- А какая смерть – самая страшная? Наверное – сгореть в огне… Хотя навряд ли кто-то доживает до боли: от дыма задыхаются. Или нет? Тонуть – тоже неприятно. Особенно в ледяной воде – брр!.. Но гореть все-таки больнее, да?
Так говорил тощий мальчишка своему спутнику, сидя верхом на такой же тощей лошаденке. Рыцарь, ехавший рядом на огромном тяжеловозе, ступавшем размеренной поступью, нехотя ответил:
- Голод – вот самая ужасная смерть. Когда твой желудок начинает переваривать сам себя, ты готов грызть стены, собственные перчатки, если они из кожи и даже свои пальцы, например. Да мне ли тебе рассказывать, что это такое? Когда в стране начинается война, солдаты воюют с неприятелем, а крестьяне – с голодной смертью. Ты же – крестьянский сын?
- Ммм… ну да. А тебе часто приходилось голодать?
- Всякое бывало. Но одно я твердо понял – с любой смертью нужно сражаться. Не отставай.
Мальчишка, решительно натянув шапчонку на глаза, старался не отставать изо всех сил. Рыцарь чуть повел поводьями, и конь свернул на развилке на север, дорога вела сквозь весенний лес прямо в столицу. День пути, как пообещал трактирщик.
Трактир под названием «Виселица» и сколотил эту странную маленькую компанию – огромного рыцаря и хлипкого мальчишку. Жутковатое название харчевне дала деревенька, находившаяся рядом – стояла она на земле сурового хозяина, графа Эверлорда, вешавшего своих крестьян за малейшую провинность. На «деревянной Бет», возвышавшейся над деревенской площадью, вечно болтался какой-нибудь бедолага.
В самом трактире в этот день царило необыкновенное оживление – все только и говорили о начавшейся смуте. Жалели короля, поносили «шлюху-Марго», французов, плавно переходя на своих феодалов и цены на пшеницу. Обсуждали и местные новости: говорят, графская дочка, чтобы не выходить замуж по настоянию отца, взяла да и сбежала из замка – объявлена награда за ее поимку. Помимо крестьян да торговцев, здесь, выпивая кружку за кружкой, собрались и мелкие вассалы, безземельные «младшие сыновья», а так же наемники, каким был и рыцарь. Он заехал сюда перекусить и промочить горло, в споры не вступал, и вообще ни с кем не разговаривал. Словно огромный, хорошо смазанный механизм, отправлял он в рот похлебку – ложку за ложкой, да глотал дешевый эль.
- Куда путь держишь, добрый человек? – выпытывал толстый, как сосиска, трактирщик, поднося ему ломоть хлеба с сыром. Всем известно: главный доход этих пройдох – сплетни да доносы.
- В Сент-Олбанс.
- Никак, к Ланкастерам в лагерь? – сладко улыбнулся хозяин трактира.
- Да. Говорят, герцог Сомерсет хорошо платит своим солдатам. Вот и я предложу ему свои услуги.
- Ну тогда удачи тебе, добрый человек. За правое дело идешь сражаться. Наш добрый король…
- Мне плевать на правые дела и королей. Я – наемник. Убиваю за деньги. Но иногда – и ради удовольствия. Особенно, всяких любопытных толстых крыс.
Мигом поняв намек, трактирщик поспешил убраться. Но вместо него к рыцарю подошел мальчик, до этого момента внимательно слушавший диалог.
- Вы едете в лагерь сэра Сомерсета? Возьмите меня с собой.
- На кой черт мне сопливые мальчишки в спутники?
- Я заплачу, - парень показал золотую монетку. И тут же получил затрещину, от неожиданности и удара плюхнувшись рядом с рыцарем.
- Решил поиграть во взрослые игры? Вот тебе первое правило: не сверкай золотом в придорожных трактирах. Совет не бесплатный, гони свою монету.
Монетка скрылась в огромных ладонях рыцаря, без труда разжавшего грязный мальчишеский кулачок. В зеленых глазах сверкнули крупнющие слезы, размером с колокол Вестминстерского аббатства.
- Но… вторую монету я отдал трактирщику – за обед и лошадь… А больше у меня нет. Прошу вас, добрый рыцарь – возьмите меня с собой, хотя бы до Лондона!
- На кой тебе к герцогу?
- Там… там мой брат, Альбер. Он солдат, простой солдат. Наши родители умерли, и он позаботится обо мне.
- Эх ты, будущий мужчина – а все за брата цепляешься. Ладно, поехали.
Лошадь, проданная трактирщиком мальчишке, дышала на ладан от истощения, и с трудом поспевала за мощным тяжеловозом рыцаря.
- Как тебя зовут? – спросил мальчик, судорожно молотя пятками по острым ребрам своей клячи.
- Дан, - ответил рыцарь.
- Какое странное имя. Валлиец?
- Моя мать – из Генуи. Отец – какой-то испанский пират. Так говорили.
- А что ты делаешь здесь, в Англии?
- Убиваю людей.
Такой ответ заставил мальчика придержать язык и задуматься.
- Тебе нравится?
- Это приносит деньги. Сначала – не нравилось. Первым моим убитым был французский солдат, когда еще шла война там, на континенте. Он, видимо, был крестьянином – так неумело махал мечом во все стороны. Но я не мог его пощадить – ему все равно было не выжить. Каждый солдат помнит свою первую жертву. Этот выглядел удивленным, и растерянно смотрел, как из его брюха хлещет кровь. А потом он взглянул на меня, как-то… жалобно. И свалился, помер. А я еще долго помнил его ржавую кирасу, и железный чан вместо шлема на голове. Да, не повезло ему с противником. И я решил притвориться, что это игра, так проще сражаться. Думаешь, что все не по-настоящему, ты не умрешь, и никто не умрет по твоей вине – и идешь в бой.
Мальчик молчал, вцепившись в гриву лошаденки, трусившей рядом с огромным боевым конем.
- Где научился так хорошо в седле держаться, а, крестьянский сын? – спросил вдруг рыцарь.
Парень вздрогнул и покрепче вцепился в гриву.
- А.. так папаше помогал, эту, пшеницу сажать!
Рыцарь загоготал.
- Верхом, что ли?
- Ну еще, мы охотились… Голод, сам понимаешь…
Смех.
- Не иначе, как лисиц загоняли, вместе с графской дочкой!
Мальчишка смотрел на наемника, придержавшего коня, огромными прозрачными глазами, пытаясь понять, к чему он клонит.
- Монет у тебя больше нет? – спросил зачем-то Дан. Парнишка молчал, тараща глаза. – Значит, придется морально расплатиться. Это тебе второе правило игры: не ври, пока не научишься.
С этими словами рыцарь легонько ткнул пареньку в висок, но тому хватило – он рухнул.
***
Солнце стояло высоко, когда подросток открыл глаза. Застонав, он поднес ладонь и потер висок. Голова болела. Осознав, что шапки на нем нет, парнишка вскочил и превратился в девчонку – волосы рассыпались окончательно.
- Хоть бы косу додумалась отрезать, - весело сказал Дан, сидевший тут же, на траве в теньке дубового дерева.
- Альберу нравятся мои волосы! – с вызовом ответила она и расплакалась. – Вернешь меня теперь обратно в замок?
- Так кто этот Альбер?
- Сэр Альбер Хамфри, виконт. Мой жених и возлюбленный. Но отец, он теперь за Йорков, и хочет подтвердить свою верность, отдав меня в жены толстому графу Уорику! – девушка разрыдалась еще горше.
- Ладно, не реви. Может, играть ты и не умеешь, но игру выбрала правильную! Доставлю я тебя твоему Альберу. Поехали, а то стемнеет скоро.