Каждый день стал мучением. Но часы складываются в дни, а дни в годы. Вначале Лаэн был одержим идеей побега. Но это было невозможно. Все попытки тщательно пресекались. А камера-одиночка лишь усугубляла отчаянье.
Потом пришло такое состояние, которое мужчина с радостью заменил бы на предыдущее. Внутри все было пусто, выжжено. Те, кто знал прежнего Лаэна, не узнали бы его сейчас. Светлое веселье сменилось мрачной задумчивостью. Он подолгу сидел на своей кровати, смотря в одну точку. Это вызывало у его тюремщиков мысли, что психика заключенного не выдержала. По правде говоря, практически у всех заключенных после ежедневных мучений, разум оставался в здравии. Даже спустя год, люди превращались в подобие себя, искренне веря в то, что они виновны.
Спустя пять лет произошло одно событие, которое повлияло на жизнь всех узников этой мрачной тюрьмы. Престарелый король наконец умер, освободив место для нового. Новый правитель посчитал, что начало своего правления необходимо отметить. Он поставил свою подпись на указе о амнистии для заключенных, которые провели в тюрьме больше 6 лет. Тюрьмы столицы и окрестностей он объездил сам, освобождая и вызывая восторг.
Спустя месяц приказ добрался и до Вестерской тюрьмы. Заключенных выводили постепенно, вручая им определенный запас денег и продуктов. Лаэн об этом не подозревал, пока было странно, что в последнее время к нему стали относиться терпимее.
Когда его очередной раз выводили из камеры, он с мрачной усмешкой подумал, как выглядит сейчас в зеркале. Всегда пристально следивший за своим видом, сейчас бы не отказался избавиться от бороды. Да и лохмотья заменить не помешало бы.
- Господин Эйвази, следует подписать эти бумаги?
Молчание. Заключенный вновь оказался внутри себя, ощущая себя героем сна. Голова кружилась, особенно от солнечного света.
- После того, как Вы их подпишете, Вам выдадут вещи, которые были с Вами при аресте. Сверх того, милостивый государь постановил, что каждому освобожденному фэйри предоставили новый костюм, немного денег и провианта на первое время.
- А что с конфискованными землями? – мрачно усмехнулся Лаэн.
Комендант открыл рот, задумчиво почесал лысую голову и осекся. Действительно, этот господин был из семьи благородных фэйри, чьи предки основывали Вестер.
- Может стоило бы обратиться с данной просьбой в верховный совет? – предположил он.
- Где подписывать? – резко спросил Эйвази.
Человек (а это был именно человек) отдал два экземпляра для подписи. Фэйри и люди давно соседствовали рядом, но первые занимали более привилегированные должности. К 3 веку эры Рассветной звезды волшебного народца заметно поубавилось, так как рождалось очень мало детей. Раса просто медленно вырождалась.
Фэйри поставил дрожащей рукой свою подпись. Интересно, остался ли у него такой же красивый почерк, как ранее? Ведь он не тренировался в письме слишком много времени.
Он медленно переоделся, с помощью коменданта, молча взял вещи. Свобода…Она так желанна, но он забыл, что обозначает это чувство.
- А…Вы бы не могли мне отдать моё дело? Или рассказать хоть что-то о мире, куда я иду? Что все же произошло в день моего ареста?
Комендант помолчал, в уме подбирая слова. И наконец ответил:
- Старый король умер пару месяцев назад. Новый правитель отличается необыкновенной добротой и милосердием к заключенным. Про Вас почти ничего не известно. Я могу показать отчеты по делу, но Вы знаете все сами лучше меня.
Да, разговорчивостью он не отличался.
- Покажите, будьте любезны. Признаться, я ничего не помню.
Кроме холодной красоты Аиды.
Человек показал маленькое дело. Ничего в нем не было, кроме показаний друзей и соседей. Лаэн с трудом вспоминал их имена.
Знал бы он, сюда даже приходил какой-то незнакомец. Разглядеть его коменданту не удалось, но он распорядился указаниями. Дело прекратить, так как в совете города появились неопровержимые улики. Поэтому к Эйвази необходимо обращаться со всей строгостью. Тюремщик сразу подумал, что это какой-то важный господин, который имеет важные причины для инкогнито. Приказ – так приказ. Тем более копию бумаги незнакомец отдал. На нем стояла печать совета.
Лаэн внимательно и медленно читал все бумаги. Когда он прикоснулся к листку, принесенному когда-то незнакомцем, то его заметно передернуло. Он чувствовал знакомую энергию, исходящую от бумаги. Странно, что сейчас он вообще смог вновь почувствовать что-то. В этих стенах его магические способности как будто стали заблокированы. Больше документов не было. Значит, остальные бумаги в архиве совета.
- Благодарю Вас. – он поклонился, пусть скорее неловко, чем изящно. Наконец, все формальности соблюдены. Он свободен. Даже поверить в это сложно. – Прощайте.
Надеюсь, что более никогда не увидимся.