Стоя на рубеже веков и на перекрестье
миров, неожиданно понимаешь – друзей
так и не нажил, никто не пойдет за тобой
в огонь и воду, да и сам не всегда пойдешь.
А жить ради себя так и не научился – только
ради других. И нет тебе места ни в одном из четырех миров.
- Воздух, дайте ей воздух! – с пеной у рта надрывался Рико.
Девушка бесчувственно лежала на холодном железном полу. Кто-то в полумраке подполз и протянул переносной баллончик с остатками кислорода – вдохов на 5 не больше.
Юноша, еле дыша сам, приложил маску к лицу подруги и нажал на клапан. Даже в темноте было видно, как она от неожиданного пробуждения дернулась и выгнулась всем телом вверх. Большие испуганные глаза смотрели на окружающий мир. Чуть отдышавшись, девушка ткнула маску обратно парню, которому также не хватало воздуха. Он сделал лишь один глубокий вдох и устало улыбнулся, тяжело смахнув пот с грязного лица и протягивая маску обратно, со словами:
- Не надо Лара.
- Еще пару минут и нам крышка, - пропыхтел из дальнего угла еще один парень.
Чтобы не тратить силы и воздух на слова, Рико лишь понимающе кивнул. Генераторы в этот раз отключились слишком надолго. Вместе с ними не работала и система кондиционирования воздуха.
Баллончик был уже опустошен, дышать становилось все сложнее. Шум в ушах и круги в глазах были уже привычным явлением.
Но вот где-то с громким металлическим звуком включилось реле, и медленно, с трудом набирая обороты, загудели генераторы. Лампочки тускло засветились, а из-под потолка пошла волна прохладного почти чистого воздуха.
Жизнь снова вернулась.
- Вставай Лара, - похлопал Рико ладонью девушку по лицу.
До конца рабочего дня оставалось еще несколько часов. Свет и воздух снова подали, значит, приходилось идти к станкам. В цеху запыхтели печи, сжигая и без того недостаточный поступающий воздух, и нагревая окружающее пространство. И так каждый день. В свои 18 с небольшим лет Рико, Лара и их ровесники выглядели 40-летними. Постоянное отключение воздуха и света в загазованном огромном железном городе сопровождало их всю жизнь. Старики рассказывали истории про то, что где-то есть места, где люди ходят без кислородных масок, а воздух не надо покупать баллонами впрок на последние заработанные гроши, выбирая купить еду или несколько лишних вдохов.
- Лично я не верю в эти россказни, - огрызнулась Лара, когда Рико в очередной раз начал рассказывать истории о тех, кто против воли правительства сбежал из города.
«Откуда только брались такие истории. Ведь те, кто сбежал, никогда не возвращались и, наверное, погибали в окружающих пустынях. А люди просто хотели верить в сказку», - размышляла Лара.
*********************
- В этом мире не будет машин.
Именно с этой фразы несколько поколений назад началось строительство Брелиниуса – высокотехнологичного города, раскинувшегося среди лесов и полей. В разных частях мира к вопросу выживания давно подходили по-разному.
Один из так называемых олигархов – Прохор Громов раньше других понял, что планета не только не резиновая, но и ресурсы используются не совсем рационально. Почти все свое состояние он вложил тогда в строительство города, развивающегося на основе технологий, наносящих минимальный вред природе.
Сегодня мэром Брелиниуса был его внук Захар, твердой рукой управляющий необычным мегаполисом. А ведь когда-то идея была лишь несколькими листиками плана, начерченного Прохором во время рабочего полета над Азией.
Самое время было вспомнить заслуги основателя – ведь именно в этот день он появился на свет. Город праздновал 93-летие гениального мыслителя, с верой смотревшего в будущее планеты.
Захар выступал сегодня перед жителями города на площади перед ратушей. Недавно он рассматривал изображения городов прошлого и как-то по-новому смотрел на эту площадь, где-то вымощенную камнем, а где-то поросшую травой, окруженную со всех сторон вековыми дубами. Самого же себя он представлял средневековым принцем вооруженным современными технологиями.
- В этом мире не будет машин, - с той же фразы, что и почти полвека назад его дед, начал речь молодой мэр.
- Вы все еще помните Прохора Петровича, моего деда, основателя и вдохновителя строительства того прекрасного места, в котором мы удостоились жить.
После упоминания имени основателя многие из собравшихся на площади сняли головные уборы в знак уважения и в память по умершему чуть более года назад мэру, изобретателю и просто человеку.
- Не так давно Земля задыхалась от смога, грязи, автомобильных газов. Мы все прекрасно знаем, что во многих регионах эта проблема стоит остро, как и прежде. К счастью в нашем мире больше нет машин, отравляющих воздух. Мы спокойно купаемся в источниках, орошающих город, без опаски едим плоды любого дерева, не боясь отравиться, дышим полной грудью. Нам нет необходимости спешить в погоне за призрачными деньгами или благами. Мы многому научились, но сколь многое еще предстоит сделать. Все же с радостью хочу отметить, что население нашего города продолжает увеличиваться – люди из других регионов принимают наши законы и правила. За последние три года никто не выразил желание покинуть наш город. Спасибо вам за работу.
Под аплодисменты Захар закончил свою короткую речь, не желая напрягать излишними словами граждан. Толпа постепенно делилась на кучки по несколько человек, продолжавшие весело болтать, кто-то отошел присесть на траву, кто-то отъезжал на велосипедах, кто-то подходил. Несколько человек спокойно подходило пожать руку мэру, похлопать по плечу, высказать пару добрых слов, в знак признания лидера.
Мэр посидел на лужайке с несколькими молодыми людьми, играющими на флейтах. Жизнь текла своим чередом.
Подул легкий ветерок и в отдалении ветряки на высоких мачтах ответили чуть более сильным гудением.
«Да, действительно», - подумал Захар, - «Мы очень много сделали, но сколько еще впереди». Работы хватало на всех. Но никто не жаловался. Приходили новые люди, строили дома, обрабатывали земли, город расширялся. Ветер, вода и солнце давали достаточно энергии для жизни. Трубы городских построек давно не выпускали дыма, а если таковой и поднимался над лесными пейзажами Брелиниуса, то лишь от костров, разведенных из засохших деревьев, любителями посидеть при звездах и почувствовать себя чуть более диким.
Было удивительно, но факт, что с тех пор как в Брелиниусе отказались от удобрений – исчезли и вредители растений, а урожаи стали только выше. В данном контексте были верны мысли Прохора Громова о разумности природы, которая каким-то образом обходилась без человека несколько миллиардов лет. Ей надо было просто не мешать.
*********************
Убежать от конных всадников на равнине почти невозможно, но он все же пытался. Как раненный пес, спотыкаясь и взывая от боли, изо всех сил человек соревновался со всадником. Казалось, второго это забавляло, и он хотел как можно дольше поиграть с добычей. Первый же фанатично продолжал бежать, истекая кровью. Остальная группа всадников давно осталась позади, дав шанс предводителю взять пленника один на один. На гладкой как стол степи он никуда не скроется. В голове всадника боролись два чувства: уважение к человеку, наверняка осознающему, что ему не уйти, но продолжающему бороться, хотя не понятно против кого или чего, ведь ему никто не желал зла; и непонимание – куда же он бежит.
Раненый в схватке с волком пеший человек, в свою очередь не мог понять, почему его до сих пор не убили, а преследуют чуть в стороне. Но главным для него было то, что он смог увести преследователей от девушки, спрятавшейся в небольшом овраге. Силы начинали покидать беглеца. В последнем порыве борьбы, он гневно развернулся в сторону преследователя и вытягивая из-за пояса нож, стал беспомощно кричать:
- Давай же, не жди, убей меня.
Увидев оружие, кочевник не стал ждать, рефлекторно взметнув длинным хлыстом одним махом выбив нож из рук потенциального врага, а вторым движением забрав почву из-под его уже связанных ног. Еще миг и он прижимал нож путника к его же горлу.
- Ты все еще хочешь крови?
В глазах кочевника не было желания убивать, даже в лежачем беспомощном положении недавний беглец понимал это. Бонусом, облегчающим общение, был единый языка, что конечно стало неожиданностью.
- Нет, я хочу жить.
- Вставай.
Легкий жест, замотанной в шкуры руки и другие охотники уже скакали в сторону своего брата по оружию.
- Как мне звать тебя? - вскакивая в седло, спросил всадник.
- Рико.
- Нугай – мое имя.
В минуту затишья и ожидания остальных всадников можно было рассмотреть нового знакомого. Сочетание меховых и кожаных элементов в его одеянии делало человека похожим на льва – пушистая шапка и такая же отделка на лодыжках и запястьях, остальное тело от зноя и песчаных ветров защищала мягко выделанная кожа. Охотник был вооружен, что называется, до зубов. Место на поясе мирно занимал хлыст, всего минуту назад обезоруживший Рико, несколько ножей с другой стороны и карабин за плечами. Седло лошади украшал боевой лук с полным колчаном стрел.
Троица всадников уже подъехала, а раненый не то гость, не то пленник набрался смелости:
- Что вы со мной сделаете?
Нугай переглянулся с товарищами, ничего не ответив.
- Отпустите меня.
- А тебя разве кто-то держит, - ответил один из кочевников, взглянув на Рико, у которого Нугай даже не стал забирать нож. Руки и ноги его также были не связаны.
- Я могу идти?
- Далеко ли ты уйдешь, - обернулся Нугай. – Раненый, да еще с девчонкой.
«Черт, они ее видели», - с испугом осознал Рико, но постарался не подать вида.
- Ты у нас дома. Неужели думал, что мы пропустим кого-то незамеченным. Садись, гость, - указал Нугай на одного из коней.
Ах, это сладкое слово «гость». Даже раненная нога не так беспокоила, когда можешь найти для себя ответ о будущем пусть и недалеком. Если его назвали именно так, то хотелось надеяться, что опасность смерти миновала, а слово будет означать именно то, какое значение в него вкладывал Рико. Хищники остались где-то позади, рядом люди. Они наверняка помогут, защитят, научат. Свободный народ степей. Ради одного только воздуха здесь уже стоило жить. Душный железный город остался где-то далеко позади. В первые дни от непривычки даже кружилась голова. Мозг просто не понимал, как это так можно, дышать без кислородного баллона, не экономить на каждом вдохе, не задыхаться каждый раз как в последний, не возвращаться из бессознательного забыться в холодном поту. Здесь можно дышать…дышать, полной грудью.
И до ржавого железного потолка здесь не дотянуться рукой. Местный потолок просто недосягаем – голубое бездонное, иногда даже слепящее небо занимало большую часть обозримого мира. Под этим огромным куполом на равнине во все стороны разбегались волны ветра, выдувающие из людей и из мира все грязное, наносное и неестественное.
- Вот видишь. Не сказки все это, - улыбаясь, говорил Рико, нежно поглаживая спутницу по волосам.
Под треск костра в теплой то ли избе, то ли палатке, обтянутой со всех сторон шкурами животных можно было расслабиться. Мужественные охотники шумной веселой толпой наводнили внутреннее пространство.
Две семьи: два отца и две матери, вырастившие 16 взрослых сыновей на двоих, жили здесь в сезон охоты.
Нугай рассказал, что вся степь полна таких как они свободных и сильных, имеющих право дышать воздухом без ограничений.
Лара уже была счастлива тем миром, который они недавно обрели, а теперь оказалось, что обитаемые территории гораздо больше, чем она могла себе представить. Недавно сама не верившая во все, что обрела, она готова была бежать назад, чтобы освободить своих собратьев, открыть им глаза и показать, что мир гораздо лучше, чем думают они, сидя в железных стенах.
Рико же пока не хотел возвращаться, объясняя это тем, что им и слова не дадут сказать, как они угодят под стражу.
Нугай поддерживал его в этой мысли, рассказав, что также когда-то был жителем железного города, попав в плен, но быстро освободившись. Его объяснения были дополнены мыслью о том, что жить свободным достоин только тот, кто верит в свои силы и идет навстречу мечте, пусть даже призрачной и сказочной.
После таких рассуждений и Лара поддалась на уговоры, решив – даже если они вернуться в город, даже если их арестуют, то мало кто поверит в их рассказы про чистый воздух и бездонное небо.
Каждый сам должен решить и сделать свой выбор.
Конец.
Теперь читатель должен задать закономерный вопрос. «А почему-же произведение называлось «4 мира», если описано их в нем лишь три. Все просто – четвертый тот, в котором решитесь жить именно вы.
Брест 1.12.2014