Имперской музе,
благосклонный,
я плел торжественный венок,
и в жизнь свободную влюбленный,
ей в чувстве
отказать не мог.
Везде есть
рабские границы
на необъятном вираже.
Все будет злая ночь
томиться
в разбитом сердце и в душе.
Напрасны
смутные законы,
вновь между нами есть цари –
и хищные воздвиглись троны
в пожаре
сумрачной зари!
Мы ничему не научились,
ничто
не взяли в нужный толк,
с разрухой горестной смирились,
а человек –
все тот же волк!
Надменны
гордые столицы,
унылых бедствий не избыть,
и кровь тщедушная
струится –
за все нам надобно платить...
И люди
все гневливей ропщут,
кто, обманувшись, в вере наг,
и преступления
полощут
неправедный угрюмый флаг!
И ужас
распрямляет плечи
и взгляды мечет в злой зенит,
и гласом
огненной картечи
с безумным миром говорит...
Нам прозябание не мило,
чтоб быть
униженными так:
и Черный Ангел
острокрылый
объемлет землю в скудный мрак!
1990
*Предвестие Перемен, Крах Империи
Имперской музе,
благосклонный,
я плел
торжественный венок,
и в жизнь свободную влюбленный,
ей в чувстве отказать не мог!
Везде
есть
рабские границы
на необъятном вираже.
Все будет злая ночь томиться
в разбитом сердце и в душе.
Напрасны
смутные законы,
вновь между нами есть
цари –
и хищные воздвиглись троны
в пожаре
сумрачной зари!
Мы ничему не научились,
ничто
не взяли в нужный толк,
с разрухой горестной смирились,
а человек – все тот же волк!
Надменны
гордые столицы,
унылых бедствий не избыть,
и кровь тщедушная струится –
за все нам надобно платить!
И люди
все гневливей ропщут,
кто, обманувшись, в вере наг,
и преступления
полощут
неправедный угрюмый флаг!
И ужас
распрямляет плечи
и взгляды мечет в злой зенит,
и гласом
огненной картечи
с безумным миром говорит...
Нам прозябание не мило,
чтоб быть
униженными так:
и Черный Ангел острокрылый
объемлет землю в скудный мрак!
1990