1978.
Это были самые интересные и насыщенные вечера, когда друзьям удавалось собираться всем вместе, семьями. Какую дату отмечали тогда в гостях у Рустика, сейчас и не припомнить. Вспоминается только особая доброжелательность этого вечера, расходиться никто не спешил, а общение в узком кругу близких людей, казалось, может продолжаться вечно.
Все были семейными и пришли к Рустику парами. Все, кроме Юрки, которого притащил с собой Олег. Юрка впервые оказался в этой компании и поэтому первые минуты был скован; только первые: новый человек всегда принимается с повышенным интересом, а Юрка был молод, интересен, моден, за ответом долго не задерживался и мог поддержать разговор. Вскоре он осмелился выбрать лучшую женщину в дружеском междусобойчике, не хозяйку и замужнюю к тому же. Юрка был предельно корректен в ухаживаниях за своей избранницей и не позволял себе ничего лишнего, чем несколько порадовал мужа королевы бала. Окончательно Юрка осмелел и расслабился после простого замечания хозяйки: «Так ты ещё и шутник к тому же?! Да тебе цены нет»!
Ностальгия по давно ушедшим душевным посиделкам – не главное в Юркиных воспоминаниях. Этот вечер запомнился ему вопросом, который Юрка задал случайно Рустику:
-Зачем это? – спросил Юрка, указывая на рамку, висящую в красном углу, в которой под стеклом сохранялся невзрачный бархатный цветок.
Рустик был скуп на ответ, ему надоело сотни раз пересказывать историю, предшествующую свадьбе: «Это дополнение к обручальному кольцу для моей Светочки». Отвечая на дополнительные бесконечные Юркины расспросы, Рустам отнекивался: нет, он не срывался со скалы. Он не лез к орлиному гнезду за эдельвейсом, и орёл не пытался столкнуть его с утёса. Рустам просто шёл по маршруту в группе альпинистов на высоту 5300м, и ему надо было только отклониться немного, даже страховку не понадобилось отцеплять.
«Этот цветок поможет определить мою дальнейшую жизнь», - решил Юрка. А определяться в жизни ему было пора, он понимал это и уже решился порвать со своей холостяцкой свободой. Женщины липли к симпатичному, компанейскому Юрке, и он не отказывал им в расположении. Сколько их было, Юркиных подружек на вечер-два? Он не считал.
Отношения с Надей у Юрки складывались не так, как с остальными девушками: он общался с ней только по работе и то постоянно путался в словах и сбивался с мысли. Лучшая девушка на заводе казалась недоступной для Юрки, простого рабочего со среднетехническим образованием.
«Это будет цветок надежды! – решил Юрий. – Эдельвейс обязательно поспособствует нашему с Надей сближению»!
***
Что бы оставаться до конца честным в описании нашего героя, надо бы признаться, что он панически боялся высоты. Спортивный Юрка мог дать фору любому в лазании по деревьям и скалам. Он мог заставить себя не бояться в самолёте, и всегда садился возле иллюминатора, с интересом высматривая недоступные приземлённому человеку просторы, открывающиеся с полёта. Но как только его авантюристические поползновения становились опасными, сопряжёнными с рисками свалиться и разбиться, его организм начинал протестовать, инстинкты переставали работать, а мозг не соглашался помогать дальнейшему продвижению к пропасти и падению.
Первый подобный казус случился с Юркой ещё в школе, когда он, увлечённый горами, с туристической группой пытался подняться к пещере на полукилометровую высоту. Самоуверенный молодой альпинист, Юрка легко поднялся по пятидесятиметровой несложной стенке. Инструктор похвалил первого школяра, которого не надо было вытаскивать на страховке, сел на тропинке и свесил ноги над пропастью, болтая ими. Юрка посмотрел на опасную проделку своего наставника, взглянул вниз, где его друзья шевелились мелкими букашками, и покрылся холодным потом, вжавшись в гранит.
-Я дальше не пойду, - сознался Юрка. Колени его дрожали, преступная слабость не давала отойти от стены, и он не мог справиться со сковывающим холодом.
-Не переживай, - подбодрил Юрку инструктор. – Так случается с некоторыми в первый раз. Ты обязательно переборешь свой страх, я в тебя верю. А сегодня можешь идти в лагерь. Один дойдёшь? Я скажу ребятам, что ты ушёл по делу.
Юрка спустился и молча прошёл возле ребят, готовившихся к подъёму. А ведь среди них были и девочки! Следующего раза у Юрки не было, как обещал ему инструктор: опозоренный альпинист ушёл с туркружка. Но горами Юрка заболел не хило, а турподготовка помогла ему в будущем в его горных диких походах.
***
Юрке надо было три дня, что бы достать эдельвейс на день рождения Нади. Три дня у него были, на работе он договорился. Не было только напарника. Горы не терпят одиночек, тем более дилетантов. В горах обязательно нужен друг, с которым можно поделиться впечатлениями, по крайней мере. Бродить по горам в одиночку, без всяких целей, как по городскому парку, глупо – ничего кроме ненужных страхов и тоски безысходности авантюрист-одиночка в суровых горных условиях для себя не найдёт.
Рустик в напарники Юрке не пойдёт, это он знал точно: друзей в горах не выбирают по первому знакомству. Да и Юрка не пошёл бы с Рустамом, опытным альпинистом, который считал долгие пешие переходы с полной экипировкой под 50кг черновой работой. Рустаму нужна была вершина, куда Юрке путь был заказан с его акрофобией. У Юрки был надёжный напарник, Серёга, с которым они протоптали не одну тысячу горных тропинок. Устранив небольшие неувязки и административные согласования по работе, без долгих сборов друзья вышли к Ферганскому хребту.
Друзья никогда не были на поляне эдельвейсов, их авантюрные фантазии ещё не заносили неусидчивых туристов в это ущелье. Но половина их знакомых так или иначе были связаны с горами, и дорогу к цели им разъяснили лучше, чем местонахождение музея в незнакомом городе. Ущелье не лес, к тому же, там не заблудиться, главное, не сходить с тропы.
На второй день похода друзья вышли к перевалу Гиндакуш, на высоту 3800м. Здесь была первозданная чистота, сюда не ходят туристы-дилетанты, не знающие законов гор. Все отходы за собой отсюда спускают вниз, ничего не закапывается и не сжигается. А у чабанов не бывает отходов цивилизации, обёрток, банок, целлофана, они не пользуются консервами, и их жизнедеятельность не приносит природе непоправимого вреда. Юрка как-то поднимался на перевал Турум с другой стороны хребта, и нашёл на высоте обёртку от шоколада, заложенную нерадивым туристом в тур. Ещё родители привили Юрке бережное отношение к природе и научили его ничего не оставлять после пикников. Юрка заложил тогда эту обёртку в рюкзак – ведь спустить её вниз было совсем нетрудно.
Поляну друзья распознали сразу – не везде в скалистых ландшафтах найдётся такая большая площадка с плодородной землёй, покрытой зеленью. Быстрые реки и ручьи смывают с высот перегной, и питательная среда для растений задерживается здесь только в выемках и ложбинах, небольшими клочками.
На тропинке стоял указатель на перевал: всё верно, цель была достигнута, туристы точно вышли на поляну эдельвейсов. Только вот цветов не было видно, только густое низкорослое разнотравье. Юрка расстроился: «Не угадали с цветами»! В упадническом настроении, не он стал первооткрывателе эдельвейса – Серёга первым нашёл спрятавшийся в густой траве цветок и громогласно возвестил всему ущелью весть о своей находке. Юрка воспрял.
Как здесь появились эти цветы, выбирающие для себя места неприступные, определяющие таким образом своё право на жизнь? Как эти отшельники царства Флоры собрались, вдруг, вместе? Или кто специально засеял здесь эти непривередливые цветы? А поддаются ли они человеческому участию, эти дикарские, свободолюбивые стоики? После Юра расспрашивал знакомых о поляне эдельвейсов, но он был не настойчив в своих расспросах и не нашёл ответа на свои бесконечные вопросы. Его любознательность не распространялась на ботанику, а его временный интерес к эдельвейсам постепенно заглох по жизни.
Юрка бережно сорвал цветок, который, казалось, смотрел на него, и задумался: хватит ли одного эдельвейса для подарка или же принято дарить их букетом? Искусство икебаны было незнакомо чёрствому технарю, Юрию, он не знал законов составления букетов и старался не засорять свой мозг ненужными знаниями из подарковедения.
В конце концов, любовник-романтик решил прислушаться к своему внутреннему голосу и начал отбирать цветы по наитию, срывая их по одному и подолгу рассматривая увеличивающийся букет: хватит ли в нём цветов или добавить ещё парочку? Юрий остановился на пяти эдельвейсах, больше, как ему показалось, не требовалось, а поляна особо не обеднеет от понесённой потери.
Почему пять, не больше, не меньше? Юрка задумывался над этим вопросом всю свою последующую жизнь, но к заключительному ответу так и не пришёл. Эта недодуманность не особо мешала Юрию в жизни, а вопрос о таинственной «пятёрке» пробуждал только приятные ностальгические воспоминания.
***
Юрий подоспел на день рождения к Наде с небольшим опозданием, чистил пёрышки после трёхдневного похода. Спустившийся с гор герой преподнёс своей красавице эдельвейсы в конверте, ещё с порога.
-Это что, деньги? – Надя запустила Юрия в дом и не принимала конверта. – Деньги я не возьму! Проходи! Все уже давно за столом. Тебя уже не ждали, опоздун!
За столом собрались Надины подружки, женщин было большинство, а двух малознакомых мальчишек-бабников Юрий и за мужчин не посчитал, они не курили даже в угоду своему почитаемому прекрасному полу. «Девичник, всё равно, что гадюшник», - эту мужскую истину Юра взял себе за правило в жизни и старался не мешать женщинам в их нескончаемых посиделках.
Наде подарили цветы, и её малометражная комната в общежитии вся благоухала от роз, тюльпанов и гвоздик. Юркины эдельвейсы смотрелись на фоне всего этого богатого царства цветов бедными родственниками. Их сначала пытались поставить в стакан, и десятисантиметровые черенки полностью скрылись за гранёным стеклом. Кто-то из знающих женщин предложил засушить малый букет, и эдельвейсы, в конце концов, скрылись где-то в женских таинственных многочисленных безделушках.
Девочки щебетали о чём-то своём, непонятном. Мальчики редко встревали в женский разговор, пытаясь напомнить о своём присутствии. Юрка молчал, зажатый и приниженный неудачным подарком. Он выдержал полчаса неинтересного для себя застолья и, сославшись на неотложные дела, покинул этикетно-ритуальный праздник.
***
По поводу своего провала Юрий решил обратиться к зачинщику авантюры с цветами, Рустаму. В гости тогда ходили легко и часто, не боялись помешать хозяевам и отвлечь их от компьютера. А если хозяева были заняты работой, гость с удовольствием предлагал свою помощь, а от бескорыстной помощи не принято было отказываться. И всё ж таки Юрий решил придавить свой неожиданный визит к малознакомой семье бутылочкой «Варны».
-А где ты их нарвал? – ответил Рустам на озабоченные жалобы гостя.
-На поляне эдельвейсов.
-Это и следовало предположить. Разве женщинам дарят столь доступные цветы? Женщинам свою мужественность надо доказывать постоянно. На поляне он эдельвейсов нарвал! Что для вас эта поляна – магазин?! Туда следует водить девушек и показывать им живые цветы, которые трудно увидеть растущими в горах. Сразу видно горца-самоучку – прикоснутся к предгорьям, и уже считают себя альпинистами! Все женщины у ног этих болтунов!
-Что попало лепит! – Попыталась защитить Юрия Юлия, жена Рустама. – Не слушай его! Знаток женщин, обалдеть! Ты, Юрка, когда в последний раз с Надей разговаривал с глазу на глаз? На работе? О работе?! Ну и что ты хочешь от неё? Она, наверное, твоего признания ожидает, в сомнениях вся. А этот ей цветочки в ладошке тащит! Взор потупил!
1986.
Василиса повадилась в семь лет читать взрослые книги, без картинок. Сказки ей надоели, и она решила таким образом быстрее повзрослеть и стать умной, как её мама с папой.
-Па! А откуда цветочки в книге? Они здесь растут? А кто их посадил в потаённом месте? От меня прятали, сюрпризом?
Юрий никогда не брал в руки книги жены, Дейла Корнеги. Что интересного может рассказать о человеческих взаимоотношениях этот заграничный психоаналитик? Лучший психолог – это жизнь. А читать следует героику, которая мужественности учит. Познавательную литературу не грех перелистать, умишка поднабраться, что бы ни прослыть среди ребят недалёким, не умеющим поддержать разговоры о политике, науке, Космосе.
А эдельвейсы здесь откуда?!
-Надя!!! А почему эдельвейсов три?
-А почему их пять должно было быть? – ответила вопросом на вопрос жена.
-Мне количество цветов в букете горы подсказали, - нашёлся, что ответить Юрий. – Так почему их три осталось?
Ничего не ответила рыбка-хозяйка. Только хвостиком вильнула и скрылась в своих запретных апартаментах, на кухне.
Надя рассказала о судьбе эдельвейсов мужу позже, под настроение. Она точно подгадала время, когда Юрию было не до неё с её задушевными беседами: муж как раз смотрел передачу «Очевидное – невероятное» и пытался не потерять нить беседы Капицы с интервьюером.
-Я выбросила эдельвейсы, когда ты ушёл так неожиданно тогда. А когда собралась выносить мусор, мне стало жаль маленьких цветов. Нашла только три. Может, кто из гостей решил, что они мне не нужны, и взял себе парочку на память?
2014.
-Я сегодня у Василисы заночую, - Надя последнее время часто оставляла мужа одного хозяйствовать дома: у дочери родился Ромка, и молодой матери была необходима помощь опытной бабушки. – Суп я заправила, выключишь через пятнадцать минут. Не забудь поужинать! Да, забыла! Достань там конфет Ромке в подарок, а то я уже оделась.
-Где «там»?
-В серванте, дуралей! Ничего не знает! Смотри у меня – сам не таскай!
«А это что за знакомое чтиво? Неужто старик Дейл Корнеги»? – Юрий достал жёлтый томик, незнакомый ему наполнением, но всё же ставший родным за долгие годы. Он перевернул том и протряс его:
-Надюш!!! А где…?
-Всё, Юрик! Я побежала! Не хулигань тут без меня!
-Всё верно! – Юрий смотрел на книгу, не зачитанную и сохранившую время, и ностальгические воспоминания понесли пожилого романтика по прожитой им жизни. – Не могут цветы, даже правильно законсервированные, сохраняться столь длительное время. А может, они затерялись где во время одного из наших многочисленных переездов по течениям раздоров на рубеже веков? Дали свободу рвачам и спекулянтам, вот они и разнуздались! Чем нам плохо жилось? Работай, и всё у тебя будет! Да и бездельники с голоду не пухли, только вот развелось их, разнузданных!
Пять и три…. Как это всё сложилось? Чем эти цифры определили нашу жизнь? Эдельвейсы…. Нужны кому сейчас эдельвейсы? Тысячу лет их не видел. Всё больше заграничные букеты сейчас дарят – чем дороже, тем лучше. Большие букеты, цветастые…. А эдельвейсы даже не пахнут, как мне помнится.
Вот и Василиса осталась без эдельвейсов, не дарили их ей. А нужны ли они женщине? Может, я зря тогда Серёгу в горы потянул, от работы отвлёк?
А что ты сам знаешь об эдельвейсах? Только то, что они под охраной орлов расти предпочитают? Да и спросить сейчас о них не у кого. Не интересуется современная молодёжь этой дурью, бестолковым шараханьям по горам. Есть ли эдельвейсы на Алтае или они только на Тянь-Шане растут?
-Почему «пять»? Почему «три»? – Юрий бессмысленно листал жёлтую книгу и не стыковал слов в предложенные ему Дейлом Корнеги мысли. – Магия чисел! Мистика-дурь! Надо отвлечься, почитать этого умника – знатока человеческих душ.
«Как завоёвывать друзей? Как влиять на людей и чувствовать в себе уверенность»? Что попало! Разве друзей завоёвывают?! Набрали всякого дерьма по заграницам, вот и кусают теперь локти! Разрушили всё, а строить не получается – не умеют они строить! И учиться не желают – сами всё знают! Вот и кормятся со своими эгоистическими непрактичными знаниями у китайцев!
Как они сознание у людей перевернули! Война так не изменила сознание, как это смутное время! Одурманили людей и развернули их мысли к деградации и дибелизму!
Надо бы успокоиться, нельзя в себе злобу привечать. Жизнь по злу ухабами скачет, нерационально и скоро. Добрая дорога мягче, и жизнь по ней красиво течёт, с толком. Надо бы поделать чего по двору, работа, она зло в добро превращает. А чего сейчас поделаешь, зимой-то? Тропинки пробил все, а снег таскать туда-сюда вбестолку: метелица, она всё равно всё по-своему сделает, разметёт сугробы так, как ей это хочется.
А что, если горку детям соорудить? Вот и снег лишний со двора оприходуем на благое дело. Да и внучат приветим, а то они, озорники, деда Юрку обделяют своим присутствием. Забижают деда внуки, не посещают так часто, как этого хотелось бы.
Дед кидал снег и считал количество лопат: « Три – пять. Три – пять».