Они сошлись. Волна и камень,
Стихи и проза, лёд и пламень…
А. С. Пушкин
«Евгений Онегин»
Столы бывают разными: круглыми и овальными, квадратными и прямоугольными, треугольными и даже многоугольными или иногда какими-то похожими на лекало, или, вообще, разноуровневыми. В зависимости от вкуса, фантазии, привычек, мастерства и изобретательности дизайнеров и производителей.
Эти столы покупают и ставят – в доме, на даче, на работе.
Герои наши купили дом, дом у моря, дом-дачу.
И сделали там ремонт.
Ремонт основательный, с фасадными работами, перепланировками, затяжной и продолжительный, тянувшийся год и даже год с копейками.
Сопровождался он мучительным общением со строителями и отделочниками, сменой работников, переделками и регулярными путешествиями в хозяйственные магазины с выбором красок, обоев, плитки, ламината и прочая, прочая, прочая.
В народе бытует мнение, что ремонт влечёт за собой неминуемый развод, поскольку вымотанная реконструкциями нервная система не выдерживает.
Но наши герои, хотя и с изрядно потрёпанными душевными силами, прошли через всё.
Дом был отремонтирован, сиял и сверкал новенькими чистенькими комнатками, напоминал конфетку в блестящем фантике и отдавал гулким эхом.
Так и мечталось Катюше, взвалившей всю организационную тяжесть переделок на свои плечи и освободившей полностью абстрагировавшегося от процесса мужа, что эту комнату для Сашеньки она сделает голубоватой, а вот эту соседнюю для Машеньки – розовенькой.
В этой комнате будет их с Никольским спальня в бело-глянцевых тонах.
Внизу на первом этаже – просторная и светлая гостиная с камином, телевизором, большущим диваном посередине и роялем, на котором она будет играть Моцарта по вечерам для всей семьи, а вслед за ней, придёт черёд, и Машенька будет радовать слушателей музыкальными представлениями.
А рядом с гостиной – столовая и романтичная стеклянная ротонда с видом на сад.
Так и виделось Катюше: хорошее солнечное майское утро, пара цветущих яблонь, оставшихся от прежних хозяев, жёлтые радостные пушистые одуванчики, весёлые бабочки, порхающие с цветка на цветок, клумба, которую она уже «присмотрела» в одном журнале, ночные пронзительные соловьиные рулады, цоканья, трели, а ещё завтрак, которым она будет кормить семью.
Круглый стол, покрытый белой, с тонкой вышивкой, скатертью, сервиз – белый с точно такими же в тон скатерти бледно-голубыми мелкими цветочками и вся дружная семья, сидящая за столом. Смех, веселье, хорошая тёплая атмосфера, рассказывающий весёлые истории Никольский, хихикающие дети.
И стол – обязательно круглый, большой. Ведь круглый стол – это так здорово, так располагает к тому, чтобы сесть всем вместе пообедать и поболтать, поставить в центр символ семейного благополучия и уюта – большую круглую супницу с рассольником, а рядом вместительное блюдо с запечённым в яблоках гусём.
Почему-то ей мнился именно гусь – не курица, не утка и даже не индейка. Хотя Никольский предпочитал курицу. Но мало ли что предпочитал Никольский!
Чего только не приходило в Катюшину голову, когда она заходила в этот новенький дом или ложилась спать в своей городской квартире, или ехала в машине к их игрушечно-пряничному сооружению.
И вот дом начал обставляться мебелью. Готовы были и их родительская спальня, и сиреневато-голубая комната Саши, и бело-розовая комнатка-светёлка Маши, и гостиная, и даже кухня.
Оставалась столовая, где главным героем должен был стать стол.
Предстоял последний этап – покупка вожделенного предмета, Катюшиной мечты – большого и круглого стола. Она уже присмотрела такой – молочно-белый (в тон кухонной мебели), с тонким золотым вензелем, на одной большой массивной широкой «ноге». Она уже ходила вокруг этого стола в магазине, садилась за него, опиралась, воображала и пробовала дотянуться до любого краешка. Да, всё получалось, всё было так, как надо.
Она ждала только торжественного шага – непосредственной покупки.
Катюша договорилась с Никольским о том, что завтра он отложит все дела и поедет вместе с ней в магазин.
Но процесс не задался сразу.
Никольский сходу забраковал стол – мечту Катюши. Сразу. Категорично и резко. Даже обидно.
– Я не хочу музей дома, – сказал он с такой интонацией, что Катюша физически почувствовала, как её хрустальная светлая и чистая мечта со звоном, сверкая миллионом искорок, раскололась и разлетелась по всему салону.
– Но ведь он же красивый! – попыталась было воззвать она к эстетическим чувствам сурового любителя хай-тека и собрать хотя бы крупные разбитые осколки.
– Ты ещё занавески с розовыми рюшечками и бантиками повесь, – издевательски-надменно выдал Никольский.
Катюша сразу поняла, что мечту склеить не удастся, и завяла.
– А какой стол хочешь ты? – обречённо прошептала она.
– Прямоугольный!
– Почему? Зачем нам углы? Я всегда стукаюсь об углы ногой, вот этим местом, – и Катюша для убедительности остро и больно ткнула фалангой указательного пальца в ногу Никольского.
Тот дёрнулся и ответил:
– Ходи осторожнее! Ты всегда носишься по дому, не разбирая дороги!
– Да, я такая, – с вызовом сказала Катюша.
– Меняйся! Пойдём, вот тот стол посмотрим!
Катюша уныло поплелась вслед за мужем к коричневому унылому прямоугольному чудовищу прочь от своей нежной несбывшейся грёзы.
Никольский подвёл её к своему выбору.
– Вот! – с бескомпромиссными и удовлетворёнными интонациями сказал он.
– Но это же китч! – попыталась сопротивляться Катюша.
– Можно подумать, что у тебя не китч! – самодовольно посмотрел на неё сверху вниз Никольский.
– Но у меня хотя бы красивый! – привела она казавшийся ей неоспоримым аргумент.
– Ага! И цена у него ого-го! Стоит как чугунный мост!
– Это у тебя какой-то чугун! А у меня изящный!
– Ну, пойдём, вон на тот посмотрим, – указал Никольский в сторону другой секции магазина.
– Я не хочу стеклянный! – затормозила Катюша.
– Почему?
– У Травкиной такой. Она его выбросить давно собирается! На нём все капли видны. И пальцем не прикоснуться – сразу следы остаются!
– Ладно, пойдём дальше. Компромисс искать будем, – примирительно сказал суровый и упрямый супруг.
– Стол, – тихонько подсказала Катюша.
– Ну, стол, – подтвердил Никольский.
И они пошли гулять по салону, высматривая и выискивая то, что понравилось бы обоим.
Однако ни один из многочисленных столов не подходил. Один не нравился прямолинейному и практичному Никольскому, другой – сентиментальной Катюше.
– Поедем в другой магазин, – уступчиво предложил Никольский.
До вечера супружеская чета осмотрела ещё четыре мебельных салона, но к согласию не пришла. Более того, в последнем уставшие от впечатлений, от невозможности сделать выбор и прийти к согласию муж и жена разругались в пух и прах.
– Посмотри, какой хорошенький столик! – воскликнула обрадованная Катюша, указывая на чуть-чуть (всего лишь количеством ножек) отличавшийся от её разбитой мечты экземпляр.
– Слушай, ты когда-нибудь успокоишься? Сколько можно ходить кругами вокруг круглых столов? – начал выражать свои мысли странными повторениями измученный и вспотевший Никольский.
– Но он прелесть! – почти подпрыгнула восторженная Катюша.
Она, конечно, уже основательно устала, но энергии на выражение буйных эмоций ей всё ещё хватало.
– Да ну, блин какой-то на ножках! На нём ничего не поместится! Он какой-то куцый! Стол должен быть прямоугольным! На нём всё должно помещаться! – основательно и догматично произнёс Никольский.
– «Я с детства не любил овал, я с детства угол рисовал!» – процитировала Катюша знаменитые строки из стихотворения Когана и в сердцах зачем-то добавила. – Ты какой-то упёртый! Как Собакевич! Просто серый осёл!
Зачем она упомянула серого осла, Катюша даже самой себе объяснить не могла. Наверное, от усталости или от смутных воспоминаний о бурном выборе душевой кабины, мебели в спальню, а до того – обоев в гостиной, а до того – дверных ручек, плитки в ванной комнате и всего, что им приходилось выбирать в течение предыдущего года с копейками.
– Послушай, тебе давно пора научиться дозировать эмоции и достойно себя вести, – важно изрёк Никольский, поджал губы и замолчал.
– Люблю, не могу, – саркастично изрекла Катюша.
Супруги нежно, трепетно и беззаветно любили друг друга. Она его – за рассудительность, спокойствие и умение держать себя в руках. Он её – за весёлую эмоциональность, лёгкое отношение к жизни и способность увлекаться.
При этом они иногда ссорились по мелочам. Её раздражали в нём непоколебимая уверенность в своей правоте, медлительность, какая-то неспешность на грани заторможенности и упрямое упорство. Его в ней – поверхностность, нелогичность и неумение сосредоточиться на чём-то одном.
Остаётся загадкой, что держало их вместе много лет.
Увидев стальной блеск в глазах Никольского, Катюша поняла, что бойкот будет продолжаться долго: несколько дней, во всяком случае, до следующего воскресенья. Он мог бы тянуться и дольше. Но в воскресенье Никольский должен был расколоться – им предстояло ехать в гости к его другу за город.
Мероприятие предстояло затяжное и церемонное. Отмечался юбилей, который никак нельзя было проигнорировать и пропустить.
Но до воскресенья их ожидало тупое обиженное молчание, к которому утомлённый затяжными ремонтными работами и непредсказуемыми Катюшиными эмоциями частенько прибегал Никольский.
Казалось бы, какая мелочь – купить стол. Тем более, когда их везде так много! И везде тебе так и предлагают: а вот, пожалуйста, взгляните на этот – большой и устойчивый, а может быть, вам понравится вон тот – красивый и элегантный – украшение любой гостиной.
Но выбрать один, один-единственный, такой, чтобы он устроил обоих – круглый, овальный, квадратный, прямоугольный или, на худой конец, в виде какого-нибудь лекала, оказалось делом нереальным.
К тому же надо учесть факт, что перед этим дом был отремонтирован и обставлен почти полностью. Хотя в основном силами Катюши.
Когда юбилей прошёл, возвращаться к занятию, которое опять должно было привести к неминуемой ссоре помирившихся таки супругов, обоим не захотелось.
И покупка стола была отложена, отодвинута, перенесена – всё, что угодно, только бы не окунаться опять в споры на примитивно-оскорбительную, но принципиально неразрешимую тему: круглый или квадратный. Компромисса быть не могло, это знали оба.
И стол так и не был куплен. Поэтому семейство ютилось за маленьким старым квадратным столиком, привезённым из городской квартиры, ещё целый год.
Стол так и не был куплен.
Ведь главное в мечте что?
Ожидание.
И предвкушение.
Хорошо – семья уцелела! Ведь все знают, что ремонт – это стихийное бедствие.
А когда через энное количество времени воспоминания о конфликте улеглись, стол всё-таки купили.
Вы спросите какой?
А вот прямоугольный.
Впрочем, дело даже не в форме, а чтобы всей семьёй – с супницей и курицей, потому что гусь слишком жирный.
И вообще, о вкусах не спорят! Хотя обстоятельства иногда вынуждают…
(«Портреты, прелести, причуды», Рига, 2014.)