С ближайшей станцией прощаясь,
Мне не пришлось уже скучать:
В купе вошёл, с трудом вмещаясь,
Субъект, погруженный в печаль.
- Надеюсь вам не помешаю
До Курской станции в пути? –
Учтивым тоном вопрошает,
Желая вежливость блюсти.
Ему ответил я привычно:
- Мы равноправны…. Добрый день!
А он достал то, чем обычно
Все украшают путь и лень:
Коньяк «пять звёздочек» и стопки,
Стерильно сжаты в целлофан.
И я открыл свою коробку,
А в ней лимон нам свыше дан.
Мы, познакомившись, общались
Уж с первой «звёздочки» на ты,
И мне уста его вещали
Про все причины маяты.
Он приспустил ремень на брюках
И закурил, прищурив глаз.
Чтоб на попутчика слить муки,
Скрипучий начал свой рассказ.
- Я вижу, как она желает
Нет не меня, а лишь моё.
Любовь ко мне изображает
Глазами, грудью и бельём,
Вином рубиновым, свечами,
Призывным шёпотом духов,
Нагими нежными плечами….
И так до первых петухов.
Глаза мгновенно потускнели,
Прикрылась грудь её стыдом,
И плечи голые надели
Халатик синий, и с ведром
Она пошла доить корову
И курам высыпать зерно.
Кричит соседка ей: - Здорово!
Вдвоём теплее, чем одной? –
И засмеялась так, что куры
Забились в темень под крыльцо.
- Гляди, подруга, будешь дура,
Коль не сойдёшься ты с жильцом.
Над занавеской верхоглядно
Гляжу на ладный стан её.
Из-под халатика нарядно
Струится кружевом бельё.
В ответ из скромности смолчала,
Иль слов в кармане не нашлось?...
На промах свой она серчала:
Всю ночь напрасно не спалось.
Махнув рукой, она уходит,
Чтоб не раскрыть ночной позор.
Соседка в окна глазом водит,
Ища меж шторками зазор,
Чтобы меня вдруг обнаружить
(«А не зачем, а просто так»).
А попадись к ней, так закружит,
Как на кругу кувшин верстак.
Мне городскому спать хотелось.
Рот разевала синь окна.
Стекло прохладное вспотело
Кружочком матовым от сна.
Она вошла…, в глаза – ни слова.
Наполнив кружку молока,
Мне протянула, черноброво
Нахмурясь с краской на щеках.
Как в человеке всё едино:
И в сердце шторм и дрожь ресниц,
Тянулась похоти резина
Ко мне от женских ягодиц.
Пылают девственности страсти.
Я угодил в животный мир.
Акульи зубы держат в пасти.
Я жертвой подан ей на пир.
С картинок звёздного фасада
Журналов глянцевых страниц
Москва – столица Эльдорадо
Влечёт подобных ей девиц.
Явился я вдруг из столицы
По объявленью на постой,
По местным меркам, к «светской львице»,
По сути – к девушке простой.
Она мужчин ещё не знала,
Но изучила свою роль
По руководству из журналов:
Нужна богатому? – изволь.
Любой другой не стал бы думать:
С прилавка взял бы сей товар.
В Москве давно уже как в ГУМ-е,
А здесь представлен божий дар….
И я, подумав чем-то снизу,
Из кружки выпил молоко…
Долой халат на старт стриптиза…
И я обрёл её легко.
Орудье глупости активно.
Активна девственность в ответ.
Мне в голове стыду противно,
А на лице у ней расцвет.
Меня природное созданье
В себя впитала словно торт.
Я для неё уже преданье,
Она ж – мой путь на эшафот.:
В глазах моих укор супруги,
В ушах моих каприз детей.
В душе нытьё семейной фуги.
Похитив мой, как Прометей,
Огонь самца, она желала,
Чтоб подал кофе ей в постель….
Собака вдруг сигнал послала:
«Незваных чёрт принёс гостей».
Вошла наружности приятной
В платочке траурном вдова.
Ей сразу стало всё понятно:
«Мобильник» в руки и «ноль-два».
- Насильник он! – вдова визжала.
А я не в силах взять то в толк.
Что дочь её не возражала….
Но был составлен протокол.
Она – девица, я – мужчина.
Пятно на простыне горит.
Ясна полиции картина:
Статья серьёзная грозит.
- Но выход есть, – они сказали.
И даже три: один из них,
Чтоб дел они не открывали,
Им заплатить, а два других:
Иль предложить ей «сердце-руку»,
Пойдя с женою на развод,
Иль срочно чековой порукой
Ей дать пожизненный доход.
Она румяная, как персик.
Глаза с задорной хитрецой.
Я задыхался в лживой взвеси.
Задела сердце смерть косой….
Инфаркт…. В больнице откачали.
Не отступила лишь вина.
В последний день меня встречали
Два полицейских и она
Ко мне с вопросом: «Вы согласны?»
- Нет, не согласен! – мой ответ.
- Вы, гражданин, совсем напрасно
Не бережёте своих лет.
Не придаёте вы значенья
Страданьям жертвы. Будет суд.
В Москву езжайте на леченье.
С повесткой скоро к вам придут.
Я стал ей сразу неприятен.
В глазах сверкание из туч.
Не стал ни мужем я, ни зятем,
Но был у ней надежды луч,
Что по спортивному активен
Сперматозоид будет мой.
И как бы ни был я противен,
Но за меня продолжит бой.
Мой собеседник поднял стопку.
К ней, губы вытянув, прильнул.
Коньяк, пробулькнув через глотку,
Взгляд затуманил. Он уснул.
Я уложил его на лавку
И сам улёгся и проспал
Аж до Москвы, до самой давки
Приезжих к выходу. Я встал
И удивился: мой попутчик
Уж за окном живот трусил.
За ним гнались проблемы кучей.
Их разрешить хватило б сил.
2 декабря 2014г.