Звездные войны», фанатом которой он стал за годы работы в этом мире. Ну, не может же быть, чтобы эта замечательная девушка заинтересовалась таким вот неприметным мужиком, роль которого он на себя нацепил. Или щепетильные альфа-лаборанты все же что-то не продумали в его облике.
- Послушайте… Алина. – Из всех вариантов дальнейшего развития событий он решил выбрать самый категоричный. – Я человек несвободный. Мне запрещено знакомиться с красивыми девушками, понимаете ли. Очень ревнивая супруга. Да. Поэтому простите, мне действительно пора, мне и так влетит за такое позднее возвращение домой. Всего вам хорошего.
Он повернулся и быстро зашагал в темноту.
Алина не могла сдвинуться с места. Ее сердце билось так часто, что, казалось, вот-вот выскочит. В груди щемило. По щекам текли слезы – от нестерпимой боли. Боли душевной, не физической. Вот оно, оказывается, как бывает. А она-то думала, что все это выдумано писателями и поэтами специально, как пошлый литературный прием для невзыскательной публики… А ведь ее сердце болит по-настоящему, и дышать трудно – тоже по-настоящему.
Она стояла у машины, продолжая неотрывно смотреть туда, куда только что ушел Ее Мужчина.
***
Утро вечера всегда мудренее, и это утро тоже не стало исключением. Накануне Алина, шокированная всем пережитым, с трудом доплелась до своей квартиры, еле-еле стащила с ног сапоги, прошла к себе в комнату и повалилась на кровать прямо в пальто, чем до полусмерти перепугала и без того встревоженную мать. Чуть позже она все же нашла в себе силы раздеться и даже умыться, но в ответ на все вопросы устало попросила ее не трогать.
Теперь же в окно светило неяркое ноябрьское солнце, а Алина, вопреки своим привычкам, вовсе не торопилась вставать с постели. Она лежала, вспоминая все, что произошло вчера, и с удивлением прислушивалась к себе. Как ни странно, сегодня она не испытывала ни тревоги, ни досады – только огромное, небывалое, поглощающее ее целиком счастье. Время от времени она хмурила брови, пытаясь отделаться от этого непривычного и совершенно нелогичного чувства, но ничего не получалось. Ну, послушай, - завела она душеспасительную беседу сама с собой, - с чего бы это тебе быть такой счастливой? Всего лишь понравился мужчина. Да и то сказал, что женат. Алина тут же легко и весело рассмеялась этому наивному доводу, ибо не поверила ни единому слову из того, что вчера наговорил ей незнакомец, так и не пожелавший представиться.
Ну, конечно, разве он может быть женатым? Женатики никогда не скромничают, они пользуются любой возможностью пофлиртовать с симпатичными женщинами. Порезвиться, так сказать. Ей ли не знать мужчин! Нет. Так, как он, себя мог вести только очень сильный и свободный человек. Полностью свободный. Впрочем, полностью ли? Что тогда мешало ему хотя бы представиться? Этот вопрос Алина решила пока оставить без ответа. Она твердо знала только одно – кем бы ни был ее избранник (о, да, ей уже хотелось называть его именно так), она найдет его. Обязательно найдет, по-другому просто быть не может.
Алина потянулась и наконец откинула одеяло. Заправив кровать, она набросила халат и вышла из комнаты. Прошла в кухню, где мама, сидящая над чашкой чая, сразу же вопросительно и беспокойно подняла на нее глаза, села за стол, и, забыв даже пожелать доброго утра, спросила:
-  Мам, твоя подруга Света правда умеет гадать? По-настоящему?

***
Эл в это утро тоже проснулся в отличном расположении духа. Он знал, что очень часто, если перед сном подумать о чем-то важном, за ночь мозг каким-то образом способен найти ответ на незаданные вопросы или хотя бы подсказать направление к нему. Именно поэтому перед тем, как лечь спать, он еще раз перечитал приметы и описание Светланы Невольской – женщины, представляющей опасность для гармонии между мирами. Он был настроен не ждать случайной встречи с этой чрезмерно одаренной особой, а самому найти ее и взять под наблюдение, как того требовали правила.
Едва открыв глаза, он понял, что уже готов к работе. В его голове фактически был составлен план действий. Даже если допустить, что Невольская еще не обнаружила свои способности проникать в параллельную реальность, скрыть такой потенциал просто невозможно, поэтому она наверняка умеет то, что недоступно большинству обитателей мира бета. Скорее всего, она какая-нибудь целительница или экстрасенс. Ее дар обязательно проявится в какой-то близкой к этому области. Начать можно с ненавязчивой проверки всех недавно появившихся в городе «магов», ясновидящих, чудо-докторов и даже фокусников.
Приняв это решение, Эл пружинисто вскочил с дивана и направился в душ. Простояв минут пять под потоком ледяной воды, он с удовольствием растерся жестким полотенцем, облачился в шорты и в быстром темпе проделал несколько сложных упражнений из «заряжающего» утреннего комплекса, разработанного опытными консультантами для сотрудников специальных служб. Почувствовав мощный прилив бодрости, он прошел на кухню, где сосредоточился и вдумчиво позавтракал несладким йогуртом, горсткой мюсли и чашкой кофе. После вчерашнего кулинарного разврата в ресторане следовало вернуть себя в форму. Эл не боялся лишнего веса, но он хорошо знал, что пища несет его телу определенную энергию. Часто употребляемая обильная еда, состоящая из бестолковой смеси различных продуктов, замедляет реакцию и ведет к беспричинным приступам плохого настроения - эта аксиома была известна ему не понаслышке. Поэтому Эл позволял себе бездумные пиршества крайне редко. Его привычка к кофе стала чем-то вроде маленькой уступки обычными человеческими слабостями. Он пил этот напиток только натуральным, сваренным в турке, и никогда не добавлял в него сливок или сахара.
Покончив с завтраком, Эл оделся и вышел на улицу. Подойдя к первому попавшемуся киоску, торгующему печатной продукцией, он купил местную газету с объявлениями, уселся на лавку в каком-то дворе и стал внимательно просматривать рубрику «Услуги». Через несколько минут отметил для себя три объекта, которые следует посетить в первую очередь: новую клинику по лечению гипнозом запоев и ожирения; брачное агентство, обещающее гарантированный результат; центр «белой магии», предлагающий за умеренную плату возвращение в семью ушедших мужей.
Внезапно сильно зазудела левая ладонь. Эл повернул ее к себе и посмотрел на пульсирующую точку в центре. Точка была синего цвета. Планерка, черт бы ее побрал. Поработать не дадут спокойно. Он сложил газету и огляделся в поисках подходящего места для открытия прямого портала.
Детвора, возившая лопатками и формочками в песочнице, удивленно замерла, глядя, как взрослый дядя, пригнув голову, заходит в детскую беседку на их площадке. Самые любопытные подкрались и тихонько заглянули внутрь. В беседке никого не было.
Эл был спокоен – пяти-шестилетние дети отличаются неуемной фантазией, поэтому им никто и никогда не поверит.
***
Алина шла по улице, немного дрожа от предвкушения чего-то нового и волнующего. Мама сказала, что Светлана открыла у них в городе брачное агентство, что отношения между мужчиной и женщиной – это ее специализация. И что она никогда не ошибается!
Почему-то Алина была уверена, что гадание принесет ей хорошие вести. Она совершенно забыла о том, что еще позавчера была категорически против этой идеи. Впрочем, какая разница, что там было позавчера, если ее жизнь теперь полностью изменилась. Она точно знала, что никогда уже не сможет смотреть на мир так, как раньше. То, что всегда казалось ей простым и понятным, стало вдруг изменчивым и непредсказуемым. Чудеса стали возможны. А значит, все средства теперь хороши, даже магические.
Агентство она нашла быстро. На витиевато оформленной вывеске горело золотыми буквами слово «Орхидея». Название было довольно избитым, но Алину это ничуть не смутило. Зато красиво и женственно. Она вошла внутрь и попала в небольшое помещение, где за изящной стойкой приветливо улыбалась миловидная женщина в черном деловом костюме.
- Добрый день. Чем я могу вам помочь? – Эти дежурные фразы прозвучали очень искренне, с нотками участия в голосе.
- Здравствуйте. Мне нужна Светлана, гадалка.
- Вы записаны?
- Я не знаю… Ей звонили.
- Минутку.
Женщина вышла из-за стойки и пропала где-то за широкой боковой портьерой. Быстро вернулась и, придерживая рукой тяжелую бархатную ткань, пригласительным жестом кивнула Алине:
- Проходите сюда. Первая дверь налево.
Алина прошла по коридору до указанной двери и тихонько постучала. Не дождавшись ответа, нажала тяжелую медную ручку и вошла.
В маленькой комнатке царил полумрак. Мебели не было – лишь какие-то подушки и меховые покрывала, небрежно раскиданные по полу. Тут и там в красивых литых чашах горели свечи. Сладко пахло какими-то цветами. Кажется, жасмином. А, может, этой самой орхидеей.
Алина сделала несколько шагов и остановилась, вглядываясь.  Гадалка восседала в глубине комнаты на импровизированном подобии трона из мягких широких пуфов, отделанных золотистой бахромой. На ней было черное платье, шею украшало тяжелое ожерелье из каких-то необычных матовых камней.
- Я знала, что ты придешь ко мне, девочка, - в лучших традициях мистического жанра сообщила Светлана. – Обязательно придешь.
Алина промолчала. Почему-то она решила, что будет молчать до тех пор, пока ее напрямую о чем-нибудь не спросят. Теперь ее уже откровенно била дрожь, хотя в комнате было тепло.
- Присядь.
Алина опустилась на большую цветастую подушку. Гадалка подошла совсем близко и села на пол, поджав под себя босые ноги. Она держала в руках стеклянную сферу, внутри которой клубился голубоватый сверкающий туман. Кажется, Алина читала о чем-то таком… Магический шар, вот как это называется! Девушка почувствовала себя увереннее, несмотря на всю эту необычную обстановку. В конце концов, она не собирается прибегать к каким-то там зельям и приворотам, просто хочет узнать побольше о человеке, который стал ей небезразличен. Ничего криминального в этом нет.
Светлана внимательно наблюдала за ней с таким выражением лица, словно ей видны были, как на ладони, все Алинины мысли и чувства. А возможно, так оно и было, потому что она сказала успокаивающе:
- Тебе нечего бояться.
Алина снова промолчала. Она ждала вопросов. Но женщина в черном не собиралась ничего спрашивать.
- Положи руку на шар, - сказала она тихо.
Алина подчинилась. Шар был прохладным и чуть шершавым на ощупь.
- Думай о Нем.
Думать? О нем? Как именно думать? Впрочем, уточнять было как-то неудобно, и она стала просто вспоминать мужчину, затмившего для нее всех остальных людей на свете. Его уверенные движения. Твердый и спокойный взгляд. Тихий, но властный голос. Легкую улыбку, которая скрывала за собой что-то очень важное… Собственно, вспоминать было больше и нечего. Она ведь даже ни разу его не коснулась. Алина уже в который раз поймала себя на мысли, что это просто невероятно – как за такое короткое время этот человек без всяких усилий смог полностью завладеть ее мыслями? И сердцем, - с усмешкой подумала она, - чего уж там греха таить.
Шар под ее рукой начал нагреваться, а клубящийся туман в нем теперь окрасился кроваво-красным. Светлана пристально вглядывалась в эту пелену, ее лицо стало напряженным, а на лбу выступили капли пота. Она медленно закрыла глаза, сделала долгую паузу, потом заговорила глухим голосом:
- Я знаю, девочка. Я вижу все. Ты впервые в жизни познала непознанное. Но не твое оно. Не твое. Линии судеб пересеклись случайно. Не должны были. Не должны. Чужой человек, чужой. Не твой. Отпускай его. Никак иначе.
Алина замерла в ужасе. Не может такого быть. Не может! Она ведь так долго его ждала!
Гадалка продолжала говорить:
- Любовь твоя огромна и сильна, девочка. Как факел, как пламя, как лесной пожар. Она может растопить любой лед, любой айсберг. Но он – не лед, девочка. Он камень, он блестящий алмаз. Не растопишь, не расколешь, не разобьешь. Только сама покалечишься…
Девушка чувствовала, как сердце ее разбивается на миллион осколков и рушится куда-то вниз. Ей стало трудно дышать, глаза наполнились слезами. Время замерло и остановилось.
Несмотря на боль и на страшное внутреннее сопротивление, она почему-то чувствовала, что все слова, которые были сказаны ей – правда. Ужасная и несправедливая, но правда.
Сдерживая рыдания, она наконец заговорила.
- Послушайте… я бы хотела… я могу увидеть его еще хоть раз? Это возможно? Только увидеть… ничего больше.
Светлана открыла глаза. В них плескалась грусть и какое-то тоскливое сочувствие.
- Возьми шар обеими руками, - тихо сказала она, - и поднеси к лицу. Я попробую показать тебе его.
***
Эл шагал по длинным коридорам здания Департамента, попутно здороваясь, кивая, пожимая руки и иногда похлопывая по плечам своих многочисленных коллег. Как-то странно было видеть сразу так много сотрудников, работающих в сфере взаимодействия реальностей.
Они, что, всех сразу решили собрать? – удивился про себя Эл. - А кто, же простите, «в лавке остался»?
Впрочем, раз уж такое решение было принято руководством, его дело маленькое – явиться по вызову. Что он, собственно, и сделал.
Прямо из стен раздался металлический голос автоматической громкой связи:
- Вниманию сотрудников Департамента. Совещание по оперативным вопросам будет проводиться раздельно. Руководителям надлежит собрать подчиненных в залах заседаний служб и подразделений.
Понятно, шагом марш в малый зал Службы Наблюдения под ясны очи матушки Би. Интересно, ей уже доложили о его маленьком приключении возле ресторана?
Но на этот раз начальству было не до него. Наблюдатели и технический персонал службы шумно рассаживались в небольшом зале, а их прекрасная руководительница, ожидая всеобщего внимания, хладнокровно мерила шагами свободное пространство между рядами стульев и президиумом. До Эла только сейчас дошло, что всех Наблюдателей не вместил бы даже огромный зал Совета Департамента, а не то что этот. Значит, собрали только часть сотрудников. Интересно. Впрочем, сейчас все узнаем.
У него вдруг на секунду появилось ощущение постороннего взгляда, словно кто-то невидимый тайком наблюдал за ним. Хотя удивляться не приходилось – помещение было битком набито камерами слежения, да и вообще, каждый шаг Наблюдателя всегда фиксировался роботами-разведчиками. Паранойя – моя профессиональная болезнь, - усмехнулся про себя Эл.
Между тем планерка началась. Би подняла руку и коротко щелкнула холеными пальцами. Зал замер. Она сразу же перешла к делу и коротко рассказала о новых технологиях, испытанных и внедренных совсем недавно, о новых высокочувствительных системах, способных улавливать малейшие колебания энергетических полей. Упомянула и новую систему защиты границы между реальностями. Одним словом, подвела она резюме, техника сильно шагнула вперед, и человеческий штат подлежит сокращению. Не полному, конечно, но ощутимому.
- Сегодня мы собрали здесь лучших сотрудников Службы. Вам предоставляется право на повышение в должности по вашему выбору. У нас имеются свободные места руководителей отделов, инструкторов и консультантов, а также командиров групп разведки Дальних параллелей. На принятие решения отводится 72 часа. Вопросы?
У Эла был вопрос, который он тут же задал:
- Что будет с теми из нас, кто не захочет сменить свою работу?
- Будут участвовать в сокращении на общих основаниях, методом жеребьевки. Только выбирать потом им уже никто не позволит - будут работать там, куда направят.
Больше вопросов по этой теме ни у кого не возникло.
Би перешла к краткому разъяснению новых форм документации, но Эл слушал вполуха. У него снова возникло сильное ощущение постороннего присутствия. Настолько сильное, что он даже обернулся. Сзади сидели парни из секции техподдержки, не обращавшие на него никакого внимания. Все это было очень странно, но кто знает эти новые хваленые системы защиты – может, они именно так и работают?
Когда собрание закончилось, Эл двинулся было к выходу вместе со всеми, но в кармане у него сработал телефон экстренной связи. Вызов от Би.
- Зайди ко мне в кабинет, - коротко прозвучал в трубке ее властный голос.
Эл неохотно подчинился. Он шел к двери, прислушиваясь к своим ощущениям – нет, странное чувство постороннего взгляда больше не возникало. Видимо, это в зале заседаний все же установили какую-то новую наблюдательную фишку.
А в это время в засекреченной лаборатории Департамента сверхчувствительные приборы обрабатывали и расшифровывали перехваченные сигналы – колебания тонкой и расплывчатой грани между мирами…
Би уже была у себя. Эл с улыбкой оглядел знакомый кабинет, снова ставший неузнаваемым. Шалунья, она опять поменяла мебель! Он еле удержался, чтобы не произнести эту игривую шутку вслух. Однако здравый смысл и предыдущий опыт общения с начальницей однозначно голосовали против такого идиотского поступка.
- Ты что-нибудь решил? – Би не любила долгих вступлений.
- Ты про повышение? Пока нет.
- Почему, Эл? Ты засиделся в своей должности. Знаю, она тебе нравится, ты много раз проявлял себя там как очень ценный сотрудник. Но пора расти. Возвращаться в свой мир, делать нормальную карьеру, устроить личную жизнь, в конце концов!
Эл вновь с большим трудом удержался от саркастических комментариев. Какое тебе дело до моей личной жизни, снежная ты королева? Ладно, забыли.
Би выжидающе смотрела на него, нетерпеливо постукивая ногтями по гладкой поверхности своего стола цвета малахита.
Эл вздохнул.
- Я не знаю, воспримешь ли ты это как серьезную причину… Это всего лишь эмоции… Привязанность старого холостяка. Одним словом… Я буду скучать по бета-миру, Би. Там – жизнь. Там я счастлив. Ладно, это прозвучало слишком уж пафосно. Но мне там нравится, правда.
Он поднял на нее глаза, ожидая насмешек. Но начальница была серьезна.
- Как ни странно, я тебя понимаю, – спокойно сказала она. – Бета мир более наполнен эмоциями и чувствами, чем наша рациональная альфа-реальность. Ты очень много впитал в себя из него. Но разрешить тебе остаться там навсегда я не имею права. Единственное, что могу обещать – после твоего ухода с этой должности я постараюсь подыскать тебе работу, как-нибудь связанную с визитами туда. Инспекции какие-нибудь, проверки. Я подумаю.
- Спасибо… - Это было так щедро с ее стороны, что он растерялся.
- Пока еще не за что. Я сказала, что подумаю, но ничего не обещаю. Теперь к делу. Сегодня ты выполнишь последнее задание. После этого тебе даются сутки на завершение всех дел и удаление всех следов твоего пребывания в бета-параллели. Твоя работа там будет окончена. Временно перейдешь в распоряжение начальника новой лаборатории, а там разберемся, что с тобой делать дальше.
-  Я все понял. Что за последнее задание?
- В самой свежей ориентировке по бета-реальности прошла информация о женщине...
- Да, я уже начал этим заниматься.
- Она находится как раз в твоем районе.
- Что ж, отлично.
- Предположительно, она обладает уникальными способностями медиум-проводника между мирами. Настолько уникальными, что они требуют тщательного изучения.  Нам необходимо ее добровольное согласие на сотрудничество. Тебе придется пойти на открытый контакт и проинформировать ее о вариантах нашего с ней общения.
В эту минуту экран, закрепленный на углу рабочего стола, осветился и издал несколько звуковых сигналов. По нему побежали мелкие строки, подсвеченные красным. Би наклонила голову и стала напряженно вчитываться. Срочная оперативная информация, - машинально отметил Эл. Вслух же он сказал:
- Получается, я должен полностью раскрыть перед ней карты?
- Поверь, она и так знает немало. Например, приборы зарегистрировали, что полчаса назад она запустила ментальный зонд в наш мир. По твою душу, между прочим!
Би резко выпрямилась и гневно посмотрела на него:
- Кого ты еще там успел соблазнить, казанова хренов?!
Эл на минуту опешил от такого несправедливого обвинения. Потом разозлился – так сильно, что перешел на официальный тон. Негромко и очень холодно спросил:
- Меня обвиняют в нарушении Инструкции?
- Тебя обвинишь, как же! Тебе все сходит с рук, везучий ты сукин сын!
Когда Би выходила из роли светской дамы и начинала говорить от души, не особенно стесняясь в выражениях, это всегда производило неизгладимое впечатление, учитывая ее внешность победительницы конкурса «Мисс Вселенная-forever».
- Ее активность запеленговали в квадрате Е/703-14х56. Найдешь ее и выполнишь приказ. Она согласится на сотрудничество или будет обезврежена. Частично или полностью – как просчитает программа минимального воздействия. А теперь проваливай с глаз моих!
***
Алина потерянно сидела на полу. Она уже не плакала. Сеанс закончился, но у нее осталось ощущение полной нереальности происходящего. То, что она увидела, пока держала в руках ставший нестерпимо горячим стеклянный шар, не вписывалось ни в какие рамки… Маленький кусочек чужого мира, в котором совсем не было места для ее любви. И тот человек… Человек ли? Тот, кого она выбрала. Тот единственный. Она увидела его сквозь пелену, и сразу узнала, хотя выглядел он по-другому. Его нельзя было не узнать, глаза остались все теми же, только светились куда ярче, чем при их встрече. И лицо. Его основные черты вроде бы не изменились, но… Оно было очень привлекательным, по общепринятым меркам. Алина невольно подумала, что никогда бы не восприняла всерьез такого красавца. Тут она совершенно запуталась в своих мыслях и повернулась к гадалке, которая молча и сочувственно смотрела на нее.
- Светлана… вы, наверное, много знаете о нем… Сейчас в шаре я увидела его очень красивым. Это все мое воображение, да? Он не был таким, когда мы… общались.
Гадалка вздохнула.
- Что я могу знать, девочка? Это не мои знания, это только осколки истины. Мне дозволено лишь поднять краешек завесы, скрывающей тайну.
Она снова замолчала, закрыв глаза и прислушиваясь к чему-то. Алина испуганно ждала.
- Он здесь и не здесь, - заговорила Светлана. – Два мира, две сущности. Он должен носить личину. Он служит кому-то или чему-то, очень могущественному. И он несет мне беду.
Она открыла глаза и резко взглянула на девушку:
- Ты должна уйти. Прямо сейчас.
Несмотря на свой шок, Алина прекрасно поняла, что вопросы больше неуместны.
Она послушно встала и пошла к двери. Гадалка осталась неподвижно сидеть на полу. Ее лицо словно застыло в тревожном ожидании, а глаза уже смотрели куда-то, где не было ни Алины, ни брачного агентства, ни даже их города.
Алина вышла крыльцо и остановилась. Было пасмурно, но после полутемной комнаты уличный свет все равно на мгновение ослепил ее. И немного отрезвил. Она тут же стала лихорадочно вспоминать то, что только что сказала Светлана.
Она сказала, что он несет беду. И попросила ее срочно уйти. Это значит… Это значит, что что-то должно случиться! Быть может, Он сам здесь появится, и очень скоро. Что ж, это был хоть какой-то шанс. Алина перешла дорогу и остановилась на противоположной стороне от здания «Орхидеи». Здесь не было ни скамеек, ни других возможностей присесть, но Алину это не смутило. Ей, привыкшей много времени проводить на сцене, ничего не стоит простоять здесь пару часов. А там видно будет.
***
Эл готовился к выполнению задания. Это работа отличалась от его обычных обязанностей Наблюдателя, поэтому требовала полной сосредоточенности. Он вспомнил и применил все известные ему методы усиления своих и без того впечатляющих способностей: остроты восприятия, скорости реакции, силы внушения. Сейчас он был похож на компьютер, отключающий все дополнительные приложения для того, чтобы повысить мощность и быстродействие системы.
Он шел по улице, и встречные прохожие, сами не замечая того, инстинктивно обходили его стороной. Теоретически, можно было создать двойной портал через свой мир и материализоваться прямо перед носом у этой Светланы Невольской, но Эл не был любителем дешевых эффектов. Он быстрым шагом достиг нужной точки и с удовлетворением убедился, что был прав – это оказалось брачное агентство, один из трех выбранных им еще утром пунктов для проверки.
Входная дверь мягко закрылась, впуская его. Из-за стойки поднялась женщина, удивленно произнося:
- Добрый день…
Очевидно, мужчины были здесь крайне редкими посетителями.
Эл бросил на нее короткий взгляд, от которого женщина растерянно заморгала и молча села обратно за свою стойку, а он отодвинул тяжелую ткань, загораживающую проход, сделал несколько шагов и открыл нужную дверь. Тщательно настроенный внутренний навигатор безошибочно вел его туда, куда нужно.
Светлана стояла в центре комнаты, молча глядя на него. Он аккуратно закрыл за собой дверь и тоже молча остановился. Они стояли, внимательно изучая друг друга, стараясь выяснить как можно больше о том, чем может закончиться их встреча.
Она ждала его – он сразу это увидел. Хорошо. Это упрощает дело. Что еще ей известно?
Первой нарушила молчание гадалка.
- Ты пришел за мной. – Это прозвучало утверждением, а не вопросом.
Эл молча кивнул.
- Я всегда знала, что мне не место в этом мире.
Светлана говорила равнодушно, без эмоций.
- Меня… уничтожат?
- Тебя лишат твоих способностей. Если ты не пойдешь со мной.
Она спокойно кивнула, принимая условия.
- Сколько у меня времени?
- Сутки. Начиная с этой минуты.
Она снова кивнула:
- Через сутки я буду ждать тебя здесь же.
Что ж, все оказалось гораздо проще, чем он предполагал. Эта женщина действительно очень сильна. Эл повернулся к двери.
- Постой.
Эл остановился. Как бы то ни было, она имеет право спрашивать его о чем угодно.
- Что будет с этой девочкой?
- С девочкой??? – Он действительно удивился.
- О. Ты даже не знаешь.
Девочка, девочка… Она имеет в виду ту вчерашнюю певицу из ресторана? Неужели…?
- Девочка из этого мира любит тебя, чужак. Любит так, что готова умереть, лишь бы быть с тобой.
Эл ничем не выдал своего смятения. С холодным видом произнес:
- Тебя это в любом случае не касается.
И вышел, плотно закрыв за собой дверь.
***
Начал накрапывать дождь, и Алина механически достала из сумочки зонт. Она только что увидела того, кого так упорно ждала, стоя на сыром тротуаре возле загораживающей ее афишной тумбы. Он подходил к «Орхидее» таким быстрым шагом, что Алина не решилась подать голос и окликнуть его. Да и что она могла ему сказать? Только сейчас, глядя, как он заходит внутрь здания, она осознала, что встречаться с ним не имеет никакого смысла. То, что она чувствует – это ее проблемы. И только ее. Господи, но при чем же тут смысл? Увидеть его снова, услышать голос, расплавиться под этим взглядом...
Она продолжала стоять и ждать. Сама не зная, чего.
Дверь открылась. Он появился на пороге и остановился, раздумывая о чем-то. Сейчас он уже никуда не спешил.
***
Эл стоял на крыльце агентства, не торопясь выходить под дождь, и действительно напряженно думал. Что делать с этой девушкой, романтическое внимание которой он так некстати привлек. Вот она, стоит под оранжевым зонтиком всего в десяти метрах от него. Она общалась с ним – это полбеды. Отнесись она к нему как к случайному знакомому, проблем бы не возникло. Но она создала прочную энергетическую привязку, общалась с Проводником, и, по всей, вероятности, побудила Невольскую нарушить границу мира, устроив за ним, пусть невинную, но все же слежку. Рано или поздно ребята из отдела Зачистки выйдут на нее. В самом лучшем случае ей просто сотрут участок памяти, не особенно церемонясь. Будет такая выборочная ретроградная амнезия. Про худший случай он думать не хотел.
Внезапно он почувствовал то, чего не должен был – ответственность за судьбу этой девушки, так отчаянно цеплявшейся за свою глупую любовь. А это означало, что его карьера в качестве Наблюдателя действительно окончена. Ибо просто наблюдать он уже не мог. Да пропади все пропадом, через сутки его уже здесь не будет, а ей… кажется, Алина ее зовут – Алине еще жить и жить. Со своей болью и уверенностью в человеческой подлости. Тьфу, вот ведь намудрил. Вы насмотрелись фильмов с Мэг Райан, сэр.
Тем не менее он сошел вниз по трем узким ступенькам и медленно направился через дорогу. Прямо к той, что стояла сейчас, укрывшись от дождя под своим ярким зонтом, и смотрела на него широко распахнутыми глазами. Словно на привидение.
Он подошел и остановился прямо перед ней. Взял за локоть ее руку, держащую зонт. Поднял повыше. И шагнул под зонт, прямо к ней.
Они стояли лицом друг к другу, очень близко. Слишком близко. Сердце Алины колотилось и ухало, она чувствовала себя воришкой, застигнутым врасплох, но бежать было уже некуда. Да и не хотелось. Она опустила глаза, чтобы не встретиться с ним взглядом. Ее щеки полыхали так, словно обгорели на солнце. Стало трудно дышать.
- Меня зовут Эл, - тихо сказал он.
И тогда Алина заплакала.
Она рыдала взахлеб, как маленький ребенок, она поднесла ко рту свою руку и вцепилась в нее зубами. Она не знала, что именно оплакивает, но успокоиться никак не могла. Рыдания душили ее, слезы текли и текли, дорожками по щекам, потом капали вниз, прямо на бежевую ткань пальто, оставляя на ней темные следы.
И прежде, чем Эл успел понять, что делает, он уже обнял ее и прижал к своему плечу, гладя рукой по спутавшимся волосам медового цвета. Алина все всхлипывала и всхлипывала, но, как ни странно, ей понемногу становилось легче. Боль проходила, а взамен теперь наваливалась страшная усталость. Она тихонько отстранилась, достала платок, тщетно попыталась привести себя в порядок…
- Простите меня.
Эл смотрел на нее и молчал.
Она сбивчиво заговорила, стараясь уже сохранить лицо и как-то оправдать свою несдержанность:
- Я понимаю… Мне не стоило… У вас могут быть неприятности из-за меня… Я не побеспокою вас больше, поверьте… Просто… вы так непохожи на других… я правда думала, что это судьба.
- Простите меня, - снова повторила она, уже более твердым голосом, затем подняла голову и решительно встретила его взгляд…
***
Они стояли и смотрели друг на друга. Алина – горько и отчаянно, Эл – внимательно и задумчиво. В его голове зрел один план, требующий немедленного воплощения в жизнь.
- Алина, - как можно мягче и ласковее сказал он. – Мне кажется, нам нужно поговорить. Как нормальные люди, спокойно и рассудительно. Вы согласны?
Она удивилась, но кивнула.
А Эл уже вовсю начал реализовывать только что принятое решение. Он заговорил таким тоном, словно был ее старым другом и больше никогда не собирался никуда деваться:
- Давай сделаем так. Ничего, что я уже на «ты»? Отлично. Так вот, сейчас я провожу тебя до дома, потом у меня есть кое-какие дела, а вечером увидимся и поболтаем, идет?
Алина не особенно понимала, что происходит, но логику в происходящем искать не стала, лишь слабо покачала головой:
- Я работаю вечером…
- В ресторане? Ну и ладно, я приду туда. Можешь даже столик мне забронировать – тот самый, если можно. Мне он понравился. Я приду обязательно, я обещаю. Ты споешь свою программу, а потом посидишь со мной. Договорились?
Не дожидаясь ответа, он осторожно обнял ее за плечи – легко, по-дружески. Потом вздохнул и тихо сказал:
- Алина. Посмотри на меня.
Она посмотрела. Его взгляд был серьезен.
- Все самое плохое позади. Поверь мне. Теперь все будет хорошо. Идем.
Вот так, обнимая одной рукой, словно желая защитить, он вел ее по улице под оранжевым зонтом, сияющим над ними подобно маленькому солнечному куполу.
По дороге Эл говорил о ничего не значащих вещах, потом начал расспрашивать Алину о ее жизни, и о том, почему она решила петь в ресторане. Он словно не желал ни на минуту оставить ее наедине со своими мыслями.
Алина совершенно потеряла ощущение реальности, но потихоньку начала что-то отвечать, и даже улыбнулась пару раз. Так они довольно быстро дошли до ее двора, и Эл остановился.
- Кстати, раз уж мы оказались здесь… Ты не подскажешь мне адрес твоего приятеля, которого нам пришлось вчера выручать? Надо его проведать. Дом вон тот вроде? А квартира?
Алина назвала номер квартиры Вадима, Эл удовлетворенно кивнул, и, словно извиняясь, еще раз пояснил:
- Просто хочу убедиться, что с ним все в порядке…
Она хотела сказать, что и сама бы могла его проведать, но промолчала.
Эл крепко взял ее ладони в свои:
- Мы договорились? Я приду вечером. Я буду слушать, как ты поешь. Честно-честно!
Алина не удержалась от улыбки, вспомнив, с чего, собственно, началось их странное знакомство.
Эл тоже улыбнулся.
- Вот и умница. Все, беги домой. Беги, я сказал. Целоваться не будем – я этого не умею.
Алина засмеялась – радостно и свободно. Ей вдруг стало очень легко. Словно свалился с души какой-то тяжелый и страшный груз.
Она взмахнула рукой, прощаясь, и вбежала в подъезд.
Эл шумно выдохнул, задумчиво посмотрел ей вслед, потом повернулся и направился к дому, где жил Вадим.   
***
Дверь открыла пожилая женщина. Настороженно посмотрела на Эла и сухо сообщила, что Вадима нет дома. Увидев его удивление, сказала, что ушел еще до обеда, и вот нет до сих пор. Видимо, лицо Эла внушило ей доверие, потому что внезапно она расплакалась и начала рассказывать, что с сыном что-то творится неладное, вчера вот пришел пьяный и весь измазанный, а сегодня только вещи постирал и пластырями обклеился – и снова ушел, и на звонки вроде отвечает, но ничего не говорит толком…
- Почему вы решили, что вчера он был пьяный? – Эл совершенно четко помнил, что спиртным от парня не пахло.
- А как же? – удивилась мать Вадима. – Он сам сказал. Мол, был в ресторане, выпил, потом по дороге в канаву упал. Грязный же пришел весь и с лицом разбитым. Никогда такого не было, никогда! – она снова заплакала.
- Вы не расстраивайтесь, это с каждым может случиться раз в жизни, - произнес Эл самую банальную фразу, которую только смог придумать. – Вы не могли бы мне дать его номер телефона?
Видя, что женщина с сомнением поджала губы, он тут же поправился:
- Или наберите его сами, а мне потом трубку дадите. Я только хочу узнать, как у него дела.
Этот вариант оказался приемлемым, и через минуту Эл уже слышал в трубке голос Вадима:
- Алло, кто это?
- Вадим, мы вчера с тобой виделись, э… в ресторане. – Он покосился на его мать. – Я только хотел узнать, как ты сегодня себя чувствуешь.
Эл выслушал ответ, удивленно хмыкнул, попрощался и дал отбой.
- Думаю, с вашим сыном все будет в порядке, - уверенно сказал он, возвращая женщине телефон. – Он отличный парень.
Спускаясь по лестнице, еще не успев выйти из подъезда, Эл уже вытащил из кармана служебный аппарат и нажал «горячую» кнопку – номер экстренной связи со своей начальницей.
***
- Что значит, просишь разрешения на воздействие? – кипятилась Би. – Ты прекрасно знаешь, что такие вещи по телефону не решаются. Сначала предоставь мне рапорт по всей форме!
- Хорошо, хорошо, - устало согласился он. – Если ты свободна, могу прямо сейчас. У меня совсем мало времени, ты же знаешь.
Через несколько минут он уже сидел в приемной, неподалеку от дверей с табличкой «Руководитель Службы Наблюдения», и заполнял стандартный бланк запроса на разрешенное воздействие.
Отдав готовый запрос на проверку секретарю, он принялся ждать. От того, как сейчас отнесется к его инициативе Би, зависит очень многое. Возможно, зависит жизнь Алины.
Прошло еще некоторое время, прежде чем его пригласили в кабинет. Би задумчиво вертела в руках исписанные им листы. Такая реакция показалась Элу обнадеживающей.
- Садись, - коротко бросила начальница. – Теперь объясняй.
- Я все проанализировал, - стараясь не выдавать своего волнения, сказал Эл веско. – Воздействие, которое я предлагаю, будет минимальным. Мы и так уже полностью выдергиваем из бета-мира Проводника, а это ощутимое влияние, даже с учетом довольно замкнутого образа жизни Невольской. А тут еще эта девочка. Она, во-первых, молодая, во-вторых, очень контактная, популярная певица в ресторане, ее знает полгорода. Стирать ей память – не оберешься последствий. А я предлагаю ее перепрограммировать за несколько дней. Мягко, без насильственных воздействий на сознание. Исключительно допустимыми в их мире психологическими приемами. Но мне нужно официальное разрешение на это.
- С девочкой мне все ясно, - поморщилась Би. – Она на тебя запала, ты чувствуешь себя виноватым. Телячьи нежности. А что там с этим парнем?
- Парень тут, в общем, ни при чем, - соврал Эл. – Просто мне в связи со всеми последними событиями пришла в голову одна идея… Мы с тобой можем поговорить откровенно?
После короткого раздумья Би благосклонно кивнула.
Хороший знак, - подумал Эл. – Просто отличный знак!
- Скажи мне правду, Би… Вот это сокращение количества Наблюдателей почти вчетверо – это действительно из-за новой техники? Или есть другая причина?
Би вздохнула.
- Причина есть, и ты прекрасно о ней осведомлен. Участились случаи несанкционированного взаимодействия, слишком сильного вживания и даже полного ухода в параллельные реальности. У нас пропадают сотрудники, Эл. Особенно в бета-мире. Он кажется им более привлекательным, чем свой собственный. И это при всем бардаке, который там творится!
- Вот именно, - с энтузиазмом подхватил Эл. – А представляешь, как было бы здорово не отправлять туда наших людей, а вербовать Наблюдателей прямо из жителей бета-мира!
Би подняла брови, но перебивать не стала. Слушала внимательно и серьезно.
- Это не так уж сложно, - продолжал он, ободренный ее молчанием. – Сначала предварительный отбор, затем качественное тестирование, обучение самых способных. Хорошая оплата. Им можно не афишировать сложности взаимодействия параллельных реальностей, достаточно придумать прикрытие под видом какого-нибудь засекреченного военного проекта в их мире. Самых надежных брать к нам сюда на стажировку. Я знаю, через прямые порталы им не пройти, но у нас теперь есть Проводник, она согласилась сотрудничать. Я мог бы заняться… Сделать пробный вариант… С одним-двумя кандидатами… Тогда мы могли бы уже преподнести верхнему руководству этот план более обоснованно… С расчетами и результатами…
Он замолчал, опасаясь, что уже выдал себя с головой.
Би, прищурившись, смотрела на него.
- Выпей водички, - язвительно предложила она. – А то совсем вспотел, я смотрю.
Эл налил из графина воды в стакан и залпом осушил его. Он действительно был смущен.
Би снова вздохнула.
- Эл, ты знаешь, как я тебя люблю.
Эл поперхнулся, но тут же вспомнил, что в их мире слово «люблю» имело несколько иное значение. Более дружеское, скажем так. Эх, «давно мы дома не были, цветет родная ель…»
- Так скажи мне честно, на кой тебе это все? Никогда в жизни я не поверю, что ты хочешь взвалить на себя весь этот геморрой ради нашего общего дела.
Он медленно набрал в легкие побольше воздуха, словно надеялся вместе с ним запастись и смелостью.
- Би… - выдохнул он наконец. – Я знаю, для тебя такие слова ничуть не важнее розовых соплей… Но я все-таки скажу. Я хочу, чтобы она была счастлива. Она заслуживает этого.
***
Алина поднялась на свою крохотную сцену и оглядела зал. Народу, как всегда, было много, но дальний боковой столик пустовал, и на нем был установлен маленький белый прямоугольник. Со сцены видно не было, но Алина знала, что на этой табличке красуется строгая надпись: «ЗАКАЗАНО». Подумать только, еще вчера она точно так же, как сейчас, стояла здесь и пела. Такое ощущение, что за это время прошло полжизни, не меньше. Алина глубоко вздохнула…
В зале нетерпеливо захлопали. Алина кивнула диджею, дождалась, пока проиграет вступление, и запела, глядя куда-то вдаль, поверх столов и людей, сквозь стены здания:
Ты…
Теперь я знаю – ты на свете есть
И каждую минуту
Я тобой дышу
Тобой живу
И во сне, и наяву.
Нет,
Мне ничего не надо от тебя
Нет,
Все, чего хочу я –
Тенью на твоем мелькнув пути,
Несколько шагов
Пройти.
Она стояла, не шевелясь, и пела не голосом – душой. Глаза наполнились слезами, но она не замечала этого.
Пройти, не поднимая глаз…
Пройти, оставив легкие следы…
Пройти
Хотя бы раз
По краешку твоей судьбы…
В этот вечер она не делала перерывов и не уходила со сцены. Она пела песни о любви – все, какие смогла вспомнить. Это был ритуал освобождения: от мнения других людей, от установленных кем-то шаблонов, от беспокойного ожидания. У Алины было такое чувство, словно за ее спиной вырастают крылья. Она даже не заметила, как в зал вошел Эл и уселся за приготовленный для него столик, но не на то место, где сидел вчера, а на противоположное – лицом к сцене.
Когда она наконец увидела его, то засияла от радости. И впервые в жизни заговорила с залом. Она произнесла громко и весело:
- Дамы и господа, прошу простить меня. Сейчас прозвучит последняя на сегодня песня, после чего я стану такой же посетительницей ресторана, как и вы. Прошу отнестись к этому с пониманием!
В зале удивленно загудели, а Алина между тем прошептала Паше название композиции и вернулась к микрофону.
Она начала очень тихо:
If I should stay…
I would only be in your way…

Слова звучали все уверенней. Она пела именно о том, что чувствовала сейчас. Она смотрела прямо на него. И ни секунды не сомневалась, что он прекрасно понимает каждое слово.

So I'll go but I know
I'll think of you
Every step of the way.

Она не боялась, что может «не вытянуть» припев – диапазон ее голоса вполне позволял справиться с этим испытанием, а ее чувства придавали ей сил и смелости. Она точно знала, что исполнит эту вещь не хуже, чем сама Уитни Хьюстон.

And I…
will always love you…  mmm...
I will always love you.
You my darling you…

Ее голос звенел и переливался, взмывая высоко вверх и опускаясь до шепота. Ей даже стало казаться, что задрожали стены. Она пела, словно в последний раз.

Допев до конца, Алина с трудом перевела дыхание, под бешенные аплодисменты спустилась вниз, с высоко поднятой головой прошла через зал и уселась в галантно отодвинутое Элом полукресло.
***
- Ты прекрасно поешь.
- Спасибо.
Эл смотрел на нее и улыбался – спокойно, открыто. Алина, как ни готовилась к этой встрече, все же не могла скрыть своего волнения.
- Ладно, - сказал он. – Я знаю, у тебя много вопросов. Одно условие – не касаться моей работы вообще и моей нынешней миссии в частности. Обо всем остальном можешь спрашивать. И не стесняйся, прошу тебя.
- Хорошо… Вы… Ты… Вы действительно женаты?
Эл негромко рассмеялся:
- Если тебе комфортнее мне «выкать», я не против. Подчеркнем этим разницу в возрасте, чтобы я закомплексовал. Нет, конечно же, я не женат. Я закоренелый холостяк с отвратительным характером. Кроме того, уже существует одна женщина, которая мною командует. Неважно, забудь. Главное – я не создан для семейной жизни.
Увидев мелькнувшую тень сожаления в глазах Алины, он с улыбкой покачал головой:
- Милая, у нас не было никаких шансов с самого начала. Поэтому расслабься и получай удовольствие. Много ли существует мужчин, с которыми ты можешь чувствовать себя легко и непринужденно?
Ей пришлось признать, что таких мужчин среди своих знакомых она практически не встречала. Как правило, они все имели на нее какие-то виды. Но ведь именно это и притягивало ее к Элу как магнитом – с ним было спокойно и так монументально надежно, что Алине хотелось забраться к нему на колени и снова почувствовать себя маленькой девочкой…
Эл, внимательно за ней наблюдавший, удовлетворенно кивнул.
- Ну вот, теперь ты и сама понимаешь, в чем дело. Тебе наверняка не хватает отца. Или старшего брата. Но хочу тебя обрадовать - я и не отказываюсь от этой почетной обязанности. Еще вчера все было иначе, да. Но теперь у меня есть возможность изредка забегать к тебе в гости. Представь, что я какой-нибудь дальний родственник, приезжающий время от времени. Ты будешь мне радоваться, а я буду привозить тебе конфеты. Или что-нибудь другое, что не так сильно испортит твою прелестную фигуру.
Алина не выдержала и рассмеялась.
Обстановка разрядилась полностью. Эл много говорил, рассказывал какие-то смешные истории, называл ее Алиночкой и несколько раз брал за руку – спокойно, уверенно, по-дружески. Ей стало так хорошо, что она почти не слушала его. Просто сидела, улыбалась и согласно кивала головой. Когда он заговорил о Вадиме, она насторожилась. Что он имеет в виду?
- Мне иногда кажется, что человек – это непроявленный снимок на фотобумаге, - рассуждал между тем Эл. – Вот знаешь, как раньше печатали фотографии. На бумаге уже есть изображение, но оно никому не видно. А потом бумага попадает в проявитель – и на ней появляется фото. Так и люди. Некоторые ситуации срабатывают как проявитель, показывая сущность человека. Правда, если ты помнишь эту технологию, нужен еще фиксаж – закрепитель, который не позволит изображению пропасть при первом же воздействии лучей света. А то у некоторых пропадает. К сожалению.
- Прости… те… я не совсем поняла. При чем здесь Вадик?
- При том, что тот случай у ларька повлиял на него именно так. Как проявитель. Ты ведь знала его как скромного и мягкого паренька «ботанского» типа, верно? Так вот, вчера его избили на улице, а сегодня он решил не забыть этот неприятный случай как можно быстрее, а предпринять конкретные действия. И при этом отправился не на прием к психотерапевту, заметь, а записываться в секцию рукопашного боя. Ситуация проявила определенные черты его личности. Надолго ли его хватит – это уже второй вопрос.
Вадик – и рукопашный бой???
- Да вы шутите.
- Ничуть.
- Я зайду к нему завтра.
- Попробуй, если застанешь его дома. – Эл загадочно улыбнулся.
Они еще долго разговаривали о разном, потом гуляли по городу. Сначала Алина предложила по причине позднего часа поехать на ее машине, но Эл только засмеялся и уточнил, действительно ли она боится идти с ним пешком? Алина фыркнула, и маленький «ситроен» остался ночевать во дворе ресторана.
Эл проводил ее до дома. Теперь они стояли у самого подъезда, собираясь прощаться.
- Эл… - Алина впервые назвала его по имени. – А где вы живете? В смысле, куда вы сейчас пойдете ночевать?
- Ну... – казалось, он искренне озадачился. – В данный момент у меня здесь нет жилья. Вернусь домой пока.
Она не стала уточнять, куда это – домой. Просто сказала:
- Если вам негде ночевать, можно ко мне… У нас диван хороший в зале. Вы не подумайте, я не с какими-то пошлыми мыслями…
Эл расхохотался и обнял ее. На минуту крепко прижал к себе, потом отстранил, держа за плечи, и в упор посмотрел в глаза:
- Алиночка… Ну, до чего же ты хорошая. Эх, будь я не на работе… и лет на двести помоложе…
Заметив ее ошарашенный взгляд, снова засмеялся:
- Да шучу я, шучу. У нынешних девушек совсем пропало чувство юмора! Спасибо тебе за приглашение, но у меня еще есть дела. Не волнуйся за меня. Хотя это и очень мило с твоей стороны. Иди, тебе пора.
- Вы еще когда-нибудь придете послушать, как я пою?
- Нет. К сожалению. По независящим от меня причинам.
Алина опустила голову и повернулась к подъезду.
Он крепко сжал ее руку.
- Не скучай по мне. Мы еще увидимся.
***
Когда Эл подошел к дверям квартиры Вадима, было около полуночи. Он справедливо рассудил, что 25-летний парень вряд ли будет спать в такое время. Однако могла спать его мама, поэтому Эл не стал звонить, а тихонько постучал по дверной ручке.
Открыли довольно быстро. На пороге стоял Вадим, глядя молча и удивленно. Его трудно было узнать: очки исчезли, а бывшие еще вчера довольно длинными волосы сменились коротким ежиком. С этой брутальной прической и ссадинами на лице он походил на героя Брэда Питта из фильма «Бойцовский клуб». Образ дополняла линялая домашняя майка.
- У тебя, что, нет запасных очков? – вместо приветствия спросил Эл.
- Завтра я вставлю контактные линзы, - пояснил Вадим, продолжая стоять на пороге.
- Прости, что так поздно зашел. Я по делу. Хочу предложить тебе работу.
- Прямо сейчас?
- А что такое, ты занят?
- Да, в общем, нет… Проходите. – Вадим посторонился, пропуская его в квартиру.
Аккуратно и тихо ступая, они прошли в дальнюю комнату – обиталище Вадима.
Эл присел на диван и сразу перешел к делу:
- Работа будет связана с секретностью. Тебя это не пугает?
- Подождите… - Вадик напряженно потер лоб. – Но я ведь уже работаю, давно. Системным администратором в одной фирме.
- Вадим. – Эл пристально посмотрел на него. – Твои навыки компьютерного гения, конечно, тоже могут пригодиться. Но речь идет сейчас совсем о другой работе. Настоящей. Мужской.
Вадим часто заморгал. Сглотнул.
- Почему вы так уверены, что я справлюсь?
- Пока не уверен. Но сейчас мне нужно твое согласие, а потом я заставлю тебя пройти тест.
- Я согласен.
- Подожди, это еще не все. Работа будет связана с частыми отъездами. Со строгой дисциплиной. С моральной и физической выносливостью. С обучением новым навыкам. С полной сменой твоего образа жизни.
- Неважно. Я согласен.
Эл уважительно кивнул и достал из кармана пальто прибор, похожий на крохотный кассовый аппарат:
- Ну, что ж… Я проведу стандартное тестирование, позволяющее выяснить степень твоей пригодности. Положи руку вот сюда, на сенсорную панель. Да, чтобы пальцы касались. Теперь тебе нужно будет ответить на несколько вопросов…
***
На следующее утро Алина первым делом позвонила Сергею, владельцу ресторана, и сообщила, что увольняется. Положила трубку, не став выслушивать его горестные причитания.
Потом приготовила завтрак и крикнула в комнату:
- Мама! Кофе готов!
Мать вышла на кухню с каким-то обескураженным видом.
- Что-то случилось? – забеспокоилась Алина.
- Случилось… Ты представляешь, Светлана, подруга моя, к которой ты гадать ходила, хочет отдать мне свое дело. Весь бизнес, полностью. И бесплатно. Разве это нормально?
По коже Алины пробежал холодок. «Он несет мне беду» - вспомнилось ей. Но нет, Эл не мог принести беду. Он не такой. Теперь она точно это знает. И он сказал, что все будет хорошо. Значит, так и будет!
- А почему, она объяснила?
- Да, она сказала, что ей сделали очень выгодное предложение, и она не может его упустить. Должна срочно уехать. Не хочет, чтобы ее агентство попало в чужие руки. Там все уже организовано, набран штат – и администратор есть, и психологи всякие. Она там и хозяйкой, и гадалкой была одновременно. Но это она развлекалась так. Я ей говорила, что гадалка в брачной конторе – дело лишнее, несерьезно это. Все по уму должно быть, а не по картам.
- И что ты думаешь делать?
- Не знаю я, Алинка. Хотела вот с тобой посоветоваться.
- Мам, а вдруг это твой шанс? Бывают же чудеса. Ты ведь после смерти папы совсем закисла, сидишь дома целыми днями. Вот и займешься делом.
- Серьезно? – Мама расцвела от радости. – Ты думаешь, у меня получится?
- Конечно, получится. Да и что ты теряешь?
- Спасибо, дочь. Ты права, нужно что-то менять в жизни.
- Ага. Вот и я решила поменять. Хочу в Москву съездить, посмотреть, что там и как. Может, устроюсь куда-нибудь поработать.
- А ресторан?
- Увольняюсь я, мам.
- Ну, может, оно и к лучшему, - вздохнула мать.
Они позавтракали, Алина оделась, чмокнула мать в щеку и выбежала из дома. 
Она позвонила в квартиру Вадима, раздумывая, что лучше ему сказать, чтобы не вызвать неловких воспоминаний о том вечере…
Дверь открыла мама Вадика.
- Здравствуйте, Тамара Ивановна, а Вадим дома?
Та покачала головой:
- Нет его. Уехал.
- Как уехал? Куда?
- Сказал, в командировку. На месяц. Работу какую-то новую нашел, сразу и уехал. Сегодня утром рано.
Ничего себе.
Алина была ошарашена. Она вышла на улицу. Подняла голову и увидела первые снежинки, летящие с неба. Поймала одну. Вот и зима. Все меняется. Может, оно и к лучшему, - как сказала мама…
***
Алина вернулась из Москвы к концу декабря, когда город был уже сплошь покрыт полуметровым слоем снега, а в витринах магазинов зажглись гирлянды всех расцветок и надписи «С Новым годом!». Москва показалась ей слишком шумной, чужой и неприветливой к приезжим. Алина устроилась там работать в гардероб маленького музыкального театра, в надежде когда–нибудь оказаться замеченной. Но музыкального образования она не имела, а красивых провинциальных певиц-самоучек в столице оказалось пруд пруди и без нее.
Когда позвонила мама и извиняющимся голосом сообщила, что нашла через свое же агентство одного человека, с которым они понравились друг другу и собираются на все праздники уехать куда-нибудь на юг, Алина вдруг поняла, что ей ужасно хочется встретить Новый год дома.
И вот теперь, спустя всего три дня, она уже идет по заснеженному тротуару, с нежностью словно узнавая заново знакомые улицы. Поездка отвлекла от сложных воспоминаний, затмила их новыми впечатлениями и переживаниями, сейчас же прошлое властно заполнило собой ее мысли.
Мама радовалась ее приезду, но при этом очень смущалась от того, что вдруг решила устроить свою личную жизнь. «Алина, ты ведь не против?»
- Конечно, не против, мама. Что за глупости?
- Ну, мне придется тебя здесь оставить одну на Новый год. Артур так хочет увезти меня туда, где тепло. Говорит, что хоть раз в жизни нужно украсить пальму вместо елки.
Алина засмеялась.
- Веселый он парень, этот твой Артур. Когда ты нас познакомишь-то? А за меня не волнуйся, я девчонок знакомых давно не видела, придумаем что-нибудь.
От разговора отвлек телефонный звонок.
- Алинка, ответь, а то у меня руки грязные, – мама затеяла пирожки, и стояла сейчас у стола, щедро осыпанная мучной пылью.
Алина потянулась к трубке радиотелефона:
- Алло.
- Привет, Алина, это Вадим.
- Вадим? Вадим! Привет! Как ты узнал, что я дома?
- Видел тебя на улице издалека. Рад, что ты приехала. Хочу тебя куда-нибудь пригласить, если не возражаешь.
Вадим хочет ее пригласить? В его голосе не звучало ни нотки сомнения. Как это не похоже на того Вадика, который при встрече с нею почти терял дар речи.
- Спасибо, Вадим. А куда именно?
- Да куда скажешь. – Вадим говорил уверенно и спокойно. – Кино, кафе… На твой выбор.
- Знаешь, мне что-то не хочется, - сказала Алина, и тут же торопливо поправилась, - в смысле, мне никуда идти не хочется в такие заведения, но мы можем просто погулять, мама говорит, там на площади елку красивую поставили…
- Отлично, свожу тебя к елке. Сколько тебе времени нужно, чтоб собраться? Полчаса хватит?
- Хватит… – Алина с трудом удержалась от вопроса, действительно ли это Вадим ей звонит.
- Предпочитаешь пешком или на машине?
- А у тебя и машина есть?
- Есть, есть. – Было слышно, как он засмеялся.
- Лучше пешком.
- Все, через полчаса жду у твоего подъезда.
Алина повесила трубку и широко раскрытыми глазами посмотрела на мать:
- Что это было?
- Ты про Вадимку Короткова? Да, я видела его как-то во дворе – такой взрослый стал, солидный. Не то, что раньше.
Заинтригованная, Алина быстро собралась и вышла из квартиры всего через двадцать минут после их разговора, но Вадим уже стоял у крыльца. Несмотря на то, что Алина была предупреждена о смене его имиджа, она все равно обомлела от неожиданности.
Это действительно он? Вот этот красивый мужчина с уверенным разворотом плеч и спокойным, чуть насмешливым взглядом? Ей показалось, что он даже стал выше ростом.
Глядя на нее, Вадим улыбнулся:
- Привет. Не узнала?
Алина взяла себя в руки и даже рассердилась. Ну что она так на него уставилась, в самом деле. Симпатичных мужиков не видала?
- Не узнала Вадим. Ты… очень изменился.
- Знаю. – Он воспринял это спокойно.
- Что с тобой случилось?
- Почему обязательно «случилось»? Ничего особенного. Новая работа. Новый круг общения. Больше стал бывать на свежем воздухе, вот и поздоровел немного. – Он засмеялся.
- Ну что, идем? Кстати, можешь взять меня под руку, здесь местами очень скользко. – Это прозвучало так естественно, что Алина тут же уцепилась за его услужливо подставленный локоть, чувствуя даже сквозь рукав пальто крепкие мышцы. Неужели можно всего за месяц привести себя в такую физическую форму? Невероятно.
Они не спеша шли к центральной площади, Вадим расспрашивал о Москве, Алина с грустной улыбкой делилась рассказом о своих разрушенных планах.
- Я не знаю, что теперь делать, понимаешь. Не петь я не могу, в пении вся моя жизнь. Но в ресторан не вернусь ни за что на свете.
По странному совпадению, стоило ей упомянуть о ресторане, как спешащий впереди них мужчина вдруг затормозил и повернулся.
- Алина, - ахнул он. – Ты вернулась!
- Сергей?
Это был ее бывший работодатель собственной персоной.
Он несказанно обрадовался, подскочил к Алине, начал тормошить ее, оторвав от Вадима и совершенно не обращая на того никакого внимания.
- Ты приехала! Вот молодец! Возвращайся обратно ко мне, я никого на твое место не брал! Буду платить в два раза больше, чем раньше. Даже в три раза!
- Нет, Сергей, - она покачала головой. – У меня другие планы. Извини, я не хочу сейчас это обсуждать.
- Какие другие планы! – он возмутился. – Ну и планируй там что хочешь, работать будешь два-три раза в неделю! Не дури, где ты еще такие деньги найдешь, не на панель же тебе идти!
Сергей сделал попытку потянуть ее куда-то за собой, но рука Вадима в черной кожаной перчатке тяжело опустилась ему на плечо:
- Дама сказала «нет». – В его голосе отчетливо лязгнул металл.
Сергей опешил. Минуту постоял, переводя взгляд с нее на Вадима, словно только что его заметил.
- О. Так другие планы – это вот в этом смысле?
- Да, - торопливо подтвердила Алина, стараясь поскорее сгладить конфликт. – Это мой жених.
- Понятно. – Сергей обескураженно повернулся, махнул рукой и пошел прочь, не попрощавшись.
Алина смущенно повернулась к Вадиму:
- Извини, он бы иначе не отстал, вот мне и пришлось…
- Ничего страшного. – Вадим насмешливо улыбался. – Я даже польщен.
Они дошли до площади, полюбовались огромной украшенной елкой и погуляли по скверу, дорожки которого, к счастью, оказались хорошо расчищенными. Вадим похвастался, что полностью исправил себе зрение, и в доказательство сшиб снежком шишку с довольно высокой сосны.
Алина ахнула от удивления.
- Да ты теперь просто супермен, - пошутила она.
- Да, можно и так сказать, - гордо согласился Вадим, и они оба легко и весело рассмеялись.
Домой возвращались в сумерках. Когда подошли к подъезду Алины, уже совсем стемнело.
- Спасибо за приятную прогулку, Вадим. – Фраза прозвучала слишком официально, и Алина смутилась. – Я правда была очень рада тебя повидать.
- Это тебе спасибо.
Внезапно Вадим взял ее руку, аккуратно стянул пушистую перчатку из ангорки, склонил голову и бережно коснулся губами кончиков ее тонких пальцев.
- Спокойной ночи, - сказал он недрогнувшим голосом.
Алину обдало жаром. Она стояла и не могла тронуться с места. Внезапно она поняла, что именно так волнует ее весь вечер. Вадим, его манера поведения, уверенные движения и скупые жесты – все это напомнило ей… Да, Вадим очень походил сейчас на человека по имени Эл. Не внешне, нет. А каким-то неуловимым внутренним состоянием. Господи, ну что за бред, - одернула она сама себя. Мне просто показалось.
Из задумчивости ее вывел голос Вадима:
- Алина. Я не уйду, пока ты так стоишь. Согласно этикету, мне положено убедиться, что ты вошла в нужную дверь. – Его тон был шутливым, но взгляд стал серьезным – она хорошо это увидела благодаря свету, падающему из окон первого этажа.
Она улыбнулась, помахала рукой и сказала:
- Пока.
- Пока.
Она надеялась, что он еще что-то добавит, но он молчал.
Алина повернулась и вошла в подъезд.
***
Новый год встречали у Вадима. Алине не хотелось никаких шумных компаний. Тамара Ивановна посидела немного с ними, потом извинилась и ушла в свою комнату. Возможно, действительно устала, а может, просто не хотела им мешать.
Они сидели на диване у накрытого стола, расслабленно потягивая шампанское и болтая ни о чем.
Вскоре Вадим посмотрел на часы:
- У меня есть для тебя один сюрприз. Но нам лучше пойти к тебе, там ведь свободна квартира?
Она притворно нахмурилась:
- Мужчина, если вы хотите меня соблазнить, то предупреждаю – я девушка порядочная.
Вадим расхохотался и уверенно сказал:
- Это успеется еще. Сейчас мой сюрприз в другом. Только лучше все же у тебя - боюсь, шумновато будет, а мама спать легла.
- Шумновато? Ты фейерверк решил устроить? – Алина уже натягивала шубку.
- Слушай, порядочная девушка, имей терпение. Скоро все узнаешь.
Они пришли к Алине домой и расположились в гостиной, прикатив из кухни маленький сервировочный столик с шампанским и мандаринами.
- Где сюрприз? – надула губы Алина. – Долго еще ждать?
- Уже скоро. Готовь закуски.
Раздался звонок в дверь.
- Я заказал для тебя Деда Мороза, - серьезно сказал Вадим, направляясь в прихожую. - Это он пришел.
- Серьезно? – Алина даже не успела удивиться.
В комнату вошел Дед Мороз.
- Здравствуйте, девочки, здравствуйте, мальчики! – прогудел он нарочитым басом. – Почему у вас еще не налито?
- Вадим… - ахнула Алина, - это же… это же…
Дед Мороз уже снимал красную шапку и искусственную бороду:
- Привет, красотка, - сказал он уже своим обычным голосом.
- Эл! – взвизгнула Алина и немедленно бросилась ему на шею.
Фальшивый дед подхватил ее на руки и закружил по комнате…
А потом они втроем сидели на диване и пили шампанское. Было так хорошо, что Алина со смехом вспомнила классическое: «Остановись, мгновение, ты прекрасно!»
Из коротких осторожных фраз, которыми обменивались время от времени мужчины, она мало что понимала. Однако, когда Вадим обратился к Элу, назвав его «шеф», Алина подскочила на диване, словно ужаленная. В ее голове из разрозненных кусков внезапно сложился готовый пазл.
- Вы теперь работаете вместе? Ну конечно, как же я раньше не догадалась! Эл, и ты его всему научил, и берешь с собой на задания, и он стал как ты, да?
- Ну, про задания ты угадала. Уже завтра я собираюсь украсть твоего… э…
- Друга, - вежливо подсказал Вадим.
- Да, друга. Украсть его на недельку. У нас важные дела.
- Подождите-ка… - Алину озарила ужасная догадка. – Это что значит… Он с тобой, он теперь как ты? Как ты? И ему тоже ничего нельзя???
Эл хохотал так, что у него слезы выступили на глазах.
- Так вот чего ты боишься больше всего!
А Вадим наклонился к ней и, покусывая губу, чтобы не смеяться, сказал тихо:
- Можно, любовь моя. Мне все можно.

Эпилог

Свадьба еще вовсю гуляла и шумела, а уставшие молодожены уже уехали из ресторана и вернулись домой, где Алина с удовольствием скинула с ног белоснежные туфли на шпильках.
- Вадька, ну кто придумал все эти торжества, а? – шумно выдохнула она. – Одна морока.
Вадим бережно поднял ее на руки:
- Если б ты хоть намекнула, что ножки устали, я бы весь вечер носил тебя вот так.
- Еще чего, намекать! Ты теперь муж, должен сам обо всем догадываться.
- Буду знать! – браво откликнулся он. – А ты настолько устала, что не собираешься разглядывать подарки?
- Подарки? – оживилась Алина. – А там есть что-то интересное? Или сплошь бытовая техника и конвертики с деньгами?
- Чем же тебе не угодили конвертики с техникой? Впрочем, есть один подарочек, который тебя точно заинтересует…
Он вытащил из плоской коробочки лазерный диск и засунул в дисковод.
- Что это?
- Это, милая, запись твоего выступления тем самым вечером, с которого все началось…
На экране был зал ресторана. На маленькой сценке стояла Алина. Зазвучала музыка, Алина запела на французском. Вот она спустилась в зал и красиво прошлась между столиками… Съемка была превосходного качества, камера словно любовалась Алиной, показывая ее с разных ракурсов.
- Кто это… Кто это снимал??? – Алина задохнулась от нахлынувших чувств. Она вновь вспомнила тот день, эти песни и все, что последовало дальше.
- Какая разница, кто снимал. Это подарок от Эла. Сказал – пусть на память будет.
- Вы что? Вы научились взламывать ваших роботов-шпионов???
Вадим сделал страшные глаза и приложил палец к ее губам.
- Тсс… Военная тайна!

КОНЕЦ