Это была самая красивая пара в городе. Каждый раз, когда я видела, как они идут по парку, мне хотелось улыбнуться. Часто я встречала их в ресторанах, торговых центрах, на городском пляже, просто на улицах. Люди оборачивались, перешептывались, улыбались. Их любовь вызывала зависть, то, каким взглядом он окидывал ее фигуру, когда она проходила чуть вперед, заставляло почувствовать легкий холодок в животе. Мне нравилось наблюдать, как она перевозит его через дорогу; высокая, стройная брюнетка смотрела вперед с таким вызовом и гордостью, что, казалось, она ждала чьей-то неудачной реплики или презрительного взгляда, чтоб испепелить наглеца. И думаю, не у одной меня первой мыслью при виде них все же было не умиление и восторг, а шок и немой вопрос: "Как?"Думаю, если б она тогда заметила его в моих глазах (а она бы заметила, если бы я не отвернулась), она ринулась бы с готовностью прямо в мой мир, защищенный и неискалеченный, чтобы прокричать о своей любви, такой, которой, быть может, у меня никогда не будет.
Им было по 16 лет, когда они познакомились. Оба из хороших семей, типичные подростки. Гуляли, пили пиво возле драмтеатра, курили тайком от родителей, целовались. Мечтали, как вместе поступят в вуз, как она дождется его из армии. И она дождалась. Уже ставшая первой красавицей на курсе, она два года ловко отбивалась от ухажеров и писала ему письма.
Она дождалась. То, что от него осталось. Навечно изуродованное шрамами лицо, обожженные руки и ничего- на 20 см ниже бедер. За все два года он писал ей только о нарядах и офицерах, о красоте Кавказа, о том, как скучает. Лишь иногда- о ночной стрельбе, о том, как их ненавидят горцы. И только однажды- о том, что это не война, они не освобождают, а завоевывают, уничтожают и это- взаимно... Он знал, что такого она его бросит, но не хотел, чтоб это случилось здесь, в дикой чужой стране, желающей просто оставаться свободной...Она ничего не знала до последнего.
Летом, стоя в толпе тех, кто пришел на перрон встречать солдат, "победителей", даже тогда она ничего не знала. И когда толпа поредела, увидела его. Его, ставшего на добрый метр ниже. Его, сидящего в старой инвалидной коляске. Потемневшие глаза из-под рассеченных бровей. Два резких глубоких шрама на левой щеке. Красные, все в рубцах руки.
В тот момент ей нужно было сделать выбор. И она не думала долго. Точно так же, как и сотни девушек вокруг, она кинулась к нему, только не на руки, как все, а на колени. Точно так же начала целовать его в потрескавшееся сухое лицо и плакать, шептать, как скучала. Он молчал. Он крепко обнимал ее, понимая, что она имеет право уйти.
Инет смысла рассказывать, как потом было тяжело. И пусть они никогда не потанцуют. Пусть он никогда не возьмет ее на руки. Пусть многое, почти все, доступное другим парам, для них недосягаемо. Зато каждый день она просыпается рядом с любимым человеком. Она видела в нем калеку, может, первые 8 секунд на перроне. С момента, когда его, как самого смелого, друзья отправили знакомиться к хихикающей компании девчонок на соседней лавке, он не изменился для нее ни на грамм. Только стал чуть взрослее, а значит- надежнее....
Все, кто видит их впервые, проходят через смешанные чувства. А я......Что нужно для такого поступка? Сильно любить? Любовь проходит. Обостренное чувство долга? В нашем мире давно никто никому ничего не должен. Жалость? На ней долго не продержишься.
Любовь проходит....А, может, нет? Оглядываясь на себя, я, что вижу я в своей жизни? Что есть у меня такого, или чего нет, что есть у них? Может, именно в любви все дело? Не в словах, не в клятвах, не в ночах, проведенных вместе? Не в поцелуях, не в сексе, а именно в любви, что бы я ни вкладывала в это слово?
И знаете, сейчас я понимаю, что очень хочу надеяться, что хоть чуть-чуть могу быть похожа на нее. Должно же быть хоть какое-то подтверждение, что любовь есть.....