В летнем царстве, болотном государстве жили-были лягушки да червячки, и всякие надводные и подводные жители. Хозяйкой желтого болота была, ее высочество, зеленая осклизлость по имени Жижа. Она за лето постарела и была похожа на кисель или намокший поролон. Если кто осмелится вторгнуться в ее владения, - пенилась, , вздувалась пузырями и плевалась. Только попавший в рабство мусор да пластмассовые бутылки, разрешали себя обволакивать, не пытаясь вырваться.
На щепку с жучками да прилипшими моллюсками пытались взобраться два лягушонка, но безуспешно - они тут же соскальзывали, смахивая навязчивую Жижу лапкой и, с шумом плюхались в воду. Среди них был маленький лягушонок Квош. Его величество Жижа замазывала ему глаза. Он больше не пытался залезть на скользкие бутылки, а с удовольствием отплывал в более надежное место ближе к берегу. Люди, промывая в болоте картошку, корзинками отгоняли на середину мерзкую зелень. Старый дед наклонился низко к воде, длинной бородой как неводом наверно хотел поймать рыбу. Играя в перегонки, лягушки весело перекликалось, устраивая концерт, который нравился людям, но задывали об опасности, Этой опасностью были гуси и утки, налетевшие с берега. Жабы-отцы заволновались за своих чад. Мама по имени Моша схватилась за голову, когда увидела, как неопытный Квош пропал в бушующем водовороте между огромными лапами, похожими на лопасти, Но все обошлось благополучно. Он нырнул ко дну, где каждый моллюск занимался своим делом.
Белесый червячок по имени Бледный, покрутил хвостиком у виска и выкрикнул: "Эй, лягушонок! Куда прешь? Разве можно так взбаламучивать воду, невежа?! Так можно и вообще кого-нибудь раздавит ненароком!"
– Это не я, извините. Это наверху какие-то чудовища, У них вместо лап - красные крылья. Чуть не попался. Они очень сильно взвинчивают воду, еле уплыл...
– Глупыш! Это не крылья, а лапы. Ну ладно, я вижу, ты натерпелся страху? Пересиди здесь,- указал он на корягу.
– Дядя червяк, а это кто растопырил рожки?
– Э, родимый, это улитка. Мы ее боимся и уважаем, ей наверно сто лет, она мудрая.
– Сторонись! - выкрикнула смешная жужелка, - зашибу!
Квош отпрыгнул в сторону коряги, она пошевельнулась, длинная борода и усы то расплывались во все стороны, то сужались. Она сонно зевнула, затем отмахнулась как метлой гнилым корнем, и задремала, оставив один глаз открытым. Лягушонку стало страшно.
– Баба-коряга, баба-коряга, можно я у вас побуду, пока вверху не угомонятся?
– Ладно, оставайся, только мамка будет искать, она всегда о тебе беспокоится, один ты у нее, жаль братишку, утка съела, когда он был головастиком.
– Мамка знает, что я к вам нырнул, не будет искать. Она сама учила. - если что, нырять поглубже. Квасибо, бабуля!
Квош поудобнее примостился в лохмотьях старухи, словно в гамак, и стал раскачиваться. "Гжи - гжи - гжи" - услышал он слева от себя. Это болотный жук отпиливал толстенный ствол тростника. Глаза крутились во все стороны, крепкий панцирь блестел сине-зеленымцветом. Рога, похожие на закругленные пилы, рьяно врезались в стебель. "Зачем он это делает, как потащит это дерево до дома?" - пронеслось у лягушонка в голове.
- Слышь, сынок, а какой он, этот мир - большой? Нам здесь и края болота не видать. Что это за свет разбегается по воде? Так красиво светится и нас обогревает, а как его нет, холодно становится. Куда он уходит?
Лягушонок напрягся, стараясь как можно умнее рассказать о земном светиле.
- Это самый главный для всех свет. Не знаю как люди его называют, но когда я лежу вверх животиком, так тепло становится! Ты сам выползи, и посмотри! "Нет, нельзя, сразу сгорю". Червь размотался лентой, и поплыл, задев туловищем многоножку. Она посторонилась, и прилипла к качающейся травинке, слизывая воздушные капельки.
"Кря-кря", - раздавалось сверху. "Осторожней, Утя, далеко не заплывай, ты еще маленький, не научился плавать. Смотри, затянет шипящая зелень, запутает, свяжет лапки водорослями. Она такая, ей все нипочем! Я и сама иногда боюсь. Не ешь незнакомых жучков, можешь отравиться. Они бывают очень горькие, лови лучше лягушат.
– Кря-кря, - ты права, дорогая. - подтвердил селезень. - От этих жуков одни неприятности, только животы болят.
– Да-да, - захлопала крыльями Белошейка,.- Вчера мой несмышленыш расклевал одного. И что вы думаете? - продолжала накалять страсти утка, - из жука брызнула противная жидкость прямо в глаз маленькому утеночку. Теперь промываем глаз водой, заставляем клевать подорожник, говорят, помогает. Зато будет знать, что можно есть, а что нельзя.
Маленькие утята и гусята не обращали внимания на сплетни родителей. Они подныривали друг под друга, и щипая за бока, отгоняли все дальше и дальше булькающую зеленую массу. Ей пришлось уступить на время свое превосходительство, вернее она притворялась, что уступала. На самом деле выжидала момент, когда можно будет вволю поиздеваться над отставшим от стаи птенцом.
– Друзья! Сегодня хозяева привезут целый мешок зерна для нас. - угощаем! - гордо сказал молодой гусь. - После купания потихоньку подбегайте к нашему двору.
– А если опять прутом погонят? - заволновались гусыни.
– Ничего-го-го! - выкрикнул гусь. - Пересидите, прячась за крапивой, только остерегайтесь кота, он опасен для каждого из нас. Ну а теперь пора по домам!
"Наконец-то, - прошептала Жижа. - Я уж думала. до утра будут нырять". Отряхнувшись. от воды, птицы пересчитались. и переваливаясь с боку набок, пошли щипать траву.
А что же лягушонок, его наверное тоже заискались? Пользуясь затишьем, он все-таки задремал, но чуткая коряга толкнула его лапой-корнем, от чего Квош полетел в вязкий ил. Старуха проворно его вытащила и посадила на ржавую банку рядом с многоножкой.
– Можно и мне присоединиться к этому лакомству? - несмело предложил он, - а то у меня воздух кончается. А как тебя зовут? "Усинка". Усинка? Никогда не слышал такого имени, очень красиво.
– Спасибо. Видишь, сколько усиков у меня на спине? Вот потому и назвали. Ты такой большой, а ничего не знаешь. Эй, толстопузик, прокати на своей широкой спине! "Хорошо, заползай!"
Они весело поплыли по мутной воде, но вдруг лягушонок услышал клич родителей: 2Квош, сынок, где ты?"
_ Ой, я совсем забыл, мне пора, мамка кушать зовет. "А то у тебя на обед будет?"
– Не знаю, может длинноногие болотные комары, а может, мухи, - похвастался он. "Фу, какая гадость! Уж лучше есть эти пузырьки, в них больше нектара, пыльцы всякой. Ну давай, плыви, еще увидимся!
"Каждому свое", - вспомнил Квош слова червячка. Он быстро вынырнул на поверхность и увидел родителей. Они сидели на мягком лопухе с дюжиной муравьиных яиц и несколько жирных мух.
– Мама, я здесь и очень проголодался! Как вам удалось раздобыть столько еды?
– А мы обхитрили муравьев. Пока они усердно работали, оставив свое потомство без присмотра, мы воспользовались этим, почти всех поели, и тебе осталось. А мухи сами, как на мед налипли на лист, обмазанный нашимслюной. Учись!
Лягушонок вкусно пообедал и поскакал к своим приятелям, похвастаться приключениями. Друзья копошились в глине, копая норки. Квошу стало жалко подводных жителей, не знавших аромата цветов, этих пушистых одуванчиков, появляющихся из желтых чашечек, коров, стоящих на лугу, словно горы, людей, держащих головой облака.
"Нет, все-таки мне повезло, - заключил для себя лягушонок. - Я могу жить и в воде и в на воздухе, кувыркаться на лужайке, и прыгать на бревнах. Мне повезло больше всех!
1