С точки зрения доктора крупова

                ОСТАНОВИТЕ БЕЗУМИЕ И ЖИВИ БУДЕТЕ
                --------------------------------               
              Надпись на московской деньге князя Василия Темного

    …нельзя  отказать  в  безумии  людям,  не  только  считающим себя  здоровыми (самые бешеные собою  совершенно  довольны),  но  признаваемым  за таких другими. […]
  Главные признаки расстройства умственных способностей состоят:
     а) в неправильном, но и непроизвольном сознании окружающих предметов;
     б) в болезненной упорности, стремящейся сохранить это  сознание с явным даже вредом самому больному,
 и   отсюда –   
     с) тупое и постоянное стремление  к  целям  несущественным, а упущение целей действительных.

                А.И. Герцен. Доктор Крупов
               
                ОСКОЛОК ЗЕРКАЛА ТРОЛЛЯ
                ------------------------
  В практической психологии есть такое понятие – фиксированная идея. «Все течет, все изменяется», - учил мудрец Гераклит, и по отношению к идеям это так же истинно, как и по отношению к любому другому объекту мира. Фиксированная идея – это энергетическая пробка, застывший и окаменевший кусочек логики. Это нелогичность, используемая как основа для логики. Носитель фиксированной идеи может иметь высшее образование, научные звания, рассуждать внешне умно, логично – и при этом нести несусветную дичь. И виной тому – фиксированная идея, которую он подхватил когда-то, как вредоносный вирус. Как сказал кто-то, основа проблем человека не в том, что ему чего-то не хватает, а в том, что у него есть что-то лишнее.
    Зараженный вирусом фиксированной идеи считает себя абсолютно здоровым, потому что эта идея отрицает, что она фиксированная. Вот перед психологом сидит молодая женщина с неустроенной судьбой:
    - Я не собираюсь больше выходить замуж!
    - А почему не собираетесь?
    - Потому, что он мужчин одни несчастья.
    - Почему вы считаете, что от них одни несчастья?
    - Потому что все мужики – козлы!
    Вот она – фиксированная идея. Среди мужчин есть немало добрых, чутких людей, которые могли бы дать этой женщине счастье семейного очага, и из того, что в прошлом  ей не удалось создать счастливую семью, логически вовсе не следует, что с мужчинами счастье невозможно в принципе. Но фиксированная идея вне логики. Выдавая себя за непререкаемую истину, она разъедает, как раковая опухоль, логику ее носителя. Даже если эта женщина снова выйдет замуж (что не исключено), подсознательно она сама реализует установку на несчастья и сделает совместное проживание с мужчиной адом. И потом сама же скажет: «Я же говорила: все мужики – козлы».
     Чего стоила миру фиксированная идея Гитлера о расовом превосходстве немцев и о том, что все зло – от евреев!
     В «Похождениях бравого солдата Швейка» Гашека есть такой персонаж -  сапер Водичка. Его фиксированная идея заключалась в том,  что все мадьяры (венгры) – негодяи. «Плохо ты мадьяров знаешь» - убеждал он Швейка и считал своим долгом бороться с мировым злом – мадьярами всеми доступными ему средствами: «Я его (мадьяра) ка-ак хрясну!»  На «логичное» замечание Швейка, что некоторые мадьяры не виноваты в том, что они мадьяры, Водичка со всей убежденностью носителя истины в последней инстанции воскликнул: «Как это не виноваты? Каждый из них виноват, что он мадьяр!»  «Если уж нам, саперам, что в башку взбредет, так мы насчет этого звери», - похвалялся он.
    Водичку извиняет то, что он был человек простой, с неразвитым, первобытным интеллектом. Но взять иного  антисоветчика - и умен, и книжки пишет, и в университете лекции читает, и с думской трибуны выступает, а послушаешь его – тот же Водичка. Его фиксированная идея – «СССР – империя зла» и «Сталин – изверг рода человеческого». Писатель Валентин Распутин поставил верный диагноз российским антисоветчикам - «либералам»:
    «Российский либерал […] – это особый тип человека, созданного не убеждением, а каким-либо изъяном, нравственным или психическим, какой-либо неполнотой, неуравновешенностью» («У нас поле Куликово, у них – «Поле чудес» - «Советская Россия», 2 апр., №39, 1998г.) А один журналист справедливо назвал антисталинизм «неврозом шестидесятников».
     Проблема эта вполне разрешимая, опытный практикующий психолог, возможно, расфиксирует ее за несколько сеансов, и психическая энергия из болота с тиной и лягушками превратится в текучую реку с чистой прозрачной водой. Беда, однако же, в том, что сам антисоветчик и сталинофоб не подозревает о том, что ему нужна помощь психолога и, как тот Водичка, убежден, то его устами глаголет истина. Фиксированная идея делает его догматиком, неспособным воспринимать реальность, нетерпимым к иному, чем у него, мнению. Михаил Делягин в статье «Либертэ-косерватэ» («Завтра», декабрь 2009, №49) пишет: «…либеральное сознание, став государственной доминантой в России, […] не воспринимает никакого инакомыслия, не говоря уже о соревновательности различных идеологических платформ. Это рождает и агрессивное неприятие реальности. Все, противоречащее либеральным идеологемам, объявляется несуществующим или несущественным, а указание на них – «примитивным манипулированием». […]В результате либералы в массе своей – носители наиболее тоталитарного в России типа сознания».
    Фиксированная идея подобна осколку зеркала из сказки Андерсена «Снежная королева». Злобный тролль, который был на самом деле сам дьявол, изготовил зеркало, в котором все отражалось в искаженном виде. Ученики тролля сначала развлекались тем, что при помощи зеркала искажали образ земного мира, а затем захотели исказить образ самого носителя истины – бога. Но когда они поднимались на небеса к богу, зеркало упало и разбилось на миллионы осколков. И если такой осколок попадал человеку в глаз или человек надевал очки, в которые были вставлены эти осколки, он начинал видеть окружающий мир искаженным.

    В своей работе я рассматриваю семь типичных фиксированных идей антисоветчиков и сталинофобов. На деле их гораздо больше, но чтобы охватить их все, потребовалось бы написать целую книгу (а, возможно, и не одну). В основе всех их лежат две глобальные фиксированные идеи, которые я упомянул выше: «СССР – империя зла» и «Сталин – изверг рода человеческого». Если их расфиксировать в сознании антикоммуниста – все остальные фиксированные идеи рухнут, потому что им не на чем будет держаться. Но невозможно вылечить алкоголика или наркомана, если он сам этого не хочет, и невозможно помочь антисоветчику и сталинофобу избавиться от осколка зеркала в глазу, потому что, повторю еще раз, фиксированная идея отрицает, что она фиксированная (как писал герценовский доктор Крупов, «самые бешеные собою  совершенно  довольны»).
    Разбору каждой фиксированной идеи посвящена отдельная глава:
1. В СССР при Сталине осуществлялся геноцид советского народа.
2. Все осужденные при Сталине невиновны.
3. Все действия КПСС были преступны.
4. Антисоветчики и антисталинисты осуждают советский режим и лично Сталина с позиций гуманизма и общечеловеческих ценностей.
5. В демократической России не должно быть государственной идеологии – ни советской, ни какой- либо другой; у россиян не должно быть никаких идей.
6. В СССР все граждане жили в постоянном страхе. Если к власти снова придут коммунисты либо люди с идеологией, близкой к коммунистической, они всех антисоветчиков и антисталинистов без суда и следствия поставят к стенке либо повесят.
7. Россию, для ее же блага, следует расчленить на отдельные государства.


 1. В СССР ПРИ СТАЛИНЕ ОСУЩЕСТВЛЯЛСЯ ГЕНОЦИД СОВЕТСКОГО НАРОДА
  «Да — был ли мальчик-то, может, мальчика-то и не было?».

                А.М. Горький. Жизнь Клима Самгина               


    Кажется, нигде извращенность сталинофобского сознания не проявляется с такой очевидностью, как при подсчете числа репрессированных в правление Сталина. Здесь сталинофоб впадает в откровенную хлестаковщину. У того тридцать пять тысяч курьеров, арбуз в семьсот рублей, суп в кастрюльке прямо из Парижа – у сталинофоба десятки миллионов репрессированных. Но Хлестакова хоть как-то оправдывает то, что он болтал спъяну и наутро ничего не помнил, да и трезвый он был без царя в голове, а тут – трезвые, солидные люди, писатели, политики, профессора. Основоположником этого бреда можно считать Никиту Хрущова. В своем сталинофобском докладе на XX съезде он заявил «Когда Сталин умер, в лагерях находилось до 10 миллионов человек», хотя в докладной записке, представленной ему, значилось, что на 1 января 1953 г. в лагерях содержалось 1 727 970 заключенных. После этого доклада начался безумный аукцион: кто больше. Андрей Сахаров утверждал: «…по крайней мере, от 10 до 15 миллионов погибло от пыток и казней, в лагерях для ссыльных кулаков […] и в лагерях, где не было права переписки». Сын репрессированного комиссара РККА Рой Медведев насчитал 40 миллионов «жертв репрессий»,  А.И. Солженицын – 66 миллионов 700 тысяч (плюс 44миллиона во второй мировой войне «от пренебрежительного и неряшливого ее ведения», итого  «… мы потеряли от социалистического строя 110 миллионов человек»),  А.В. Антонов–Овсеенко, сын репрессированного троцкиста, а также правозащитница Зоя Крахмальникова и актер Олег Басилашвили – 80 миллионов, Ирина Хакамада – 95 миллионов, Анатолий Чубайс – от 50 до 100 миллионов. Александр Яковлев насчитал жертв с 1917 года более 100 миллионов, причем включил в цифру 27 миллионов советских людей, которые погибли на войне или стали жертвами зверств фашизма на оккупированной территории. Всех переплюнули Юрий Карякин и Борис Немцов –120 и 150 миллионов человек, «уничтоженных режимом».
    Так и хочется спросить, как мальчик Сережа из фильма Данелии: «Дядя Петя, вы дурак, да?». Ситуация как в детской сказке Н. Носова «Приключение Незнайки и его друзей». Из города Змеевки, где жили коротышки-малыши, стали пропадать жители: уйдет малыш в Зеленый город малышек – и не вернется. Дело в том, что у малышек полным ходом шла уборка урожая фруктов, и прибывшие малыши оставались в городе и тоже  включались в работу. Но в Змеевке этого не знали, а воображения им было не занимать, и вот кто-то удумал, что в Зеленом городе поселился трехголовый дракон, который в день съедает по одной малышке, он-то и съел пропавших малышей. Этот кто-то рассказал свою догадку другому, тот третьему и т.д., причем каждый прибавлял дракону по одной голове, так что из трехголового он превратился в стоголового.
    Бывший гражданин СССР, ныне живущий в США, демограф Максудов в своей работе, касающейся жертв 1937 года, остроумно заметил, что если поверить некоторым книгам о 37-м годе, то к 22 июня 1941 года все взрослые мужчины в СССР или были расстреляны, или находились в лагере – «все, и немного больше». («Загадка 37-го. Литературовед и историк Вадим Кожинов в беседе с Виктором Кожемяко» -  Советская Россия, 12 ноября 1998 г., № 133). Антисоветчикам вообще свойственна маниакальная любовь к миллионам жертв. Сахаров, например, на Съезде народных депутатов в 1989 году заявил, что в Афганистане погибли «почти миллион»  советских солдат (официальная цифра – 13,5 тысяч; даже если она сильно занижена, до «почти миллиона» все равно далековато). Критик Бенедикт Сарнов уверял, что власовская армия насчитывала миллионы (реально РОА состояла всего лишь из двух дивизий предателей, то есть могла насчитывать не более 25-30 тысяч солдат). В одной из аннотаций в интернете появилась такая новость: «Захоронение в Тосково — одно из сотен по всей территории бывшего СССР, где агенты Сталина умертвили до 10 миллионов человек». Юрий Емельянов, приводя эту цитату в своей книге «Сталин перед судом пигмеев» (read24.ru›fb2/yurky-emelyanov-stalin-pered-sudom), остроумно ее прокомментировал: «Если таких захоронений были сотни, то получалось, что «агенты Сталина» умертвили  несколько миллиардов человек, то есть примерно столько, сколько сейчас живет на планете». И сколько же понадобиться земли, чтобы в одном месте похоронить 10 миллионов трупов? Представляют ли авторы этой брехалки, что это такое - 10 миллионов? Похоже, они вроде Глафиры Фирсовны из пьесы Островского «Последняя жертва»: «Ну, уж это у меня счет такой; я все на мильены считаю; у меня, что больше тыщи, то мильен». До такого абсурда и Хлестаков с его тридцатью пятью тысячами курьеров не додумался бы. Разве что барон Мюнхаузен, да и то вряд ли.
    Пресловутая «гласность» сработала против сталинофобов – несколько независимых групп исследователей, воспользовавшись тем, что были открыты архивы, установили истинную картину. Так, еще в начале 90-х годов прошлого века доктор исторических наук, научный сотрудник Института российской истории РАН В.Н. Земсков (кстати, далеко не коммунист), изучив архивы, установил, что за весь советский период с 1918 по 1990 годы включительно по обвинениям в государственных преступлениях и некоторым другим статьям уголовного законодательства были осуждены 3 миллиона 854 тысячи человек, из них 828 тысяч приговорены к смертной казни (не все приговоры, кстати, были приведены в исполнение). Казалось бы, все ясно, вопрос можно закрыть, и хватит фантазий про стоголового дракона. Статистика Земскова уже третий десяток лет введена в научный оборот и используется в трудах историков, не зараженных вирусом фиксированной идеи. Но сталинофоб живет по принципу «Факты упрямая вещь, но я упрямее фактов».
    Несколько расходятся данные Земскова с данными, представленными Генеральным прокурором СССР Руденко, но не значительно. О том, что число репрессированных и казненных значительно преувеличено, свидетельствовали также данные, приведенные в справке кандидата исторических наук А.Н. Дугина, представленной им для заседания Конституционного суда 7 июля 1992 года, на котором обсуждался вопрос о запрете Коммунистической партии в нашей стране. Справка Дугина была подготовлена на основе архивных материалов, включая архивы НКВД, МВД и ГУЛАГа. (Эту справку воспроизвел в своей книге «Поверженная держава» доктор социологических наук М.И. Кодин.)
    В итоге многих лет исследований комиссия А.Н. Яковлева установила: после Гражданской войны расстреляно примерно 640 тысяч человек.
     Численность заключенных в ГУЛАГе никогда, за исключением нескольких лет, не превышала 1 процента населения, то есть меньше, чем в других крупных странах (в США в настоящее время в заключении находится от 3 до 6 процентов, а в «демократической» России в 90-е годы - около 2 процентов).
    К началу Великой Отечественной в колониях и поселениях находилось 2,3 млн. заключенных, в большинстве уголовников. Миллион был направлен на фронт. Оставшиеся работали на строительстве, в оборонной, золотодобывающей, угольной и нефтяной промышленности, на лесозаготовках. Тяготы войны переносили немалые, но они тогда касались всех, в том числе и военнопленных.
    Конечно, те, кто пустил гулять по миру миф о десятках миллионов, сами в эту чушь не верили, они, говоря блатным языком из фильма «Джентльмены удачи» Георгия Данелии, народу «фуфло толкали», действовали по принципу «Руби столбы – заборы сами повалятся» (поскольку Сталин – «столб», на котором была построена и держалась Советская власть).  Впрочем, как знать, часто бывает, что лжец сам начинает верить в собственную ложь (классический пример – Хлестаков в сцене вранья сам верил в тридцать пять тысяч курьеров). Я подозреваю, что Солженицын  верил в свои 66 миллионов репрессированных. Но в основном, конечно, все эти Сванидзе, Млечины, Радзинские и прочие не столь наивны. Но они вынуждены «толкать фуфло», потому что эти мифические миллионы – горючее для антисталинской, антисоветской ракеты - без этого топлива ракета шлепнется на землю коровьей лепешкой. Все они - слуги тролля из сказки Андерсена. Речь не о них, а о тех, кому попал в глаз осколок зеркала. Как писал протопоп Аввакум в своем «Житии», «не их то дело, но сатаны лукавого».
    Несколько лет назад я стал невольным свидетелем одного разговора. Я сидел на скамейке в парке, и рядом со мной сели двое мужчин почтенного возраста. Один из них вспоминал, как до войны он был школьником и жил в Петергофе. Он с удивлением говорил о том, что в 1937 -38 годах, да и вообще в его детстве ни у кого из учеников в их классе родители не были арестованы. Не слышал он, чтобы у кого-то арестовали родителей во всей школе и чтобы арестовали кого-то из родственников и знакомых. В их доме жил пьяница, который, напившись, орал на весь двор, ругал правительство и самого Сталина, это слышали все, в том числе и милиционер, живший в том же доме, и, тем не менее, никто его не арестовал. Мой сосед по парковой скамейке не сомневался в том, чем его напичкала «демократическая» пропаганда, но его личный жизненный опыт вступал в противоречие с тем, что он читал в «демократических» газетах и слышал по телевизору. Как могло получиться, что он, живя в самый разгар многомиллионных репрессий, и не где-нибудь в глухой таежной деревне или на Камчатке, а в Петергофе, от которого до столичного Ленинграда рукой подать,  этих репрессий не заметил?!  Не заметила их и балерина Галина Уланова, которая незадолго до смерти сказала, что даже не подозревала, в каком ужасном обществе она жила при Сталине. Подобные признания часто можно услышать по телевизору от тех, чья молодость прошла в сталинскую эпоху. Мой отец, будучи до войны молодым человеком, жил в Казани, работал на большом авиационном заводе, и тоже не заметил никаких массовых репрессий.
    Любопытная получается вещь: наша страна в Великую Отечественную войну, по официальным данным, потеряла примерно около 27 с половиной миллионов человек, то есть, во много раз меньше, чем, если верить сталинофобскому мифу, от сталинских репрессий. Причем, собственно военные потери составляют около 11 с половиной миллионов человек, то есть, основные потери приходятся на гражданское население. Потери гражданского населения были, естественно, в основном на территориях, оккупированных врагом, а в тылу, например, в моем родном Татарстане, куда фронт не дошел, и откуда немцы не отправляли советских людей на работу в Германию, где их не расстреливали как заложников, не вешали на площадях за связь с партизанами, не убивали целыми деревнями каратели и т.д., таких потерь было во много раз меньше. То есть, жители Татарстана, не дожившие до Победы – это, в основном, те, кто были мобилизованы на фронт и не вернулись. Однако, не смотря на то, что погибших солдат было меньше, чем якобы репрессированных, люди и без всяких статистик знали, что эти потери были огромны. В советские времена часто можно было услышать в СМИ, что у нас нет семьи, которая бы во время войны не потеряла кого-то из близких. И это правда. Например, в нашем роду погибли мой дядя - брат моего отца, двоюродный брат отца, сам отец был ранен в ногу, мой дед по матери почти всю войну пробыл в плену, погиб жених моей матери. А сколько погибло наших не очень близких и дальних родственников и односельчан! Сам я по раннему детству помню огромное количество фронтовиков-калек – кто на костылях, кто без руки, кто без обеих ног. То есть, людям, пережившим войну, не нужен был никакой XX съезд и Хрущов со своим докладом, Солженицын со своими запредельными цифрами, чтобы объяснить, какую ужасную войну они пережили и скольких жертв она стоила. Пострадавших от сталинских репрессий, если верить сталинофобам, было во много раз больше, и, тем не менее, люди ухитрились этих репрессий не заметить! Конечно, те, чьи родственники, друзья и знакомые были расстреляны, сидели в лагерях и те, кто сами прошли лагеря и  ссылки, о репрессиях знали, и для них доклад Хрущова был как бальзам на раны, но для основной массы населения доклад был подобен грому среди ясного неба. Вспоминая то заседание съезда, на котором Хрущов зачитал свой доклад, Н.К. Байбаков писал о шоке, который испытали слушатели доклада:    «Хорошо помню и свидетельствую, что не было тогда в зале ни одного человека, которого этот доклад не потряс, не оглушил своей жестокой прямотой, ужасом перечисляемых фактов и деяний» (Цит. по кн: Юрий Емельянов. Сталин перед судом пигмеев). Советские люди почувствовали себя героями из басни Крылова, не заметившими слона.
    Хорошо сказал по этому поводу Павел Краснов:
    «Откуда взялось такое количество заключенных? Ведь 40 миллионов заключенных – это население тогдашних Украины и Белоруссии, вместе взятых, или все население Франции, или все городское население СССР тех лет. Факт ареста и транспортировки тысяч ингушей и чеченцев был отмечен современниками депортации как шокирующее событие, и это понятно. Почему же арест и транспортировка во много раз большего количества людей не были отмечены очевидцами? Во время знаменитой «эвакуации на восток» в 1941-1942гг. было перевезено в глубокий тыл 10 миллионов человек. Эвакуированные жили в школах, времянках, где угодно. Этот факт помнит все старшее поколение. Это было 10 миллионов, как же насчет 40 и тем более 50, 60 и так далее?[…]
    Где размещались заключенные? Предполагается, что в бараках; вряд ли кто будет строить в тайге небоскребы для зеков. Однако даже большой барак не может вместить людей больше, чем обычная пятиэтажка, поэтому многоэтажные дома и строят, а 40 миллионов – это 10 городов размером с тогдашнюю Москву. Неизбежно должны были остаться следы гигантских поселений. Где они? Нигде. Если же разбросать такое количество заключенных по огромному количеству маленьких лагерей, расположенных в труднодоступных малонаселенных районах, то их невозможно будет снабжать. Кроме того, транспортные издержки с учетом бездорожья станут невообразимыми. Если их разместить близко к дорогам и крупным населенным пунктам, то все население страны немедленно узнает об огромном количестве заключенных. В самом деле, вокруг городов должно быть большое количество специфических сооружений, которые не заметить или спутать с чем-либо другим невозможно» (Краснов П. Как Сталин предотвратил «перестройку» - М.: Алгоритм, 2011, с. 87-88).
    Мой отец до войны проходил срочную службу в войсках НКВД и конвоировал осужденных на поездах к месту заключения. Уж он-то должен был заметить гигантское по численности перемещение людей, если таковое действительно было – и тем не менее ничего подобного он не видел.
    В годы коллективизации, по подсчетам публициста И. Пыхалова, было раскулачено до 600 кулацких хозяйств, отправлено на поселение (но не в заключение) до 1940 г. 2 293 214 человек, и деревенские жители о раскулачивании знали, но вот десятки миллионов заключенных граждане СССР не заметили.
    Сталинофобы продолжают верить в нелепый и глупый «ужастик», который легко опровергнуть, если чуточку напрячь мозги и посмотреть на вещи здраво – но треклятый осколок зеркала не дает этого сделать.  У сталинофоба сердце медом обливается, когда он слышит о своих любимых десятках миллионов. Вот и твердит он, как  в «Истории одного города» Салтыкова-Щедрина градоначальник Дементий Брудастый, у которого в голове вместо мозгов органчик: «Палач! Людоед! Вампир! Десятки (сотни, тысячи) миллионов репрессированных, ГУЛАГ, страна – сплошной концлагерь» и т.д. Солженицын в интервью по ТВ в 2001 году признал, что Ельцын, Гайдар и Чубайс ограбили народ (открыл Америку!), но тут же поторопился перевести с больной головы на здоровую – зато в советские времена-де расстреливали миллионы людей. Для справки: с 1921 по 1953 год было расстреляно около 600 тыс. человек, среди которых, в частности, были военные преступники. По политическим мотивам  было осуждено не более трети всех заключенных. Р. Баландин пишет: «То есть, речь идет о 100-150 тыс. человек. Массовым политическим террором для страны с населением в 150 млн. человек это считать никак нельзя» (Баландин Р.К. Завещание Сталина. – М.: Алгоритм: Эксмо, 2009, с. 58).
    В настоящее время в Америке, стране с населением 260 миллионов, в тюрьмах находится 2 миллиона 200 тысяч человек, то есть, грубо говоря, на каждые сто миллионов американцев один миллион – заключенные. И это в мирное время, в условиях, не сравнимых  с теми экстремальными условиями, в которых находился СССР в 30-е годы. В 1940 г. население Советского Союза насчитывало свыше 190 миллионов, в заключении находились 1 миллион 850 тысяч, то есть, опять же примерно 1 миллион на 100 миллионов. Если СССР, на языке либералов» – «сплошной концлагерь», то и США – сплошной концлагерь (цифры взяты из кн.: Краснов П. Как Сталин предотвратил перестройку. – с. 99).
    У меня нет желания идеализировать ту эпоху, чем часто грешат те, кто справедливо считают Сталина выдающимся государственным деятелем. Лучшее определение сталинской эпохе, на мой взгляд, дал скандальный Эдуард Лимонов: «У нас была великая эпоха» - так он назвал свою автобиографическую повесть. А в великие эпохи все великое: велики успехи, достижения и подвиги – но велики ошибки, просчеты и преступления (например, так было во времена Великой французской революции), Но сталинофобы не видят в великой эпохе ни достижений, подвигов, а только выковыривают из нее один негатив, как изюм из булки, и во всем обвиняют Сталина. Винить во всем негативном руководителя огромной страны так же глупо, как обвинять родителей в том, что  их взрослый сын пьянствует и бьет жену – родители не всесильны, даже самые авторитарные. Основоположник современной социологии Питирим Сорокина  писал:
    «Наивно полагать, что так называемый абсолютный деспот может себе позволить все, что ему заблагорассудится, вне зависимости от желаний и давления его подчиненных. Верить, что существует такое «всемогущество» деспотов и их абсолютная свобода от общественного давления — нонсенс». При этом Сорокин ссылался на Герберта Спенсера, который утверждал: «Как показывает практика, индивидуальная воля деспотов суть фактор малозначительный, его авторитет пропорционален степени выражения воли остальных».
    То же самое утверждал и У. Черчилль:
    «Любой премьер или президент по существу является весьма и весьма ограниченным в своих возможностях человеком, поскольку вся его деятельность обусловлена условиями экономики, состоянием массовой психологии, сознанием и традициями общества»,
    К тому же односторонняя характеристика эпохи всегда либо ложна, либо лжива. История – не голливудский боевик про «плохих парней», и сталинофобы отнюдь не «хорошие парни», какими они себя считают, о чем мы поговорим ниже. Лев Толстой в своей заметке «Несколько слов по поводу книги «Война и мир» писал:
    «Я знаю, в чем состоит характер времени, который не находят в моем романе («Война и мир» - В.А.), - это ужасы крепостного права, закладыванье жен в стены, сечение взрослых сыновей, Салтычиха и т.п.; и этот характер того времени, который живет в нашем представлении, - я не считаю верным и не желал выразить. Изучая письма, дневники, предания я не находил всех ужасов этого буйства в большей степени, чем нахожу их теперь или когда-либо. В те времена так же любили, завидовали, искали истины, увлекались страстями; так же была сложна умственно-нравственная жизнь, даже иногда более утонченная, чем теперь, в высшем сословии. Ежели в понятии нашем и составилось мнение о характере своевольства и грубой силы того времени, то только от того, что в преданиях, записках, повестях  и романах до нас доходили только выступающие случаи насилия и буйства. Заключать о том, что преобладающий характер того времени было буйство, так же несправедливо, как несправедливо заключил бы человек, из-за горы видящий одни макушки деревьев, что в местности этой ничего нет, кроме деревьев» (alexnest.ru›…klassika/t/tolstojj…lev…neskolko-slo/).
    Осколок зеркала исказил зрение сталинофоба, и теперь ничего, кроме деревьев он не видит.

                2. ВСЕ ОСУЖДЕННЫЕ ПРИ СТАЛИНЕ БЫЛИ НЕВИНОВНЫ
                --------------------------------------------
               
  «Профессор, снимите очки-велосипед».               
   (с осколками зеркала тролля вместо стекол. - В.А.)
 В.В. Маяковский. Вступление к поэме «Во весь голос».


                Другая фиксированная идея: «Все осужденные при Сталине  были совершенно безвинными людьми». В книге Константина Симонова «Так называемая личная жизнь» главный герой Лопатин живет в квартире, в которой до него жила другая семья. Однажды, выходя из квартиры, он увидел молоденького лейтенанта, который стоял перед дверью. Оказалось, что он жил здесь до Лопатина со своими родителями, которых арестовали. Лейтенант зашел перед отправкой на фронт в дом, где он жил когда-то, и встретился с новым хозяином своей бывшей квартиры. Мы, читатели, не знаем, за что были осуждены родители того лейтенанта, и предположений на этот счет можно строить сколько угодно. Но ни Лопатин, ни его дочь, которой он рассказал об этой встрече, даже и не ставят такой вопрос, они полностью разделяют точку зрения автора книги: раз, репрессированы, значит, невиновны. Если в книге эта мысль только подразумевается, то  одном «перестроечном» фильме о войне (названия, к сожалению, не помню) она высказана прямо, в лоб. Жена осужденного командира Красной  армии встречает друга своего мужа, тоже командира, которого тоже арестовали, но выпустили, восстановили в звании и послали на фронт. Женщина спрашивает: что за люди сидят в лагерях? неужели все они враги? Тот отвечает: «Кроме уголовников все невиновные».
   Рыба любит где глубже, а сталинофоб – где глупше. Все мужики – козлы, все репрессированные невиновны. Например, троцкисты. Сталин укреплял государство, строил социализм «в отдельно взятой стране»,  а они не хотели «в отдельно взятой», они хотели «мы на горе всем буржуям мировой пожар раздуем». Их лидеру Троцкому на Россию  было наплевать, он прямо, без обиняков говорил: «Россия – это хворост, который мы бросим в костер мировой революции». Троцкого выслали за границу, где он продолжал баламутить мир, собираясь спалить Россию во имя мировой революции, но в Советской России остались его многочисленные сторонники, а это были крутые ребята, они прошли опыт дореволюционного подполья, гражданской войны и крови не боялись. Они засели всюду – в советских и партийных органах, НКВД, армии, и не сидели, сложа руки, союзников искали повсюду, в том числе и в гитлеровском правительстве. Борьба троцкистов с советской властью закончилась не в их пользу (родители того лейтенанта из книги Симонова вполне могли быть троцкистами). Но поскольку троцкисты были разгромлены, то, исходя из тезиса «все осужденные невиновны», все они должны считаться жертвами бесчеловечного сталинского режима. Логика отдыхает.
    В деревне кулаки еще до начала коллективизации оказывали активное сопротивление советской власти. Начиная с 1926 года были раскрыты несколько сот подпольных кулацких организаций, во главе которых стояли кулаки, эсеры, бывшие белые офицеры. Они ожесточенно сопротивлялись хлебозаготовкам, убивали деревенских активистов, коммунистов и комсомольцев, работников Советов. В одном только 1929 году было 1300 открытых кулацких мятежей (сведения взяты из сборника «Документы свидетельствуют. Из истории деревни накануне и в ходе коллективизации 1927-1932 гг.» - 1989 г., с . 23). Любая власть борется с теми, кто выступает против нее с оружием в руках, иначе она не власть. Иное дело беззакония, творившиеся в ходе коллективизации. Но коллективизация была фактически продолжением гражданской войны, а у такой войны свои законы. «Не дай бог увидеть русский бунт, бессмысленный и беспощадный» (Пушкин). Как писал Юрий Качановский в книге «Диктатура Сталина», «Участие силовых структур было ограниченным. Они подавляли лишь открытые мятежи. Раскулачивание проводила сама деревня». Как в 1905 году крестьяне жгли помещичьи имения, распахивали помещичью землю, угоняли скот, так в годы коллективизации семьи зажиточных крестьян  односельчане выгоняли из домов, отбирали у них не только средства производства, но и домашнюю утварь, одежду, обувь, детские вещи. И все это происходило по утвержденным край- и облисполкомами спискам. И опирались исполкомы на постановление ЦИК Совета Народных Комиссаров СССР «О мерах по укреплению социалистического переустройства сельского хозяйства в районах сплошной коллективизации», в статье 2 которого значилось: «Предоставить краевым (областным) исполнительным комитетам и правительствам автономных республик право применять в этих районах все необходимые меры борьбы с кулачеством вплоть до полной конфискации имущества кулаков и выселения их из пределов отдельных районов и краев (областей). Поскольку эти меры применялись по отношению к людям, не совершившим никаких преступлений, без суда, этих людей можно с полным правом назвать репрессированными незаконно. Так были репрессированы мой прадед и прабабка по матери. Прадед был сослан в Казань на принудительные работы, жил в переполненном бараке, а прабабка была оставлена жить в деревне, и она раз в месяц ездила к мужу за 110 километров, чтобы привезти ему продукты и постирать одежду.
    Придется признать невинными жертвами и безжалостных представителей партийной, военной, чекистской и хозяйственной элиты, которые прежде чем стать «жертвами репрессий» сами залили страну кровью. Такие как, например, наркомы внутренних дел Генрих Ягода и Николай Ежов и их подчиненные,  или как палачи Мартын Лацис и Николай Бухарин. Бухарин, например, вместе с другим будущим «невинной жертвой сталинского террора» А.И. Рыковым при рассмотрении в Политбюро вопроса о помиловании обвиняемых по «шахтинскому делу» настоял на расстреле «вредителей» (а Сталин, кстати, выступал против). Впоследствии за расстрел самих Бухарина и Рыкова  голосовали тоже будущие «жертвы сталинизма» А.В. Косарев и И.Э. Якир (а Сталин предлагал ограничиться всего лишь их высылкой). Именно партийной элите, а не Сталину, как установил доктор исторических наук Юрий Жуков (см. книгу «Иной Сталин»), принадлежала инициатива в развязывании репрессий 1937-1938 гг.
    Страна была наводнена шпионами и диверсантами, что не удивительно в преддверии Второй мировой войны. Шпионов в нашей стране и сейчас пруд пруди, а уж тогда тем более. Шпионы немецкие, японские, английские (как же без Англии – мировая империя!), американские, польские, турецкие, финские, венгерские  и прочие. Дело осложнялось еще и тем, что многие шпионы и диверсанты были русскими людьми,  озлобленными на Советскую власть, им не надо было притворяться русскими, учить русский язык, изучать русские обычаи.  Поди распознай его, когда он, укрывшись овечьей шкурой, ведет скромную жизнь советского скромного служащего или успешно делает военную или партийную карьеру. Эта вездесущность и неуловимость врагов Советской власти неизбежно порождали подозрительность, шпиономанию, жертвами которой действительно часто становились невиновные люди. Но шпиономанией во время войны были охвачены США, Великобритания, Франция, Бельгия и ряд других стран мира, не входивших в гитлеровскую коалицию, и там сотни тысяч людей стали жертвами репрессий, порожденных шпиономанией. В СССР борьба с агентами иностранных разведок, диверсантами и «пятой колонной» была очень успешной. Джозеф Дэвис (американский посол в СССР в 1937-1938 гг.) после нападения Германии на СССР в статье, опубликованной в газете «Санди экспресс», писал: «…сегодня мы знаем, благодаря усилиям ФБР, что гитлеровские агенты действовали повсюду, даже в Соединенных Штатах и Южной Америке… Однако ничего подобного в России мы не видим. «Где же русские пособники Гитлера?» - спрашивают меня часто. «Их расстреляли», - отвечаю я». Далее Дэвис отмечал, что значительная часть всего мира считала знаменитые тогда процессы изменников 1935-1938 гг. возмутительными примерами варварства, неблагодарности и проявлением истерии. Однако, утверждал Дэвис, «они свидетельствовали о поразительной дальновидности Сталина и его близких соратников» (Цит. по статье доктора технических наук, профессора Владимир Литвиенко «О чем врут недруги Сталина». – «Советская Россия», «Отечественные записки, № 22, 24 декабря, 2009 г.). Но, поскольку шпионы и диверсанты были репрессированы, следовательно, они были невиновны. Здравый смысл, где ты? Ау!
    «Репрессированными», то есть, невинными жертвами придется признать и предателей, перешедших на службу врагу. Например, около 10 тысяч человек, которые перешли  на сторону финнов и уже после окончания войны занимались диверсиями и убийствами советских людей.
    Основными жертвами репрессий 1937-38–х гг. стал бюрократический аппарат, коррумпированное чиновничество, взяточники, казнокрады, расхитители государственной собственности типа Горбушкина и Щукина из фильма Гайдая «Не может быть!» по М. Зощенко. Их преступления относятся к уголовным, но в народном сознании уголовники – это «урки», то есть грабители, убийцы, карманники, «медвежатники» - те, кто сами себя называют «ворами в законе». И с точки зрения человека из народа «подпольный миллионер» Корейко, воры  Горбушкин и Щукин, троцкисты, шпионы, и диверсанты – преступники, но не уголовники. Очевидно, тот генерал из фильма имел в виду под уголовниками именно «воров в законе», вот они, по его убеждению,  и были осуждены по заслугам. А преступники типа Корейко с Горбушкиным – не уголовники, стало быть, невинные жертвы.
    В интернете я нашел заметку из газеты за август 1947 года. На одном заводе (ни завод, ни город, где он находился, не указаны) шестеро рабочих одного из цехов вскрыли флянцевые соединения трубопровода, по которым проходил спирт, и похитили 25 литров спирта, но были задержаны в проходной. Они получили различные сроки заключения, но, поскольку не были «уголовниками», приходится их признать невиновными.
    В 1995 году недавно умерший Петр Тодоровский снял фильм «Какая чудная игра». Девяносто пятый год – время ельцинского торжества «свободы и демократии»; всего два года назад был расстрелян Верховный совет, последний оплот «тоталитарного режима». Тодоровский – режиссер выдающийся, признанный классик советского кино, и фильмы его еще долго будут смотреть. Однако и ему попал в глаз осколок троллева зеркала, и в результате появился этот фильм.
    В фильме студенты в общежитии в начале 1950-х годов устраивают розыгрыши над товарищами. Розыгрыши далеко не безобидные, не типа «у вас вся спина белая». Наконец один из шалопаев, студент Коля Рыбкин, подражая голосу Левитана, объявляет по радиостанции о невероятном снижении цен, введении свободы слова, отмене прописки, разрешении свободного выезда за границу. Все собравшиеся послушать «правительственное сообщение» радостно кричат «ура». Можно понять радость людей в разрушенной, голодной послевоенной стране при известии о снижении цен, но обещание свободного выезда за границу в те годы было как голодному пирожное. На какие шиши могли тогда поехать в любезные либералу «цивилизованные страны» советские люди, даже если бы у них была такая возможность?
    Фильм кончается непредсказуемо:  шутников отвозят «куда надо» и … расстреливают. Что уж не четвертуют на Красной площади, не сажают на кол?! Солженицын за «пропаганду и агитацию, содержащие призыв к свержению, подрыву или ослаблению Советской власти или к совершению отдельных контрреволюционных выступлений», да к тому же при отягчающих вину обстоятельствах – в военное время получил восемь лет исправительно-трудовых лагерей (преступление, кстати, действительно имело место, о чем Солженицын и сам писал), а хулиганистых мальчишек, которых надо было хорошенько выпороть, чтобы долго не смогли сидеть, казнили как опаснейших государственных преступников. Вот она, бесчеловечная сталинская система: пошутил неосторожно – расстрел, анекдот рассказал – расстрел, зевнул, глядя на портрет товарища Сталина – расстрел, расстрел, расстрел…
    За героями художественных произведений часто стоят прототипы, реальные люди, а за сюжетами – реальные случаи. В основе истории, рассказанной в фильме, так же лежит реальный случай, произошедший в послевоенном ВГИКЕ. Тодоровский учился в этом институте как раз в те годы и мог слышать о нем – возможно, от самих участников. И шутником, обещавшим людям свободный выезд за границу (они, бедолаги, только и мечтали съездить куда-нибудь в Куршавель или на солнечные пляжи на побережье Тихого океана) был некий студент по имени Николай Рыбников. В фильме он зовется Колей Рыбкиным – намек на прототип более чем прозрачный. Но тут возникает недоумение: как же Рыбников после того, как его расстреляли, мог сниматься в кино, стать кинозвездой, жениться на актрисе Алле Ларионовой? Как говорил один из героев романа Л. Леонова «Пирамида», «под шумок сойдет немного мистики». Но нервных и впечатлительных просим успокоиться, это не история с встающими из гроба покойниками, и никто Рыбникова не только не расстреливал, но и не посадил не только в ГУЛАГ, но даже и на пятнадцать суток. Наказали, конечно – и правильно сделали, но наказание было вполне адекватно проступку: его исключили из института и из комсомола. Но через год, стараниями Сергея Герасимова, восстановили и там, и там, и на дальнейшей судьбе артиста этот грех молодости никак не отразился.
    Лгал ли киноклассик, снимая явную нелепицу? Возможно, и лгал. Как в фильме «Когда деревья были большими»: «Дай, думаю, совру – ну и соврал». Ему было у кого поучиться, с кого брать пример: Солженицын, например, утверждал в «Архипелаге», что в годы гражданской войны в одесском зоопарке хищников кормили живыми пленными белогвардейцами (видимо, прозрачный намек на мучеников-христиан в Риме, которых отдавали на съедение хищникам в Колизее). У Тодоровского все-таки еще по-божески: Колю Рыбкина со товарищи только расстреляли, а не скормили львам и тиграм в московском зоопарке. А, может, и не лгал он вовсе, а уже и сам верил, как Хлестаков в знаменитой сцене вранья? Ведь не для того тролль изготовил свое зеркало, чтобы верно отражать реальность.  Все мужики – козлы, в сталинских лагерях, кроме «урок», все были невиновные, вузовских студентов за хулиганство расстреливали. Да  бог с ним, с Тодоровским. Но ведь вот что примечательно: фильм посмотрели миллионы людей, и что-то я не слышал, чтобы кто-нибудь явную чушь  и клевету назвал чушью и клеветой. Смотрели – и верили, что действительно так и было. Верили, потому что на носу зрителей были очки с осколками зеркала вместо стекол.
    Как известно, Совет по развитию гражданского общества и правам человека при президенте РФ опубликовал «Предложения об учреждении общенациональной государственно-общественной программы «Об увековечении памяти жертв тоталитарного режима и о национальном примирении». Программа предусматривает установку памятников жертвам тоталитаризма в городах и в местах их захоронений, создание музейно-мемориальных комплексов, и что она станет международной и охватит как бывшие республики СССР, так и страны бывшего «соцлагеря». Конечно, при Сталине были невинные жертвы – а что, сейчас их нет? Может быть, невинных жертв нет в стране, где процветают «общечеловеческие ценности» - США? Я бы поставил один общий памятник всем репрессированным, всем жертвам, когда-либо загубленным за всю историю России – в том числе и жертвам гражданской войны, на чьей бы стороне они ни воевали, и расстрелянным во время ельцинского государственного переворота 1993 года, и жертвам гайдаровских реформ. Человеческая история – это и история жертв, и все они достойны нашей памяти. Такой памятник должен стать чем-то вроде Могилы неизвестного солдата  у Кремлевской стены, когда каждый, возложивший цветы к Вечному огню, поминает этим всех своих павших родных или друзей, где бы они ни были похоронены. И при этом бывший власовец или полицай, отсидевший в ГУЛАГе положенный срок, не возложит здесь цветы в память своих погибших соратников, воевавшим на стороне фашистской Германии – этот памятник не для них.
    Но памятник всем жертвам, который я бы поставил, сталинофобам из Совета по развитию гражданского общества и правам человека не нужен, им нужны памятники «жертвам тоталитаризма», а, поскольку по их антилогике,  репрессированные при Сталине все без исключения, до единого человека, кроме «урок», были, невинными жертвами, то это будут памятники и музейно-мемориальные комплексы, кроме действительных жертв, еще и тем, кто были осуждены за преступления, за которые карают в любом самом раздемократическом, разобщечеловеческоценностном государстве. И россияне со слезами на глазах будут возлагать цветочки к памятникам Троцкому и троцкистам, убийцам-кулакам, и палачам Ягоде и Ежову, шпионам и диверсантам, власовцам и полицаям, ворюгам Горбушкиным и Щукиным, и прочим «жертвам».

                3. ВСЕ ДЕЙСТВИЯ КПСС БЫЛИ ПРЕСТУПНЫ
                -----------------------------------

  Хлестаков: «У меня легкость необыкновенная в мыслях»

                Н.В. Гоголь. Ревизор

               
    В конституционном зале суда над Советской властью адвокат Макаров и сподвижник Сахарова С. Ковалев утверждали, что все действия КПСС были преступными. Председатель конституционного суда В. Зорькин  изумился: разве такое возможно?! Да, все до единого! Жена Солженицына Н. Светлова, с хлестаковским размахом, вполне в духе своего мужа заявила: «Население все еще плохо представляет глубину и масштабы зверств коммунистического режима. Некоторые все еще думают, что это лишь отдельные  мрачные эпизоды великого и правого дела, и никак не могут понять, что только зверства и были».
     Например, при Сталине началось массовое строительство водохранилищ и широкомасштабная засадка лесополос, в результате чего периодические засухи и неурожаи были преодолены, и исчезла угроза голода – это тоже были зверства? В СССР была создана мощная система охраны здоровья советских людей, были побеждены многие смертельные болезни – тиф, малярия, оспа, туляремия (сейчас эти болезни вновь появились) – и это тоже зверства? А победа над фашизмом – это тоже преступные деяния?  Но ведь в этих «преступных деяниях» участвовали наши союзники англичане и американцы, на территории оккупированных фашистами стран  против фашистов боролись партизаны, подпольщики. И что, все они были преступниками? Зверствами и преступными деяниями были советские достижения в космосе? Ладно, пусть так, если вам угодно так думать. Но ведь кроме нас космос осваивали американцы. Получается, что и они - участники зверств и преступных деяний в космосе.
    Приходится как-то выбираться из логического тупика, куда загнали себя сталинофобы, и выход был найден: да, конечно, победы были (извините, слона мы второпях не приметили), но это ничего не значит. Во-первых, все победы были достигнуты ценой страшных преступлений, а во вторых, они были достигнуты не благодаря, а вопреки Сталину, он тут ни при чем, он только сажал и расстреливал, а больше ничего не делал (порою кажется, что антисталинисты долго смотрели на Луну – есть такое поверье: если слишком долго смотреть на Луну, можно умом тронуться). Я не знаю, кто автор этой идеи (я впервые услышал ее от Сванидзе и Млечина в теледуэли с Кургиняном «Суд времени»), но сталинофобы жадно ухватились за нее как утопающий за соломинку. Например, Игумен Филипп (Рябых) пишет:
    «При Сталине была создана бесчеловечная система, и ничто ее не может оправдать: ни индустриализация, ни атомная бомба, ни сохранение государственных границ, ни даже победа в Великой Отечественной войне, ибо всего этого добился не Сталин, а наш многонациональный народ. Режим, созданный Сталиным, держался на терроре, насилии, подавлении человеческой личности, лжи и доносительстве», ( Переосвящение храмов. – «Завтра», июнь 2010, №23, выделено мною).
    Или ведущий популярной в «перестройку» телепередачи «Взгляд» Александр Любимов:
    «Не могу смириться с тем, что геноцид можно оправдать историческими достижениями».
    Можно привести бесконечное количество цитат из высказываний Жириновского, Чубайса, Пивоварова, и т.д., в которых утверждается то же самое, часто буквально слово в слово. Хотели выбраться из тупика – и попали в новый тупик, как тот кулик в болоте из русской поговорки: хвост вытащил – нос увяз.
    Возможно ли, чтобы государство осуществляло успешную внутреннюю и внешнюю политику, одерживало победы в войнах, а верховный правитель был ни при чем? Да, возможно, и в истории монархий такое встречается постоянно – когда монарх не может управлять по малолетству, из-за физической болезни, слабоумия, или когда его нет на месте (например, когда Петр I ездил за границу) – и тогда верховную власть осуществляет регентский совет или регент, или иные назначенные монархом люди. Но Сталин не был ни малолеткой, ни больным, ни слабоумным, и почти никогда из страны не отлучался. Он был, как утверждают сами же сталинофобы, тиран, диктатор, сосредоточивший в своих руках всю власть, и никто не смел проявить хоть какую-то инициативу. Мог ли он в таком случае не иметь никакого отношения к успехам индустриализации, созданию атомной бомбы, победе в Великой отечественной войне? По логике сталинофобов, мог (если это можно назвать логикой). Из утверждения Игумена Филиппа вытекает, что, например, атомную бомбу создал «наш многонациональный народ». Конечно, Сталин лично созданием атомной бомбы не занимался, этим занимался  Специальный комитет для руководства всеми работами по использованию атомной энергии во главе с оболганным после смерти Сталина Хрущовым Лаврентием Берия. Но кто назначил Берия на эту должность, кто наделил этот комитет чрезвычайными полномочиями по привлечению любых ресурсов, имевшихся в распоряжении правительства СССР, к работам по атомному проекту? Папа римский? Чья подпись стоит под постановлением Государственного комитета обороны № 9887сс/оп от 20 августа 1945 г. о создании этого комитета? Кому, наконец, Берия докладывал о ходе работ? О таланте руководителя судят, в частности, и по тому, как он решает кадровые вопросы, кого назначает на руководящие должности, насколько эти люди соответствуют занимаемым должностям. Сталин поставил руководителем комитета Берию, который был, не смотря на его пороки и преступления, по утверждению антисоветчика А.Д. Сахарова, выдающимся организатором. Сахаров знал, что говорил – он сам работал над созданием бомбы под руководством Берия. Для сравнения: Б. Ельцин поручил проведение экономических реформ бездарному графоману Егору Гайдару, назначил вице-премьерами правительства пигмея Бориса Немцова и негодяя Анатолия Чубайса, не к ночи будут помянуты. Летом и осенью 1997 г. Чубайс был ведущей фигурой в правительстве. Берия блестяще справился с поставленной задачей и спас СССР от ядерной бомбардировки наших городов американцами. А  об «успехах» деятельности Гайдара и Чубайса уже достаточно сказано без нас, не будем повторять очевидное (справедливости ради надо сказать, что проколы бывали и у Сталина: генерала Власова он назначил командармом, но будущего предательства не мог тогда предугадать не только Сталин, но и сам Власов, и не попади он в плен, наверняка бы успешно воевал до победы, и сейчас бы мы его вспоминали в числе других генералов-героев войны).

                Ну что тут спорить: вождь или народ
                Врага повергли в той войне кровавой?
                Без командира даже взвод не взвод.
                Кто без Петра бил шведа под Полтавой?
               
                Юрий Хренов               

     Родоначальником  лжи о том, что Сталин действовал исключительно во вред, опять же был Никита Хрущов, уверявший в своем докладе на XX съезде, что Верховный главнокомандующий только мешал успешному руководству Красной армией:
    «После начала войны нервность и истеричность, проявленные Сталиным, вмешательство в руководство военными действиями причинили нашей армии серьезный ущерб. […] Сталин вмешивался в проведение операций и издавал приказы, которые не учитывали действительного положения на данном участке фронта и которые не могли привести ни к чему иному, как к огромным людским потерям. […] Сталин, вместо проведения крупных оперативных маневров, с помощью которых, обойдя противника с флангов можно было прорваться ему в тыл, требовал лобовых атак и захвата одного населенного пункта за другим. Эта тактика стоила нам больших потерь».
     Сталинофобы как мухи на …, набросились на это «свидетельство очевидца», и впоследствии у него появились последователи. Так  автор мини-опуса «Поражение, превращенное народом в победу», утверждал:
    «Ни один полководец мира не сделал столько для поражения своего народа, сколько сделал Сталин. Он проиграл войну, что заставило народ под угрозой иноземного фашистского господства мобилизовать свои последние силы и проявить невиданный героизм для спасения Родины. Великую Отечественную войну народ выиграл вопреки Сталину»  (nnre.ru›istorija/kratkii_kurs_stalinizma/p7.php).
    При этом игнорировались воспоминания советских военачальников, в которых была дана высокая оценка полководческой деятельности Сталина. Например, Г.К. Жуков в своей книге «Воспоминания и размышления» писал:
    «Как военного деятеля И.В. Сталина я изучил досконально, так как вместе с ним прошел всю войну. […] В руководстве вооруженной борьбой в целом И.В. Сталину помогали его природный ум, богатая интуиция. Он умел найти главное звено в стратегической обстановке и, ухватившись за него, оказать противодействие врагу, провести ту или иную крупную наступательную операцию. […] И.В. Сталин владел вопросами организации фронтовых операций и операций групп фронтов и руководил ими с полным знанием дела, хорошо разбираясь и в больших стратегических вопросах. Эти способности И.В. Сталина как Главнокомандующего особенно проявились, начиная со Сталинграда… Несомненно, он был достойным Верховным Главнокомандующим».
     Я не хочу спорить ни Хрущовым, ни с автором опуса, ни со Сванидзе, Млечиным и прочими мифотворцами, эти господа и сами знают, что лгут, и будут стоять насмерть, отстаивая свою ложь. Речь о тех, кто, нацепив очки со стеклами из осколков зеркала, внимают этой лжи и согласно кивают головами: «Да, да, многонациональный народ, а Сталин – террор, насилие, геноцид, проиграл войну» и т.д. и т.п. Все это было бы смешно, когда бы не было так гнусно.

  4. АНТИКОММУНИСТЫ И АНТИСТАЛИНИСТЫ ОСУЖДАЮТ СОВЕТСКИЙ РЕЖИМ И ЛИЧНО СТАЛИНА
 
  С ПОЗИЦИЙ ГУМАНИЗМА И ОБЩЕЧЕЛОВЕЧЕСКИХ ЦЕННОСТЕЙ
  -------------------------------------------------
   
   «Эх, Никишка! Душа надобна».

                Л.Н. Толстой «Власть тьмы»

    «Не судите, да не судимы будете, ибо каким судом судите, таким будете судимы;
  и какою мерою мерите, такою и вам будут мерить.
     И что ты смотришь на сучок в глазе брата твоего, а  бревна в твоем глазе не чувствуешь?
     Или как скажешь брату твоему: «дай я выну сучок из глаза твоего», а вот, в твоем глазе бревно?
     Лицемер! вынь прежде бревно из твоего глаза и тогда увидишь, как вынуть сучок из глаза брата
твоего».
              Евангелие от Матфея, 7:1-5.
   
                               
  Сталинофобы любят козырять своим гуманизмом. Они-де, антисталинисты, – человеколюбцы,  страдальцы и плакальщики по десяткам миллионов безвинно убиенных соотеченников. Прямо как Радищев: «Я взглянул окрест меня – душа моя страданиями уязвлена стала».
    Вот и гуманист игумен Филипп туда же:
    «…ничто ее (сталинскую систему. – В.Я.) не может оправдать: ни индустриализация, ни атомная бомба, ни сохранение государственных границ, ни даже победа в Великой Отечественной войне…»  А что может оправдать «свободу и демократию», во время которой вымерли не мифические «десятки миллионов», а вполне реальные 12,4 миллиона человек (эта цифра подтверждена экспертами из ООН) при условии, что никаких достижений и вовсе нет, сплошной хаос и разрушения, чего и сами сталинофобы не отрицают? «Не могу смириться с тем, что геноцид можно оправдать историческими достижениями». А с геноцидом, осуществленным его единомышленниками-либералами господин Любимив может смириться?
    Когда сталинофобам приходится, скрепя сердце, признать официальные цифры осужденных при Сталине, они вспоминают о пресловутой «слезинке ребенка» Достоевского: «Пусть погибли не десятки миллионов, а сотни тысяч, это все равно преступление. Ведь убийство даже одного человека – это преступление». Но этим человеколюбцам, пролившим Ниагару крокодиловых слез по  мифическим «десяткам миллионов»,  12,4 миллиона своих современников как мертвому до лампочки. «Пес с ними!», - как сказал Иван Васильевич из гайдаевского фильма. И это даже не равнодушие к судьбам соотечественников. Ненависть к «сталинской тирании», якобы устроившей «геноцид собственного народа», прекрасно сочетается с ненавистью к этому самому народу. Как пел Высоцкий, «Ненависть, ненависть, ненависть!»
    В августе 1991 г., в дни ГКЧП трое молодых людей погибли при попытке поджога БТР. Никто на них не нападал – наоборот, они сами напали, и гибель их была случайной (ежедневно на улицах Москвы гибнут люди в ДТП), однако их хоронили как героев («Вы жертвою пали в борьбе роковой»). Сам «всенародно избранный» просил всенародно прощения за то, что не сберег их, а впоследствии для увековечения их памяти выпустили почтовые марки. Но когда в октябре 1993 г. москвичи  вышли  на улицы, чтобы защитить законную власть, писатели выступили с двумя открытыми письмами диаметрально противоположного содержания. В первом письме авторы призывали к взаимопониманию, милосердию, предостерегали от пролития крови.  Во втором письме к Ельцину  «Раздавите гадину!» (Гайдар назвал пришедших к Дому Советов бандитами) А. Адамович, Г. Бакланов, А. Борщаговский, А. Гельман, Д. Гранин, А. Кушнер, Л. Разгон и другие «гуманисты»  убеждали «всенародно избранного»: «Хватит говорить/ […]Пора научиться действовать. Эти тупые негодяи уважают только силу. Так не пора ли ее продемонстрировать…» А эта «гадина», эти «бандиты»  и «тупые негодяи» - российский народ! Может быть, письмо написано сгоряча, и впоследствии авторы, на холодную голову, пересмотрели свою позицию? Ничуть не бывало. Когда в 1998 году «Независимая газета» опросила либеральных литераторов, не изменилась ли  эта позиция спустя пять лет, оказалось, что они остались все теми же «гуманистами» Вот характерные ответы: «Не стрелять было нельзя» (В. Войнович), «действовать надо было тверже» (А. Немзер). Актриса Лия Ахеджакова  метала на телестудии громы и молнии: «Где наша армия?! Почему она не защищает нас от этой Конституции, от этой проклятой Конституции?». И армия пришла, а впоследствии Окуджава с потрясающим бесстыдством хвастался, что с удовольствием наблюдал, как она расстреливала «гадину»: «Для меня это был финал детектива. Я наслаждался этим. Я терпеть не мог этих людей, и даже в таком положении никакой жалости у меня к ним совершенно не было…» Борис Немцов во время расстрела науськивал: «Давите, давите, Виктор Степанович, времени нет. Уничтожайте их!» Григорий Явлинский внушал: «Президент должен проявить максимальную жесткость и твердость в подавлении бандитствующих элементов». Видный деятель «демократических сил» пародист Александр Иванов предлагал всех неблагонадежных арестовать и держать на стадионе как в Чили во время путча генерала Пиночета сентябре 1973 года. Когда по Дому Советов выстрелили из танка, собравшаяся поглазеть либеральная чернь радостно аплодировала. А после подавления «бандитствующих элементов», Боннэр вспоминала: «Ах, как радовалась душа, когда эти […] фанатики получили первую оплеуху в «Останкино»! Тогда, наверное, мы впервые облегченно вздохнули: Армия с нами! [...]   Как грамотно, качественно обрабатывали кантемировцы Белый дом! Четко, методично, со знанием дела  […] подавляли […]рязанцы и туляки». (в первый день бомбежки Ирака гуманистка Боннэр направила Бушу поздравительную телеграмму) А «всенародно избранный», по вине которого были убиты уже не трое, а тысяч людей, прощения у них не попросил. Супергуманист всех времен и народов Солженицын назвал кровавую бойню «преображенской революцией» и «закономерным и естественным шагом». А задолго до этого приехав в Америку, он предлагал американцам осуществить другой вариант «преображенской революции» как «закономерный и естественный шаг»: - обрушить на СССР ядерный удар. Многозначительная деталь: во время пятидневной грузино-осетинской войны 2008 года в составе грузинской армии-агрессора осуществлял «закономерный и естественный шаг» батальон спецназа имени Солженицына (батальон был разгромлен).
    Тенгиз Абуладзе, режиссер «культового» в «перестройку» фильма «Покаяние» на встрече с московскими зрителями его фильма в январе 1987 года так объяснял смысл своего произведения: «Дети и внуки виноваты в грехах своих родителей, а потому должны за них покаяться». Позже, выступая на страницах «Московских новостей», он пояснял, что «покаяние» должно сопровождаться изгнанием с работы всех, кто был прямо или косвенно причастен «к преступлениям» сталинского времени. Более того, режиссер-гуманист предлагал распространить репрессии на родственников и знакомых этих людей. По его подсчетам, таких в СССР было около 18 миллионов человек. «Видимо, сюрреалистическое восприятие действительности так сильно влияло на автора «Покаяния» и его поклонников, что они не замечали очевидной абсурдности: во имя искупления жертв былых репрессий Абуладзе предлагал репрессии гораздо более широких масштабов», - пишет в своей книге «Сталин перед судом пигмеев» Юрий Емельянов.
    Писатель-антисемит Владимир Солоухин, изобразивший в своей статье «Читая Ленина» основателя советского государства кровавым палачом, в книге, написанной незадолго до смерти, сокрушался, что Гитлеру не удалось окончательно решить «еврейский вопрос». В. Ерофеев, смердяковствуя, похвалялся: «Моя ненависть достигла таких степеней, что я пришел в полный восторг от хунты Пиночета, торжества ЦРУ. Мне было приятно, что Альенде убили». Солженицын пытался сделать героями предателя, перешедшего на сторону Гитлера, генерала Власова и его «армию» РОА. Поэт и публицист и русофоб Александр Широпаев сокрушается, что советский народ победил германский фашизм: «С падением Берлина окончилась история. Я хочу только одного, перенестись туда, сражаться там и погибнуть» (сражаться на стороне фашистов и погибнуть за Гитлера). (Алексей Грушевский. Сага о настоящих крокодилах. http://lj.rossia. org/users/grushevsky/132769.html). Страдалец «за други своя» Андрей Сахаров добивался освобождения нациста Рудольфа Гесса. Когда Рой Медведев спросил его, зачем ему это нужно, тот ответил: «Так, жалко. Несчастный старик…» Жалко ему было отца и сына Бразинскасов, убивших бортпроводницу Надю Курченко и угнавших советский самолет - он упрашивал американские власти не возвращать их в Советский Союз. Жалел он и пытался защитить Затикяна и его сообщников, взорвавших бомбу в московском метро, в результате чего были ранены 44 человека, из которых 7 погибли, в их числе женщины и дети. А вот погибшую Надю Курченко ему не было жалко, и раненых и погибших в метро, и борца против угнетения черных и цветных в ЮАР Нельсона Манделы, двадцать седьмой год томящегося за решеткой ему жалко не было. Такой вот избирательный гуманизм. Этот гуманист, получивший Нобелевскую премию мира, призывал американцев организовать голод в России. Так, в 1974 году в беседе с посетившим его в Москве американским сенатором Бакли советовал: «Давить на СССР, ограничивать его в импорте продовольствия, давить в политике цен» ( Цит. по кн.: Бушин В.С. Александр Солженицын. – М. : Алгоритм, 2003. – с. 311-312) Нобелевский миротворец поддерживал американскую агрессию во Вьетнаме и скорбел о ее провале, называя это «трагическим событием», настаивал на вовлечении в войну стран Азии и Европы (другой нобелевский лауреат и гуманист, Солженицын, был просто взбешен, когда война закончилась, два миллиона убитых в этой войне вьетнамцев, в том числе женщин и детей, ему было мало).  Приход к власти в Чили кровавой клики Пиночета Сахаров оценил как «фактор стабилизации и консолидации». Датская газета «Актуэльт» писала: «Сахаров много говорит о гуманизме, но это выглядит насмешкой, как только он заявляет о «трагедии народов Вьетнама и Камбоджи, имея в виду освобождение от американской военной оккупации…» (там же,- с.323).
    А вот что писал о гуманисте и человеколюбце Гайдаре, пугавшем, как старая бабка «букой» маленьких детей, тридцать седьмым годом,  и о его команде академик Г.А. Арбатов:
    «Меня поражает безжалостность этой группы экономистов из правительства, даже жестокость, которой они бравируют, а иногда и кокетничают, выдавая ее за решительность, а может быть, пытаясь понравиться МВФ», ( Цит. по ст: Сергей Телегин. «Наперсточники» - «Завтра», март, 2010, №9).
    Краткосрочный преемник Чубайса на посту председателя Госкомимущества Владимир Полеванов рассказывает:
    «Когда я пришел в Госкомимуществе и попытался изменить стратегию приватизации, Чубайс заявил мне открытым текстом: «Что вы волнуетесь за этих людей? Ну, вымрет тридцать миллионов. Они не вписались в рынок. Не думайте об этом – новые вырастут!» (Цит. по: Сергей Батчиков. «Творцы и черви» - «Завтра», 2008, №26).
    В 1990 г. в своем трактате о реформе, которую он еще только намеревался провести, Чудайс с простодушной откровенностью писал:
    «К числу ближайших социальных последствий ускоренной рыночной реформы относятся: общее снижение уровня жизни; рост дифференциации цен и доходов населения; возникновение массовой безработицы», а дальше – рецепты эффективного подавления всяких попыток населения протестовать» (там же).
    Сталинофобы любят называть Сталина вампиром и людоедом, устроившим геноцид собственного народа.  И кто же на самом деле вампир и людоед, устроивший геноцид? «Чем кумушек считать трудиться», не лучше ли увидеть «бревно в собственном глазу»?
    Или возьмем пресловутые «миллионы расстрелянных, десятки миллионов репрессированных при кровавом режиме Сталина».  Казалось бы, после объективного подсчета и развенчания мифа надо только радоваться, что жертв оказалось во много раз меньше. Например, мы знаем официальную цифру погибших во время Великой Отечественной войны, - и вдруг окажется, что ученые ошиблись в подсчетах, и на самом деле погибших было на миллион человек меньше. Разве это плохо? Миллион человек, которых мы считали погибшими, оказались живыми! Даже если один солдат, считавшийся погибшим, дожил до Победы и умер в преклонном возрасте – уже радость. Но среди плакальщиков о десятках миллионов жертв реальные цифры осужденных при Сталине радости не вызывают. Напротив, возмущенный вой, будто их смертельно оскорбили в самых лучших чувствах: «Не верим! Не хотим 3 миллиона 854 тысячи осужденных и 828 приговоренных к смертной казни! Нам этого мало! Хотим десятки миллионов, на меньшее мы не согласны». Что за кровожадность?! И как может нормальный человек желать этого? Но таков «гуманизм» сталинофоба с осколком зеркала в глазу.
    Гуманизм для этих человеколюбцев оказывается портативной карманной штучкой, вроде расчески: когда надо – достал из кармана, причесался, когда надо – убрал снова в карман. «Большевики расстреляли царскую семью!» - достал «гуманизм», послал большевикам анафему, поплакал над расстрелянными. «В день Кровавого воскресенья 9 января 1905 года было убито свыше 1 тысячи человек и 2 тысячи ранено» – «гуманизм» в карман, сейчас он не нужен.
     Гуманизм – вещь серьезная, «не гребешок, чай», - как выразился Кутузов в фильме «Гусарская баллада». Он как хвостик у ослика Иа: либо он есть, либо его нет. Нельзя быть «немножко беременной», нельзя быть гуманистом в одном и безжалостной нелюдью в другом.  Истинному гуманисту и врагов жалко. Кутузов у Толстого  романе, победив французов, говорит своим солдатам: «…теперь их и пожалеть можно. Тоже и они люди. Так, ребята?» Мне искренне жаль погибших солдат вермахта. По погибшим советским солдатам  скорблю, преклоняюсь перед их подвигом, а немцев жалею. Были ведь и среди них герои, но ради чего они совершали подвиги и гибли? Советский солдат отдавал жизнь за правое дело, и за это вечная ему слава, а немец служил силам зла и отдал за них свою драгоценную жизнь – это ли не трагедия? Но это жалость к побежденному, жалость – милосердие, «милость к падшим». А непобежденного, сильного, наглого, самодовольного врага во сто крат жальче. Жалость пополам с омерзением, но все-таки жалость. Чубайса бог сотворил по своему образу и подобию, а он, как толстовский Наполеон, стал орудием темных сил:
    «И не на один только этот час и день были помрачены ум и совесть этого человека, тяжелее всех других участников этого дела носившего на себе всю тяжесть совершавшегося; но и никогда, до конца жизни, не мог понимать он ни добра, ни красоты, ни истины, ни значения своих поступков, которые были слишком противоположны добру и правде, слишком далеки от всего человеческого, для того чтобы он мог понимать их значение» (Лев Толстой. Война и мир, Т.3, ч. 2, гл. XXXVIII)/
    И нет у Чубайса сил покаяться перед своим еврейским богом, как покаялся разбойник Кудеяр из старинной русской песни или как Раскольников – перед людьми посреди площади. Разве не жалко его, убого духовного калеку, духовного бомжа, не понимающего «ни добра, ни красоты, ни истины»? Кто-то слеп от рождения, кто-то глухо-немой, кто-то «дурачок», как сочувственно называли слабоумных в народе, у кого-то ноги нет, а у Чубайса и глаза видят, и уши слышат, и ноги ходят, и языком метет, как помелом, да и умом бог не обидел, а вот совести и стыда – сплошное наличие отсутствия. Жалко его погибшую душу – как ни как, чай, и у него она, какая ни какая, хоть совсем крошечная, а есть – или, по крайней мере, когда-то была. И все его только проклинают, и никто за упокой погибшей души не помолится…

 5.В ДЕМОКРАТИЧЕСКОЙ ЛИБЕРАЛЬНОЙ РОССИИ НЕ ДОЛЖНО БЫТЬ ГОСУДАРСТВЕННОЙ
 ИДЕОЛОГИИ. У РОССИЯН НЕ ДОЛЖНО БЫТЬ НИКАКИХ ИДЕй.
-------------------------------------------------
    
 «- ...стало быть, по-вашему, убеждений нет?
   - Нет - и не существует.
   - Это ваше убеждение?
   - Да.
  - Как же вы говорите, что их нет? Вот уже одно на первый случай».

                И.С. Тургенев. Рудин
               
     По поводу национальной идеи Путин как-то сыронизировал, что поиски ее -  «это наша этакая вечная забава». Ну, он-то, конечно, человек серьезный, разумный, и ему разные «забавы» ни к чему. А что в таком случае нужно? Об этом он недвусмысленно сказал в телеинтервью, которое дал в сентябре 2000 года во время визита в США всемирной телекомпании CNN.
    « Я верю, что все мы пришли для того, чтобы творить добро. И самое главное, чего мы добъемся таким образом, мы добьемся комфорта».
    Единственная цель – «добиться комфорта» - роскошная машина, трехэтажный особняк в престижном районе, золотые часы Patek Philippe  и прочие радости. А национальная идея, смысл жизни, духовное развитие – все это «забава» для дурачков. А между тем, психологами доказано, что если человек уходит от решения «проклятых» вопросов, если он поддается соблазну материального благополучия («комфорту») в ущерб духовному, то возмездием является чувство неудовлетворенностью жизнью, ее бессмысленности, что ведет к распаду личности. Сказанное относится не только к отдельному человеку, но и к нации. Сталинофобы лишили Российский народ не только «комфорта». Было когда-то «наш паровоз вперед лети», а сейчас паровоз ржавеет, загнанный в идейный тупик, и рельсы поросли бурьяном. Сергей Батчиков, пишет в газете «Завтра»: «Такого глухого молчания власти относительно образа будущего как сейчас, не было ни при царях, ни при советах». Цели пути нет, а значит, нет и самого пути.
     Путь, по которому движется государство, определяется государственной идеологией, то есть, с системой взглядов, рисующих желаемое, ожидаемое общественное устройство (социальный идеал), а также путь, ведущий к нему. Россия никогда не жила без идеологии, без пути, и ни один народ, ни одно племя не живет, и только при «демократах» идеология поставлена вне закона. В Российской Конституции в 6-й статье так прямо и записано: «Никакая идеология не может рассматриваться в качестве государственной и обязательной». То же отсутствие единой идеи должно царить и в школе. Некто Г.О. Ловатин  в 1993 году в статье «Школьное образование: от декоммунизации к созиданию» (Приложение к газете «Первое сентября», «История», №13-14, ноябрь) писал: «…понятно, что в гуманитарном образовании нет и не будет какой-то единой основополагающей идеи или теории, какой-либо обязательной для всех методологии. Вроде бы с этим сейчас никто не спорит  (выделено мною. – В.А.).
    Впрочем, утверждать, что у нас так-таки уж и нет никакой государственной идеологии было бы, по крайней мере, наивно. Ведь само утверждение, что не должно быть никакой идеологии есть ни что иное, как идеология, только «идеология наоборот», шиворот навыворот, подобно идее Африкана Семеновича  Пигасова из романа Тургенева «Рудин», что идей вообще не существует.  Конституция, вообще-то, не запрещает гражданам иметь какие-то убеждения, идеи («свобода» все-таки). Она лишь утверждает, что у государства не должно быть никакой ведущей идеи. Но «демократическая» интеллигенция идет дальше Конституции: не только государству, но и российским гражданам идеи тоже не нужны. Например, режиссер Алексей Герман-младший, создавший клеветнический фильм о советских космонавтах «Бумажный солдат», в одном из интервью  утверждает:
    «Идеи никого счастливыми не делают. Скорее несчастными. Это кино про власть идей. Пусть даже хороших и верных. Ведь что говорит герой? Мы должны жить другой жизнью, не сталинской. Искусство не должно продаваться. Наука не существует ради денег. Все правильно, но идеи коверкают нас...»
    Идеи коверкают нас, делают несчастными. Поэтому идей быть не должно (кроме, разумеется, идеи о том, что идей быть не должно) - такова фиксированная идея фильма. В старом фильме «Айболит – 66» Бармалей хвастается, что может враз сделать всех людей счастливыми. У Германа есть свой способ всеобщего счастья: надо отказаться от всех хороших и верных идей. Искусство пусть себе на здоровье продается, наука пусть существует ради денег, а мы будем пребывать в счастливом состоянии отсутствия идей. Сам-то Герман, очевидно, давно уже счастлив, потому и нас учит быть счастливыми.
   Итак, хотите быть счастливыми – держитесь подальше от идей «хороших и правильных», поскольку они «коверкают нас». Так что, читая книжки, будьте осторожны, а то ненароком напоретесь на книжонку с идеями, которые вас исковеркают и сделают несчастными. Почитателям Антона Павловича Чехова это не грозит, поскольку, по утверждению известного режиссера театра и кино либерала Марка Захарова, ценность Чехова «в отсутствии какой-то публицистической идеи: вот зачем написал, для чего, почему, против чего борешься?» (Цит. по: «Советская Россия», 27. 4. 2010). Ему вторит экс-президент Дмитрий Медведев. По его словам, Чехов дорог ему «отсутствием  у него причин, каких-то прагматических мотивов, четкой идеи, всякой идеологии. Может быть, это для искусства самое главное!» (там же).
   Вот так! Литературоведы корпят над текстами Чехова, выискивают в них какие-то «прагматические мотивы, идеи, идеологию», потом помещают плоды своих трудов в школьные учебники, в которых учат школьников:  «сознавая изжитость всех современных ему «общих идей» он (Чехов) утверждал, что «общую идею бога живого человека» нужно искать заново» (Лебедев Ю.В. Литература. Учеб. Пособие для учащихся 10 кл. сред. шк. В 2 ч. Ч. 2, - 2-е изд. – М.: Просвещение. 1994. –с. 159). Или утверждают, что якобы у Чехова была такая «хорошая и верная» и потому зловредная идея: «Человеку нужно не три аршина земли, не усадьба (чтобы выращивать крыжовник и пребывать в блаженном путинском «комфорте»), а весь земной шар, вся природа, где на просторе он  смог бы проявить все свойства и особенности своего свободного духа» (А.П. Чехов «Крыжовник»). Но Захарову с Медведевым лучше знать: нет у Чехова никаких идей и идеологий! Так, писал что-то «от балды», что в голову придет, а к чему, зачем - не известно. И это для искусства «самое главное». И хорошо бы все так писали. А то вон Пушкин - я, де, «чувства добрые лирой пробуждал» да  «милость к падшим призывал» - типичные «причины» и «прагматические мотивы» с «идеологиями». Зачем? Писал бы себе «от балды» - то-то бы хорошо было!
    Однако, неверно думать, что в «демократической» России нет никакой государственной идеологии, кроме идеологии, что не должно быть никакой государственной идеологии. Есть и другая идеология. Она в Конституции не прописана, зато каждый день навязывается россиянам по всем каналам телевидения. «Кто хочет стать миллионером?», «Бери от жизни все!», «Будь первым!», «Не дай себе засохнуть!». «Живи на яркой стороне!» То есть, по Путину, «добиться комфорта» (по утверждению политолога Станислава Белковского, капитал самого Путина таков, что он может претендовать на место самого богатого олигарха России - как говорится, «не дал себе засохнуть», «взял от жизни все», добился желанного «комфорта»).
    В бульварном журнальчике на полном серьезе было опубликовано письмо некой девицы:
    «У меня достойное количество любовников. И все они не заменяют, а только лишь дополняют друг друга. Поэтому я постоянно в поисках нового партнера. Я поняла одно. Человек должен наслаждаться жизнью, пока еще молод, потому что жизнь очень коротка, а так хочется попробовать многое».
    А вот как звучала по ТВ реклама чая: «Жизнь – это удовольствие (прямо как у Гоголя – Хлестаков говорит: «Ведь на то и живешь, чтобы срывать цветы удовольствия»). Но только когда это удовольствие – высшее качество. Чай Ахмат!». Таким образом, чай Ахмат, «достойное количество любовников» становятся философской категорией смысла жизни, идеологией «свободы и демократии», которую М. Калашников, автор книг  «Сломанный меч империи» и «Битва за небеса» определил как царство, «где прихоти маленького неприметного обывателя и посредственности возводятся в ранг оси мира».
    Вот это и есть истинная идеология «демократической» России, идеология, уже третье десятилетие ведущая страну в пропасть. Известный советский режиссер Иосиф Хейфиц еще в 1989 году, в эпоху «гласности», в одном из интервью грустно констатировал:
    «Когда перед твоими глазами прошла жизнь огромной страны, невольно чувствуешь себя этаким Гулливером в стране великанов. А теперь я ощущаю себя в стране лилипутов. Была великая национальная идея. Теперь ее нет. Великаны вымерли, остались лилипуты...» (это интервью «лилипуты» в том «перестроечном» году не напечатали – оно было опубликовано лишь спустя 16 лет, в 2005 году).

  6. В СССР ВСЕ ГРАЖДАНЕ ЖИЛИ В ПОСТОЯННОМ СТРАХЕ, ЕСЛИ К ВЛАСТИ ПРИДУТ
 КОММУНИСТЫ ЛИБО ЛЮДИ С ИДЕОЛОГИЕЙ, БЛИЗКОЙ К КОММУНИСТИЧЕСКОЙ, ОНИ ВСЕХ
 ЛИБЕРАЛОВ БЕЗ СУДА И СЛЕДСТВИЯ ОТПРАВЯТ В ГУЛАГ ИЛИ ПОСТАВЯТ К СТЕНКЕ.
 

  «Русские идут!»

            Дж. Форрестол

  «- Глянул в сторону – гроб с покойничком летаеть над крестами…
    - Брехня.
    - А вдоль дороги мертвые с косами стоять. И тишина.
    - Брехня.»

                Фильм Э. Кеосаяна «Неуловимые мстители»
         
  Сталинофобы любят говорить о страхе, в котором якобы жили советские люди. Например, покойному актеру  Игорю Кваше в телевизионной передаче начала 2000-х годов одна из поклонниц задала вопрос, как он оценивает ситуацию в стране. Актер понял, к чему она клонит – ситуация на столько ужасная, что любому разумному человеку, каким бы убежденным либералом он ни был, с каким бы энтузиазмом ни приветствовал  разрушение Советского Союза, спустя десять лет не может не придти в голову сомнение: а правильным ли путем мы идем? Не совершили ли мы роковой ошибки? Но фиксированная  идея разумных сомнений в сознание не допускает. И Кваша применил прием, который сталинофобы используют постоянно – свалил с больной головы на здоровую. Он сказал примерно следующее: да, конечно, в стране сейчас не совсем хорошо, зато мы не знаем страха, который был при коммунистах.
      Как всякая фиксированная идея, эта идея лишена элементарной логики. Я родился в 1952 году, то есть, большую часть жизни прожил в Советском Союзе и не помню, чтобы чего-то особо боялся. Ну, боялся лечить зубы, боялся перед экзаменами, когда учился в университете. Провожая  поздно вечером девушку домой,  опасался нападения хулиганов. И не припомню, чтобы кто-то из моих знакомых или знакомых моих знакомых жил в каком-то страхе. И если даже поверить, что такой страх был при Сталине, то к моменту гибели СССР страна жила без Сталина без малого сорок лет. И что, все это время Кваша боялся, что его расстреляют как врага народа или отправят на лесоповал? Увы, видимо, так и было. Отца Кваши в годы «чисток» исключили из партии, но и после этого он продолжал преподавать в химико-технологическом институте им. Менделеева и погиб не в ГУЛАГе, а на фронте, так что самого Игоря Квашу не отнесешь к тем, кто озлобился на Советскую власть за то, что его родители пострадали от «Сталинских репрессий», и, тем не менее, он, оказывается, до самой «перестройки» дрожал от страха. И не он один. Юрий Емельянов, вспоминая 60-е годы в своей книге «Сталин перед судом пигмеев», писал :
    «Страх перед «неосталинистами» был велик. Особые подозрения вызывал А.Н. Шелепин. Хотя Шелепин произнес антисталинскую речь на XXII съезде, многие московские интеллигенты считали его «тайным сталинистом», стремившимся к установлению личной диктатуры. Как обычно, в подобных случаях распространялись панические слухи. Когда мы, сотрудники ИМЭМО, проработав в сентябре 1965 года в подмосковном совхозе, собрались вместе на одной квартире, вспоминать о недавнем необычном событии в нашей жизни нам не пришлось. В течение нескольких часов разговор с поразительным упорством сбивался на одну и ту же тему: «Железный Шурик» (так называли Шелепина его ненавистники) в скором времени установит жестокий режим, а в восстановленные на Колыме «сталинские» лагеря будут отправлять интеллигенцию Москвы. Мысль о том, что они могут стать жертвами «шелепинских» репрессий, заставляла многих столичных интеллигентов еще с большим страхом воспринимать сталинское время» (read24.ru›fb2/yurky…stalin-pered-sudom-pigmeev/).
    Диссидент 60-70-х гг. может мне возразить: «Да что вы мне говорите - не было страха! Знаете ли вы, как нас преследовал КГБ, как истязали в психушках? А слышали ли вы о «карательной медицине», когда любого здорового, но неугодного власти человека можно было упрятать на принудительное лечение в психиатрическую больницу?».  О КГБ я, конечно же, знаю, не на Луне живу, но знаю и о преследовании инакомыслящих в США  (например, Анжелы Дэвис), но это не значит, что все американцы денно и нощно дрожат от страха.  На то и органы госбезопасности, чтобы защищать государство. И о «карательной медицине» слышал. Но вот что сообщил по этому поводу художник Михаил Шемякин, сам далеко не коммунист:
    «Сейчас принято все валить на КГБ. КГБ преследовал, КГБ сажал… Но давайте говорить прямо. Да, КГБ исполнял свою карательную функцию. Но травили, сажали в сумасшедшие дома мы себя сами. В Союзе художников художники писали доносы на художников. В союзе музыкантов – музыканты на музыкантов. Как правило, доносы писали на талантливых, чем-то выделяющихся. На своем личном опыте могу сказать, что благодаря КГБ я остался жив. Когда в 1971 году я был арестован и доставлен к следователю в КГБ, он предложил мне три варианта: или дурдом, или лагерь, из которого мог бы не выйти, или бесшумно покинуть страну. Следователь, полковник Попов, сказал мне: «Наш отдел хочет спасти вас как художника» И дальше прибавил: «Союз художников находиться на свободе вам не даст» (Михаил Шемякин. «Я никогда не был диссидентом…». – «Завтра»).
    О том же свидетельствует и профессор Литературного института им. Горького Михаил Лобанов:
    «И о себе, и о моих знакомых могу сказать, что травило нас, русских патриотов, не столько КГБ, сколько литературная сионистская банда, засевшие в ЦК русофобы, которые потом сделались «демократами» и цинично признавались, что сознательно подтачивали изнутри «тоталитарное государство». («Светоносец или лжепророк?» - «Советская Россия», 24 декабря 1998 г. № 151).
     Вот так и во времена Сталина: писали друг на друга доносы, сводили счеты, расправлялись с конкурентами – и во всем Сталин виноват. В книге Михаила Шолохова «Они сражались за Родину» овчар дедушка Сидор рассуждает:
    «У нас на хуторе один я с простиной в голове, а остальные все умные, все в политику вдарились, Вот, к примеру, залезет Иванова свинья к соседу Петру в огород, нашкодит там, а Петро – нет чтобы добром договориться, вот как мы с тобой, - берет карандаш, слюнявит его и пишет в ГПУ заявление на Ивана: так, мол, и так, Иван, мой сосед, в белых служил и измывался над красноармейскими семьями. В ГПУ этого Ивана за воротник и к себе на гости приглашает. Глядишь, а он уже через месяц в Сибири прохлаждается. Брат Ивана на Петра пишет, что он, мол, сам в карателях был и такое учинял, что рассказать страшно! Берут и этого. А на брата уже карандаш слюнявит родственник Петра. Таким манером сами себя пересажали, и мужчин в хуторе осталось вовсе намале, раз-два – и обчелся. Теперь в народе моих хуторян «карандашниками» зовут. Так ведь как насобачились. Вкус заимели один другого сажать, все политиками заделались. А раньше такого не было. Раньше, бывало, один другому морду набьет, на том и вся политика кончится. Теперь – по-новому… Я от такой житухи промеж людей и в овчары подался».
     И опять же, сам Хрущов, которому сталинофобы готовы памятник поставить за то, что он «разоблачил бесчеловечный режим Сталина», был заядлым «карандашником», на чьей совести не одна сотня жизней.
    «Для обвинений Хрущева в моральной ответственности за многие нарушения законности были веские основания. Позже в записке комиссии Политбюро ЦК КПСС, составленной в декабре 1988 года, говорилось: «В архиве КГБ хранятся документальные материалы, свидетельствующие о причастности Хрущева к проведению массовых репрессий в Москве, Московской области… Он, в частности, сам направлял документы с предложениями об арестах руководящих работников Моссовета, Московского обкома партии». Возглавив партийную организацию Украины в 1938 году, Хрущев развернул репрессии в этой республике. В справке комиссии Политбюро 1988 года говорилось: «Лично Хрущевым были санкционированы репрессии в отношении нескольких сот человек… Летом 1938 года с санкции Хрущева была арестована большая группа руководящих работников партийных, советских, хозяйственных органов и в их числе заместители председателя Совнаркома УССР, наркомы, заместители наркомов, секретари областных комитетов партии. Все они были осуждены к высшей мере наказания и длительным срокам заключения». (Юрий Емельянов. Сталин перед судом пигмеев.) Кстати, сохранилась записка Сталина Хрущову по поводу его «карандашной» деятельности: «Уймись, дурак!»
    Сейчас «карандаш не слюнявят», для устранения неугодных используют другие методы: «заказать» киллеру, организовать травлю в СМИ, сфабриковать судебное расследование, плеснуть в лицо кислотой.
    Ну ладно, страх перед «железным Шуриком» был массовым психозом либеральной столичной интеллигенции, что-то вроде средневековых «плясок святого Витта». Хрущов здорово-таки перепугал их  антисталинскими страшилками в своем докладе. А как жили при Сталине? Ну, уж тогда-то и вправду все дрожали от страха, не так ли? Поэт Наум Коржавин так и писал:

                Вспоминая это время
                Как смерч, как гром, как правды крах,
                Я только вижу страх над всеми…
                Оркестры, митинги и страх.

    Несомненно, эти стихи выстраданы, такие на заказ не пишутся. О том же и  Иосиф Бродский:
 
                У истории русской страницы
                Хватит для тех,кто в пехотном строю
                Смело входили в чужие столицы,               
                Но возвращались в страхе в свою.
               
  Но насколько типично для тех, кто жил при Сталине, такое восприятие эпохи? Сколько соотечественников, «вспоминая это время»,  могли бы подписаться под  строками Коржавина: «Да, да, именно так все и было – «оркестры, митинги и страх»? По телевидению часто показывают фотографии и кинокадры, запечатлевшие возвращение советских солдат после войны, как их встречали на вокзалах и полустанках: цветы, объятия, слезы, улыбки – и ни одного солдатского лица, на котором бы запечатлелся страх. Мой отец после окончания войны еще на целый год был оставлен служить в немецком городке Бадшенфлис – так он рвался домой, и пока ехал в поезде, не дрожал от страха, а радовался, что наконец-то возвращается.  И кому я должен верить – фронтовику-отцу или поэту, который не воевал, но присвоил себе право говорить от имени фронтовиков? Дед, почти всю войну пробыв в немецком плену, после освобождения Советской армией не попал ни в какой ГУЛАГ, а, как и тысячи бывших военнопленных, благополучно вернулся домой и работал в колхозе. Кто-то из военопленных, конечно, попал в ГУЛАГ, если было за что, вот они-то и «возвращались в страхе в свою», но причем тут вся Советская армия-победительница? Лгал нобелевский лауреат, возводил напраслину. Общеизвестно, что, когда Сталин умер, простые люди плакали – и не только публично, на «митингах», но и дома, когда никто не видит, - вместо того, чтобы ликовать от того, что умер «кровавый тиран» «вампир» и «людоед». Желавших проститься с ним в Москве пришло так много, что люди гибли в давке. Что же, они свой страх оплакивали? Часами стояли в очереди, чтобы плюнуть в гроб ненавистного палача?
    Американский публицист, выходец из Советской России, отнюдь не коммунист Лев Наврозов в статье «Как виделся Сталин советскому большинству» вспоминает своего соседа по коммуналке в сталинской Москве, профессора, доктора медицинских наук:
    «Просыпаясь по утрам в выходные дни, они (семья профессора. –В.А.)  пели, как птицы, причем профессор и его сестра запевали соло, а вся семья хором. «Потому что у нас/ каждый молод сейчас/ в нашей юной прекрасной стране!».
    Кто же дал им это благополучие, это счастье, юность? Они мчались на праздники на Красную площадь взглянуть хоть одним глазком на величайшего человека в мировой истории, почти Бога, и в то же время не только их отца и учителя, но и друга.[…]
    Органы госбезопасности?
    Еще при Сталине я убедился, что многим в стране, особенно вне крупных городов, аббревиатура НКВД или МГБ говорила не больше, чем НКПС или МПС. Будучи людьми интеллигентными, профессор и его семья знали о существовании органов госбезопасности, но страшились их не более, чем комиссариата или Министерства путей сообщения. Подобно тому, как НКПС – МПС ведало путями сообщения (оно было видно с нашего общего балкона), НКВД - МГБ ловило шпионов и диверсантов».
    Ромен Роллан, посетив в середине 30-х годов СССР, писал:
    «Преобладающее впечатление от моего путешествия в Москву – это могучий поток молодой, бьющей через край жизненной силы, ликующей от сознания своей энергии, от гордости за свои успехи, от уверенности в своей правде, от веры в свою миссию и в вождей, которая пронизывает и воодушевляет огромные народные массы – миллионы мужчин и женщин Советского Союза» (Ромен Роллан. Собрание сочинений. Т. 13. М., 1958. С. 117).
    Что-то не похоже это свидетельство на атмосферу «оркестров, митингов и страха», о которой писал Коржавин. И подобных свидетельств и советских людей, и иностранных гостей, можно привести множество. А вот именно при сталинофобах в страну пришел реальный, а не мифический страх. Профессор Мичиганского университета В.Э. Шляпентох, специалист по России и бывший советский социолог, работавший в «Правде», пишет:
    «Страх за свою жизнь влияет на многие решения Россиян – обстоятельство, практически неизвестное в 1960-1980 годах… Судьи боятся, и не без основания, обвиняемых, налоговые инспекторы – своих подопечных, а милиционеры – преступников. Водители смертельно боятся даже случайно ударить другой автомобиль, ибо «жертва» может потребовать компенсации, равной стоимости новой машины или квартиры» (Цит. по кн: Сергей Кара-Мурза. Краткий курс манипуляции сознанием. Все на выборы. –  ЭКСМО Алгоритм, М., 2003, - с. 231)
    Страхом охвачены и те, ради кого, собственно, и была проведена «демократизация» страны – те, кого СМИ в 90-е высокопарно величали «новыми русскими». Крупные коммерческие структуры тратят на охрану около трети своих прибылей, бизнесмены живут в постоянном страхе за свою жизнь и жизнь своих близких. Это все разумный страх, вызванный реальной опасностью. Но остался еще и иррациональный, почти бредовый страх перед «железными Шуриками», которым охвачены либералы еще с советских времен, от которого, по убеждению Кваши, как раз и избавились с падением СССР. С. Кара-Мурза приводит такой случай:
    «Пригласили меня перед выборами в Думу 1995 г. на круглый стол «Культура, образование, наука» Общественной палаты при Президенте РФ. Видно, плюрализмом решили тряхнуть. Собрался цвет «демократов от культуры», послушать было интересно. Начальница палаты, драматург, поставила вопрос по-шекспировски: «Если на выборах победят коммунисты, Зюганов, то всех нас поставят к стенке. Хоть это вы понимаете?» Все закивали головами. Да, это они понимают» (Там же, с. 228).
    Так в средневековой Европе боялись чертей, ведьм, упырей, вурдалаков. А какой мистический ужас испытали сталинофобы в дни пресловутого ГКЧП! «Они будут всех нас вешать…» - истерически визжали они в своем знаменитом письме-призыве «Раздавите гадину!»  «Никогда ни в одном государстве мира военный переворот не означал такой физически ощутимой угрозы жизни для десятков тысяч предпринимателей», - писал в «Независимой газете» М. Леонтьев. (Кара-Мурза. Краткий курс манипуляции сознанием. - с. 229). Только и скажешь коронное леонтьевское «Однако!» Террор Суллы, совершившего военный переворот в Древнем Риме, ужасы пиночетовского режима в Чили  и, наконец, бойня, устроенная в центре Москвы в дни военного переворота, осуществленного Ельцыным – все это бледнеет перед тем, что мог бы устроить в случае победы  трясущийся Янаев!
    Этот параноидальный страх стоил стране слишком дорого – обезумевшие от страха либеральные интеллигенты и предприниматели в 1996 году «проголосовали сердцем» за Ельцина как за своего спасителя от неминуемой расправы, хотя любому человеку с неискаженным фиксированной идеей сознанием было ясно, как божий день, что это за «спаситель» и чего от него можно ожидать. («Социологи, изучавшие мотивы этого выбора, пришли к выводу: в нем доминировал страх – перед Зюгановым!»  Кара-Мурза, с. 27) Эта  либерально-демократическая истерия один к одому напоминает истерию   времен «охоты на ведьм» в послевоенной Америке. Министр обороны США Джеймс Форрестол от страха перед мнимой советской угрозой даже сошел с ума и в бреду все повторял «Русские идут!» Американцы потом сами же высмеяли спятивших от страха перед русскими антикоммунистов, Норман Джуисон в 1966 году даже сатирическую комедию снял под названием «Русские идут! Русские идут!». Хочется верить, что придет время – и над нашими ушибленными страхом либералами будут смеяться и комедии снимать…
    Впрочем, у «новых русских» воров есть причины и для реального страха: а что если придет к власти настоящее правительство, такое, которого заждался наш многострадальный народ?! Придет и скажет, как в «Ревизоре» Гоголя: «А, вы здесь, голубчики! «А подать сюда Ляпкина-Тяпкина! «А подать сюда Землянику!» И установится в стране порядок, как в рязановском фильме «Берегись автомобиля»: «Твой дом – тюрьма», «Тебя посодют, а ты не воруй!» Как не бояться!

  7. ДЛЯ БЛАГА РОССИИ ЕЕ СЛЕДУЕТ РАСЧЛЕНИТЬ НА ОТДЕЛЬНЫЕ ГОСУДАРСТВА
               

   Смердяков:  «Я всю Россию ненавижу… Русский народ надо пороть-с»? 

                Ф.М. Достоевский. Братья Карамазовы

   Солженицын в 1990 году в своей инструкции «Как нам обустроить Россию» поучал: «Нет у нас сил на окраины, ни хозяйственных сил, ни духовных. Нет у нас сил на Империю! – и не надо, и свались она с плеч: она размозжает нас, и высасывает, и ускоряет нашу гибель». А раз так – взять скальпель и отрезать по живому одиннадцать союзных республик как гангрену, как раковую опухоль. Как говорится, лучшее средство от перхоти – гильотина. В том же году Солженицын опубликовал проект Конституционной реформы, в которой он предлагал поскорее распустить «покосившийся» Советский Союз и создать новое государство «Российский Союз» в составе славянских народов - русских, украинцев и белорусов, включая российское население Казахстана. По необходимости в этот союз могут войти и меньшие народы Поволжья, Сибири и Северного Кавказа, но без автономии.
     А за год до этого, в 1989 году, на Первом съезде народных депутатов РСФСР, народный депутат, известный писатель и антикоммунист  Валентин Распутин вещал с трибуны:
    «…А может быть, России выйти из состава Союза (аплодисменты), если во всех своих бедах вы обвиняете ее и если ее слаборазвитость и неуклюжесть отягощают ваши прогрессивные устремления? Может, так лучше? Это, кстати, помогло бы и нам решить многие проблемы, как настоящие, так и будущие. (Аплодисменты). Кое-какие ресурсы, природные и человеческие, у нас еще остались, руки не отсохли. Без боязни оказаться в националистах мы могли бы тогда произносить слово «русский», говорить о национальном самосознании. Отменилось бы, глядишь, массовое растление душ молодежи. Создали бы, наконец, свою Академию наук, которая радела бы российским интересам, занялись нравственностью. Помогли народу собраться в единое духовное тело.» ( Цит. по ст: Сергей Кургинян. Кризис и другие. – «Завтра», сентябрь-октябрь, 2009, №4,  - с.1. Выделено мною. – В.А.)
    Кто мечтает о расчленении огромной многонациональной страны? Враг России Збигнев Бжезинский? Нет, эту мечту лелеет русский писатель, патриот, у которого болит душа за судьбу Родины.  М. Лермонтов писал: «Люблю Россию я, но странною любовью». А в данном случае я бы так сформулировал: «Люблю Россию я безумною любовью».
     Вскоре завет Солженицына и мечта Распутина были воплощены в жизнь: 8 декабря 1991 года Борис Ельцин, лидеры Украины (Л. Кравчук) и Белоруссии (С. Шушкевич) подписали незаконный документ о ликвидации СССР. Россия практически вернулась к своим границам XVII века. После отделения союзных республик многие автономные республики также изъявили желание стать самостоятельными, но этого удалось избежать, о чем русский патриот Валентин Распутин, очевидно, очень сожалел.
    То, что распад СССР был заветной целью американского ЦРУ, и что для достижения этой цели оно делало все, что было в их силах, в доказательствах не нуждается. Об этом много говорили  и писали сами американцы, в том числе и работники ЦРУ, консультанты Госдепартамента, Пентагона и Белого дома. Их можно обвинить в чем угодно, но только не в безумии. Они действовали вполне разумно на уровне своего понимания международной политики. Государства продолжают жить по законам уголовного мира, или, если выразиться помягче, по законам джунглей. Как и в уголовном мире, постоянно какая-нибудь страна претендует на роль мирового «пахана». До Второй Мировой войны таким «паханом» была Англия, сейчас это Америка. Соответственно, она и ведет себя как типичный уголовный «пахан». Это у нас пели «Чужой земли мы не хотим ни пяди», а они хотят – и чужой земли,  и чужих природных ресурсов. Это стремление госсекретарь США Мадлен Олбрайт сформулировала с предельной откровенностью: «… несправедливо, что у России так много ресурсов». Мы никогда не хотели, чтобы США прекратили свое существование, а они хотели, чтобы СССР развалился, и делали для этого все возможное.  (Збигнев Бжезинский: «Новый мировой порядок создается против России, за счет России и на обломках России»). Конечно, такие действия не заслуживают похвалы, но что ж поделаешь, таков их уровень мышления, они по-другому мыслить не могут. И на этом своем уголовном уровне они действуют вполне разумно: хотят причинить России зло – и добиваются этого. Если бы развал СССР действительно мог привести к тем благам,  которые сулил Распутин (прекратилось бы массовое растление душ молодежи, Академия наук стала бы радеть о российских интересах, русский народ собрался в единое духовное тело), американцы сделали бы все возможное, чтобы сохранить «союз нерушимый республик свободных», и пусть бы ненавистные Распутину «инородцы» продолжали уничтожать русский народ. Но они, в отличие от Распутина и безумцев, кто ему аплодировал на съезде, прекрасно понимали, что дело не в «инородцах».
    Может ли человек в здравом уме всерьез верить, что с развалом государства решатся проблемы русского народа? Вспоминается эпизод из фильма Марка Захарова «Формула любви». У графа Калиостро в дороге сломалась карета, и он вынужден был свернуть в ближайшее поместье. Местный кузнец, получив задание от барина починить карету, вооружился ломиком и одним махом, по-ельцински развалил ее на части. Но у него проблемы с головой не было, просто барин приказал так ее чинить, чтобы растянуть работу и тем самым подольше задержать гостей. А как назвать человека, который убежден, что для того, чтобы без проблем ездить по дорогам, надо ломиком развалить карету? Ну, развалили «карету» Советского государства – и что, решили проблемы? Может быть, проклятые «инородцы» перестали нас презирать и оскорблять? Или, может, прекратилось тотальное растление молодежи? Или укрепилось национальное русское самосознание, и русские «собрались в единое духовное тело» и своими «неотсохшими» руками создали экономическое благоденствие?
    Писатель Валентин Катаев писал: «Иногда фамилия каким-то странным образом определяет наружность человека». А я бы уточнил: не наружность, а сущность человека. Например, Распутин.  Распутье - это развилка дорог (как и в «перестройку», когда проходил злополучный съезд, на котором выступил с речью писатель, в начале XX века Россия тоже стояла на распутье, и тогда  явился его однофамилец Григорий Распутин). В народе раньше говорили: «На распутье черт яйца катает». У слова распутье (распута, распутица) есть и другое значение - так называли весеннюю или осеннюю пору, когда из-за дождей дороги становятся непроезжими. В народе была примета: «Коли на улице распута, быть свадьбе беспутной». Судя по высказываниям писателя,  в сознании его полная распутица, «беспутная свадьба», «черт яйца катает». Если бы только у него одного…
    В том же 1991 году, после разгрома ГКЧП. Профессор-либерал В. Корепанов, решив, наверное, что с Россией навсегда покончено, выступил с предложением «призвать варягов»: «Придите и володейте». По мысли профессора, надо попросить Запад прикрепить отдельные республики или регионы к «развитым странам»:
    «Допустим, Россию – к США и Японии, Украину – к Англии, Белоруссию – к Франции. Понадобиться создать смешанную администрацию по управлению колониями».
    Мечта Распутина о развале кареты под названием СССР  и мечта Корепанова о приходе иностранных колонизаторов – еще не предел «свадьбы беспутной». Директор ИНОИНа Ран и по совместительству академик РАН Юрий Пивоваров требует прикончить окончательно и обрубок под названием Россия.
    «Кант говорил о том, что Россия не может управлять Сибирью. Это мне очень близко[…] Я убежден, что Россия в ближайшие полстолетия уйдет из Сибири: депопуляционные процессы будут столь сильны, что Россия географически сузится до Урала […] Нужно, чтобы Россия потеряла […] Сибирь и Дальний Восток…
Вопрос о том, кто будет контролировать Сибирь и Дальний Восток? Пусть придут канадцы, норвежцы – и вместе с русскими попытаются управлять данными территориями…» (из интервью Ю. Пивоварова академическому журналу «ПОЛИС», http://www.politstudies.ru/universum/esse/9pvv.htm). Ну, прямо как управдом Бунша из гайдаевского фильма про Ивана Васильевича: «Кемская волость? Да пусть забирают на здоровье!». К счастью, пивоваровым не удается заразить своими идеями российский народ, и канадцам с норвежцами придется довольствоваться своими территориями, что же касается России – «Хороша Маша, да не ваша» (я, кстати, и не слышал, чтобы они на нее претендовали).
    Всех превзошел, пожалуй, поэт и публицист Александр Широпаев со своими соратниками по «Национал-демократическому альянсу» (НДА). Сталинофоб, антикоммунист и антисоветчик рано или поздно неизбежно приходит к конечному пункту - к смердяковщине. Тысячу раз прав был Достоевский, когда писал: Единственное, что объединяет всех либералов – это ненависть к России» (уточним с поправкой на время: не всех либералов, среди них есть и здравомыслящие люди, Тургенев и Чехов были либералами, однако ума не лишались и совести не теряли), а тех, кого Сергей Кургинян называет «либероидами», всех антисоветчиков и сталинофобов.
     Широпаев этот путь прошел до конца:
    «Россия – это историческая аномалия, порожденная ордынским насилием над русской личностью, что-то вроде черной дыры или бермудского треугольника. […]
… Россия – не страна, а фантасмагория, причем опасная, стремящаяся навязать себя миру. Да, собственно, и русские-то – это не нация в нормальном понимании, а фантасмагория…» (А. Широпаев. Тьма-Родина).
    Что там отдать «варягам» Сибирь и Дальний Восток, сузить страну до Урала. Мелко плаваете, господин Пивоваров! Широпаев решает проблему России глобально: поскольку русские – это «агрессивно-послушно быдло», «коллективный имперско-большевистский хам», а «Россию не переделать», остается последнее: «…упразднить эту страну, а точнее создать на ее месте конгломерат новых стран, ориентированных на западные ценности свободы и развития» (А. Широпаев. «Россия и модернизация»). Добиваться этого, согласно Манифесту НДА, следует через «образование семи русских национальных республик в составе РФ, в границах, примерно соотносящихся с границами федеральных округов». Его подельник Михаил Пожарский,  сопредседатель НДА в статье «Отделяйтесь!-2» (продолжение его же статьи «Отделяйтесь!») бредит в духе Пивоварова с его «канадцами и норвежцами»:
    «Возьмем, северный регион сказочной страны Эрэфии, который граничит со сказочной страной Финляндией. Регион богат лесом и большим заводом, который из леса делает бумагу. Да и вообще зело красив. Для того чтобы отделить эту область от деспотичной Эрэфии – требуется договориться с какими-либо западными компаниями – посулить им, скажем так, инсайдерские сверхприбыли после «бархатной революции» в регионе. Получив деньги и информационный ресурс, можно начинать масштабную пиар-кампанию «отделения», напирающую, например, на случай убийства нескольких местных жителей членами этнической мафиозной группировки и полное бессилие действующих властей, надежно вписанных в некую «вертикаль». Пиар-кампания заканчивается референдумом. Главный вопрос: «Где вы хотите жить – в независимом, свободном, цивилизованном европейском национальном государстве или в вороватой многонационалии и беззаконии (т.е. Эрэфии)? Затем включаются механизмы «автономного действия»...
    Планы наполеоновские, вот только кому их претворить? Широпаев сам признает, что их, «других русских» (то есть, правильных русских, а не быдла и хамов, вроде нас) слишком мало. Эх, не дожил старик Ельцин! Тот еще в 1990-м году, выступая в Уральском политехническом институте, высказал надежду: «…В составе РСФСР после референдума могут образоваться семь русских республик…» (см. «Русская мысль», 16 февраля 1990, Нью-Йорк). В гайдаевском фильме «Иван Васильевич меняет профессию» вор и пройдоха, но все же не лишенный здравого смысла Милославский, говорит дураку Бунше: «Да ты что, сукин сын-самозванец казенные земли разбазариваешь!»
    Лиха беда начало. После «образования семи русских национальных республик» можно приступить, с помощью «ляхов» из «цивилизованных стран» к главному – к осуществлению плана, который после Второй Мировой войны зафиксирован во множестве документов и высказываний западных политиков и руководителей, согласно которого Россия должна быть расчленена на 30-40 «суверенных» государств, а население должно быть сокращено до 50 миллионов рабов. В частности, Билл Клинтон в своем выступлении на секретном совещании Объединенного комитата начальников штабов 24 октября 1995 г. в числе ближайших задач назвал «расчленение России на мелкие государства  путем межрегиональных войн, подобных тем, что были нами организованы в Югославии» (Цит по ст. «Билл Клинтон о России», «Историческая газета», сент. 2000г.)
    Многим народам мира известна древняя притча о том, как отец собрал своих сыновей и велел им сломать веник. Те, естественно, не смогли, и тогда отец развязал веник, и он рассыпался на «конгломерат» прутиков. Затем родитель дал каждому сыну по прутику, и те их, естественно, легко сломали. Навальный, этот духовный брат Чубайса, работая на дробление страны, сознает, что творит. Эта фирма «веников не вяжет», она их развязывает. Он этого и хочет: окончательной гибели русского народа или (в лучшем случае) колонизации «национальных республик» мировым финансовым спрутом и войсками НАТО. Сознает ли это Широпаев, что стало бы с Россией, если бы его планы осуществились, или он «дядя Петя» из фильма про мальчика Сережу, пациент герценовского доктора сумасшедшего дома Крупова? Я думаю, что последнее.
    Сознает ли это писатель Виктор Ерофеев, или он тоже «дядя Петя»?
    «Нынешняя Россия похожа на корову на веревке, которую либералы тянут на западный рынок, а она упирается, считая, что ее там обесчестят или даже съедят», - пишет он, убежденный, что «корова»- Россия – дура, не понимающая своего счастья. Эту сказочку про «цивилизованные страны», которые ждут - не дождутся встретить нас объятиями и одарить «общечеловеческими ценностями», которых у них полны закрома, российскому народу рассказывали еще во времена «перестройки». Писатель-матерщинник давно бы мог увидеть, что российскую «корову» вот уже четверть века «бесчестят» и «едят» - да осколок зеркала в глазу мешает. Билл Клинтон еще в 1995 году в цитируемой выше речи на секретном совещании зафиксировал это предельно четко: «За четыре года мы и наши союзники получили различного стратегического сырья на пятнадцать миллиардов, сотни тонн золота, серебра, драгоценных камней и т.п. Под несуществующие проекты нам переданы за ничтожно малые суммы свыше двадцати тысяч тонн алюминия, две тысячи тонн цезия, бериллия, стронция и т.д. Не слышит господин Ерофеев.
    А. Пушкин в письме П. Чаадаеву писал: «…я далеко не восторгаюсь всем, что вижу вокруг себя; как литератора – меня раздражают, как человека с предрассудками – я оскорблен, - но клянусь честью, что ни за что на свете я не хотел бы переменить отечество, или иметь другую историю, кроме истории наших предков, такой, какой нам Бог ее дал». Пушкин был духовно здоровый человек, и его отношение к Родине (при ясном осознании ее недостатков и даже пороков) – это чувство нормального, здорового человека, и для этого не обязательно быть гением, как Пушкин. О том же писал А.Блок: «Да, и такой, моя Россия, ты всех краев дороже мне». Ненависть к своей стране, своему народу – это уже фиксированная идея. Так женоненавистник – человек с фиксированной идеей, потому что для нормального, здорового мужчины естественно любить женщин вообще и одну женщину (возлюбленную, жену) в частности. Так любить детей – всех  вообще и своих собственных в частности - нормально и естественно, ненавидеть же детей – ненормально и  противоестественно.
    Едва рухнул СССР, духовные извращенцы заявили: «Патриотизм – последнее прибежище негодяев», русские – это «совки», быдло, Россия – «Рашка». А. Синявский написал: «Россия-Мать, Россия-Сука». Ерофеев похваляется: «В Париже я предал родину на всю последующую жизнь. Я предал родину, не заметив этого: легко и свободно» (вот молодец!). Ирина Хакамада поставила двойку всей русской истории: «У русских нет и никогда не будет никакой истории, так как нельзя сказать правду – стыдно». Майя Плисецкая: «Советские генералы тупые сволочи… Если бы Жукова пристрелить с самого начала, то, возможно, толку было бы больше». «Государственной сволочью» назвал Георгия Жукова «поэтическая сволочь» Иосиф Бродский. Александр Подрабинек: «Презрение потомков – самое малое из того, что заслужили строители и защитники (т.е. ветераны войны. – В.А.) советского режима». Ольга Романовова,  деятель оппозиционного движения, член КС несистемной оппозиции  открывающийся военный некрополь назвала «кладбищем домашних животных». Валерия Новодворская вякнула: «Русским место у параши». Об обер-идеологе «перестройки»,  сотруднике американской разведки Александре Яковлеве, похвалявшемся тем, что он «сломал хребет» советской власти,  тогдашний председатель КГБ СССР и член Политбюро В.А. Крючков вспоминал: «К России он относился без тени почтения, я никогда не слышал от него ни одного доброго слова о русском народе… Я ни разу не слышал от Яковлева теплого слова о Родине, не замечал, чтобы он чем-то гордился, к примеру, нашей победой в Великой Отечественной войне… Видимо, стремление разрушать, развенчивать все и вся брало верх над справедливостью, самыми естественными человеческими чувствами, над элементарной порядочностью по отношению к Родине и собственному народу…»  Поэт Иосиф Бродский, живя в США, в одном из интервью назвал Россию «бывшей родиной». Может быть бывшая квартира, бывший друг, бывшая жена – но бывшая мать, бывшая дочь, бывший сын, бывшая Родина бывает только у подонков. В 1998 году появилась в журнале «Итоги» фотография с какой-то выставки, и ее с охотно перепечатал ряд «демократических» изданий. На фотографии муляж громадной уродливой коровы, и посетителям выставки предлагалось заглядывать ей под хвост. Это называлось «Путешествие вглубь России». Как сказал один чеховский герой, «Всякому безобразию есть свое приличие». А как вам нравится анекдотец из бульварной газетенки:  «Штирлиц склонился над картой Советского Союза, его рвало на Родину»? И подобным высказываниям несть числа.
    Иногда последователи Смердякова повторяют своего предшественника чуть ли не дословно. Сравним. Смердяков:
    «В двенадцатом году было на Россию великое нашествие императора Наполеона французского первого, и хорошо, кабы нас тогда покорили эти самые французы, умная нация покорила бы весьма глупую-с и присоединила к себе. Совсем даже были бы другие порядки...».
     Широпаев:
    «Наполеона надо было встречать с цветами и хлебом-солью. […] В цивилизованных землях РИ, на которые ещё не распространилось дикарство из Кремля, — Наполеона так и встречали. Но русским дикарям рабство милее».
    А Пивоваров за то, что Кутузов победил Наполеона, назвал великого полководца и патриота развратником и пьяницей. К  сожалениям  Смердякова о том, что «умная французская нация» не покорила «весьма глупую-с» можно добавить рассуждения другого литературного персонажа, доктора Дмитрия Степановича Булавина, отца Даши и Кати из Романа Алексея Толстого «Хождение по мукам»:
     «- Надо было в пятнадцатом году заключить мир-с… И идти к немцам в кабалу и выучку. И тогда бы они нас кое-чему научили, тогда бы мы еще могли стать людьми. […] Этим же летом немцы займут всю южную и среднюю полосу России, японцы – Сибирь, мужепесов наших со знаменитыми тройчатками загонят в тундры к Полярному кругу, и начнется порядок, и культура, и уважительное отношение к личности… И будет у нас Русланд… чему я весьма доволен-с…
    Дмитрий Степанович был старым либералом и теперь с горькой иронией издевался над прошлым «святым».
    (Не потому ли Дмитрии Степановичи Смердяковы, тогдашние и нынешние, так ненавидят большевиков-с и Сталина, что они не дали русских людей, «мужепесов», загнать «в тундры к Полярному кругу»?)
    А вот высказывания русофобов-широпаевцев из интернета:
    «Сталинизм, в том или ином виде у русских в крови, это их рабский, дикарский менталитет. переделывать не нужно, можно только уничтожить, как раковую опухоль, через боль, кровь и страдания». «… вандалы (венеды) на Земле - одни, и имя им - Россия. И, пока жив хотя бы один человек, считающий себя русским, весь мир находится в перманентной опасности. И выход только один - уехать из России, выдавить из себя русскую культурку, избавиться от языка - перестать быть русским насколько это возможно».
    Есть среди русофобов и свои поэты (возможно, автор стихотворения – сионист):

                Рабская доля
               
                (Замкнутый круг)

                Выбери опять себе царя,
                Жалкая, безмозглая Россия.
                Лоб себе разбей у алтаря,
                Пуча зенки бурые, косые!

                Собери, похмельная с утра,
                На Собор бомжей и наркоманов,
                Выбери опять себе Петра,
                Грозных и безжалостных Иванов!

                Ну а лучше - выбери Орду,
                Нового Батыя - Чингисхана,
                Рабский кнут, намордник и узду,
                И в Кремле - Кадырова Рамзана!

                Вновь поверь в Аллаха и Христа,
                Докажи - кретинам все возможно,
                Если голова твоя пуста -
                Значит, ты навеки безнадежна!

                А потом опять вернись в Совок,
                Сталина верни себе, урода,
                В морду издевательский плевок,
                Получив от «малого» народа !

                По руинам городов и сел,
                Пьяной гопотой и дураками,
                Бегаешь по кругу, как осёл,
                Долгими, бесцельными веками...

     Конечно, российская русофобия родилась не в «перестройку» и даже не после XX съезда, корни этого явления уходят в глубокую древность. Явление это – интересный материал для исследования, и наверняка кто-то таким исследованием занимается. В моей работе не место останавливаться на этом подробно, однако не удержусь и процитирую Владимира Карпеца:
     «Сладострастных ненавистников собственного отечества, увы, всегда хватало. Вспоминаются прогрессивные студенты, после цусимской катастрофы российского флота направившие японскому императору поздравительную телеграмму по поводу победы над реакционным царским режимом. Русский простодушный народ сочинил песню о гибели крейсера «Варяг», утирал слезы при звуках вальса «На сопках Маньчжурии», а ревнители «вольности и прав» испытывали радостное удовлетворение от того, что деспоту и тирану нанесен непоправимый урон» — писал в 2008 г. (в связи с «августовской войной») писатель Анатолий Макаров. Вспомним еще: журналисты, предприниматели, адвокаты — из разных городов — после Цусимы посылали приветственные телеграммы микадо, а депутации курсисток отправлялись на Волгу, где тожественно встречали японских военнопленных…
    Яркой фигурой такого рода был Владимир Сергеевич Печерин (1807–1885), в 1836 г. выехавший за границу, в 1840 году принявший католицизм, затем рукоположенный в священника, а в 1848 году лишённый российского подданства. Его строки «Как сладостно отчизну ненавидеть / И жадно ждать её уничтожения! / И в разрушении отчизны видеть / Всемирную десницу возрождения» стали хрестоматийными. Начинается отречение от Русского имени. Патриарх Никон хвалился: «по роду я русский, но по вере и мыслям — грек». Обобщенный образ такого образа мыслей дал Ф.М.;Достоевский, вложив их в уста едва ли не самого омерзительного своего героя — Смердякова.» (В. Карпец. Битва за историю. 28 марта 2012)
      Ненависть к России сочетается у антисоветчиков с безоглядным, на грани религиозного фанатизма обожанием Америки. Нет такого преступления, совершенного Америкой, которое они бы не оправдали. Андрей Розенфельд в статье «Основной инстинкт либералов» («Советская Россия», 12 апреля 2003 г.), обращаясь к своему детству, писал: «…вспоминаю свой старый двор, окруженный пятиэтажками. По странному стечению обстоятельств один из этих домов был заселен всевозможными кандидатами наук и МНСами из различных НИИ Академий наук СССР, другой – простыми работягами, а третий – офицерами Генерального штаба войск ПВО. Ну а мы, детвора, были, естественно, в курсе всех происходивших событий. […]
    Если в 1968-1973 годах в гастрономе выстраивалась очередь из кандидатов наук и МНСов в винный отдел за шампанским, то все знали: опять будут праздновать «победы» янки во Вьетнаме. Кандидаты и МНСы по ночам жадно ловили «Голос Америки», с восторгом слушали сообщения об очередных городах и поселках Вьетнама, стертых с лица Земли. Убийства сотен тысяч мирных жителей американцами воспринималось этими кандидатами и МНСами как само собой разумеющееся. А вьетнамцев иначе как «желтые макаки» эти ревнители «свободы и демократии» не называли. И как же этих деятелей из академических НИИ бесили офицеры ПВО из соседнего дома, многие из которых бывали во Вьетнаме и лично сбивали самолеты янки. Как потрясали эти кандидаты и МНСы кулачками и плевали им в спины. Порой они срывались, эти кандидаты и МНСы, и весь двор слышал, как они с визгом обвиняли офицеров советских ПВО не более чем… в военных преступлениях! Сбивать самолеты янки объявлялось тягчайшим преступлением перед человечеством. Но ковровые бомбардировки этими «интеллигентами» всячески поощрялись».  И это при том, что честные, порядочные американцы называли эту войну «грязной», устраивали антивоенные митинги, и во всем мире звучало: «Янки, убирайтесь домой!», что, в конце концов, и произошло.
    Свершилось очередное преступление США против человечества – началась война в Ираке, и вот в передаче С. Сорокиной «Основной инстинкт» собрались Арбатов, Киселев, Венедиктов, Рыжков – разумеется, не для того, чтобы назвать вещи своими именами (осколок зеркала!), а чтобы в очередной раз пропеть дифирамбы своей обожаемой Америке. И агрессия по их словам – не агрессия, а акт миролюбия, и Саддам Хуссейн – преступник, химическое оружие применял, осуществлял геноцид (напомню, что доказать наличие химического оружия в Ираке так и не удалось, а миролюбивые американцы сами применяли химическое оружие в Индокитае и бактериологическое оружие на Кубе). Потом на очереди Сирия, и ставшее уже стандартным обвинение в применении правительством Сирии химического оружия. Я не экстрасенс, но, когда на очереди стоял (и, к счастью, не осуществился) вопрос о военном вторжении США в эту страну, узнать со стопроцентной точностью реакцию антисоветчиков,  можно было и не обладая сверхспособностями.
    Другой пример. По указанию президента Путина историки подготовили проект единого учебника истории России. Единый учебник, конечно, нужен, но в наше время, когда нет и конституционно не должно быть единой, да и вообще никакой государственной идеологии и Россия похожа на воз из басни Крылова, а российское общество подобно лебедю, щуке и раку, каждый из которых тянет в свою сторону, у каждого из трех персонажей свое видение русской истории, и каждый хочет такой учебник, в котором было бы отражено его видение, поэтому споры по этому вопросу неизбежны. Очень показательно мнение  председателя смердяковско-булавинской партии «Западный выбор» Константина Борового, единомышленника и соратника по партии госпожи Новодворской.  Он убежден, что такой учебник должны написать историки из любезного его сердцу Запада. По его словам, он и ему подобные в советские времена узнавали истину из западных источников («Голос Америки», «Би-би-си»), и для него, привыкшего подобострастно смотреть в рот западным пропагандистам, естественно верить, что только на Западе создадут идеальный учебник для российских школ. Да уж, они создадут! Французы напишут, что в Бородинской битве победил Наполеон. Поляки - что никакой польской интервенции во времена Смуты не было, и польское правительство не намеревалось вступить в союз с Гитлером, чтобы совместно напасть на СССР, и не было освобождения Польши от фашистской оккупации, а была смена фашистской оккупации на советскую. Обязательно будет в этом учебнике вранье, запущенное русофобом-иудой Александром Яковлевым о том, что весной 1940 г. сотрудники НКВД СССР по приказу Сталина расстреляли тысячи польских граждан, в основном пленных офицеров польской армии. Американцы,  конечно, напишут, что именно Америка победила фашистскую Германию, а советские солдаты только творили массовые грабежи и изнасиловали два миллиона немок, что во время войны в Афганистане с советских вертолетов расстреливали советских солдат, оказавшихся в окружении, чтобы те не попали в плен, что в августе 2008 Россия напала на Грузию и бомбила город Цхинвал, и много еще чего понапишут. И получится такой учебник, что нашим историкам останется только подобострастно аплодировать – куда уж нам, сиволапым, с посконным рылом, с иностранцами тягаться! И какой новый подарок для США – возможность легально воспитывать подрастающее поколение россиян в антироссийском, проамериканском духе. Хорошо бы, если бы и преподавали в Российских школах по американским учебникам американские учителя, а русских учителей загнать «в тундры к Полярному кругу-с».
    Или такой анекдот. На издыхании «перестройки», когда все увереннее, все нахальнее и бесцеремоннее звучали русофобские голоса либероидов, телевидение часто справедливо упрекали в засилии низкопробной голливудской продукции. И, помню, некий молодой самоуверенный либоид в одной из телепередач взялся это утверждение опровергнуть. Сказал он, примерно, следующее (дословно, конечно, не помню). «Вот нас-де, упрекают, что по телевидению одни американские фильмы», - сказал он с апломбом, и лицо его приняло ехидное выражение – дескать, ну что взять с этих тупых совков-коммуняк! Он сделал многозначительную паузу – мол, я сейчас такой аргументик выдам – все их коммунячьи аргументы «одним махом побивахом». Я навострил уши, было любопытно, как он сумеет опровергнуть очевидное. К моему изумлению, он вдруг сам признал обвинение справедливым: «Да, по телевидению показывают одни американские фильмы. Но ведь так обстоит дело во всех цивилизованных странах!» Дело не в том, что он по невежеству своему не знал, что в «цивилизованных»-то странах (в Италии, во Франции и проч.)  все как раз наоборот, там основная доля экранного времени отдается отечественным фильмам. Но даже если бы дело обстояло именно так, как утверждал этот знаток телевидения «цивилизованных стран», у нас-то должна быть своя голова на плечах? Или она нам ни к чему?
    Чтобы учиться у чужой культуры, надо в первую очередь самому быть «цивилизованным». По этому поводу мне вспоминается чехословацкий фильм-сказка, который я мельком видел еще в советские времена. В фильме существует два параллельных мира – реальный мир современной Чехословакии и некий сказочный средневековый мир с королями и принцами, и герои сказочным образом попадают из своего мира в другой. И вот сказочная принцесса попадает в чехословацкий город второй половины XX века. И все-то ей в этом городе нравится, и все-то кажется совершенным, и решила она перестроить свое королевство, сделать его таким, как «цивилизованные страны». Особенно ее восхитил мусор, который валялся всюду на улице, и, вернувшись в свое королевство, она стала всюду разбрасывать мусор. Детские сказки порой бывают поразительно мудры, «добрым молодцам урок». Не так ли и наши либероиды, подобно той принцессе, понатащили с Запада кучи мусора (в том числе и голливудского мусора), превратив Россию в помойку? Зато как в «цивилизованных странах!
    Вот и Новый год мы уже встречаем «цивилизованно». Помню, года четыре назад решил я подарить внучке на Новый год деда Мороза и Снегурочку под елку. Где я только не был, сколько обошел магазинов, елочных базаров, ларьков, киосков! Город буквально заполонили, оккупировали Санта-Клаусы:  в виде кукол и статуэток - больших, маленьких, простых, механических, в виде елочных игрушек, свечек, брелков, плакатов, открыток и прочее, прочее. И ни одного деда Мороза, самого завалящего, ни одной Снегурочки!Но зачем нам этот суетливый комичный старичок в коротеньких штанишках и сапожках на тонкой подошве? Он и говорить-то не умеет по-русски, и на нашем русском морозе замерзнет в своей коротенькой курточке, а в сапожках, как сказал Ипполит в фильме «С легким паром», «Схватите воспаление легких и ага – летальный исход!». Да и что знают о Санта-Клаусе – святом Николае не только наши далекие от политики детишки, но и сами взрослые дяди и тети либероиды кроме того, что Санта-Клаус – это «цивилизованно», это «круто». Уверен, что католическая легенда о святом Николае Мирликийском, жившим в Византии  в IV, который дарит детям подарки на Рождество, им не известна (Может, либероидам в католики податься? Вот будет «цивилизованно!). Иное дело древний языческий бог дед Мороз и его внучка Снегурочка, архетипические образы, явившиеся из глубин русского бессознательного. 21 декабря, в зимнее Солнцестояние, когда ночь самая длинная, а день самый короткий в году, рождался бог Коляда, и по сему случаю по Млечному пути прилетали на санях Мороз-Велес и Снегурочка. И там, где над лесами пролетали сани, где Мороз ударял своим волшебным жезлом, а Снегурочка сыпала из рукава ледяные искры, там каждая веточка, каждая хвоинка сверкали серебром. А на Святки наши предки ставили посреди избы елку, украшали ее, а под елку клали подарки и кукол Мороза-Велеса и Снегурочки. Про них и в народе сказки рассказывали («Мороз Иванович» «Морозко», «Снегурочка»), и в литературу они попали ( «Мороз Иванович» Одоевского, «Морз-воевода» Некрасова, «Снегурочка» Островского), в советское время про них и фильмы-сказки, и мультфильмы снимали, и книжки издавали, и ни одна елка без них не обходилась. Они были живыми, родными и любимыми, потому что «здесь русский дух, здесь Русью пахнет». Но именно от русского-то духа и зажимают либероиды свои русофобские носы, они его не выносят как черти – дух ладана. Пусть хуже, пусть глупо и нелепо, лишь бы как в «цивилизованных странах»!
    Убиение Деда Мороза произошло не сразу, готовилось постепенно. Началось с мощной обработки мозгов россиян по телевидению. Точно не помню, но, кажется, в один из первых лет нового века в предновогодних программах Первого канала чуть ли не каждые пять-десять минут повторялся один и тот же неказистый сюжетик: с десяток Дедов Морозов кривлялись, дурачились, толкались, падали, валялись по полу, лупили друг друга мешками. Эта глупость без конца повторялась с назойливостью рекламы, да, по сути, и была рекламой, точнее, антирекламой. Россиянам вбивалось в подкорку, что Дед Мороз – это что-то вроде клоуна, коверный Рыжий, шут гороховый, придурок, мешком стебанутый. Разумеется, дети не могли не видеть этот телепасквиль и, возможно, что делалось это в расчете в первую очередь именно на них.
    Подобные сюжетики с претензией на юмор крутили два-три Новых года подряд, затем дошла очередь и до Снегурочки. Она предстала эдакой девицей сомнительного поведения, кокоткой. На телеэкране замельтешили длинноногие стриптизерши в кокошниках и одежках, едва прикрывающих причинные места. Ах, как они соблазнительно кривлялись, демонстрируя свои прелести, какие эротические позы принимали – а еще говорят, что в России нет секса!
    А пресловутый «Белый дом»! В мировой столице «свободы и демократии» есть Белый дом. Да мало ли чего у них есть. Вон в Париже есть Эйфелева башня – так что же, и нам свою Останкинскую надо в Эйфелеву перекрестить? Могли бы не обезьянничать и нашему зданию Верховного Совета свое эффектное имя придумать. Могли бы, только зачем? «Белый дом» - это «круто». Это как в Америке. У Тренева в пьесе «Любовь Яровая» профессор говорит: «Пустите Дуньку в Париж!». А современные либероидные «Дуньки» хотят американский «Париж» у себя в Москве устроить.

    Философ и писатель Юрий Мамлеев, вернувшись в «перестройку» из эмиграции, сказал: «В том-то и ужас, что наши интеллигенты-либералы считают себя западниками, но Запада совершенно не знают. Абсолютно сюрреалистическая ситуация». Но они и России не знают. Так что же они тогда вообще знают? Как писал Осип Мандельштам, «Мы живем, под собою не чуя страны». В «Хождении по мукам» А. Толстого запутавшийся, заблудший, «свой среди чужих» в Белой армии Вадим Рощин рассуждает о России: «В какую правду верили его однополчане? В какую правду верил он сам? В великую трагическую историю России? Но это была истина, а не правда. Правда – в движении, в жизни, - не в перелистанных страницах пыльного фолианта, а в том, что течет в будущее». Не легко познать правду, понять, почувствовать, предвидеть, куда, в какое будущее течет Россия. Для этого нужен не ум, а мудрость. А русофобы не только правды, но и истины-то не знают, фиксированная идея «Россия – империя зла» не дает им увидеть очевидное.  «Абсолютно сюрреалистическая ситуация», - как выразился Ю. Мамлеев.
        Я убежден, что сознание человека, его дух, если угодно, находятся в прямой зависимости от размеров территории, на которой он проживает. Точно так же и дух народа, его менталитет соответствуют размерам государства этого народа. И когда меняются размеры территории, меняется соответственно и сознание народа. Скажем, англичане создали Британскую империю – крупнейшее из когда-либо существовавших государств за всю историю человечества с колониями на всех обитаемых континентах, и по мере роста территории этой империи расширялось и самосознание британцев, их потребности, амбиции и прочее. Но после Второй мировой войны территория стала сжиматься, подобно шагреневой коже из романа Бальзака. Могло ли это не отразиться на сознании англичан, на английском менталитете? С другой стороны, прежде, чем начинает расти территория государства, появляются люди с иным менталитетом, которым тесно в прежних границах, пассионарная энергия толкает их к расширению этих границ. Так Гитлеру и его соратникам было тесно в границах Веймарской республики, им нужен был Третий Рейх.
    Русский менталитет формировался на бескрайних просторах Евразии, от Карпат до Тихого океана и от Северного полюса до Тибета. Глава Международного Евразийского движения профессор А.Г.Дугин справедливо утверждает:
    «Русский народ настолько связан с геополитической реальностью, что само пространство, его переживание, его осознание, его духовное восприятие сформировало психологию народа, став одним из главнейших определений его идентичности, его сути».
     И когда говорят о широкой русской душе, это не просто метафора.

                Широко ты, степь,
                Пораскинулась,
                К морю Чёрному
                Понадвинулась!
                …………………….
                Раззудись, плечо!
                Размахнись, рука!
                Ты пахни в лицо,
                Ветер с по;лудня!
               
                А. Колцов
               

                *  *  *
                Не видать конца и края -
                Только синь сосет глаза.

                С. Есенин
               
                *  *  *

                Коль любить, так без рассудку,
                Коль грозить, так не на шутку,
                Коль ругнуть, так сгоряча,
                Коль рубить, так уж с плеча!

                Коли спорить, так уж смело,
                Коль карать, так уж за дело,
                Коль простить, так всей душой,
                Коли пир, так пир горой!

                А.К. Толстой               

                *  *  *

    «И какой же русский не любит быстрой езды? Его ли душе, стремящейся закружиться, загуляться, сказать иногда: «черт побери все!» — его ли душе не любить ее? Ее ли не любить, когда в ней слышится что-то востороженно-чудное? Кажись, неведомая сила подхватила тебя на крыло к себе, и сам летишь, и все летит: летят версты, летят навстречу купцы на облучках своих кибиток, летит с обеих сторон лес с темными строями елей и сосен, с топорным стуком и вороньим криком, летит вся дорога невесть куда в пропадающую даль, и что-то страшное заключено в сем быстром мельканье, где не успевает означиться пропадающий предмет, — только небо над головою, да легкие тучи, да продирающийся месяц одни кажутся недвижны. Эх, тройка! птица тройка, кто тебя выдумал? знать, у бойкого народа ты могла только родиться, в той земле, что не любит шутить, а ровнем-гладнем разметнулась на полсвета, да и ступай считать версты, пока не зарябит тебе в очи…
      Не так ли и ты, Русь, что бойкая необгонимая тройка несешься? Дымом дымится под тобою дорога, гремят мосты, все отстает и остается позади. Остановился пораженный Божьим чудом созерцатель: не молния ли это, сброшенная с неба? что значит это наводящее ужас движение? и что за неведомая сила заключена в сих неведомых светом конях? Эх, кони, кони, что за кони! Вихри ли сидят в ваших гривах? Чуткое ли ухо горит во всякой вашей жилке? Заслышали с вышины знакомую песню, дружно и разом напрягли медные груди и, почти не тронув копытами земли, превратились в одни вытянутые линии, летящие по воздуху, и мчится вся вдохновенная Богом!..

                Н. Гоголь 
               
    Федор Достоевский писал о русских: «наш удел есть всемирность», стать русским — значит «изречь окончательное слово великой, общей гармонии, братского окончательного согласия всех племен по христову евангельскому закону». Другой русский философ, Б.П. Вышеславцев отмечал: «…русские мыслители постоянно стремились к окончательным решениям и постижению последнего смысла всего существующего». «Русскому мужику тесны наши пашни, и он выехал пахать звезды», — так определил Платонов масштаб русской души. Именно русская земля породила такие уникальные явления, как «Философия общего дела» Николая Федорова, как русский космизм, и не случайно, что именно на русской земле жил и творил основоположник космонавтики К.Э. Циолковский. По отцу поляк, у матери были татарские корни, но по духу он был русским, и потому «выехал пахать звезды»
    Сталинская эпоха была в этом смысле русской по духу, и дух этот ярко проявился в песнях, которые пела вся страна. Сознание советского человека раскинулось вширь («Широка страна моя родная»), ввысь («Все выше, и выше, и выше») и вырвалось за пределы границ страны во времени и пространстве:

                Нам нет преград ни в море, ни на суше,
                Нам не страшны ни льды, ни облака.
                Пламя души своей, знамя страны своей
                Мы пронесём через миры и века!
 
    Этот масштаб слишком велик для  сталинофобов и антисоветчиков, он им «невподым», как выразился их патриарх Солженицын. «Нет у нас сил на окраины, ни хозяйственных сил, ни духовных», - писал он. И был прав, у них с их пигмейским  не русским сознанием сил на это нет, и потому бредят они идеей разрубить Россию на куски и бросить ее на съедение Западу, как бросают объедки собакам. Сдается мне, что они,  перестав быть русскими по духу, став «новыми русскими» (новое не всегда лучше старого, нацисты тоже были «новыми немцами»), потому и ненавидят Россию и «старых русских», что в глубине души сознают свое духовное убожество, хотя ни за что не признаются в этом, и в первую очередь самим себе (так бездарность ненавидит талант, подлость – благородство, разврат - целомудрие). И потому стремятся уменьшить Россию в размерах и поломать ее менталитет, чтобы уподобить многомиллионный российский  народ самим себе.
    Ведь что такое в сущности их хваленая свобода? Это же не духовная  свобода, не свобода творчества и созидания. Филосов Николай Бердяев в книге «Истоки и смысл русского коммунизма», написанной в эмиграции,  приводит любопытный случай:
    «Один советский молодой человек приехал на несколько месяцев во Францию, чтобы вернуться потом обратно в советскую Россию. К концу его пребывания его спросили, какое у него осталось впечатление от Франции. Он ответил: «в этой стране нет свободы». Его собеседник с удивлением ему возражает: «что вы говорите, Франция - страна свободы, каждый свободен думать, что хочет, и делать что хочет, это у вас нет никакой свободы». Тогда молодой человек изложил свое понимание свободы: во Франции нет свободы и советский молодой человек в ней задыхался потому, что в ней невозможно изменять жизнь, строить новую жизнь; так называемая свобода в ней такова, что все остается неизменным, каждый день похож на предшествующий, можно свергать каждую неделю министерства, но ничего от этого не меняется. Поэтому человеку, приехавшему из России, во Франции скучно. В советской же, коммунистической России есть настоящая свобода, потому что каждый день можно изменять жизнь России и даже всего мира, можно все перестраивать, один день не походит на другой. Каждый молодой человек чувствует себя строителем нового мир».
    Свобода антисталиниста - убогая свободочка бюргера, мещанина,жителя гоголевского Миргорода. «Чтобы чувствовать себя свободным, необходимо владеть собственностью» - эту философскую премудрость внушает  школьникам автор учебника «Граждановедение» Я.В. Соколов. А вот Пьер Безухов почувствовал себя свободным не тогда, когда он получил громадное наследство, то есть, стал столь почитаемым либералами «собственником», а во французском плену, когда у него в собственности не было даже обуви:
 «Все мечтания Пьера теперь стремились к тому времени, когда он будет свободен.А между тем впоследствии и всю свою жизнь Пьер с восторгом думал и говорил об этом месяце плена, о тех невозвратимых, сильных и радостных ощущениях и, главное, о том полном душевном спокойствии, О СОВЕРШЕННОЙ ВНУТРЕННЕЙ СВОБОДЕ, которые он испытывал только в это время"
  И когда во время отступления французов из Москвы он, будучи пленным, захотел подойти поговорить к пленным русским солдатам,а французский часовой не пустил его,он захохотал: кого не пустил? Пьера, его бессмертную душу?
  "Пьер взглянул в небо, в глубь уходящих, играющих звезд. "И все это мое, и все это во мне, и все это я!-думал Пьер. - И все это они поймали и посадили в балаган, загороженный досками!" Он улыбнулся и пошел укладываться спать с товарищами"
  Такая свобода либералу и не понятна, и не нужна. Его свобода воплощена в материальных, доступных пяти органам чувств объектах. И степень либеральной свободы определяется элементарно просто: собственник, у которого в банке десять миллионов баксов в два раза свободнее собственника, у которого этих миллионов только пять, а у кого нет ни одного миллиона, тот не только не свободный человек, он вообще не человек, а «лузер».  «Духовная свобода» – это для «лузеров», не умеющих делать «бабки». А он, собственник – «винер» - «…и жадный хам, продешевивший дух за радости комфорта и мещанства»  (М. Волошин).
     Еще на заре эпохи «свободы и демократии» в январском номере журнала «Знание – сила» за 1991 год появилась статья кандидата исторических наук А. Мещерякова с многозначительным названием «В защиту мещанства». Подводя итог своим рассуждениям, он заканчивает статью так:
    «И думать нам сейчас надо не о «высоком», а о том, как приблизиться к земле и построить обыкновенный добротный дом, о том, чтобы слово «мещанство» выговаривалось не презрительно, а уважительно, ибо настоящее бытие вырастает из настоящего быта»
     Поэт-русофоб Широпаев грезит: «Я мечтаю о том, что появится, наконец, такое понятие: русский бюргер, подразумевающее свободу от психопатической тяги к «предельному и запредельному», от «безбытности» и «богоносности», означающей, как правило, непролазные сортиры и неадекватность «по жизни». Бюргерство есть не измельчание русской личности, но ее трезвение, закалка, оформление. […] Соответственно, для национал-демократии культурная, социальная и, прежде всего, психологическая буржуазность является основополагающей».
    Как там у Блока?
                «Ты будешь доволен собой и женой,
                Своей конституцией куцей…»
    Или у Гоголя:
    «Лежа, он (Иван Иванович) долго оглядывал коморы, двор, сараи,  кур,  бегавших  по  двору,  и думал про себя: «Господи боже мой, какой я хозяин! Чего у меня  нет?  Птицы, строение, амбары, всякая прихоть, водка перегонная настоянная; в саду груши,  сливы; в огороде мак, капуста, горох...»
    За прошедшие двадцать лет свершилось чаемое  А. Мещеряковым «трезвление русской личности», мещане- бюргеры понастроили не «добротные дома», а целые дворцы, и не только по России, но и по всему миру, но обрели ли мы «настоящее бытие»?
    Конечно, и смердяковы, и иваны ивановичи с иванами никифорычами, и Широпаев – все это русские люди, и мещанство в целом – явление не только западное, но и русское. Как в мире лошадей есть карликовые лошадки – пони, в мире птиц – колибри, так и в русской нации есть свои карликовые породы. Но, как верхом на пони до Байкала не доскачешь, а колибри не долетит, по Гоголю, «до середины Днепра», так и мещанин-либероид и антисталинист новую Россию не построит, она ему физически и духовно велика по размеру, как карлику – одежда обычного человека. Либерал Герцен, идеализировал, как это свойственно либералам, Запад, пока жил в России, но пожив на вожделенном обетованном Западе, разочаровался в нем и писал, что в Европе «…нам недостает пространства, шири, воздуха…». У современных либероидов проблема прямо противоположная: для них в России слишком много «пространства, шири, воздуха», им бы Россию размером с Люксембург, Монте-Карло или королевство Монако.
   Булат Окуджава, к концу жизни предавший и продавший своих «комиссаров в пыльных шлемах», и «комсомольскую богиню», и Леньку Королева, и солдат Великой войны, о которых он пел в своих песнях,  «наслаждавшийся», по его словам, зрелищем расстрела своих соотечественников (среди которых были и ветераны той войны) в дни государственного переворота в сентябре-октябре 1993 года, в 1995 году написал стихотворение-исповедь жалкого, растерянного человечка, больного духовной «распутой», для которого Россия – уже не Родина, не Отечество, не Отчизна, а «страна проживания», - чужая, непонятная, пугающая своей историей, своими размерами, от которой хочется спрятаться, как улитка в свой домик – даже не в одной из семи, тридцати или сорока маленьких разрозненных «россиек», а в своей карманной, крошечной «российке»: «мой дом, мои книги и мир, и любовь, и покой» («мой крыжовник», - добавил бы я из Чехова). Что ему «любовь к родному пепелищу, любовь к отеческим гробам его кумира Пушкина? 

                Меня удручают размеры страны проживания. 
                Я с детства, представьте, гордился отчизной такой. 
                Не знаю, как вам, но теперь мне милей и желаннее 
                мой дом, мои книги и мир, и любовь, и покой. 

                А то ведь послушать: хмельное, орущее, дикое, 
                одетое в бархат и в золото, в прах и рванье - 
                гордится величием! И все-таки слово «великое» 
                относится больше к размерам, чем к сути ее. 

                Пространство меня удручает, влечет, настораживает, 
                оно - как посулы слепому на шатком крыльце: 
                то белое, красное, серое, то вдруг оранжевое, 
                а то голубое... но черное в самом конце.

   Чернота не в России, она в глазу «арбатского певца» из-за треклятого осколка сатанинского зеркала.
    Для сравнения приведу комментарий  Калерии Белой к статье Галины Иванкиной «Почему Россия не Европа» на сайте http://zavtra.ru, который она поместила 15 ноября 2013 года:
    «Я долго прожила в Швейцарии, и у меня была настоящая клаустрофобия от неё и от озлобленных гномов (самих швейцарцев), привычки и обычаи которых мне были поначалу совершенно не понятны. Впоследствии я, конечно, всё поняла. Это тот самый случай, когда размер имеет значение. От них запросто можно было услышать «Я не местный, я вон из той деревни»,- сказал мужчина, показывая пальцем из окна (на соседнюю деревню, расположенную в 500 метрах от нас). Или «Я никогда не привыкну к этому месту, оно так далеко от дома!» (15 минут на машине). С мужем она в результате развелась, уехала домой к маме. Или: «Он женился на иностранке» (на женщине из другого кантона). И всё в том же духе.
Я теперь в России всегда уточняю, когда мне говорят, что что-то находится недалеко. По нашей мерке это километров 300, или даже час-другой лёту».

                ЗАКЛЮЧЕНИЕ
                ----------
               
    Когда работа была уже закончена, я, перебирая в последний раз свои газетные и журнальные вырезки, наткнулся на любопытную статью из журнала «Знание-сила» времен «перестройки», «История безответной любви», под рубрикой «Интеллигенция и революция». Автор статьи Б. Хазанов – видимо, Борис Хазанов (настоящие имя и фамилия Геннадий Моисеевич Файбусович), прозаик, эссеист, переводчик. В советское время публиковал прозу в самиздате и зарубежных изданиях, в 1982 г. эмигрировал в Германию. В настоящее время живёт в Мюнхене.
    В статье Хазанов рассматривает путь русской революционной интеллигенции, начиная с Радищева и кончая большевистской партией, которая, хотя и называлась рабочей, состояла по большей части из интеллигентов. Автор почти пересказывает книгу Николая Бердяева «Русская идея» (которая ко времени публикации статьи в СССР еще не была издана) и делает те же выводы, так что тем, кто читал книгу Бердяева, статью можно и не читать, они не найдут в ней ничего нового. Интересен конец статьи – этого у Бердяева нет. Справив «панихиду» русской интеллигенции, погубленной советским «тоталитарным режимом», а затем прокричав «анафему» этому режиму («одичание», падение «духовного стандарта», «убогая советская литература», гибель «творцов, носителей и потребителей» культуры «серебряного века»), либерал Хазанов кончает статью восторженной «аллилуйей»: «И, однако, Феникс воскрес.» «Бог знает, откуда что взялось, ведь чуть ли не половина из нас – не русские по крови», - изумляется  Борис (Геннадий Моисеевич) Хазанов (Файбусович). И кончает статью  портретом этой либеральной интеллигенции (самое важное в цитате выделено мною):
    «И сколько бы сильно ни давало себя знать происхождение современной интеллигенции, от одного наследственного недуга она, по-видимому, исцелилась – от веры в «народ». Мучительный роман русской интеллигенции с народом окончен. В социальном плане это означает осознание глубоких перемен, совершившихся в обществе; в психологическом – освобождение от власти коллективного бессознательного, от жажды раствориться в темной и безличной народной стихии. Существенная перемена в самосознании интеллигенции или, по крайней мере, значительной ее части состоит в том, что она не чувствует себя более обязанной ни власти, ни народу, не испытывает желания быть чьим-либо слугой, и не стремится удобрить собой национальную почву, но начинает – если я не ошибаюсь – ощущать себя истинным субъектом истории. Сейчас невозможно сказать, насколько оправданы эти притязания. Но если для этой страны осталась какая-то надежда, если существует шанс, что Россия когда-нибудь займет подобающее ей место в кругу свободных народов, - этот шанс и эту надежду можно связывать только с интеллигенцией» (выделено мною).
      Геннадий Моисеевич не ошибся: эта «новая русская интеллигенция», к коей имеет честь принадлежать он сам, действительно вообразила себя «истинным субъектом истории» и, получив абсолютную, «авторитарную» власть при Ельцине, эти свои «притязания» в полной мере реализовала. Результат всем известен, и он не мог быть иным, ибо те, кого  Файбусович  именует  «новой русской интеллигенцией», уже не русская интеллигенция (я не имею ввиду еврейство файбусовича), и даже вовсе не интеллигенция. Для обозначения тех, кто «исцелилась  от веры в «народ», для кого народ -  «темная  и безличная народная стихия», которой «место у параши», тех, кто «не чувствует себя  обязанным ни власти, ни народу» - для них нужен какой-то другой термин, прямо противоположный по смыслу термину «русская интеллигенция». Народ, которому «место у параши», прозвал их «либерастами», Сергей Кургинян зовет «либероидами», чтобы не путать их с истинными либералами, еще их называют «пятой колонной»,  а академик И Р Шафаревич в своей «Русофобии» еще в 1980 году определил их как «малый народ», «все жизненные установки которого противоположны мировоззрению остального народа. […] Будучи отрезан начисто от духовной связи с народом, он смотрит на него лишь как на материал, а на его обработку — как на чисто техническую проблему, так что решение ее не ограничено никакими нравственными нормами, состраданием или жалостью». «Освобождение от власти коллективного бессознательного» - это духовная смерть, это на месте жилья – пепелище с тоскливо торчащими печками, в которых не загорится огонь, и не потянется из трубы к небу дымок, и не испечется хранитель жизни – душистый хлеб. 
     Я бы сравнил их с раковыми клетками. Как известно, эти клетки, образовавшись в организме, начинают активно метастазировать, размножаться, и не остановят этот процесс до тех пор, пока не уничтожат весь организм и сами погибнут вместе с ним. Став «субъектом истории», эти антирусские антиинтеллигенты повели себя в теле России подобно раковым клеткам. Раковые клетки – это клетки-мутанты, им не доступно созидание, они способны лишь к разрушению, «умертвию», как писал Салтыков-Щедрин.

    В первой половине девяностых годов я жил очень тяжело. Стопудовой плитой придавила сердце боль за страну, за народ. Казалось, что Россия превратилась в гигантский сумасшедший дом доктора Крупова. Раковые антиинтеллигенты по всем каналам СМИ заражали народ своими фиксированными идеями, щедро разбрасывая осколки зеркала. В удушливой психушной атмосфере я задыхался, хотелось на свежий, не отравленный антиинтеллигентскими миазмами свежий воздух, как  в песне Высоцкого «Чужой дом»:

                И из смрада, где косо висят образа,
                Я, башку очертя, шел,свободный от пут,
                Куда ноги вели да глядели глаза,
                И где люди живут, и - как люди живут.

    Сейчас жить легче. Раковые сталинофобы по прежнему вещают свою кривду, но у них все меньше сочувствующих слушателей. Зеркало тролля оказалось  не стеклянным, а ледяным, и его осколки, попавшие в глаза моим соотечественникам, тают перед лучами правды, как сосульки в марте, и все больше людей прозревают, начинают видеть мир не искаженно. На телевизионных поединках («Суд времени», «Исторический процесс», «К барьеру» и т.п.) сталинофобы всеобщим голосованием телезрителей терпят поражение за поражением с разгромным счетом. Их лапша на ушах народа больше не держится. Млечины, сванидзе и прочие пивоваровы   изо всех сил тужатся сохранить былую власть над умами, но время их прошло. «Которые тут временные? Слазь!» (В. Маяковский)
    «Изнуренные, обруганные и уничтоженные, глуповцы, после долгого перерыва, в первый раз вздохнули свободно. Они взглянули друг на друга - и вдруг устыдились. Они не понимали, что именно произошло вокруг них, но чувствовали, что воздух наполнен сквернословием и что далее дышать в этом воздухе невозможно. […] Груди захлестывало кровью, дыхание занимало, лица судорожно искривляло гневом при воспоминании о бесславном идиоте, который, с топором в руке, пришел неведомо отколь и с неисповедимою наглостью изрек смертный приговор прошедшему, настоящему и будущему...
   А он между тем неподвижно лежал на самом солнечном припеке и тяжело храпел. Теперь он был у всех на виду; всякий мог свободно рассмотреть его и убедиться, что это подлинный идиот - и ничего более» (Салтыков-Щедрин. История одного города).

                2012 г.