В СССР не все районы были доступны для путешествий. Одним из препятствий являлось отсутствие карт, по которым можно было ходить. Зимой 1983 года московский турист - лыжник Михаил Юрьевич Васильев провёл в районе Верхне-Ангарского хребта большой семинар по подготовке путешественников высокой квалификации. Несколько групп под руководством опытных инструкторов впервые прошли на лыжах сложные маршруты в районе Верхне-Ангарского хребта.
Строился БАМ. Васильеву М.Ю удалось достать карты хребтов,расположенных севернее строящейся нитки железной дороги.
Осталось только добыть карты у Миши, и можно было начинать подготовку похода по Забайкалью.
Опыт участников будущего похода - путешествие по Центральному Кавказу в межсезонье, летний Кольский, летний поход из Хакасии в Туву, летний Тянь-Шань, лыжный поход по льду Белого моря. Это была моя группа школьников «Морошка». Ребят я водила в походы 4-ый год. И это был 13-ый год моей педагогической работы.
Для групп школьников в походах положен второй руководитель, который должен обладать необходимым туристским опытом. В поход на Верхне-Ангарский хребет со мной собирался идти вторым руководителем студент 3-го курса мединститута Виталик Цветков. Теперь - Виталий Олегович Цветков - знаменитый на всю Россию хирург.
Кроме обычных этапов подготовки спортивного путешествия, необходимо было сделать серию противо энцефалитных прививок. Районы БАМа заражены энцефалитным клещом.
Отдельной головной болью был транспорт.
При планировании маршрута, я пыталась за счёт переездов, которые всё равно придётся делать, обогатить познавательную сторону похода.
Вот как выглядел график переездов.
Туда: поезд Москва - Иркутск
Самолёт АН – 24 Иркутск - Нижнеангарск
Рабочий поезд по БАМу Нижнеангарск - Ангоя.
Путь в Москву:
Рабочий поезд: ст.Кичера - Нижнеангарск.
Ракета по Байкалу Нижнеангарск - Листвянка.
Паром Листвянка - порт Байкал….
Иркутск - Москва - поезд.
О билетах на группу в 16 человек необходимо было позаботиться ещё в Москве.
Этот вариант похода позволял показать школьникам Иркутск - столицу Сибири, Листвянку - столицу Байкала и весь Байкал - от юга до севера, побывать в гостях у строителей БАМа, познакомиться с природой Забайкалья.
Маршрут третьей категории сложности я заложила немного в стороне от самых сложных участков Верхне-Ангарского хребта. Трудностей,
я думала, будет и так много. В этом районе никто из туристов не был летом. М. Ю.Васильев дал мне описание своего маршрута пятой категории сложности, пройденного в феврале 1983 года. Мне приходится полагаться только на себя. Чтобы уменьшить риски, я отказалась от восхождения на высшую точку района. Маршрут будет проходить в не населённой местности. За 15-16 дней пути мы должны будем пройти 200 км, преодолеть 5 перевалов, высотой около 2000 метров.
ПРИКЛЮЧЕНИЯ В ДОРОГЕ
Третий день погода нелётная. Сидим в Иркутском аэропорту. Вернее стоим лагерем в зоне отчуждения аэропорта на площадке между списанными самолётами.
Лагерь живописный. Палатки, костёр. Вокруг костра, на котором мы готовим пищу, стоят какие-то ящики, приспособленные для сидения.
Гитара, горячий чай. У нас в группе хорошо поют и знают много песен. Никто не скучает.
Уехать из а/э всё равно нельзя. Как только будет погода, надо успеть быстро собраться и быть готовыми к вылету. Каждый час кто-нибудь бежит к диспетчеру, чтобы не пропустить команду к посадке в самолёт.
Самолёт пролетит над всем Байкалом. Нижнеангарск – это самая северная точка на Байкале. Город стоит в устье реки Верхней Ангары, а называется Нижнеангарск. До него лететь около 700 км. Интересно, что билет стоил тогда 20 рублей на человека вместе с багажом.
В середине третьего дня солнце, наконец, появилось над Иркутском. Мы погрузились в АН-24 и самолёт понёс нас навстречу приключениям.
Меня полёт над Байкалом несколько разочаровал. До этого я бывала на Байкале и летом, и зимой. Байкал с берега - это бухточки, искривлённые ветром деревья, скалы, переливы воды. А здесь под тобой медленно проплывает огромная карта Байкала. Хоть и красиво, деталей не различить.
Проплыли острова внизу. Мы приближаемся к северной оконечности озера. До посадки 10 минут. В салон выходит второй пилот и объявляет, что а/э Нижнеангарск не принимает. Самолёт сядет в аэропорту Ангаракан. (Ангаракан находится в 45 км от Нижнеангарска)
Кроме нас в самолёте ещё 25 пассажиров. Все сохраняют спокойствие. Мы тоже.
Пыль из-под шасси и громыхание по грунту.
Мы сели в Ангаракане. У нас большой багаж. Остальные пассажиры быстро похватали сумки и побежали. Побежали быстро-быстро. Так быстро, что мы только и видели пыль, поднявшуюся за автобусом, куда они быстро-быстро влезли. Мы остались стоять на взлётной полосе. Оказалось, что здесь и посёлка-то никакого нет. Есть только деревянное здание, похожее на сельский клуб в далёком селе, куда редко ступает нога человека. Это и есть аэропорт Ангаракан.
Диспетчер аэропорта объяснил нам, что единственный ПАЗик увёз людей к переправе через реку Верхняя Ангара. И другого автобуса сегодня не будет. Посмотрев вокруг, мы не обнаружили ни одного транспортного средства (даже телеги). Что нам делать? Диспетчер посоветовал дойти 5 км пешком до берега Верхней Ангары по дороге. Если повезёт, то может быть, на этой стороне окажутся рыбаки с моторками. Тогда нас могут перевезти в селение Верхняя Заимка, расположенное на правом берегу Верхней Ангары. Заимка имеет транспортную связь с внешним миром. Оттуда уже можно куда-нибудь (?) уехать.
Забрав рюкзаки и посмотрев на часы (17 час), мы двинулись по лесной дороге к Верхней Ангаре.
Дорога упёрлась в реку. Верхняя Ангара – река мощная. Её ширина достигает километра.
На другой стороне в лёгких вечерних сумерках видны серые крыши Верхней Заимки. За посёлком вдали проступает в облаках горная цепь, местами освещённая солнцем.
Почти все лодки уже на противоположном от нас берегу. Два рыбака, поторговавшись, соглашаются отвести 8 человек на тот берег.
В две моторки с трудом помещаются по 4 человека с грузом. С ними отправляется Виталий.
Ещё остаётся слабая надежда, что за нами вернуться.
Выбираем на берегу самую мощную группу кедров. Деревья большие. Между ними как-то теплее и уютнее. Хорошо видно, как на том берегу загораются огоньки в домах. Всё стихло. Ни одной моторки.
Придётся ждать до утра. Выясняется, что у нас нет ни одной палатки. Они все на другом берегу.
Зато у нас походные котелки. Ужин будет хороший. Да и чай можно пить всю ночь.
Ночь холодная (+4 С). Поверхность реки ночью кажется бугристой из-за мощного течения.
Я сижу на выступающем из земли корне большого кедра. Сквозь крону вижу огромные звёзды. Небо чистое. Звёзд много.
Конечно, неприятно, что так получилось. Но в пути всякое бывает. Слава Богу, долетели до Ангаракана. Мы представляем себе, как наши ребята ночуют на другом берегу в палатках, но без ужина.
В рассветном холодном тумане сквозь дремоту слышим шум моторок. Виталик приезжает за нами. За два рейса оказываемся все в сборе.
Вечером Виталий делится со мной своими впечатлениями: «Петровна, я чуть с ума не сошёл! Вечером носился как угорелый, уговаривал мужиков, как мог! Договорился на утро. Потом спать не мог. Всё думал, как вы?»
Я вспоминаю при его рассказе, что сама я глядела на небо, пила чай, потом подремала у костра. Об этом я не говорю Виталию. Просто радуюсь, что он такой ответственный и, значит, надёжный.
СЕРЕДИНА ПУТИ
Как правило, напряжение к середине пути только возрастает. Грамотный путешественник запланирует самые сложные участки пути в
период, пока у путников ещё есть силы и желание что-то преодолеть. С тяжёлым рюкзаком
трудно подниматься по осыпям и скалам, согнувшись в три погибели ползти по звериной тропе, идти сквозь упругие заросли стланика.
Городскому жителю неизвестно, что зона снега и камня в Сибирских горах отделена от зоны тайги полосой стланика. Упругие, в руку толщиной, ветки плотно переплетены между собой. Приходится на одну ветку наступать,
другую держать рукой. Если на третью ветку наваливаться всем телом, то можно как-то пролезть в образовавшийся проём. За час напряжённой работы группа может продвинуться через заросли метров на 400.
Преодолев необходимые трудности, чтобы смотреть на полосу стланика сверху вниз,
мы оказались в зоне острых пиков, снежников и озёр. И в зоне полного отсутствия троп. За две недели пути мы видели на одной из рек старое кострище - это всё, что напомнило нам о цивилизации.
Часть груза мы спрятали в долине реки Кичеры (заброска). Мы будем вновь пересекать эту крупную реку, когда будем возвращаться к БАМу. Но это будет уже в другом месте,
в восьми километрах от нашей заброски.
Слово «заброска» имеет несколько смыслов.
Мы «забросили» и оставили продукты, чтобы не нести лишний груз.
Заброска наша лежит в расщелине на речной террасе. Укрыли её от дождя, завалили тяжёлыми камнями. Облили камни бензином, чтобы животные не учуяли пищу.
Если заброска исчезнет (её смоет вода, уничтожит лесной пожар или разорит зверь),
то нам придётся идти неделю в тайге на подножном корме. С голоду, конечно, не умрёшь.
Можно есть ягоды, коренья. Но этот год холодный. Весна опаздывает на две недели. Так что на ягоды рассчитывать не приходится. В заброске оставили несколько банок тушёнки для днёвки. Там припасены конфеты, хороший чай.
В сложных туристских путешествиях тушёнку
не едят! Приходится нести с собой сублимированные продукты, не содержащие воды,
копчёную колбасу, сало. Банка тушёнки весит 450 грамм, а 1/3 из этого составляют вода и железо.
Завтра будем на Кичере. Это значит, что группа из 2-3 человек сходит за заброской.
И будет пир на весь мир…
ВОКРУГ ЗАБРОСКИ
За заброской идут Виталий, Миша Веселов и Ярослав.
Ещё раз склоняемся с Виталиком над картой.
Вспоминаем приметы места, где оставили продукты. «Восемь километров вдоль Кичеры без тропы», - это неизвестно что! Могут возникнуть различные ситуации. Вчера видели медведя на склоне. При переходе притоков Кичеры надо быть особенно осторожными. Воды в реках, по прежнему, много.
Когда в Москве планируешь маршрут, думаешь, как сделать его интересным, но посильным для десятиклассников? Как с помощью тактических приёмов сделать маршрут легче? И вот теперь я сдаю экзамен.
Я останусь с группой, а Виталик с парнями
уйдут за заброской. Они берут с собой три рюкзака, накидки от дождя, перекус, фонарь, котелок, аптечку.
Сколько времени займёт путь туда и обратно?
Назначаем контрольный срок - сутки. Если через сутки ребята не вернутся в лагерь, необходимо будет начать их поиски. Дело, как видите, не простое.
У нас продукты на исходе. Днём сварим суп.
А дальше надо ждать. Чай и сахар, сухари, правда, ещё остались. Будем гонять чаи.
Я провожаю ребят и возвращаюсь в лагерь.
Большинство после завтрака разбредаются по палаткам. Маршрут тяжёлый. Если есть возможность отдохнуть, надо её использовать.
Девочки (Наташа, Лёля, Аля) греют в котелках воду. Будут мыть головы. Потом постирают бельё, переоденутся. Для купания
слишком холодно, да и последние три дня появились комары. Это Сибирь.
Девочки у меня замечательные. Красавицы.
Умницы. Наташа строгая. Лёля весёлая и дерзкая. Аля тихая. Встретишь их в городе,
никогда не догадаешься, что они занимаются экстремальными путешествиями. Подумаешь, эти
девочки, наверное, посещают художественную школу или кружок журналистики. Я живу с девочками в одной палатке и временами помогаю им справляться с бытовыми трудностями.
В лагере сегодня никто не говорит о еде. Но есть хочется всем. Наш рацион рассчитан и ограничен. Особенно мальчики хотят есть. Молодой организм, сильно загруженный физическими и эмоциональными впечатлениями, требует еды.
Темнеет. Виталика и ребят нет. Группа беспокоится. У костра только и говорят о том, где они, как они?
Я тоже переживаю за безопасность ребят и Виталика. Держусь спокойно. Наш поход - это для меня экзамен, а для остальных – учёба. Сколько таких «контрольных сроков» приходится пережить, работая с подростками!
В 22 часа отправляю всех спать. Объясняю группе, что контрольный срок не прошёл и волноваться нечего.
Сама ещё полчаса сижу у костра, несколько
раз подхожу к бушующей в темноте Кичере.
Надо идти спать. Ребята, видимо, где-то ночуют у костра.
Утро. До окончания контрольного срока
два часа. Я уже не так внешне спокойна.
И вот с возгласами «Э-ва!» из непроходимой тайги появляются наши герои. Тут уж и суета,
и расспросы, и похлопывавание по тяжёлым рюкзакам. «Подождите, вы, черти!» говорит Виталик, - «дайте отдышаться». «Жратвы мне!»,-
улыбаясь, кричит Антон. И замечаю голодный блеск в его глазах.
- « Виталик, ты, что их не кормил?» Виталик серьезно отвечает, что все продукты запакованы в мешочки, и он открыл только пакет с сухарями и сахар, чтобы они могли попить вечером чаю.
Как видите, молодой руководитель чаще строже,
чем «старый».
ЗАВХОЗ ПАША ТРИШКИН
В каждом походе обязанности распределяются между участниками. Кто-то фотографирует, кто-то ремонтирует снаряжение, кто-то ведёт хронометраж движения группы (это тоже надоедает, целыми днями записывать время, пройденное группой).
Никто не хочет быть завхозом по питанию.
Работы много: до похода руководить закупкой и упаковкой продуктов. В пути вместе с руководителем учитывать запасы, советоваться, когда и у кого взять продукты, т.е. кого разгрузить. Нужно выдерживать атаки голодных, самому делать вид, что всего хватает.
И что за это? Если все в походе голодали, а прижимистый завхоз вынес продукты с маршрута несъеденными, он может лишиться друзей. Какой смысл экономить сухари, если после похода можно купить хлеба или зайти в столовую? А в походе – то сухарик, ой-ой, как хорош!
А то и хуже. В некоторых взрослых группах могут, хотя и в шутку, побить завхоза мешком с харчами, которые он сэкономил.
Лучшего завхоза по питанию, чем Паша, я не видела. И теперь уж не увижу. Ответственность и взвешенность решений, некая авторитарность
в действиях, побуждали меня, как руководителя, больше наблюдать, чем вмешиваться. И было чем восхищаться!
Принесли заброску. Теперь надо её распаковать, ещё раз всё пересчитать, распределить груз между участниками на остаток пути.
Паша примостился на большом тенте, где разложены мешочки и упаковки, коробочки с шоколадом и банки с топлёным маслом. У него блокнот, никто не мешает ему думать.
Наконец, я не выдерживаю и подхожу к Паше.
Я удивлена, что на всех упаковках (сахара, сухарей, шоколада) Паша крупным красным фломастером проставляет двузначные числа.
- Паш, что ты делаешь? – спрашиваю я. Он начинает мне объяснять, что всё пересчитывает.
- Зачем, Паш?
Он объясняет мне:
- Вот вы видели, Вера Петровна, чтобы у костра
лежало 70 кусков сахара, 16 человек взяли бы по 3 куска, и на клеёнке осталось бы 6 кусков?
-Вот, продолжает он, - не видели! -А я видел!
При этом Паша не выглядел прижимистым завхозом, всё шло у него своим чередом. И всё у него получилось тютелька в тютельку.
Продолжал он меня удивлять и тогда, когда мы уже вышли «к людям». Есть хочется всем.
Ребята приходят в столовую, хотят съесть первое, три вторых и булочку. Средств на питание у нас достаточно. На юношеские спортивные походы группы тогда получали дотацию на питание от РОНО.
Мы сели с Пашей, посмотрели наш бюджет,
поделили имеющуюся сумму на количество оставшихся дней до Москвы. Паша каждым утром забирал у меня деньги на сегодняшнее питание всей группы. Приходя в столовую, просматривал меню, и говорил: «Стоимость обеда 1руб 15 коп. За пределы суммы не выходить». Каждый брал поднос, выбирал, что он хочет съесть, а возле кассы, с зажатыми в руке купюрами, стоял Паша и платил за нас всех. Сэкономленные деньги он пускал на вечерние чаепития.
Больше всех довольна Пашей была я.
Дел у педагога всегда хватает. И время в поездке уплотнено до предела. Спасибо, тебе, Паша!
ПРОИСШЕСТВИЕ
В официальных отчётах о спортивных путешествиях не принято писать о несчастных случаях или опасных ситуациях во время похода.
Выпускающей организацией таких путешествий является внешкольное учреждение или средняя школа. Конечно, грамотность и компетентность руководителя оценивает специальная маршрутно - квалификационная комиссия Москвы (МКК). Кому и куда можно ходить - это предопределено спортивными правилами. Но разрешающую подпись на маршрутную книжку ставит директор внешкольного учреждения, в котором занимаются школьники.
Этот человек, часто, совсем не понимает ни степени опасности мероприятия, ни его особенностей. Представьте, что в отчёте о походе он (она) прочтёт что-то такое, что заставит его осознать всю меру своей и моей ответственности.
Поэтому в отчётах даётся описание путешествия по дням, даются сведения о краеведческих объектах на маршруте, приводится список литературы о районе.
Я не пишу сейчас отчёт. И поэтому хочу рассказать о происшествии, случившемся во второй половине похода.
К этому времени мы перешли вброд более ста рек и речушек, навешивали верёвочные перила на опасных переправах, перебродили (туда и обратно) самую мощную реку на нашем пути - Кичеру.
До конца пешей части маршрута оставалось три дня. Впереди последний перевал. За ним - БАМ.
На хребет мы начали подъём вдоль реки, начинающейся под перевалом Дзелинда. Дзелинда на эвенкийском языке "таймень". Река круто падает в долину, бурлит на террасах. В её русле много крупных камней, между которыми образовались глубокие водовороты. На одной из террас возникла необходимость перейти реку на другую сторону. Мы с Виталиком стали искать место возможного брода. Я пошла вперёд. Я прыгала с камня на камень, пытаясь подойти поближе к центральной струе реки, чтобы оценить возможность переправы. Я осознавала всю меру опасности: эту речку, хоть и небольшую, без разведки перебрести нельзя! Виталик (второй руководитель, 20 лет, студент мед.вуза) шёл за мной. Камни были мокрые и плоские. Местами поверх них текла вода. Но на такие «мелочи» не обращаешь внимания, когда сегодня уже перешёл вброд несколько рек. Ноги всё равно мокрые.
Виталик прыгнул на мокрый камень, поскользнулся и оказался по грудь в воде. Струя между камнями была так сильна, что его понесло вниз по течению. На следующем сбросе он попытался зацепиться за крупный камень, но камень оказался слишком скользким. Антон, Олег и Паша (школьники 9 класса) бежали по берегу, стараясь не терять Виталия из поля зрения,но вода всё быстрее уносила Виталика вниз. Я выбралась на берег, побежала вдоль реки, пытаясь догнать плывущего Виталика. Антон догадался и схватил с земли длинный тонкий ствол. Антон хотел забежать чуть вперёд и перегородить неширокую речку этим орудием.
Время и мысли летели, как скорый поезд. Уже Антон выставил над водой 4-х метровый шест, уже парни подоспели на помощь. И тут Виталика вынесло на плоский двухметровый камень, на котором он остался лежать, распластавшись, в каком-то неестественном положении, пытаясь удержаться.
Всё это произошло в течение каких нибудь 3-4 минут. Виталику помогли выбраться на берег. Он не подал виду, что испугался. Но испугались все остальные и я. Воздавая мысленно молитвы всем богам, мы вернулись к рюкзакам.
Бог не покинули нас. Этот случай показал, как мы все связаны, как сплочены общей дорогой.
НА БАЙКАЛЕ
На севере Байкал теплее, чем на юге. Здесь в Нижнеангарске песчаные пляжи. Можно купаться и загорать. Времени на купание не так уж и много. Нижнеангарск - город порт, он связан транспортом со всеми портами Байкала.
Отсюда через три дня нам предстоит уплыть на «Комете» в порт Байкал.
В Нижнеангарске находится трест Бамтоннельстрой. Его обслуживает самый современный вычислительный центр, куда у нас запланирована экскурсия. В тресте также обещали отвезти нас на строительство мысового тоннеля №4.
Когда мы идём во время путешествия в музей, на экскурсию или в театр (бывало и такое), вся группа и руководители надевают одинаковые цветные рубашки. Это единственный вид одежды, который каждый держит в чистоте и порядке весь маршрут. Прийти в грязных анораках в приличное место недопустимо.
В одинаковых рубахах мы гуляем по вычислительному центру. Всё интересно.
Неожиданно к нам бросается незнакомая
женщина.
- Вы Вера Петровна? У моего сына тоже есть
такая рубашка. Он занимался у Вас в кружке, но полтора года назад мы уехали всей семьёй на БАМ. Вот ему радость - то привалила! Сегодня вечером наша семья ждёт Вас всех в гости!
И сообщает адрес. Мишу мы сразу вспомнили. Он ходил с нами на Кольский полуостров позапрошлым летом.
Хорошо пойти в гости. Но пойти в гости командой в 16 человек - это испытание для хозяев.
На обед Паше были выделены дополнительные средства, чтобы в гостях не было голодных. Мы купили несколько тортов к чаю.
Из столовой все еле выползли. Делились впечатлениями кратко: « Ну, наконец, я наелся!»
До похода в гости оставалось полтора часа.
Мы решили пешком дойти до нужной улицы.
Домики на БАМе не очень хороши снаружи.
Одноэтажные строения, похожие на современные бараки, рядами стояли вдоль улиц. Украшают городок старые таёжные деревья, оставленные между домами.
В такой вот дом мы и пришли в гости. Внутри бом показался намного просторнее и уютнее, чем снаружи. В тамбуре мы оставили 16 пар обуви. Войдя в дом, поняли, что комнаты напоминают рядовую московскую (не тесную) квартиру, где-нибудь на Ленинском проспекте. Всем нашлось место за столом. Каждому достался стул или табуретка.
Хозяйка заканчивала приготовление ужина.
Хозяин тоже не сидел без дела. На столе друг за другом возникли две 10- литровые кастрюли с варёной картошкой, миски с квашеной капустой, огурцами, лечо. Видимо, хозяева хорошо понимали ситуацию.
Наконец, в середине стола возник, его величество таз, в котором поместилось не менее 10 банок тушёной конины.
Хорошо, что все сразу занялись едой, и никто
не заметил, как я залилась густой краской стыда.
Скорость, с которой подростки поглощали картошку с кониной, наводила хозяев только на одну мысль: «Не кормят детей!» Только когда со стола убрали посуду, вспомнили о гитаре.
Мой рассказ подходит к концу, хотя путешествие ещё не кончилось. Скоро « Комета»
помчит нас к порту Байкал. Потом будет ещё музей Байкала в Листвянке и четверо суток в поезде.
Будет о чём поговорить. В поезде мы заполняем личные анкеты, в которых оставляем руководителю своё мнение о группе и маршруте. В поезде каждый оставит автограф с пожеланиями в одинаковых книжках о БАМе,
Купленных в Нижнеангарске.
Рассказы о походе получились особенные.
Это не записки путешественника, а размышления
Педагога по различным поводам.
Выросли мои прекрасные дети, разлетелись по разным странам. Нас уже не собрать за одним столом. Редко звонят. Ещё реже встречаемся.
Но как важно, что всё это было и в моей жизни, и в жизни моих юных спутников.
В походе по Верхне-Ангарскому хребту в
июле 1983 года участвовали: В. О. Цветков, Финкельберг Михаил,
Кондратьев Володя, Баранников Олег, Блантер Ярослав, Бровкин Владислав, Веселов Михаил, Тришкин Павел,
Гуляев Андрей, Егоренкова Наталья, Коротков Евгений, Микрюков Вадим, Никольская Елена,
Паршина Алевтина, Тинин Антон.