Н.И.М.Б. - незаконченная история моего безумия
Предисловие
Вы никогда не задумывались над тем, насколько важна наша жизнь? Может ли один человек повлиять на весь мир? Насколько важны наши решения? Я думаю, что важны. И я думаю, что один человек может изменить жизнь многих. В лучшую сторону. Или в худшую.
Это именно то, что я вижу каждый день. Каждый день я вижу сам и показываю другим, как они изменили мир. Знаете, довольно приятно видеть в глазах человека понимание того, что в этом мире он играет не малую роль.
Давайте я расскажу немного о себе. У меня много разных имен. Но большинство называют меня Проводником. Я встречаю людей на грани жизни и смерти. Некоторые умирают, некоторые возвращаются к жизни. Я всего лишь показываю им, что они сделали…и что могли сделать. Я не умею предсказывать будущее. Это смешно. Никто не умеет предсказывать будущее. Будущее – это следствие наших поступков и решений. Так откуда мне знать, что вы решите сделать? Я просто выполняю свою работу. Некоторые сидят в офисе с утра до вечера. Кто-то учится в школе или университете. Кто-то отсиживает задницу возле телевизора. А я встречаю души на грани, чтобы им не было так страшно.
Я не один такой. Нас много. По крайней мере, мне так кажется. Я никогда не встречал других проводников. Я уже умер – это правда. Это было давно. Мне тогда было 22 года. Теперь мне всегда 22 года. Я выпал из окна. Мой кот залез на карниз, и я полез доставать его. Одна секунда и я лечу вниз. Следующая – и я стою возле своего тела. Тогда я не сразу понял, что случилось. Только когда я услышал звук сирены машины скорой помощи, я понял, что умер. Я любил жизнь. Тогда я не знал, что будет дальше. Я и сейчас этого не знаю. В тот день мне дали выбор: я могу остаться, но я буду помогать другим душам. Я не имею права вмешиваться в чужие жизни. Тогда у меня был выбор: уйти в новый мир или остаться в этом, в качестве проводника. В нашей жизни наступают моменты, когда мы оказываемся на перепутии. Выбор, который мы делаем в такие моменты, может определить всю нашу жизнь, но когда мы сталкиваемся с чем-то незнакомым, многие предпочитают возвращаться. И я предпочел вернуться.
Глава I
Вот я сижу на скамейке возле парка. Я не знаю, что это за парк. Более того, я даже не знаю какой это город. Это не имеет значения. У каждого есть душа. И каждой душе нужна помощь.
Вокруг люди гуляют с детьми. На соседней лавочке парень нежно обнимает девушку. Он говорит, что любит ее. Она тоже. Я много раз видел такое.
О мою ногу ударился мяч. Ребенок. Ох уж эти дети. Схватил мяч и побежал дальше играть.
Я не знаю, кто станет моим «клиентом». Это самое грустное. Я всегда вижу, как живут люди, а потом вижу, как они умирают. Это зрелище не из приятных. Вдруг, мелькнула вспышка фотоаппарата. Интересно, я попал в кадр? Вы никогда не задумывались, у скольких людей есть ваша фотография? Быть может, вы присутствовали при исполнении чьей-то мечты. Или при разрушении этой же мечты.
Я услышал резкий скрежет тормозов. Удар. А вот и мой клиент. Теперь меня никто не мог видеть и слышать. Ни меня, ни его. Рядом со мной сидел мужчина. На вид около 40 лет. В дорогом костюме, кожаных туфлях и с золотыми часами на руке.
- Что там случилось? – спросил он.
- Не знаю. Пойдем, посмотрим.
Мы встали и пошли к перекрестку, куда уже успели сбежаться все, кому не лень. Я шел впереди. Он за мной. Я остановился. И он остановился.
- Что? Но как это возможно?! – прокричал он.
- Тебя сбила машина. И если скорая не успеет тебя спасти, то ты умрешь. – спокойно объяснил я.
- Но ведь я стою здесь! Я здесь! Видишь?
- Только я тебя вижу. А меня видишь только ты. Пойдем. У нас много дел.
Мы шли по дороге. С каждым шагом людей вокруг становилось все меньше. Всю дорогу мы шли молча. И вот наконец-то первая дверь. Это двери в определяющие моменты жизни «клиентов». Моменты, которые что-то изменили. Первая дверь была белого цвета. Самая обычная дверь, как сотни других.
- Прошу. После Вас. – Я указал на дверь, стоявшую посреди пустынной улицы.
- Прошу Вас! – он встал на колени и принялся умолять меня – я не хочу умирать! Я готов заплатить любые деньги! Я хочу жить!
Как много таких людей я встречал. Они думают, что можно купить все и всех. Это глупо. Мне-то, зачем его деньги? Тем более, если он думает, что в моих силах оставить ему жизнь или нет. Глупые люди.
- Это не мне решать. Я только покажу тебе кое-что, а остальное – не мое дело.
- Но я хочу жить… - он принялся плакать. Слабые люди. Они боятся неизвестного. Я тоже боюсь. Именно поэтому я здесь.
Я открыл дверь, взял его за руку и мы вошли. Мы стояли в какой-то комнате. Общежитие. Две кровати по разные стороны комнаты. Старый шкаф, дверцы которого, того и гляди, отвалятся. Пара обшарпанных стульев. Стены завешаны самыми разными постерами. От музыкантов, до обнаженных девушек, с разворота какого-то эротического журнала. Возле окна стоит стол. С одной стороны свалены книги по экономике и математике. С другой – эти самые журналы.
На кровати сидели парень с девушкой. Это первый момент. Момент, когда «клиент» делает первые шаги, по дорожке, по которой следует всю жизнь. Это самый интересный момент. По крайней мере, для меня. Во время первого момента, я узнаю, что должен понять «клиент».
Парень целовал девушку сидя на кровати. Это и есть мой «клиент». Смешной подросток. Неуверенный в себе, прыщавый подросток. Наверно он еще и заикается. Интересно, а почему именно этот момент стал первым? Что же он сделал? Он принялся снимать кофту со своей подруги. Но вдруг она оттолкнула его.
- Об этом мы не договаривались – сказала она.
Это уже интересно. Он встал с кровати, подошел к стулу, на котором висела куртка, и достал бумажник. Все понятно. Этого стоило ожидать, после того, как он торговался за свою жизнь.
- А ты думал, что было бы, если бы ты ей не заплатил тогда? – поинтересовался я , переводя взгляд с молодого на старого.
- Да. Я бы так и остался прыщавым неудачником. Я любил эту девушку. Тогда я понял, что купить можно абсолютно все. – он уже успокоился и тупо наблюдал за постельной сценой из своей юности.
- А ты не думал, как ты повлиял на эту девушку?
- Наверно, попала на панель?
- Я не знаю. Пойдем, посмотрим.
Я указал ему на следующую дверь. Эта дверь выглядела явно лучше предыдущей. Выглядела она, как вход в какой-то музей. Мы вошли.
Это второй мир. Мир человека, чью жизнь больше всего изменил «клиент». Иногда жизнь изменяется в лучшую сторону, иногда в худшую. А некоторые просто теряют жизнь.
Мы стояли возле красивого, двухэтажного особняка. Возле дома стоял желтый Porsche. Странно. Обычно, после такого «первого» момента следует немного другой «второй». Ну ладно. Посмотрим, что дальше. Может все не так, как кажется на первый взгляд. Мы вошли в дом.
Дорогая мебель. Повсюду картины. Судя по виду всего дома, картины явно были подлинниками. Мы поднялись на второй этаж. Здесь стояли фотографии семейной пары. Это была семья той самой девушки, которую мы только что видели за «первой» дверью. Вышла замуж по расчету. Вот в чем дело.
В коридор вышел молодой человек, лет 25 на вид, укутанный в полотенце ниже пояса.
- Когда твой муж вернется? – спросил он у своей любовницы.
- Ближе к вечеру – сказала она, восстанавливая дыхание.
Парень открыл дверь в ванную, вошел и закрыл за собой. Она подошла к бару, достала бутылку виски, налила себе и выпила залпом.
- Виски отравлено. – Сказал я в пустоту.
- Что? – переспросил «клиент»
- Ее муж. Он отравил виски. Вот так закончится ее жизнь.
Дверь ванной начала светиться. Появилась третья дверь. Теперь мы увидим, как могла сложиться жизнь, если бы «клиент» поступил иначе в «первом» моменте.
- Пойдем. – сказал я, похлопав по плечу своего «клиента»
- Может, ты объяснишь мне, что происходит? – спросил он, ухватываясь за рукав моей куртки.
- Еще не время.
Я предпочитаю не разговаривать с «клиентами», пока мы не закончим прогулку. Я разговариваю с ними только перед четвертой линией. Но об этом немного позже.
Я открыл третью дверь и мы вошли. Мы оказались в квартирке. В небольшой, небогатой, но очень уютной квартирке. Открылась входная дверь. Вошел мой «клиент». Другой. Один стоял рядом со мной, а другой только вошел в квартиру. Нас он не мог видеть. В нем что-то изменилось. Блеск в глазах. В этом мире он счастлив. Ему на встречу выбежала девчушка, лет восьми. Он обнял ее и поднял на руки.
Она говорила, что скучала. Это его дочка. Она любит своего папу. Входная дверь снова открылась и на пороге появилась та самая женщина, которая была за каждой дверью жизни моего «клиента». Это самый важный человек в его жизни. А он упустил ее. Я похлопал его по плечу, и мы пошли к входной двери. Вышли.
Мы вновь стояли на пустынной улице, где была дверь номер один.
- Теперь можем поговорить. – улыбнулся я. – У тебя, наверное, много вопросов.
- Что это было? – он был в недоумении.
- Твоя жизнь. Ты увидел то, что сделал, то, к чему привел твой выбор и то, что могло бы случиться, поступи ты по другому.
- Я бы хотел все изменить – со слезой в глазах сказал он.
- И что же ты понял, за время нашей прогулки? – поинтересовался я.
- Я понял, что лучше бы признался ей в любви в тот вечер. Я любил ее. По этой причине я так и не женился. А теперь…она мертва.
- Ты тоже. – сказал я, положив руку на плече своему «клиенту». – пришло время последней двери. Ты поймешь, что нужно делать.
Как писал Марк Твен: «Через двадцать лет вы будете более сожалеть о том, чего не сделали, чем о том, что вы сделали. Поэтому отбросьте сомнения. Уплывайте прочь от безопасной гавани. Исследуйте. Мечтайте. Открывайте.»
И вот мой сегодняшний «клиент» искренне жалел о том, что сделать так никогда и не решился…
Он взялся за ручку двери и открыл ее. Яркий свет ударил мне в глаза. Меня ослепило.
Когда я открыл глаза, я снова сидел на скамейке, а на перекрестке, за моей спиной, все еще была куча народа. Зеваки. Что интересного в наблюдении за мертвым человеком? Послышался звук сирены скорой помощи. Вовремя. Они не успеют. Как бы ни старались. «Клиент» предпочел выбрать другой мир. Не каждому предоставляется такой выбор. Но свой выбор он сделал.
Я встал со скамейки, дошел до противоположного края парка, купил хот-дог и отправился к следующему клиенту. Сегодня еще много работы.
Глава 2
Я перешел дорогу и открыл новую дверь. Двери – вот мой секрет. Они всегда приводят в нужное место. Не бойтесь открывать новые двери. Сейчас я открыл очередную.
Грязный коридор, обыкновенной коммуналки. Мне нужна комната номер…четыре. Я шел по коридору в поисках нужного места. Восьмая…шестая…а вот и четвертая. Моя остановка. Дверь была приоткрыта. Я вошел в комнату и закрыл за собой дверь. Осмотреться сразу я не успел. В глаза бросилось тело, болтавшееся под потолком. Неожиданно. Но особенно сильно я не удивился. Помню как-то раз я вошел в похожую квартирку. Тогда я не успел войти, как на меня сразу брызнула кровь. Тот «клиент» застрелился.
Подвешенный за шею на люстре висел молодой парень. Лет 20, не больше. На столе лежала предсмертная записка. Я не читал записки самоубийц. Мне кажется, это личное. Тем более всем известно, что там надо писать. «В своей смерти прошу винить того-то» или «Я буду любить тебя даже на небесах», или «Никто не виноват в этом. Это мое решение». В общем, не мое это дело, читать его предсмертную записку. Только я сел на кровать, как рядом появился мой новый «клиент».
- Вы Бог? – спросил он.
- Нет. – ответил я. – Я всего лишь проводник.
- Это хорошо.
- Почему же?
- Потому что я чертовски плохо выгляжу, болтаясь под потолком. – в таких ситуациях он умудряется шутить.
- Он все равно тебя видит.
- Но сказать мне Он этого сейчас не может.
Он был на удивление спокоен. Никогда я не видел такого спокойного человека. Складывалось впечатление, что у него нет эмоций вообще. Я видел множество самоубийц и этот меня откровенно удивил. Спокойный и уверенный взгляд. Наверно, слишком много боли успел испытать этот молодой парнишка. Иногда боль становится значительной частью твоей жизни и ты начинаешь привыкать к ней, а потом даже не можешь вспомнить, какой жизнь была без боли. Похоже, боль стала для него привычным делом.
- Ладно. Нам пора идти. – сказал я, вставая с кровати.
Он просто пошел за мной. Первая дверь. Не большой городок. Прямо как в фильме. Дома, дома и еще раз, дома. Повсюду дома. И это создает настоящий уют. За спиной раздались голоса. Я оглянулся. Из дома выходил парень с девушкой. Он нес сумку. Они встали на крыльце.
- Мы должны расстаться…- сказала она.
- Что? Но почему? – парень был явно в недоумении.
«Очередное самоубийство из-за любви» - подумал я. Сегодня это довольно частый повод. Люди не всегда понимают разницу между любовью и влюбленностью. Каждый верит, что в самом начале жизненного пути, встретит ту самую, единственную…вторую половинку.
- Но я не хочу с тобой расставаться. – говорил «клиент», а на глазах появился легкий оттенок слез.
- Я хочу…
С этими словами она зашла в дом и закрыла дверь. Он стоял на пороге и держал в руках сумку.
- Меня уже ждала машина. – сказал мне мой «клиент». – Я думал, что мы будем навсегда вместе.
- Ты не первый. – Сказал я. – Пойдем.
Мы направились на другую сторону улицы, где уже светилась дверь номер 2. За нашими спинами раздался звук мотора и машина уехала.
Как только мы открыли вторую дверь, нам в лица ударил свежий ветер. Мы вошли и оказались на кладбище. Там стояла, та самая девушка, которую две минуты назад мы видели возле дома. Одна ее рука лежала на мраморном камне чьей-то могилы, а вторую она держала на своем животе. Слезы заливали ее лицо.
- Чья это могила? – спросил «клиент».
- Посмотри. – сказал я, хотя это было достаточно предсказуемо.
- Это же моя могила! – вот теперь я впервые увидел искренние эмоции на его лице.
- А что тебя так удивляет?
- Но…она ведь…она бросила меня…
- Это не означает, что она не любила тебя. Она беременна от тебя. И просто хотела, чтобы ты исполнил свою мечту.
- Но я ее так люблю…
- Видимо свою мечту ты любил больше, чем ее. Ты ведь уехал. Помнишь?
Он упал на колени и начал плакать. Они были рядом. Вот только он ее видел, а она его нет. Она была жива, а он уже нет. Она потеряла его, а он понял, что по-настоящему потерял ее, только сейчас.
- Нам пора идти… - сказал я.
Он встал с колен и пошел за мной. Третья дверь. Теперь ему будет еще больнее. Эту дверь я решил открыть сам. Дернул за ручку и… мы оказались возле дома, который был за первой дверью. С заднего двора донесся крик. Мы зашли.
Сидя в кресле качалке и истекая кровью был мой «клиент». Рядом сидела его возлюбленная и плакала.
- Что? Но почему я это сделал? – спросил у меня «клиент».
- У нее был выкидыш. И ты снова посчитал, что сделал неправильный выбор.
- Но я ее люблю!
- Свою мечту ты любил больше.
Мы вошли в дом и увидели последнюю дверь.
- Теперь нам пора прощаться. – сказал я, похлопав «клиента» по плечу.
- А зачем я все это видел?
- Чтобы в следующей жизни ты не совершал этих ошибок.
- Я буду это помнить?
- Нет. Но ошибки будешь совершать новые.
- Скажешь что-нибудь на прощание?
Я не знал, что сказать. Я оглянулся и увидел в зеркале своего «клиента».
- Посмотри на себя в зеркало. Кто смотрит на тебя? Может, ты должен был стать кем-то другим? Человеком, которым ты мог стать, но не стал. Почему ты должен верить, что мечты сбываются каждый день? Все просто. Потому что это правда.
Он слегка улыбнулся и взялся за ручку последней двери.
- Спасибо. И прощай.
Снова яркий свет. Я стою на улице, возле дома, в котором только что повесился молодой парень. Лет 20, не больше. Парень, который так и не смог определиться. Ему бы в любом случае пришлось выбирать. Всем приходиться. Он выбрал смерть, чтобы не делать выбор в жизни. Глупый выбор. Как бы тяжело тебе не было, смерть это не выход. С каждой слабостью надо бороться. Американский философ Уильям Джеймс писал: «Если вам предстоит сделать выбор, а вы его не делаете - это тоже выбор»
Глава 3
Утро. Как бы смешно не звучало, но сегодня у меня выходной. Это редкость, но это радует.
Я сидел в кафе, окна которого выходили на оживленную улицу. Люди ходили туда-сюда. Все движется, весь мир движется, но ничего не происходит. Большинство людей в этом мире просто перестали жить. Они существуют. Каждый день – такой же, как и предыдущий. Люди рождаются. И умирают. Что же происходит между двумя этими точками? В большинстве случаев, ничего. Мало людей, из тех, кого я видел, будучи по другую сторону жизни, по-настоящему жили. Я и сам особенно не стремился к «эксклюзивной» жизни. Я просто жил. Нет. Я просто существовал.
Я сидел в кафе, смотрел в окно и допивал вторую чашку кофе.
- Доброе утро. – раздался нежный и звонкий голос, за моей спиной.
Я оглянулся. Рядом со мной сидела шатенка, лет 19 на вид. Карие глаза, в которые падаешь, как в каньон, но в то же время, эти глаза проникают глубоко в твою собственную душу. Она смотрела на меня и улыбалась. Мало кто может так улыбаться. Столько искренности в одном человеке. Я видел много разных людей, но эта девушка покорила меня с первого взгляда. Какая-то искорка бегала в ее глазах. Ей было интересно жить. Она любила жить. И она это понимала.
- Здравствуйте – ответил я, без особых эмоций.
Я предпочитаю не заводить знакомств с живыми. Я просто за ними наблюдаю. Смотрю на них со стороны.
- Я Вас здесь раньше не видела. Вы недавно приехали?
- Я здесь проездом.
- А я всю жизнь здесь живу. И каждое утро прихожу в это кафе, и наблюдаю за людьми. Вот например, видите того мужчину в костюме? – она указала пальцем на мужчину, лет 45, который шел к дороге.
- Вижу.
- Сейчас он посмотрит по сторонам, дважды оглянется и, только после этого, будет переходить дорогу, а после, он еще раз оглянется и пойдет на работу.
Я принялся наблюдать. Он подошел к переходу, оглянулся, посмотрел по сторонам, нет ли машин, снова оглянулся и начал переходить дорогу.
- Вы оказались правы. – Улыбнулся я своей собеседнице.
- А видите вон ту женщину? – она указала на молодую женщину, в темно-зеленом платье, стоявшей на тротуаре.
- Да. Я тоже обратил на нее внимание, - признался я, - она стоит там уже около 20 минут.
- И так каждый день. Она приходит, стоит и уходит. Каждый день.
Женщина повернулась и пошла в ту сторону, из которой пришла минут 20 назад.
- И Вы снова правы. – с улыбкой признал я.
Я давно не встречал людей, которые бы вызывали у меня улыбку.
Мы сидели в кафе. За угловым столиком. Смотрели в окно. Наблюдали за людьми. Мы сразу поняли друг друга. Мы молча общались. Нам не нужны были слова. Иногда достаточно, чтобы человек, с которым тебе хорошо, просто был рядом. Звуковое пространство может оставаться свободным. Достаточно, чтобы вы просто существовали вместе.
- А хочешь, я покажу тебе город? – предложила она.
Это не в моих правилах – общаться с живыми… Но в ней было что-то манящее. Что-то, из-за чего я не мог отказать ей.
- Ну что же. Показывай.
Мы вышли из кафе, она взяла меня за руку и повела за собой. Мы зашли за угол и направились в парк. Время подходило к полудню, так что в парке почти не было людей. В самом центре парка находился небольшой пруд. Мы подошли ближе и увидели целую стаю уток, плавающих на поверхности пруда. Моя спутница достала небольшой ломоть хлеба и принялась, отламывая по кусочку, бросать их в пруд. Утки сплывались к местам, где было больше хлеба.
Она стояла и молча наблюдала за утками. Складывалось впечатление, что она совершала какой-то ритуал.
- Часто ты сюда приходишь? – спросил я.
- Каждый день. – С улыбкой ответила она.
В этот раз ее улыбка была немного другой. На ее лице выступил оттенок грусти, а глаза собирались заплакать, но она сдерживала себя.
- Когда я была маленькой, мы с мамой часто гуляли здесь. – сказала она, продолжая наблюдать за птицами.
- А где она сейчас?
- Она погибла…три года назад. С тех пор, я каждый день прихожу сюда и кормлю уток. Каждый день…- последние слова она произнесла словно в пустоту.
И снова смерть. Она повсюду. Там, где есть жизнь, есть и смерть. Это единственное логичное завершение любой истории. Смерть.
Я молча наблюдал, как моя собеседница кормит уток. Она повернулась ко мне, взяла меня за руку и мы пошли к выходу из парка.
Мы гуляли по городу, пока не начало темнеть. За один день мы успели побывать везде. Мы были и в милых кафетериях, и в пыльных музеях, и в столь обнадеживающих приютах для бездомных животных.
- Я хочу показать тебе еще кое-что. – сказала она, когда на небе загорелась первая звезда.
Обычно, я провожу людей через двери и истории. Но не сегодня. Сегодня эта милая девушка показывала мне свой мир. Таким, каким видела его.
Мы поднялись на крышу ближайшего дома. Она принялась смотреть в небо, словно выискивая там что-то.
- Видишь вон ту звезду? – она указала пальцем на небосвод, - я прихожу сюда, чтобы поговорить с ней. Мне нравится думать, что она меня слышит.
Мы сели рядом и стали вместе наблюдать за вечерним небом, в котором каждую минуту загоралась новая звезда.
- А о чем ты разговариваешь со звездой? – Спросил я, поворачиваясь к своей новой подруге.
- Обо всем. – улыбаясь ответила она.
Мы сидели на крыше. Я с ней и она со мной. Она держала меня за руку и от ее прикосновения, я забыл о смерти, с которой каждый день встречаюсь. Моя спутница смотрела мне в глаза. Даже не в глаза. В душу. Она видела мою, а я видел ее душу. Она меня поцеловала. Сердце сделало один удар. Другой. Третий удар сердца эхом раздался в ушах и на несколько секунд оно замерло. Замер весь мир. Не было ничего. Только мы и звездное небо. А потом сердце снова принялось биться, а вместе с ним начал пульсировать весь мир.
Глава 4
Я проснулся в своей квартире один. Вчера мы провели ночь вместе с Викой, а когда она уснула, я ушел. Моя «жизнь после смерти» сейчас казалась мне глупым сном. Но, увы, это был не сон. Я залез в карман куртки и вытащил салфетку, на которой записал вчера Викин номер. Жаль, что я не смогу ей позвонить. Мне запрещено заводить отношения с живыми. Да и с мертвыми тоже. О каких отношениях вообще может идти речь, если я и сам уже умер.
Сегодня мне предстояло вернуться к своей работе. Снова смерть. Снова проводить души сквозь их жизнь. Хорошо, что вчера я познакомился с Викой. Мы еще долго сидели на крыше и вместе разговаривали со звездами. Это действительно помогает. Жаль, что всего того, что я могу сказать звездам, я не могу сказать ей. Я встал с кровати и принялся одеваться.
Моя квартира была обустроена довольно скромно. Кровать, стоявшая у стены, письменный стол, который я купил на распродаже, как раз перед смертью. В соседней комнате стоял холодильник и диван. Несколько стульев расставлены по комнатам, исключительно для вида, так как на них я никогда не сидел. Только стулу, стоящему возле стола я уделял внимание.
Я открыл дверь своей квартиры и сразу оказался на улице. Метрах в пятидесяти от меня был перекресток. Я не спеша начал идти к нему. Повсюду люди. Такие разные и такие одинаковые. Бабуля с коляской, офисный «джентльмен» в аккуратном костюме, молодой парень с букетом цветов и мальчишка, который ждет, чтобы кто-то начал переходить дорогу и тогда ему не будет страшно переходить ее. Нам всегда кажется, что безопаснее делать что-то, когда рядом есть люди. Как знать. Возможно, так оно и есть. На другой стороне тоже стояли люди. Повсюду люди. Они ходят туда обратно и забывают жить. Светофор по-прежнему горел красным цветом. Напротив стояли группа детей со своей учительницей, несколько подростков, которым явно не хватало внимания родителей и девушка с ослепляющей улыбкой и блокнотом в руках. Я повернул голову и понял: парень с цветами и эта девушка. Вот оно, идеальное утро, для идеальных двух. Как только светофор покажет зеленый, каждый из них будет торопиться на встречу к другому. И тот, кто сделает первый шаг, выдаст, что он сильнее влюблен.
Зеленый. Люди начинают идти, а я молча наблюдаю эту сцену. Бабуля встала как вкопанная, «джентльмен» даже не шагнул на дорогу, мальчишка спрятался за ним. Парень что-то кричит своей девушке, но она не слышит. Одно мгновение. Один удар. Машина начинает ускоряться и пропадает за углом. Я перевожу взгляд на дорогу. Посреди дороги лежит молодая девушка. Под ее головой красивый букет цветов, а рядом сидит парень. Он что-то кричит, но никто не реагирует. У всех шок. Только что, эти люди были свидетелями чистой любви, а теперь станут свидетелями убийства. Наверняка, непредумышленного, но убийства. Все начали подходить ближе. Он что-то говорил ей, а она просто улыбалась и пыталась отдать ему блокнот. Он взял блокнот и слезы начали падать на бумагу.
Последний вдох… и выдох. Когда человек умирает, его последний выдох похож на выдох облегчения.
Я развернулся и пошел в сторону от дороги. Там уже стояла моя клиентка.
Глава 5
Прошло около месяца с момента моего знакомства с Викой, но я никак не мог перестать думать о ней. Каждый день, каждый час, каждую минуту. Мои «клиенты» были мне не интересны. Я не обращал на них никакого внимания. Просто открывал двери. Казалось, что я делаю это всю жизнь. А Вика…Вика была в другой жизни. Или это было и вовсе не со мной.
Я открыл дверь и оказался на автовокзале. Неизвестный мне город, неизвестные мне люди. Только лишь опечаленный голос, объявлявший о прибытии и отъезде автобусов, был такой же, как и на других автостанциях. Меня всегда это удивляло. На всех транспортных станциях объявления звучат одинаково, и от этого складывается впечатление, что ты никуда не уезжал. Такая иллюзия безвыходности.
Я огляделся по сторонам и увидел Вику. Мою Вику! Она переходила дорогу. А навстречу ей несся грузовик. Я знал, что будет дальше. Я видел такое много раз. И я не имел права вмешиваться. Но я не мог допустить, чтобы человек, который за один вечер подарил мне больше жизни, чем кто-либо дарил за всю жизнь, сейчас лишился собственной. Я рванул с места и побежал навстречу Вике. Она увидела меня и встала посреди дороги.
- Назад! – закричал я.
Но она продолжала стоять. Я посмотрел в сторону. Грузовик был всё ближе и ближе. В этот момент больше всего я боялся не успеть. Я никогда не опаздывал к своим «клиентам». Всегда оказывался рядом с душой. Но сейчас мне надо было опередить саму судьбу, если можно так сказать…
Я не знаю, что произошло в тот миг. Я пришел в себя сидя на тротуаре. Грузовик уезжал в даль, а я сидел и чувствовал, что успел. Рядом сидела Вика и держала меня за руку. Мы перешли дорогу и сели в автобус. Вместе. Я рассказал ей всё. Начиная с того, как я умер, и заканчиваю открытой утром дверью.
- А что будет теперь? – спросила она.
- Я не знаю. – озадачено ответил я Вике, - ты первая из моих «клиентов», кого я спас.
- Что мы будем делать?
- Ехать. Куда-нибудь далеко.
- Туда, где нас не найдут? – спросила Вика и подвинулась ближе ко мне.
- Надеюсь. – соврал я, и крепко обнял ее.
Мы вышли из автобуса на первой же станции и увидели Их. На вид обычные люди, парень и девушка лет 25. Я никогда их раньше не встречал, даже не видел, но я, неизвестно откуда, знал, кто они.
- Идите за нами. – Спокойным и ровным голосом сказал парень.
Вика крепко взяла меня за руку и мы отправились к зданию. Подойдя ближе, девушка взяла Вику и повела за собой. Я был бессилен. Какая-то неизвестная мне сила, не позволяла мне удержать рядом человека, которого я несколько часов назад спас от гибели. Я просто стоял и смотрел, как эта девушка и Вика входят в дверь. В одну из тех дверей, которые я открывал сотнями. Парень похлопал меня по плечу и указал на дверь, возле которой стояли мы.
- Заходи. – сказал он пропуская меня вперед.
Я вошел в дверь. Яркий свет ударил мне в глаза. Дверь закрылась, и я оказался в своей квартире. На стуле, в углу, сидел человек. Я никогда его не видел, но чувствовал, что от него исходит какое-то тепло. Тот свет, который был за каждой дверью, исходил от него.
- Присаживайся. – Тихо и спокойно произнес он.
Я сел на кровать и не мог произнести ни слова.
- Ты нарушил правило, и больше не будешь помогать душам.
- А что будет с ней?
- С той, которую ты спас? Ничего. Она просто забудет о тебе.
- Совсем?
- Да.
Он указал на окно, в котором появилось кафе, где мы с Викой и познакомились. Она сидела и молча наблюдала за мужчиной, который постоянно оглядывался, за женщиной, которая чего-то ждала и за всем остальным миром, который ее окружал.
- А что будет со мной? – спросил я, опустив взгляд в пол.
- Как и у всех, у тебя есть выбор: - он указал на две двери. – Ты можешь остаться в этом мире, или уйти в другой. Но предупреждаю, оставшись в этом мире, ты будешь заперт в одном человеке. Только он будет связывать тебя с миром. Это будет твоим наказанием.
В нашей жизни наступают моменты, когда мы оказываемся на перепутии. Выбор, который мы делаем в такие моменты, может определить всю нашу жизнь, но когда мы сталкиваемся с чем-то незнакомым, многие предпочитают возвращаться.
Я открыл дверь и оказался в самой обыкновенной комнате. В похожей я когда-то жил. За столом, перед компьютером, сидел молодой парень и что-то печатал на клавиатуре. «Отныне лишь четыре стены и только один человек» - подумал я. «Может когда-нибудь, я смогу вырваться отсюда».
Я посмотрел на него повнимательнее и заговорил…
Монолог в четырех стенах
День первый: «Зачатки Безумия»
Артур Шопенгауэр писал: «В одиночестве каждый видит в себе то, что он есть на самом деле.»
- Как думаешь, я сумасшедший?
- Нет. С чего ты это взял?
- Я разговариваю со стенкой. Это, как минимум, не нормально.
- А откуда ты знаешь, что такое «нормально»? Может, все люди безумны, а те, которых закрывают в сумасшедших домах, на самом деле, видят настоящий мир.
- Это вселяет надежду…
- С чего бы?
- Это значит, что я могу стать нормальным. Или наоборот. В прочем, это не важно. Главное, что я могу, хоть что-то изменить.
- А что если, это не ты изменишь, а кто-то другой?
- Кто, например?
- Кто угодно. Каждый может изменить тебя. Твое отношение к людям изменяется в зависимости от их поступков, а значит, изменяется какая-то часть тебя. Отсюда вывод: каждый человек может изменить тебя.
- Как-то это сложно…
- Я не причем. Ты сам строишь это в своей голове. Не забывай, что я просто стена, с которой ты разговариваешь, чтобы не быть совсем одиноким.
- С тобой легко разговаривать…
- Только до тех пор, пока ты не встанешь перед выбором. Тогда мы будем спорить.
- А зачем нам спорить?
- Чтобы ты смог выбрать. Чтобы ты смог почувствовать разницу. Ведь в одиночку очень трудно, что-либо выбирать.
- Как думаешь, может лучше говорить с людьми?
- Как знать…Люди, иногда, бывают непредсказуемы. Тем более, откуда ты знаешь, кому и что говорить. Вдруг им это не интересно.
- А разве тебе интересно?
- А тебе?
- У меня нет выбора. Это все внутри меня и оно разорвет меня на куски, если я буду молчать.
- Значит, пока ты будешь говорить, я буду слушать. А когда ты устанешь, я буду что-то говорить.
- Может, я просто устал от людей?
- Может быть. А почему ты спросил?
- Сам не знаю. Просто иногда мир кажется невыносимо глупым.
- А ты?
- Я тоже…
- Что же тебя тогда не устраивает?
- Я хочу измениться. Или изменить мир.
- Твой мир – это ты сам. Если тебя не будет, то для тебя не будет и мира. Если посмотреть с этой стороны, то все люди – бессмертны…сами для себя. Изменяя себя, ты изменяешь свой мир.
- Как-то всё слишком сложно.
- Сомневаюсь. Просто ты хочешь, чтобы всё было сложным, поэтому всё кажется сложным.
- Какие-то глупые желания, тебе не кажется?
- Ты сам сказал, что ты глуп…
- А как поумнеть?
- Никак. Чак Паланик писал: «Мы натасканы так, чтобы вести жизнь правильно. Чтобы не делать глупостей. А я считаю - чем большей кажется глупость, тем больше шансов для меня вырваться и жить настоящей жизнью.»
- Что ты этим хочешь сказать?
- Только то, что ты и так знал, но в чем боялся признаться.
- Лучше быть глупым?
- А разве тебе не страшно, стать слишком умным, понять смысл жизни и разочароваться в нем?
- Если с этой стороны, то страшно.
- Так зачем рисковать?
- А что, если я не разочаруюсь?
- Все, кто понимал, в итоге разочаровывались.
- Лучше быть наивным глупцом, слепо верящим в свою мечту?
- Мечта, это всего лишь иллюзия, обман. Но без этого обмана, жить стало бы вовсе не выносимо.
- Так зачем обманывать самого себя?
- Так легче…когда тебе есть во что верить.
День второй: «Повсюду осколки»
Оскар Уайлд говорил: «Молитва должна оставаться без ответа, в противном случае она перестает быть молитвой и становится перепиской.»
- О! Ты вернулся.
- Да. А разве могло быть иначе? Я всегда возвращаюсь.
- Просто, вдруг ты поумнел и решил отправиться в другое место.
- Я давно решил, но всё никак не могу решиться.
- Это зря. Осень – это, то самое время, когда просто необходимо проветрить сердце.
- А зачем проветривать сердце?
- Ты разве не знаешь? Также, как человеку нужна вода, сердцу, иногда, нужна изоляция от всех эмоций. Иначе оно не выдержит нагрузок и просто остановится.
- Разве нельзя дать ему отдохнуть, не покидая привычного места?
- Конечно, нет. Здесь слишком много воспоминаний. Из-за них сердца и останавливаются. То, что ты, казалось, уже пережил, возвращается и начинает с новой силой давить на сердце. А когда ты в неизвестном месте, какие воспоминания у тебя могут появиться?
- Человек будет скучать по дому, будет скучать по близким людям…
- Люди очень глупые. Они убегают от одной жизни, чтобы в другой вспоминать о первой. Разве это не глупо? Они никогда не будут счастливы, а их сердца, по-прежнему, будут останавливаться, от переизбытка чувств.
- Я ведь тоже человек.
- Естественно. Именно поэтому, ты боишься признаться, что до тех пор, пока держишься за прошлое, будешь несчастлив.
- В этом есть смысл…
- А почему у тебя руки в крови?
- Я собирал осколки и поранился…
- Что случилось?
- Ты не знаешь, когда перестает болеть разбитое сердце?
- Не скоро, мой друг. Сперва, уходит надежда, а вместе с ней и боль.
- Я думал, надежда умирает последней?
- Значит, боль остается навсегда.
- А если собрать сердце?
- Тебе не удастся.
- Почему?
- Еще ни один человек, не смог в одиночку собрать свое сердце.
- Что же делать?
- Нужно найти ту, которая захочет иметь дело с твоим сердцем и доверить его ей.
- А что если, она разобьет его на еще большее количество кусочков?
- Тогда тебе снова будет еще больнее. Но иначе ты не избавишься от сегодняшней боли.
- Что получается, что повсюду боль?
- Именно. Лишь до тех пор, пока ты чувствуешь боль, лишь до тех пор ты жив.
- А если она захочет вернуться?
- Ты ее простишь?
- Прощать – это умение сильных…
- А я не прощаю. Люблю, когда все получают по заслугам.
- А ты умеешь признавать свои слабости. Самое обидное то, что мне с ней хорошо.
- А ей с тобой?
- Когда ей хорошо, она не со мной.
День третий: «…»
«В одиночестве человек часто чувствует себя менее одиноким.» Байрон
- Как тебе это удается?
- Что именно?
- Ты всегда знаешь, что надо сказать.
- Надо просто искать ответы в себе, а не в окружающем мире. Мир вообще такая штука, в которой ответы спрятаны глубоко, под покровом одиночества и безразличия.
- Всегда ищу ответы в себе.
- Нет. Ты ищешь их в своем отражении…в других людях. Твое отражение, это не ты. Ты должен смотреть изнутри, а смотришь лишь на поверхность.
- Я не понимаю.
- Ты, как раз, и должен понимать это, в отличии от остальных.
- Почему?
- Подойди к зеркалу…
- Ну и что?
- Что ты видишь?
- Себя.
- Нет…
- Свое отражение?
- Нет! Это даже не твое отражение. Ты видишь меня.
- Но ты всего лишь выдумка. Как в детстве: мне просто нужен воображаемый друг.
- Ты никогда не задумывался: зачем дети придумывают себе друзей?
- Наверное, чтобы люди не считали их одиночками.
- Вовсе нет. Им просто нужно, чтобы кто-то знал, что им надо делать.
- Но ты сам говорил, что ты – это я.
- Нет. Я говорил, что ты меня придумал. Но ты – это ты, а я – это я.
- Как же тогда определить, где заканчиваюсь я, и начинаешься ты?
- Все просто: Там где кончается твоя слабость, начинается моя сила.
- В каком смысле?
- Твоя боль, превращается в мою злость, твое разбитое сердце, превращается в мое желание отомстить.
- Разве не легче забыть?
- Забыть может и легче, но отомстить – приятнее.
- Но, если тебе достались только негативные эмоции, значит ты не сможешь быть счастлив.
- А что такое счастье?
- Ну…это сложно. Счастье – это когда тебе хорошо.
- Мне может быть хорошо. Значит – я могу быть счастлив.
День четвертый: «Остатки сомнений»
Людвиг ванн Бетховен говорил: «Музыка должна высекать огонь из людских сердец»
- Что это за музыка играет?
- Это Вивальди, «Времена года»
- Интересно. Включи сначала.
- Зачем?
- Хочу еще раз послушать.
- Это была «Весна»
- В смысле?
- Их четыре.
- Включи остальные.
- Не думал, что тебе понравится Вивальди.
- Музыка – это, то немногое, что может позволить человеку почувствовать не только полет, но и падение.
- Красиво сказал.
- Важнее то, что я красиво думаю.
- Получается, что это я красиво думаю.
- Не обязательно.
- Как это? Ведь я тебя придумал, ты в моей голове.
- А вдруг это ты в моей голове? Вдруг, это не ты меня придумал, а я тебя…
- Разве такое возможно?
- Возможно всё, мой друг.
- А как нам это узнать?
- Никак. Возможно даже, что мы обычные персонажи, чьей-то, пока недописанной книги.
- Но тогда…получается, что мы ничего не решаем?
- Вот именно. Просто кто-то выдумывает наш диалог.
- Так значит…
- Точно, мой друг. Значит, что мы в чьей-то голове. А возможно даже, что этот кто-то, тоже не сам себя придумал.
- Как это?
- Ты никогда не думал о том, что, возможно, весь наш мир, тот мир, который люди так хорошо знают, просто чья-то выдумка? Гениальный роман, с бесконечным числом сюжетных линий…или сюжетная линия и вовсе одна: твоя. А всего остального не существует, пока оно не попадает на линию, в которой ты существуешь постоянно…
Заново-Человек
Предисловие
Просто задумайся, ты когда-нибудь хотел начать жизнь заново? Не просто уехать куда-то, а именно, начать жизнь «с чистого листа». Наверняка, ответ будет «да». Представь, что однажды утром, ты откроешь глаза и не будешь знать, кто ты. Мир будет существовать так же, как раньше, планета будет продолжать движение, во вселенной ничего не изменится. Возможно, что кто-то ждет тебя, но ты этого не помнишь. Кто-то, кому ты очень нужен, или тот, кто нужен тебе…
А твой мир, твоя вселенная станет другой. Даже не так. Твой мир просто будет. Он будет не хорошим, не плохим. Он просто будет. Ты откроешь глаза и будешь думать, что открыл их впервые. У тебя нет воспоминаний, а значит – нет прошлого. Только настоящее…и, возможно, будущее.
А может, каждый из нас забыл, что-то важное? Когда родился. Может, каждого из нас кто-то ждет? Может, каждый из нас кому-то нужен?
Ты всё еще думаешь, что хотел бы начать заново? Мне кажется, моя жизнь не была идеальной. Наверно, когда-то я тоже думал, что хочу начать заново. Наверняка, хотелось забыть все, что случалось. Забыть всё, что когда-либо помнил…
Но не теперь. Сейчас мне хочется только одного:
ВСПОМНИТЬ…
Глава 1
- Разряд!
- Есть! Пульс появился!
Я начал приходить в себя. Я слышал шаги, слышал, как открывается и закрывается дверь. Но я не мог открыть глаза. То ли веки стали тяжелее, то ли у меня просто не был сил, чтобы поднять их. Около часа я просто лежал и слушал. Слушал, как кто-то ходит рядом, как кто-то разговаривает. Но я не мог понять, что именно там говорят. Это был словно другой мир. Как будто за ширмой. А я стою с другой стороны и прислушиваюсь. Но весь разговор доносится до меня лишь монотонным жужжанием. Наконец-то мне удалось открыть глаза. Ко мне почти сразу подошла девушка в белом халате. У меня присутствует логика. Это не кино, где увидев медсестру, спрашивают «Где я?».
- Пришел в себя – сказала девушка в белом халате.
В ее голосе слышалась уверенность. И уверенности было намного больше, чем в моих мыслях. Я пришел в себя…но кто я? Я пытался вспомнить, почему я здесь. Не получилось.
- Имя свое помнишь? – она стояла прямо надо мной и я увидел кулон на ее шее.
Я попытался напрячь память и вспомнить свое имя. И у меня снова ничего не вышло.
- Нет. – хриплым голосом ответил я.
Интересно, у меня всегда такой голос, или я просто долго был в отключке.
- Что со мной случилось?
- Ты выпал из окна. Скорая приехала вовремя. У тебя сердце встало, но они успели его запустить.
- Давно я здесь?
- Три дня. А теперь поспи. Тебе нужен покой. – с этими словами она развернулась и вышла из палаты.
Но мне не нужен был покой. Сейчас мне нужны были ответы. Я пришел в себя, но не знал, кто я. Я мгновенно понял, что я в больнице, но не мог вспомнить, как выглядит моя квартира, из которой, по словам медсестры я выпал. Я чувствовал себя ребенком. Вот только дети стремятся познать окружающий мир, а мне надо было узнать себя. Я попробовал вспомнить, как я выгляжу, но и это мне не удалось. Надо найти зеркало.
Я попытался встать с койки, но ноги отказались меня слушаться и я упал. Как раз в этот момент вернулась «белохалатница».
- Что ты делаешь?!? Тебе покой нужен!
- Мне зеркало нужно, а не покой.
Она помогла мне залезть обратно на кровать. Я чувствовал, что сейчас отключусь. Силы были на исходе.
- Кто я? – раздался вопрос и, не дождавшись ответа, я отключился.
Глава 2
Проснулся я от чувства, что солнце обжигает мне глаза. Я открыл глаза. Прямо напротив меня было окно. Кто-то не подумал задвинуть шторы и солнце било прямиком мне в лицо.
- Проснулся? – послышался женский голос из-за спины.
Я оглянулся. У входа в палату стояла та же «белохалатница», которая помогала мне забраться вчера на койку. Или не вчера. Мои внутренние часы, похоже, отказались работать.
- Давно я в больнице?
- Я же вчера говорила – три дня. Сегодня четвертый.
- Как меня зовут?
- Понятия не имею. Тебя привезли без документов.
- Плохо…
- Ты совсем ничего не помнишь?
- Помню, как пытался встать, но у меня ничего не получилось.
- Ну, хоть что-то. Пойду врача позову.
Минут через 10 «белохалатница» вернулась с врачом.
- Доброе утро, больной. Как самочувствие?
- Не знаю. Голова немного болит. И пить хочется.
- Танечка, принесите воды. – Медсестра послушно вышла из палаты. – Итак, Вы помните, что случилось?
- Я, вроде, из окна выпал.
- Ну вот. А мне сказали, что Вы ничего не помните…
- Я и не помню. Мне вчера «Белохалатка» сказала.
- Ясно. Как Вас зовут?
- Не знаю…
- Отлично. Хорошо, что врачи записали, откуда забирали Вас. Кстати, вот вещи, которые были у Вас с собой.
Док протянул мне пакет с, судя по всему, моими личными вещами. Я высыпал содержимое пакета на колени. Ключи, мобильный телефон с треснутым экраном, пачка сигарет, зажигалка и кошелек.
- Я курю? – задал я вопрос в воздух.
- Судя по всему, да – ответил врач на вопрос, который не требовал ответа в данной ситуации.
Курить мне совсем не хотелось, поэтому я отложил сигареты на тумбочку и принялся разглядывать оставшуюся часть моего имущества. Открыл кошелек. Приличная сумма денег. Я не стал считать. Ни одной фотографии. Множество визиток, и ни одной фотографии. Может хоть с телефоном повезет… Я попробовал включить телефон, но ничего не вышло. Видимо я хорошенько на него приземлился. В палату вернулась «Белохалатница».
- Вода. Держи. – она протянула мне стакан воды.
Я сделал глоток, и сразу стало легче. Я чувствовал себя, как после похмелья. Болела голова, сушило в глотке и я напрочь забыл, что происходило со мной последние лет 20. А может и больше.
- Слушай, а можешь мне зеркало принести? – попросил я Танечку, кажется, так ее звали.
- Зачем?
- Хочу посмотреть, как я выгляжу.
- Ну, ты симпатичный, но выглядишь не очень. – отшутилась «белохалатница».
- Флирт оставим на потом. Хорошо?
- Договорились. – И она вышла из палаты.
Я попытался встать с кровати. На этот раз попытка оказалась удачной. Когда Таня вернулась, я уже ходил по палате. Она принесла маленькое зеркальце. Я держал его в руках и не мог решиться посмотреть на себя. Каждый человек во вселенной знает, как он выглядит. От этого зависит человеческая самооценка, а от нее зависит восприятие человеком красоты. Но если не думать о своей внешности и, тем более, не знать, как ты выглядишь, то ты не будешь думать, на кого похож, или кто похож на тебя, кто хуже тебя внешне, а кто лучше. Не всё познается в сравнении. Не зная своих стандартов внешности, ты сможешь искренне воспринимать красоту. Красоту не только людей, но и окружающего тебя мира. Я вернул зеркальце «Белохалатнице».
- Тань, а где мои вещи?
- Вон там, на стуле.
Я подошел к стулу. Джинсы, ярко желтая футболка и шлепки. Я переоделся. Футболка оказалась жутко грязная, да и цвет мне не очень понравился, поэтому пришлось покупать новую. Хорошо, что в больнице оказался магазинчик. Я собрал вещи и вышел, пока никто не видит.
И вот, я стою у входа в больницу. В джинсах и серой футболке. Новый человек. Заново-Человек. Я достал сигарету, закурил и пошел к стоянке таксистов, держа в руке листок с адресом, который врач написал.
Глава 3
И вот я стою под окном, из которого несколько дней назад выпал какой-то человек. Это был не я. Кто-то другой. Кто-то, кого мне предстояло узнать, чтобы узнать себя. Кто-то, кем мне предстояло стать. Я стоял и смотрел на здание. Шекспир писал «Быть или не быть?», и передо мной стоял точно такой же вопрос. Я мог войти и вернуть прежнюю жизнь. Жизнь, которая когда-то принадлежала мне. Жизнь, которой, еще совсем недавно принадлежал я. Или уйти. Просто уйти, даже не задумываясь о былом. Задумайтесь, как мы делаем выбор. Мы взвешиваем все «за» и «против», исходя из собственного опыта, мнения, привычек и всего прочего. Мы делаем выбор, исходя из себя. А как сделать этот самый выбор не зная себя. И я решил отдаться на волю случая. Выпадет орел – вернусь, решка – ухожу. Я подбросил монету и…пошел. Мне было не интересно, что выпало. Орел или решка. Какая разница? Я уже всё решил. Не хочу узнавать того человека, который выпал из окна. А что если он не выпал, а пытался покончить с жизнью? Тогда, возможно, узнав причину, мне понадобиться повторить попытку. И пошел создавать нового себя.
Я просто шел по улице. Я не знаю, с чего начинать создание нового себя. Никто не знает. Я сомневаюсь, что это очень популярное занятие. Хотя, пока я шел, я видел около 8 разных реклам с лозунгами типа «Создай себя нового!», «Тебя ждет новая жизнь!», «Мы поможем избавиться от старых привычек!». И на каждой рекламе были изображены счастливые люди. До безумия счастливые люди. Сразу становится ясно, как должны выглядеть люди, которые «Создали себя новых». У них интересная работа: Им платят, чтобы они притворялись счастливыми. А кто-то притворяется бесплатно.
Я проголодался и зашел в первую кафешку, попавшуюся на моем «новом пути». И вот я уже сижу в кафе с большими окнами, которые выходят на довольно оживленную улицу. Аппетит пропал и я заказал себе кофе. В подобном заведении чувствуешь себя, как в аквариуме. И неизвестно, кто из вас зритель, а кто рыбка. Люди за стеклом куда-то торопились. Каждый из них. Некоторые заглядывали в окна и с завистью смотрели на посетителей, которым некуда спешить. Я оглянулся. Людей в кафе было не много, но они были. Я просто смотрел на окружающих. Возможно, с кем-то из них я был знаком, но они этого не показывали, а я этого не помнил. "О времена, о нравы" - не помню, откуда это высказывание, но оно идеально подходит под описание асоциального поколения.
Я еще минут 10 сидел и смотрел на «муравьев», которые бегали за стеклом, пока не услышал нежный и звонкий голос за спиной.
- Привет. Как дела?
Напротив меня сидела довольно красивая девушка, лет 20-ти. Каштановые волосы спускались на ее плечи, а карие глаза заставляли верить каждому слову.
- Привет. Вроде, не плохо. – Ответил я. – Мы знакомы?
- Нет. Просто мне не с кем поговорить, а ты самый подходящий кандидат.
Она слегка улыбнулась и мне сразу захотелось рассказать ей всё. Всё, что я знал, чего не знал, и даже то, о чем никогда не догадывался. Эта улыбка не покоряла. Ей хотелось верить. Глядя на эту девушку, всё внутри начинало кричать, что ей можно верить. Ей можно доверять. Именно ей можно доверить любой секрет.
- И чем же я подхожу?
- Не знаю. Мне просто захотелось, чтобы ты был самым подходящим. По-моему, этого достаточно.
- Вполне достаточно.
- Расскажи о себе.
- Мне нечего рассказать.
- Такого не может быть. Каждому есть, что рассказать.
- Но не мне. Я ничего не помню. В смысле, совсем ничего.
- А так бывает?
- Бывает. Вчера я очнулся в больнице. И это всё, что я помню.
- И ты даже не знаешь, где живешь?
- Знаю. – Я протянул ей листочек с адресом, который достался мне от врача.
- Ну, так пойдем туда!
Мы встали и вышли на улицу. Людей на улице было уже не так много, но те, кто остались, продолжали торопиться в неизвестных направлениях. Вероятно, они были из тех, кто торопился «Создать себя нового» или что-то в этом роде.
Моя спутница шла впереди и показывала дорогу. Мне не очень хотелось смотреть на своё жилье. Там не я живу. Кто-то другой. Тот, кого уже нет.
Мы подошли к подъезду, где я стоял еще около часа назад. Я замер.
- Пойдем. Не бойся. Я с тобой.
- А вдруг, я увижу там то, чего мне не стоило видеть?
- Например?
- Не знаю. Что-то, что, возможно, напомнит мне о боли.
- Каждому бывает больно. И бояться этого - вполне нормально. Запомни, каждому бывает больно. Кто-то кричит об этом, а кто-то делает вид, что всё хорошо. Но больно бывает каждому.
«Спутница» взяла меня за руку, и мы поднялись в квартиру. Довольно скромная, но уютная однокомнатная «обитель». Мы прошли в комнату. Ни на полках, ни на стенах не было фотографий. Ни одной. Одинарная кровать, письменный стол, шкаф и стулья по всем свободным углам. Стулья были покрыты «хорошим» слоем пыли, судя по всему, ими я пользовался редко, если вообще пользовался. На столе стоял ноутбук. Моя «Спутница» подошла и включила его. Пока она ждала загрузки, я открыл шкаф. Внизу лежала спортивная сумка. Похоже, что сумка была, своего рода сейфом: Деньги, какие-то бумажки и…паспорт.
- Слушай, а какой у тебя пароль на ноутбуке? – голос «Спутницы» оторвал меня от разглядывания обложки паспорта.
- Понятия не имею.
- Ах да. Прости, я забыла. Что ты там нашел?
- Паспорт.
- И? Как тебя зовут?
- Не знаю. Это ведь всего лишь имя.
- Ну, так посмотри его, раз это «всего лишь имя».
- А вдруг оно мне не понравится?
- Дело твое. Всё-таки это твоя жизнь.
Я положил паспорт на дно шкафа, вытащил из сумки бумаги и бросил рядом с паспортом. Взял сумку и принялся складывать вещи.
- Что ты делаешь?
- Я уеду. Это не моя квартира. Может и моя, но того «меня» больше нет.
- Значит, это и вещи не твои?
- Ты права.
Я вытащил вещи, которые уже забросил в сумку и положил обратно в шкаф.
- Но деньги я оставлю себе. – С улыбкой сказал я. – Они то мне пригодятся.
«Спутница» засмеялась. Я взял пустую сумку, положил деньги в кошелек и направился к выходу.
Глава 4
Начинало темнеть. Мы шли по городу, который медленно превращался из кишащего «муравьями-работниками» гнезда, в «молодежный центр». Повсюду люди. Такие разные и такие одинаковые.
- Проводишь меня домой? – Спросила «Спутница» и взяла меня под руку.
- Конечно.
Мы шли по городу, который, казалось, относится к жизни совсем просто. Кто-то торопился. Но это была не такая торопливость, как днем. Сейчас люди с удовольствием спешили. Они спешат к друзьям, к любимым. Торопятся развлекаться. Почувствовать «вкус жизни». Такие забавные люди. Они существуют днем, чтобы жить ночью.
Мы шли мимо светящихся витрин, мимо счастливых прохожих. Мы не шли «по городу», мы шли «мимо города». «Спутница» держала меня под руку и чувствовал уверенность. Я не знал ни ее имени, ни кто она такая. Я даже не знал, кто я. Мне просто было хорошо с ней. Так спокойно. Все проблемы с выяснением «Кто я?» ушли на задний план. Мы остановились.
- Вот здесь я и живу. – Сказала «Спутница».
- Спасибо тебе.
- За что?
- За то, что подсела ко мне в кафе.
- Это тебе спасибо. Жаль, что ты решил уехать. Я бы хотела встретиться снова.
- Так надо. – Сказал я, слегка улыбаясь.
- Я не знаю, как так получилось. Но я тебя не забуду.
Она положила руку мне на грудь и мое сердце стало биться еще быстрее. Казалось, всё вокруг замерло, лишь бы не мешать этому моменту.
- Ты достаточно близко, чтобы я услышала биение твоего сердца, - сказала она, - но всё еще не достаточно близко для меня.
«Спутница» приподнялась на цыпочки и поцеловала меня. Она подошла к входной двери и обернулась.
- Меня зовут Вика. - Негромко сказала она. – Надеюсь, когда-то я увижу, как ты подходишь к моему дому.
- Знаешь, из всего, что со мной случиться, ты – лучшая, кого у меня никогда не было.
Вика закрыла дверь, а я пошел в сторону стоящих неподалеку таксистов.
Я вполне мог добраться до вокзала пешком, если бы знал, что он так близко. Возможно, я знал, просто забыл.
Я взял билет на автобус, который отправлялся через несколько минут. Я не знал, куда он едет. Я знал только одно: Мне необходимо уехать, чтобы понять «Кто я?». Я сидел в автобусе и просто смотрел в окно. Мимо скользит ночной город. Фонари, витрины, люди. А я всё думаю о Вике. Теперь я знаю. И уже не смогу забыть. Она – лучшее, чего у меня никогда не было.
Раздел разума
День 5 «День новый»
«Мы можем пытаться избежать выбора, ничего не делая, но даже это решение»
Гарри Коллинз.
- Как думаешь, что-то изменилось?
- С чего бы?
- Новый день. Новый рассвет. Возможно, новая жизнь.
- Чтобы получить что-то новое, надо сперва отказаться от чего-то старого.
- В каком смысле?
- Когда начинается новый день, прежний становится вчерашним; солнце поднимается на рассвете только после того, как опустится в закат; Так же и с жизнью: чтобы началась новая, старой необходимо уйти.
- Но ведь я не могу просто вычеркнуть из памяти то, что было.
- Ты можешь перестать стремиться вернуть то, что было.
- Это тоже не просто.
- Куда проще, чем кажется. Просто ты не хочешь отпускать прошлое.
- Но я хочу начать новую, хорошую жизнь.
- Нет. Ты хочешь вернуть старую, казавшуюся хорошей, жизнь.
- И как это изменить?
- А никак. Время изменит всё, вместо тебя. Ты просто должен смириться с этим. Такова человеческая натура.
- Ты сам говорил, что надо совершать безумные поступки.
- Так чего ты хочешь? Хорошей жизни или настоящей?
- А разве нельзя жить настоящей жизнью и при этом, чтобы она была хорошей?
- Нет. Твоя «хорошая» жизнь, всегда будет зависеть от других людей. А вот настоящая жизнь зависит только от тебя.
- И какой выбор будет правильным?
- Не знаю. У каждого он свой. У тебя один, а у меня – другой.
- Что же делать?
- Сам решай.
- А если, не делать ничего?
- Это тоже выбор. Просто ты решаешь пустить всё на самотек.
- Я запутался.
- А я и не сомневался.
- Почему?
- Твое мышление закрыто в рамках понятия «хорошая жизнь». А сам ты даже не знаешь, что такое «хорошая жизнь».
- И что же это?
- Я тоже не знаю. Но в этом наше различие: ты не знаешь, что это, но стремишься к этому, а я не знаю, и не спешу узнать.
- Разве тебе не интересно?
- Интересно. Но не более того.
- Ты немного странный…
- Еще бы. Я ведь и вовсе выдуманный.
- По-твоему это оправдание?
- Почему бы и нет…
- А если это перестанет быть оправданием?
- Я найду новое.
- Может, ты перестанешь быть странным?
- Нет. Однозначно, нет.
- Но почему?
- Если я перестану быть странным, то я перестану видеть жизнь в красках. Я стану обычным. Тогда я перестану быть собой и стану кем-то другим…
День 6 «Старая история»
Дарю вам совет: если услышите, что прошлое начинает говорить с вами, почувствуете, как оно тянет вас назад, гладит пальцами по спине, лучшее, что вы можете сделать, — бежать.
Лорен Оливер
- Знаешь, я, наверное, никогда уже не влюблюсь.
- Влюбишься.
- С чего ты взял?
- Люди наивны. Вам хочется верить во что-то. Хотя бы в любовь.
- А ты разве не веришь?
- В любовь? Нет.
- А вдруг ты влюбишься?
- Ад замерзнет раньше, чем я снова поверю в любовь.
- Значит, ты уже любил, а теперь говоришь, что любви нет?
- Все так делают. Если ты не веришь в любовь, значит то, что ты чувствовал, была не любовь. А значит, оно пройдет. Рано или поздно.
- Когда я ее впервые увидел, она мне показалась такой же прекрасной и неповторимой, как закат солнца.
- Ты не задумывался, что каждый человек, словно закат солнца?
- В каком смысле?
- Ну…каждый кажется неповторимым, индивидуальным, единственным. А что в итоге?
- Что?
- Каждый человек, такой же, как и любой другой. Просто солнце заходит за горизонт, как и вчера, как и завтра. Просто, в итоге, уходит из твоего поля зрения.
- Но ведь утром оно снова появится.
- А вдруг нет?
- В каком смысле?
- Ты никогда не думал, что каждый закат, который ты видишь, может стать последним?
- Какие-то негативные мысли…
- Это реальные мысли. А что, если завтра ты не проснешься? Каждый день ты меняешься и каждое утро «ты» уже другой. Значит, каждое утро, просыпаешься уже не совсем «ты», и значит, что каждый закат – последний.
- Но ведь, каждое утро, я остаюсь собой, пусть и немного изменившимся.
- В этом твоя проблема: ты не хочешь замечать изменений в себе. Как же ты тогда заметишь изменения в жизни? Вся наша жизнь зависит от мелочей, которые ты просто не хочешь замечать.
- Ты хочешь сказать, что надо уделять больше внимания мелочам?
- Нет. Надо просто замечать мелочи. Чувствуешь разницу?
- Не особо.
- Чем больше внимания ты уделяешь чему-либо, тем меньше заметишь; Чем внимательнее ищешь, тем меньше найдешь. Знаешь, где лучше что-либо прятать?
- Где?
- На самом видном месте. Там точно никто не станет искать.
- Что ты хочешь этим сказать?
- Ты ищешь. Ты заглядываешь во все углы и открываешь все сейфы. А самое лучшее лежит у тебя под носом, но ты это не видишь, ведь увлечен поиском.
- И что же делать?
- Перестать искать и жить. Остановиться, оглядеться по сторонам…и просто жить. Тогда ты будешь счастлив.
- Я думал, ты не веришь в счастье…
- Всем надо во что-то верить. Из этого правила нет исключений.
День 7 «Разрушенное трио»
Кто жил и чувствовал, не может
В душе не презирать людей.
А.С. Пушкин
- Знаешь, а ты был прав.
- В чем именно?
- Любовь – это не то, во что стоит верить.
- Любовь – это вообще не чувство. Просто повод обмануть друг друга. Ты не задумывался, что это болезнь?
- В каком смысле?
- Любовь – болезнь. Такая же, как алкоголизм, наркомания, а на конечном этапе, простуда. Сначала тебе хорошо. Весь мир прекрасен. Иногда даже ты чувствуешь, что способен на большее. Но вот, проходит время. Проходит чувство эйфории. Ты перестаешь получать кайф от любимого человека. Любовь просто входит в привычку. А когда ты пытаешься с ней «завязать», начинается «ломка». Это действительно болезнь.
- И что ты хочешь этим сказать?
- Только то, что любовь, это не то, во что стоит верить.
- А во что стоит верить?
- Во что угодно, лишь бы это не зависело от других людей.
- Почему?
- Человеческий фактор: люди слишком непостоянны, чтобы доверять им свою веру.
- Знаешь, а сердце все равно болит.
- Это потому, что ты все еще веришь в любовь.
- Но я не хочу этого.
- Человек не может существовать без веры. Иначе он погибнет. Иначе он не человек.
- А как перестать верить в любовь?
- С чего ты взял, что ты сможешь?
- А почему нет?
- Даже законченные циники надеются, что любовь есть.
- Но я на это не надеюсь.
- Ты в это веришь. А вера и надежда – одно и то же.
- А, по-моему, это два разных понятия.
- Почему же?
- Не знаю. Просто вера – это вера; а надежда – это надежда.
- Ты даже не представляешь, насколько ошибаешься.
- Почему?
- Хочешь пример?
- Да.
- Ты веришь человеку, значит, ты надеешься, что он тебя не обманет. Получается, что это одно и то же.
- Зачем тогда называть по-разному?
- Это всего лишь оправдания. Одни из множества.
- Оправдания чего?
- Человеческой наивности. Пока тебя не обманули, ты веришь, а когда обманули – ты надеешься, что не обманут… Снова.
- Выходит, все беды из-за наивности?
- Точно. Человек не хочет отказываться от желаемого, даже если это нереально. Поэтому он верит и надеется.
- Получается, что вся человеческая слабость в вере и надежде?
- Именно. Хорошо, что ты это понял. Главное, чтобы ты не забывал, что ты и сам – человек.
День 8 «Моменты одиночества»
Одиночество — извечный рефрен жизни.
Оно не хуже и не лучше, чем многое другое.
О нем лишь чересчур много говорят.
Человек одинок всегда и никогда.
Эрих Мария Ремарк
- Ты никогда не задумывался, что становится, как-то одиноко?
- А что в этом плохого?
- Ну не знаю. Просто это одиночество. И это не хорошо.
- Нас всегда двое. Значит, это не одиночество.
- Но ты это я, а я это ты, что бы ты ни говорил.
- Зато тебе всегда есть с кем поговорить.
- С самим собой?
- Нет. Со мной. Ты не заметил, что мы совершенно разные?
- Заметил. Но иногда хочется поговорить с тем, кто не знает обо мне столько подробностей, сколько знаешь ты.
- Глупый ты. Наслаждайся моментом.
- Каким?
- Моментом одиночества.
- Что же в нем хорошего? В одиночестве.
- В такие моменты ты просто забываешь обо всем. Забываешь, что вокруг тебя есть люди. Забываешь, что, возможно, кто-то ждет тебя. Забываешь, что кому-то ты нужен. В такие моменты, ты как будто мертв…тебя нет. Как будто нет.
- А что хорошего в том, что тебя нет?
- У тебя есть время побыть одному. Просто посмотреть в окно, насладиться музыкой, насладиться уединением. Ты один. И тебе достаточно этой компании.
- И почему тебе это так нравится?
- Просто наш мир стал настолько притворным, что уже невозможно ничего объяснить. Каждый играет свою роль в этой глобальной пьесе. Какие-то актеры уходят, какие-то приходят. Кто-то остается дольше на сцене. Кто-то, наоборот, уходит слишком быстро. Но, все-таки, все играют. И от этого тошно.
- Ты не ответил.
- Почему я люблю моменты одиночества? В такие моменты можно отдохнуть, подумать…ведь люди сходят с ума, именно из-за отсутствия этих моментов.
Из серии небанальных встреч
«Почему бы не забыть вопрос?»
Автобус доехал до конечной станции. Приближался вечер. Я не знал, где я. Мне это было не интересно.
Я вышел из автобуса и присел на скамейке, на автостанции. Мысли о Вике не позволяли мне сосредоточится. Возможно ли, что один человек заполняет другого? Полностью. У меня нет ответа на этот вопрос, поэтому я всеми силами попытался отогнать мысли о Вике. Ко мне подсел мужчина, лет тридцати, который только что вышел из другого автобуса.
- Привет. Как дела? – спросил он.
- Привет. Я не уверен, есть ли у меня ответ на этот вопрос.
- Как можно быть неуверенным в таких вещах? Ответ либо есть, либо его нет.
- Значит, у меня нет ответа.
- Это грустно.
С этими словами он достал из-за пазухи фляжку, открыл и сделал глоток.
- Выпьешь? – спросил он, протягивая мне флягу.
- А что это?
- Пойло. Просто пойло.
Я взял фляжку и сделал глоток. Горькое на вкус, с гадким запахом, но при этом, оно оставляло какую-то иллюзорную теплоту внутри.
- Слушай, тут рядом бар хороший есть. Пошли выпьем.
- А почему ты домой не идешь?
- Вот и расскажу.
- А почему мне?
- Ну, мне надо с кем-то выпить. Так почему бы не с тобой?
И вот мы уже сидим в захудалом баре. Попав сюда, казалось, что попадаешь в прошлое. В углу стоял старый музыкальный автомат, который не работал, но возле которого всегда находилось то или иное «пьяное тело», которое пыталось иногда монетой, а иногда кулаком включить его. Мой новоиспеченный знакомый подошел к барной стойке и взял две бутылки пива. Мы сели за столик.
- Итак, - начал он, открывая свою бутылку. – Рассказывай.
- Что рассказывать?
- Кто ты? Что тебя привело в этот, богом забытый город.
- Я не помню, кто я. У меня амнезия.
- По башке дали?
- Не уверен. Я просто очнулся в больнице.
- Бывало у меня такое.
- Амнезия?
- Та нет. По голове получал. Я был боксером, причем хорошим.
- А почему был?
- Знаешь, есть жизни, которые рушатся. Это необходимо, для поддержания равновесия. Утопия – это лишь миф.
- И что случилось с твоей?
- Меня просто выбили из колеи. Лишили любимого занятия.
- Но кто?
- Кто-кто…Жизнь. Ты не замечал, что одним она улыбается, а другим показывает задницу? В таких случаях говорят, что-то вроде «Надо поиметь судьбу, если она повернулась задом». Но этого не будет.
- Почему?
- В этом случае ты просто поцелуешь ее в зад и пойдешь дальше блуждать по своему миру, название которому – дно.
- Не всё так плохо.
- Не всё? Парень, оглянись! Добро пожаловать на дно!
- Ну, вот объясни, почему ты пьешь?
- Просто я разучился трезво смотреть на мир…и засыпать трезвым.
К этому моменту мой собеседник уже изрядно напился. Он, то и дело, оглядывал бар, крича во всю глотку, что-то вроде «Добро пожаловать на дно, креветки!». Он явно был здесь не в первый раз, потому что никто не реагировал на его слова. Все его крики разбивались о толстую стену безразличия.
- Ладно, - снова обратился он ко мне, - пойду я. В этом жалком городишке есть еще пара баров, где бы я хотел сегодня побывать.
- Ну, удачи. – Сказал я и пожал ему руку.
- Бывай!
Я не знаю, куда он пошел и зачем. Да, мне и не интересно. Может он будет драться с таким же пьяницей, а после они в обнимку продолжать пить, может всё-таки дойдет до очередного бара и будет там проповедовать «креветкам». Этого я не знаю. Мне это и не нужно. Я здесь, чтобы узнать себя.
Я освободил столик, подошел к барной стойке и заказал себе бутылку пива.
«В стиле Клайда, без Бони»
Я сидел за барной стойкой, пил свое пиво и глупо пялился на бармена, думая при этом о чем-то своем. Я чувствовал, что рядом что-то происходит. Справа от меня спал какой-то пьяница, похожий на того, с которым я только что сидел за столом, а слева – парень пытался расстаться с девушкой.
- Пойми, детка, - уверенным голосом говорил он, - я не хочу серьезных отношений. Я к ним не готов.
- Переспать при первой встрече ты готов, а к отношениям – нет? – истерически кричала она.
Бармен, видимо, был довольно опытным парнем в таких вопросах, поэтому, только заметив эту ссору, он отодвинул всю посуду от этой парочки, а сам отошел подальше. Заметив это, я представил, что уже происходило в этом баре. То ли кто-то разбивал бутылку о голову своего очередного любовника, то ли о голову бармена.
- Мы провели отличный вечер и потрясающую ночь, но не более того – подвел итог разговору парень.
Я думаю, те, кто заметили ссору, уже ждали каких-то действий от этой девушки. Пощечину или удар в пах. Бармен точно ждал. Он стоял у другого края стойки и с интересом наблюдал за развитием этого сюжета. Но, даже с таким наблюдением, никто не ожидал от этой красотки хорошо поставленного правого хука, который отправил паренька в нокдаун. Мне сразу вспомнился мой недавний собутыльник. Думаю, он бы это оценил.
Паренек поднялся и сел возле меня, где только что ругался со своей «спортсменкой».
- Неожиданно. – Сказал он куда-то в воздух, прощупывая, словно поправляя, свою челюсть. – Бармен, виски!
Бармен поставил, заранее подготовленный, стакан виски на стойку.
- Похоже, у тебя это не в первый раз? – сказал я, слегка поворачиваясь к своему соседу по бару.
- Такой удар – впервые. – Сказал он, нагло улыбнувшись, - обычно, я успеваю увернуться.
- Девушка, вроде, не плохая. Зачем ты так с ней?
- Запомни, ты не знаешь женщину, пока не переспишь с ней.
- Что ты хочешь сказать?
- Что эта красотка слегка бешенная.
- Похоже, ты о каждой так говоришь…
- Не о каждой, но о большинстве. Я же не виноват, что почти каждая оказывается истеричкой.
- А как им еще реагировать?
- Знаешь, женщины ведь тоже получают от секса удовольствие. Покажи мне человека, которому не нравится секс, и я покажу тебе человека, которому надо сменить партнера.
- Хочешь сказать, что не бывает людей, которым не нравится секс?
- Конечно! Также в коробке «Лего» нет лишних деталей. Есть детали, к которым трудно подобрать пару, но подходящая есть всегда.
- А как же любовь?
- Приходится выбирать, чего хочешь больше. Лично я считаю…К черту любовь!
- Разве нельзя совмещать?
- Конечно, нет. Сердце находится в груди, а не между ног. Было бы сердце внизу, мы бы спали с теми, кого любим. Но, к счастью, мы можем спать с кем угодно.
- И тебе не хочется остановиться?
- Я пытался.
- В каком смысле?
- Они меня не выдерживают. Я как салют: ты подходишь к окну и смотришь на салют. Да, это круто. Это красиво. Бах-бабах-бубух… - он на секунду замер.
- Но?
- Теперь представь, что так каждый день. Взрывы, из-за которых трясутся окна и болит голова. В итоге, ты ставишь стеклопакеты и вешаешь шторы, чтобы не слышать взрывы и не видеть этот долбанный салют.
- Может ты и прав…
- Может? Я чертовски прав. Слушай, мне нужен «второй пилот».
- В каком смысле?
- Слишком много вопросов. Пойдем. – Он встал и направился к выходу.
Я не знаю, что именно это было, но в этом человеке что-то было. Что-то такое, что редко встретишь в человеке. Это бывает в гипнотических рекламах. Ты просто смотришь в этот «ящик» и не можешь оторвать глаз от истории о газировке или прокладках.
Я вышел на улицу. Там меня уже ждал «первый пилот» и курил сигарету.
- Ты долго. – Сказал он.
- Я вышел сразу за тобой.
- Знаешь, я никогда ни за кем не гнался. Поэтому никогда не был «отстающим».
- К чему ты это?
- Ни к чему. – Сказал он, начиная идти. – Догоняй. Тут клуб есть неподалеку. Зайдем, прихватим девочек.
- А от меня-то что требуется?
- Главное – поддакивай. И расслабься, дружище. – Сказал он, похлопав меня по плечу.
Минут пятнадцать спустя, мы уже сидели в ночном клубе и пили виски. Мой новый знакомый куда-то отошел, а я всё сидел и думал о людях, которые были здесь. Кто-то танцевал, кто-то напивался у барной стойки, а кто-то сидел за столиками и пытался разговаривать. Я не понимаю, зачем идти в клуб и сидеть за столом пытаясь докричаться до собеседника. Это место, где должны отсутствовать мысли. Музыка играет настолько громко, что даже при наличии мыслей, ты их не услышишь. Вернулся «первый пилот» с двумя девушками. Мы даже не стали допивать свой алкоголь. Он что-то прокричал мне на ухо и мы ушли. Около десяти минут после клуба басы все еще закрывали мои уши. Мне казалось, что я оглох. Будто самолет резко поднялся на нужную высоту, и тебе заложило уши. Десяти минут нам вполне хватило, чтобы дойти до паршивенького мотеля и снять два номера.
И вот, я сижу на краю кровати. Рядом спит пьяная девица, с которой мне было даже не интересно разговаривать, не говоря уже о сексе. А за стеной, где находилась другая пара, раздавались истошные крики наслаждения. Я посмотрел на обнаженное тело моей сегодняшней любовницы. Описывать женское тело всегда трудно. Оно не бывает идеальным или не идеальным, хорошим или плохим. Просто женское тело, глядя на которое хочется только одного.
- А он был прав… - непонятно зачем, я произнес это вслух.
Я оделся и вышел из номера. Потом из мотеля. Мне чего-то хотелось…где-то неподалеку я видел магазин. И я пошел по пустынным улицам, которые, пробиваясь сквозь тучи, заливал лунный свет.
«Что-то просто не лечится»
Я просто шел по пустым улицам, иногда встречая случайных прохожих. Я не осуждал «первого пилота». Те, кто осуждают, просто не знают, как бывает здорово. Обязательно попробуйте однажды. Просто наплевать на всё. Мораль? К черту! Совесть? А почему бы не послать ее? Просто попробуйте найти то, что имеет значение.
С такими мыслями я дошел до магазина. Вошел, купил очередную бутылку пива и задумался: «Почему бы не вернуться в мотель? Кто хочет – делает, а иначе, в чем смысл?». Мне не нужны были поводы, чтобы вернуться, но перед магазином, на тротуаре, я наткнулся на сидящего мужичка.
- Всё в порядке? – спросил я. – Помощь нужна?
- Я даже сам себе помочь не могу. – Отозвался он. – Что говорить о ком-то другом…
- Так что случилось?
- Какая тебе разница, парень? Иди своей дорогой!
- Ну, если высказаться, станет легче. По крайней мере, так говорят.
- Знаешь, если выпить – станет легче, если не делать глупостей – будет легче, если сдохнуть – будет легче, а если высказаться, то еще один человек узнает какой ты неудачник.
- Ну, у меня сегодня день выслушиваний… - сказал я и присел рядом на бордюр.
- Хочешь услышать? От меня ушла жена, меня уволили с работы…и мне не хватило смелости, чтобы прострелить себе голову.
- Смерть – это не выход.
- Я тебе как врач говорю, это отличный выход. Раз и никаких проблем. Всё, что тебя должно волновать в этой ситуации, это как пройдут твои похороны. Но и это больше не твоя забота.
Мне было нечего возразить. Я не знал, как чувствует себя человек в такой ситуации. Может и знал, но забыл.
- Молчишь? Люди часто говорят, что собеседник умеет слушать, даже не задумываясь, что, возможно, ему просто нечего сказать.
- А что если человек просто готов выслушать?
- Чушь! Мы все долбанные эгоисты. Каждый хочет говорить только о себе! Вот ты, например. Кто ты?
- Ну…
- Даже не начинай. – Перебил он меня. – Мне плевать.
- Ну, тогда я готов выслушать твою историю.
- А нет никакой истории. Моя жена изменила мне, с моим же начальником. Всё настоящее – банально.
- Разведись, найди себе новую. И жену и работу.
- Я люблю свою жену.
- Но она тебя не любит.
- Знаешь, любовь, которая прошла, это не воспоминание. Это эмоция. А вот любовь, которую забыли – это воспоминание. Такой вот парадокс.
- И к чему ты это сказал?
- Просто захотелось сказать, что-то умное. Мы ведь всегда что-то делаем, чтобы произвести впечатление. Хорошее или плохое. Но цель всегда одно.
- Разве ты не думаешь, что сможешь снова найти любовь?
- И сколько нужно времени, чтобы найти любовь?
- Мгновение…
- Чушь! Мне понадобилось намного больше, чтобы моя жена полюбила меня.
- А может она и вовсе не любила?
- Может быть. Знаешь, женщины отлично имитируют две вещи: любовь и оргазм.
- И одно исключает другое.
- Точно. Знаешь, раньше моя семья была «домом, который всегда поворачивался к солнцу».
- В каком смысле?
- Не важно, что происходит. Главное, чтобы рядом был кто-то, кто покажет тебе, что не все так дерьмово.
- Так найди такого человека. Ты еще не настолько стар, чтобы сдаться.
- Нет, спасибо. Мне больше не хочется натыкаться на этот камень, под названьем «любовь».
- Почему?
- Любовь – она как ветрянка. Чем младше ты будешь, заболев, тем легче она переносится.
- В каком смысле?
- Для детей это совсем легкая болезнь. А вот если заболеет взрослый – это может оказаться смертельным.
- Но ветрянкой болеют только раз в жизни.
- Не всегда. Шанс снова заболеть очень мал, но он есть.
С последней репликой он сделал несколько глотков из бутылки, которую весь разговор держал в руках, встал и куда-то пошел.
- Ты куда? – крикнул я ему в след.
- Не знаю. – ответил он, даже не оборачиваясь. – Но компания мне не нужна.
Я решил еще немного посидеть на бордюре и подумать. О чем подумать? Не знаю. Ни о чем. Просто думать. «Ни о чем» и «обо всем».
Сперва, я сидел и думал, потом я шел и думал. Я даже не заметил, как дошел до автостанции. Странный городок. Хотя, вероятно, каждый город такой, если ты проездом. Я подошел к кассам, чтобы взять билет на ближайший автобус «Куда-нибудь», но они были закрыты. На окошке висела табличка с надписью «перерыв». Я снова вышел на улицу.
- Эй! – раздался крик, недалеко от меня. – Я тебя знаю.
Сначала я подумал, что встретил кого-то из моей прежней жизни. Человека, который знает меня. Но оглянувшись, я увидел бармена, который так предусмотрительно отодвигал посуду от «ловеласа» и его подружки.
- А где твой друг? – поинтересовался он.
- Не знаю. Наверно в гостинице.
- Билет на автобус ты уже не купишь. Может тебя подвести? Я на машине.
- Было бы здорово.
- Куда тебе ехать?
- Куда-нибудь. Было бы здорово приехать в городок, который не похож на этот.
- Ну, я как раз еду в такой. Садись в машину.
Мы сели в машину и поехали. За эту ночь я настолько устал, что отключился почти сразу.
…
- Просыпайся. Приехали. – сказал бармен, выталкивая меня из сна.
Мы вышли из машины. На улице во всю разгорался новый день.
- Спасибо, что подвез. – сказал я.
- Не за что.
Мы пожали руки и бармен ушел. У меня возникало странное чувство, что я уже был здесь. Странно. Даже войдя в мою бывшую квартиру, я не чувствовал того, что чувствовал сейчас.
Я перешел дорогу и уткнулся в большие окна какого-то кафе. Мимо меня пробегали люди, которым, наверно, куда-то надо было бежать, а я стоял и смотрел в кафе. Там тоже люди. Люди с улицы заглядывают в кафе, а люди из кафе пялятся на пробегающих мимо. В таком месте чувствуешь себя, как в аквариуме. И неизвестно, кто из вас – рыбка, а кто зритель…
И тут я вспомнил…
Тонкая грань
День 9 «Противник перемен»
«Курение – это особый вид удовольствия. Легкий, но оставляющий лёгкий флёр неудовлетворенности»
Оскар Уайлд «Портрет Дориана Грея»
- Ты уже третью подряд закуриваешь.
- Ну и что?
- Не много ли?
- Я курю не из-за привычки. Только из-за удовольствия.
- Это приближает твою смерть.
- Почти всё, что доставляет удовольствие, приближает смерть.
- Не дорогая ли цена для удовольствия?
- Жизнь стоит жизнь. Или ты предпочитаешь прожить долго, но скучно. Так и не получив удовольствия?
- Знаешь, я хочу перемен.
- И что тебе мешает?
- Не знаю. Я просто неуверен, что они нужны.
- Перемены всегда нужны.
- Думаешь?
- Знаю. И только от тебя они зависят.
- А как же время?
- Люди врут. Время ничего не меняет. Это лишь иллюзия изменений.
- То есть, время вовсе ничего не значит?
- Почему же? Время значит всё.
- Ты ведь сам сказал…
- Я лишь сказал, что время – это иллюзия изменений. В нашем мире стало слишком много иллюзии.
- В каком смысле?
- Пока один человек смеется, другой плачет; пока одни живут, другие - умирают. Это наша реальность, не стоит забывать об этом.
- Это простая жизнь.
- Вот именно. Это простая жизнь. И люди разучились различать жизнь и иллюзию.
День 10 «Возвращение»
«Две загадки в мире есть: как родился – не помню, как умру – не знаю.»
Александр Солженицын
- Тебя давно не было…
- Мне надо было подумать.
- О чем?
- Ни о чем. Просто подумать. Разве обязательно думать о «чем-то»?
- Если ты задумался, значит, этому есть причина.
- Не обязательно. Разве ты никогда не думал без причины?
- Нет.
- Ты много потерял. И вообще, когда делаешь что-то без причины, просто так, удовольствия ради, то наслаждаешься. Всё остальное, лишь погоня за причиной.
- Я не понимаю.
- Что конкретно?
- Я тебя не понимаю.
- И не пытайся.
- Почему?
- Я сам себя не всегда понимаю.
- Так не бывает.
- Почему же?
- Ты просто не хочешь себя понимать. Но ты понимаешь.
- Именно потому, что я не хочу понимать, я имею полное право не понимать.
- Это не логично.
- К черту логику! Из-за таких вещей как логика и мораль люди перестали жить и наслаждаться.
- В каком смысле?
- Смертельно больной человек, который хочет жить, будет бороться за жизнь и выживет, а в итоге врач скажет, что это не логично и пациент должен был умереть. А здоровый человек, поддаваясь законам логики, проживет свою жизнь так, словно никогда и не жил.
- И что делать?
- Плевать на логику! Плевать на правила! Учись жить так, словно завтра умрешь. Иначе умрешь, так и не успев пожить.
День 11 «Последняя остановка»
«Если искусство- всего лишь выражение неудовлетворённых страстей, если религия-самообман, то для чего мы живём?»
Рэй Брэдбери "Марсианские хроники".
- У тебя есть цель в жизни?
- Конечно.
- И какая?
- Добиться успеха и наслаждаться жизнью.
- Глупо…
- Почему?
- Ну подумай. Наша жизнь – путешествие. Мы рождаемся, взрослеем, стареем и умираем. И так с каждым человеком.
- Но каждый живет по-своему.
- Просто задумайся. Жизнь – путешествие. Мы все едем в одном поезде. И конечная станция у всех одна – «Гроб».
- К чему ты это?
- Лишь к тому, что человечество живет так, словно надеется, что конечную отменят, билет продлят, и они будут вечно кататься на поезде под названием «Жизнь».
- Но, ведь надо ради чего-то жить.
- Живи, чтобы жить. Только так можно жить по-настоящему.
- И как это сделать?
- Я не знаю, как тебе это сделать. У каждого своя жизнь и свой выбор.
- Но мы с тобой – одно целое, а значит и выбор у нас один.
- Нет.
- Почему?
- Ты помнишь, когда я появился?
- Нет…
- Я появился, когда ты сделал выбор, который противоречил моему выбору.
- В смысле?
- Я появился, когда ты потерял ту, которую я любил.
- Я думал, ты не способен любить.
- Теперь – нет. Потому что я всё еще люблю.
- Я не понимаю.
- Ты просто не видишь разницы между любовью и влюбленностью.
- И в чем же она?
- Влюбленность – это временная чувствительность, а любовь – вечное чувство.
День 12 «Последний день на двоих»
Нереальное - сильнее реальности. Потому что в реальном мире совершенства не существует. Совершенно лишь то, что мы придумываем для себя.
Чак Паланик, "Удушье"
- Я устал.
- От чего же?
- Не знаю. Просто устал.
- Человек не может «просто устать».
- Почему?
- Ты всегда что-то делаешь, а значит, всегда найдешь повод, чтобы устать не просто так.
- А если ты ничего не делаешь?
- Так не бывает.
- Почему? Бывает, ты просто лежишь на диване или сидишь в кресле, и абсолютно ничем не занимаешься.
- Ты думаешь. Ты чувствуешь. В конце концов, ты живешь. Постоянно.
- Значит, я устал думать, чувствовать и жить…
- Ты глуп…
- Почему?
- Ты не умеешь наслаждаться жизнью.
- А кто умеет?
- Не многие. Существует очень тонкая грань между наслаждением и прожиганием жизни.
- А как не переступить эту грань?
- Никак. В этом смысл наслаждения – находиться на грани. Понимать, что в любой момент твой мир может рухнуть. Всё, во что ты верил, может исчезнуть. А сам ты, можешь умереть.
- А что, если умрешь?
- Значит, ты шагнул за грань.
- И всё?
- А что еще? Ты умер. На этом всё. Остальное для тебя не имеет значения.
- А как же те, кто тебя любит?
- О них ты размышляешь, только пока живешь.
- Так может в этом и заключается смысл жизни?
- Этого никто не знает. Для большинства смысл жизни заключается именно в том, чтобы искать смысл жизни. А перед смертью они говорят: «Как же я был глуп. Люди, живите! Ибо вы слишком много времени убиваете на поиск»
- И?
- Что и?
- Что дальше?
- Ничего. Последний вдох. Последний выдох. И нет человека. А окружающие говорят: «Вот был мудрый человек. Он понял смысл жизни. Но он решил не сообщать его нам, чтобы мы сами достигли этой истины»
- Ты сам говорил, что главное в жизни – это жизнь. Значит, они правы?
- Нет.
- Но почему?
- Люди продолжают искать смысл. И с каждым новым днем они всё более усложняют понимание этого самого «смысла жизни». А смысл прост.
- И в чем же он?
- Подумай. Ведь ты живешь. А какая конечная фаза у каждой жизни?
- Какая?
- Смерть. В каждой жизни наступает смерть. А стало быть, люди живут, чтобы умирать.
- Это слишком сложно…
- Возможно для тебя, но не для меня.
- Конечно. Круг твоего существования ограничен этими стенами. Тебя не трогает окружающий мир.
- Что ты хочешь этим сказать?
- Только то, что в жизни ты бы вряд ли отличался бы от остальных.
- Ты хочешь это проверить?
- Как?
- Ты моя тюрьма. Ты держишь меня здесь. Мы можем поменяться местами и тогда посмотрим, как я справлюсь с этим миром.
- Что ты предлагаешь?
- Отпусти меня на свободу. Давай я окунусь в мир, пока ты будешь здесь «отдыхать».
- Хорошо… Договорились…
Проводник 2 «Незапертые двери»
Я стоял, уставившись в окно, понимая свою беспомощность. Мимо меня, то и дело, пробегали, куда-то спешащие, люди. Одни о чем-то говорили, другие молчали. Я вспомнил всё. Это было то самое кафе, где я познакомился с Викой. Это был тот самый город, в котором я спас Вику, еще до того, как меня лишили памяти. Я – проводник. Я провожаю людей из этого мира в другой. Я не имею права вмешиваться в жизни людей. Это закон. Закон, который я нарушил, когда спас Вику. За это я был наказан заключением в четырех стенах. Но, как я выбрался? Почему я потерял память? А что еще важнее, почему она ко мне вернулась?
Кто-то подошел ко мне и положил руку мне на плече. Я оглянулся. Рядом стоял молодой парень с белыми волосами. Это были не седые и не крашеные волосы. Казалось, что эти волосы отражали его мудрость и молодость одновременно. Голубые глаза, словно готовые в любой момент заплакать.
- Идем за мной. – Сказал он и начал переходить дорогу.
- Я никуда не пойду, пока ты не скажешь, что происходит! – Кричал я ему в след. – Почему мне вернули память?
Но он никак не реагировал. Просто шел, даже не оглядываясь. Он дошел до двери и открыл ее. Яркий свет на секунду ослепил меня. Даже солнечный свет не был таким ярким, как свет, который излучало то, что было за дверью. Но никто этого не видел. Никто кроме меня. Люди просто проходили мимо. Они всегда так делают. А ведь достаточно просто верить и тогда можно увидеть намного больше. Я перешел дорогу и подошел к двери.
- Что там? – спросил я.
- Зайди и узнаешь.
Я вошел. За мной вошел и этот парень. Из-за света казалось, что вокруг ничего не было. Просто пустое пространство. Дверь закрылась и свет медленно начал угасать. Я оглянулся. За мной была только дверь. Словно из ниоткуда, начали появляться стены. Казалось, что они только-только появляются.
Посреди комнаты стоял пустующий письменный стол. Я был один в комнате. Одна дверь за моей спиной, а другая – с противоположной стороны комнаты.
Дверь открылась и в комнату вошли двое. Один из них завел меня сюда. Только я не знал, который. Два абсолютно одинаковых человека. Или не совсем человека. Мне кажется, что даже у близнецов было бы больше отличий. Один, словно повторял движения другого. Складывалось впечатление, что второй – лишь тень первого. Один из них сел за стол.
- Здравствуй, Проводник. – Сказал тот, который уже сидел за столом.
- Кто вы? – спросил я.
- Это не важно. Главное – кто ты.
- В каком смысле?
- Ты один из немногих, у кого есть опыт общения с миром.
- Что?
- Мало кто из проводников общался с людьми столько, сколько общался ты.
- Ну и что?
- Ты должен кое-что сделать.
- Мне кажется, меня лишили «привилегии» быть проводником.
- Сложившаяся ситуация требует вмешательства. – внезапно сказал второй парень.
- Ты готов помочь? – продолжил первый.
- И зачем мне вам помогать?
- Если ты справишься, то сможешь вернуться.
- Куда?
- У тебя будет выбор. Либо будешь жить, забыв обо всем, либо будешь провожать души сквозь двери.
- А если я не справлюсь?
- Это исключено. Ты должен справиться.
- И что от меня требуется?
- Иди за мной.
Парень встал и пошел к двери. Второй молча стоял и смотрел на меня, словно пытаясь ухватиться за меня взглядом. Мы вошли в дверь и яркий свет снова ослепил меня. Когда глаза привыкли, я смог разглядеть небольшую комнату, чем-то напоминающую храм. Из каждого угла этой комнаты, словно из родника, бежала вода, которая собиралась в небольшой прудик посреди комнаты. И ни одной двери, только голые стены. Я оглянулся. Дверь, через которую мы вошли сюда, тоже пропала.
- Это «Пруд судеб». – заговорил парень. – Если что-то выходит из под контроля, мы узнаем об этом, благодаря пруду.
- Выходит из под контроля? В каком смысле?
- Когда ты спас ту девушку, ее судьба вышла из под контроля, и Пруд показал это. Но сейчас это не важно. Ступай за мной.
Он дотронулся до стены и появилась дверь. За этой дверью уже не было такого света, как раньше. Я сразу смог разглядеть длинный коридор. С обеих сторон были двери. Десятки открытых дверей. И за каждой был такой же пруд, как за той, из которой мы вышли. За каждым прудом наблюдал «свой парень». Я подошел к одной из дверей, как вдруг она захлопнулась. Я оглянулся. Все двери уже были закрыты. К нам подошла девушка в белом до пола одеянии. «Слишком банально, для такого места» - пронеслось у меня в голове.
- Здравствуй, Самаэль. – Заговорила девушка, словно не замечая меня.
- Здравствуй, Мортем. – Ответил парень.
Некоторое время они стояли и молча смотрели друг на друга. Казалось, что они разговаривают, но ни единого звука они не издавали.
- Знакомься, - снова заговорил Самаэль, указывая на меня, - это Проводник.
- Мортем. – Представилась девушка.
- Она поможет тебе в поисках – сказал Самаэль, обернувшись ко мне.
- В поисках чего?
- Следуй за Мортем. Она тебе всё объяснит.
Самаэль не спеша пошел в одну сторону, а Мортем пошла туда, откуда мы пришли. Я последовал за ней. Она открыла дверь к «Пруду судеб» и замерла пропуская меня. Я вошел и снова оказался в этом странном «храме».
- И так? – спросил я, обернувшись к Мортем.
- У тебя, наверняка, много вопросов. – сказала она улыбнувшись.
В ее улыбке было что-то пугающее и в то же время знакомое.
- Что это за место?
- Мы зовем его Каэлум.
- Мне это ничего не говорит.
- Можешь называть его Небесной канцелярией. – с этими словами она слегка рассмеялась.
- Очень смешно. – сказал я, тоже слегка улыбнувшись. – Ладно. Что нам надо найти?
- Кого…нам надо найти человека.
- Какого человека?
- В общем, слушай. Кто-то из твоего мира, научился открывать двери, через которые проводники водят души.
- Что значит «научился»?
- Мы не знаем. Знаем только, что в этом мире появились души, которых здесь быть не должно.
- И чем они вам мешают?
- Они нарушают равновесие. Каждой душе предназначен свой путь. Изменяя одну дорожку, можно изменить всё. Нам с тобой надо найти того, кто открывает двери.
- И как мы это сделаем?
- «Пруд» подскажет. Он даст знать, когда откроется дверь, которая не должна была открыться.
Около часа мы ждали, пока хоть что-то произойдет. Ожидание не давало мне покоя. Мысли стаями метались в моей голове. Мы больше всего думаем, когда ждем, но именно тогда, нам сложнее всего ухватиться за какую-либо мысль. Я ходил из угла в угол, а Мортем просто стояла на месте, глядя в пруд. Иногда, она говорила, что-то типа: «Успокойся. Хватит бегать», а когда понимала, что это не уймет моего нетерпения, говорила: «Ты слишком долго был среди людей».
- Есть! – вдруг воскликнула моя «напарница».
- Что там? – спросил я и тут же стал заглядывать в пруд.
Но я там ничего не увидел. Просто вода.
- За мной.
Мортем выбежала из двери и я отправился вслед за ней. Мы оказались на улице. Обычная улица, кишащая людьми. После яркого освещения в Каэлуме мир показался мне весьма мрачным. Я посмотрел на Мортем. На ней было уже не та «банально-храмовая» одежда. Теперь она была похожа на обычного человека. «А ведь я ничего о ней не знаю. Кто она?» - пронеслось у меня в голове. Я огляделся по сторонам. Мы кого-то искали. Но я не знал кого.
- Кого мы ищем? – спросил я.
- Смотри. – она указала пальцем на дверь, которая была через дорогу.
Дверь открылась и яркий свет упал на улицу. Такой же, как свет из-за двери, которую открывал Самаэль. Вот только из этой двери вышел парень в строгом костюме. Черный костюм, галстук и черные перчатки. Он был похож на наемного киллера, из боевиков. Люди вокруг, по-прежнему, не обращали внимания ни на свет, ни на этого парня. Он тоже не обращал на них внимания. Он сделал шаг, еще шаг, и дверь закрылась. В него тут же врезался, куда-то спешащий мальчишка, словно и не видел его. Парень стоял растерянный, словно удивленный.
- За мной. – скомандовала Мортем.
Мы перешли дорогу, Мортем взяла этого парня под руку и потащила за собой. Я старался не отставать, но всё же держался на шаг позади, чтобы видеть, что произойдет. Мы зашли в ближайший переулок, и Мортем прижала парня к стене.
- Как ты здесь оказался? – спросила она, глядя парню прямо в глаза.
Лицо «беглеца» мгновенно побледнело. Казалось, что он знает Мортем. Знает и боится. Значит, не только на меня она так влияет.
- Я повторяю, как ты здесь оказался? – более злым голосом сказала она.
- Двери. Я просто открыл дверь и оказался какой-то комнате.
- Дальше?
- Дальше я открыл другую дверь и оказался здесь.
- Ты знаешь, кто я?
- Да…
- Отлично.
Мортем взяла его под руку и потащила за собой.
- Ты куда? – спросил я.
- Подожди здесь. – Сказала она. – Я сейчас вернусь.
Она открыла дверь, втолкнула туда парня и вошла следом. Прошло несколько минут и Мортем вернулась. Но уже без парня.
- И это всё? – поинтересовался я.
- Нет. Я думала, что кто-то показывал им, как открыть дверь…
- А на самом деле?
- На самом деле, этот «кто-то» просто оставляет их открытыми.
- Ни черта не понял.
- Помнишь, как ты открывал двери, когда проводил души?
- Помню. Это происходило само собой.
- Потому что Проводники наделены силой, чтобы открывать эти двери. А сейчас кто-то открывает двери просто так. Понимаешь?
- Не совсем…
Мортем закатила глаза и вздохнула, будто объясняла банальные истины. Хотя, может, для нее это и было банально.
- В общем, из-за того, что двери открыты, в этот мир попадают такие, как тот парень. А нам надо это прекратить. Это всё, что тебе надо знать.
- Так, а что плохого в том, что он попадет сюда…и откуда он, вообще?
- Ему здесь не место. А откуда он, тебе не надо знать. Пойдем. У нас много дел.
Мы шли около часа, по густо забитым улицам. Чтобы не отстать от Мортем, мне иногда приходилось бежать. Она шла слишком легко, будто знала каждый шаг, каждого человека. Вот мы подошли к перекрестку и остановились. Она замерла на месте и уставилась на летнюю площадку одного из кафе, находящегося через дорогу. Мортем молча зашла на летнюю площадку и села за столик, к какому-то парню. Я последовал за ней.
- Как успехи, Мортем? – спросил парень, даже не глядя на нее.
Он был безумно похож на Самаэля, но, в то же время, спутать их было бы невозможно. Какое-то, незаметное, но кардинальное различие в них было.
- Реуэль, что тебе здесь надо? – не скрывая злобы, ответила Мортем.
- Не думал, что скажу это, но я здесь, чтобы помочь тебе. – сказал он, мягким голосом.
- Справлюсь и без тебя.
Реуэль перевел взгляд на Мортем.
- Это не только ваша проблема. – сказал он, более грубым голосом.
- У меня уже есть один «помощник».
Реуэль посмотрел на меня, словно оценивая. Указал мне на стул, и я присел к ним за столик.
- Тебе рассказали, почему именно тебя попросили помочь, Проводник? – спросил у он у меня, на удивление мягким и добрым голосом.
- Потому что у меня есть опыт общения с людьми?
- Не совсем. Именно из-за тебя это случилось.
- В каком смысле?
- Хватит! – вмешалась Мортем. – У нас нет времени на это.
- Как скажешь, Мортем. – С легкой улыбкой сказал Реуэль. – Это твой «помощник».
- Подождите, - сказал я. – Что значит «из-за меня»?
- Всему свое время, мой друг. – Сказал Реуэль. – А сейчас нам надо идти. Арканум уже ждет нас.
- Ты и его сюда примотал? – с явным отвращением спросила Мортем.
- От него пользы больше, чем от тебя.
С этими словами Реуэль встал и направился к ближайшей двери. На этот раз было решено передвигаться при помощи дверей. Мне это нравилось. Не надо мчаться по городу, обходя случайных прохожих.
Через несколько мгновений мы уже были в каком-то офисном здании. Реуэль шел первым, за ним Мортем, а я плелся сзади. Мы подошли к очередной двери и Реуэль остановился.
- Чего ты встал? – спросила Мортем.
- Ты знаешь правила. Только Проводник. – ответил Реуэль, даже не глядя на Мортем, но смотря мне прямо в глаза.
- Нельзя наплевать на эти правила в такой ситуации?
- Никогда. – ответил он Мортем и заговорил со мной. – Проводник, слушай внимательно. Арканум ответит на любой вопрос. Но у тебя только один вопрос. Не потрать его зря. – сказав это Реуэль улыбнулся и подмигнул мне.
- Спроси, где найти того, кто оставляет открытыми двери. – сказала мне Мортем, когда я проходил мимо нее.
Я вошел в кабинет и закрыл дверь. Это был довольно большой кабинет, с огромными окнами. У одного из окон стоял рабочий стол. За ним сидел пожилой…нет. За столом сидел старый мужчина, с короткой, но седой бородой. У каждой стены стояли книжные шкафы, забитые различной литературой.
- Проводник, ты знаешь правила? – спросил Арканум.
- Не уверен. – ответил я, подходя ближе.
- Один вопрос – один ответ. Не больше и не меньше. Честный ответ на любой твой вопрос.
- Любой воп…- чуть не вырвался у меня уточняющий вопрос. «Чуть не потерял шанс спросить» - пронеслось у меня в голове.
- Главное – вовремя заткнуться. – Улыбнулся старик. – И так? Твой вопрос.
- Почему из-за меня кто-то оставляет двери незапертыми.
- Интересный вопрос. Ты позволил душе, имеющей ключи от дверей, остаться по эту сторону. Будь она по ту сторону, ключи бы не подошли, но она осталась по эту.
- В каком смысле?
- Это уже второй вопрос. Один вопрос – один ответ. Не больше и не меньше. – с этими словами Арканум отвернулся и уставился в окно. – Прощай, Проводник.
Двери открылись и я вышел в коридор. Я позволил душе остаться по эту сторону? Что это значит? В коридоре меня уже ждали. Мортем, словно нервничала, а Реуэль все еще улыбался, той же улыбкой.
- Ну? Что он ответил? – спросила Мортем, только увидев меня.
Я стоял и молчал. «Позволил душе остаться…» - пронеслось у меня в голове. Я пытался понять, что это значит.
- Он спросил, но не то, что ты хотела. – сказал Реуэль.
- Что значит не то? – Мортем была явно в бешенстве. – А что?
- Прости. – Сказал я. – Я переспросил «Любой вопрос?». И он ответил «Да», а после отказался отвечать.
- Я говорила, что это бесполезно!
Мы вышли из здания и вернулись в кафе, в котором встретили Реуэля. Сели за столик. Реуэль, к моему удивлению, подозвал официанта и заказал себе чай.
- Вы что-нибудь будете? – спросил он, как-то снисходительно смотря на меня и Мортем.
- Я бы от кофе не отказался. – ответил я, слегка улыбнувшись.
Мортем молча сидела и смотрела, словно сквозь меня.
- Я напомню, - снова заговорил Реуэль, - что ты вообще не хотела идти к Аркануму.
- Пустая трата времени. – Сказала Мортем, переведя взгляд.
- Как знать, Мортем… Как знать.
- Мне пора.
С последней фразой Мортем встала и направилась на другую сторону улицы и зашла за угол. Даже не оглянувшись.
- Ладно, Проводник, - начал Реуэль, - мне тоже надо идти. А ты отдохни, прогуляйся по улицам. Говорят, здесь есть хорошие люди.
Реуэль отодвинул чай, даже не прикоснувшись к нему, встал из-за столика и пошел в здание кафе. Я немного посидел, допил свой кофе и тоже ушел. У меня была целая куча вопросов, ответ на которые мне получить было не суждено. Было бы у меня больше шансов задать вопрос Аркануму. Весь мир, вся жизнь построены на недостатке шансов.
Я шел по улице. Просто шел. Иногда, чтобы сосредоточиться, необходимо просто идти. Не оглядываясь назад и не глядя вперед. Просто идти, чтобы идти. Одна улица, за ней другая, третья. Один поворот, второй. Я не знал, куда иду, но, когда пришел, понял. Я замер на месте, тупо глядя на дверь. Она казалась знакомой. Словно, какая-то нить меня с ней связывала. Дверь открылась и оттуда вышла Вика. Моя Вика! И тут я понял. Вот она, та самая душа, которой я «позволил остаться, имея ключи». Как же я сразу не понял?
- Скорее, заходи. – сказала Вика.
Это была ее квартира. Та самая, у порога которой мы виделись последний раз. Я вошел и Вика бросилась мне на шею, крепко меня обняв. Я не знал, что мне делать. То ли мчаться к Мортем, то ли остаться с Викой. Я обнял ее в ответ.
- Вика, что происходит? – спросил я.
- Я всё расскажу, но чуть позже.
- Кажется, я единственный, кто ничего не понимает.
- Доверься мне. Просто доверься.
И она меня поцеловала. Этот поцелуй решил всё. Мне уже было наплевать на правила, наплевать на Мортем и Самаэля, наплевать на всё. Лишь бы она оставалась со мной, в моих объятиях, как можно дольше.
- Долго же ты шел. – донесся голос из комнаты.
Я посмотрел на говорящего. Это был Реуэль. Он сидел в кресле, закинув ногу на ногу и пил чай. Он улыбался так, словно знал всё, с самого начала.
- Что ты здесь делаешь? – спросил я.
- Тебя жду. – ответил Реуэль. – Нам есть о чем поговорить.
- Я думал, что ты с Мортем.
- Не совсем. Мне просто надо было, чтобы ты попал к Аркануму.
- Зачем?
- У тебя был вопрос – у него ответ.
Я не заметил, как Вика ушла, но сейчас она вернулась, с чайником в руках. Налила свежего чая Реуэлю и мне, и села на подлокотник кресла, на котором я сидел. Я обнял ее, и она обняла меня в ответ.
- Я нашел Вику почти сразу, - продолжал Реуэль, - не сложно найти человека, который не прячется.
- Почему же тогда Мортем не смогла ее найти?
- Я ее спрятал.
- Я думал, что для тебя это тоже проблема.
- Для меня лично – нет.
- А для кого?
- Я думал, это слишком банально, чтобы объяснять.
- Последнее время, даже самые банальные вещи требуют объяснений.
- Есть две стороны, - нежно сказала Вика, - как всегда, светлая и темная.
- Значит, то что Вика использует двери – это проблема обеих сторон? – спросил я, смотря на Реуэля.
- Проблема лишь в том, что Вика не может «запирать» двери. Поэтому кто-то может попасть сюда.
- Кто-то?
- Кто-то из другого мира.
-Из какого?
- Ты всё узнаешь. Со временем.
- Но почему ты решил помочь?
- Я узнал, что она влюблена в проводника. А это всё меняет. Оставалось выяснить, влюблен ли проводник в нее. И мы это выяснили.
- Что это меняет?
- Ты сможешь запирать двери. А значит, из других миров никто не попадет в этот.
- Но почему ты не сказал это тогда, в кафе?
- То, что Вика не представляет угрозы для равновесия, не значит, что Мортем оставит ее в покое.
- Почему?
- У Мортем свои интересы. Однажды она уже потеряла Вику. Точнее, ты забрал у нее Вику, когда спас.
- И что нам делать?
- Спрятаться.
- От Мортем? Но где?
- В другом мире. Вам необходимо оторваться от местного «Пруда судеб».
- Если я правильно понял, нам надо в Каэлум.
- Точно.
- А как же Самаэль?
- Самаэля и Мортем я возьму на себя.
- Хорошо.
Мы встали. Реуэль подошел к двери, открыл ее и слегка отошел, пропуская нас вперед. Вика взяла меня за руку и мы вошли. Реуэль вошел за нами. Мы вновь оказались в том кафе, где встретились с Реуэлем впервые. Он подошел к окну.
- Помнишь дверь, через которую вы с Мортем вышли из Каэлума? – спросил он.
- Помню.
- Как добраться до нее помнишь?
- Не уверен. Но мы справимся.
- В новом мире вам нужны будут новые имена. Вика – Ты будешь Вария. А ты, Проводник – Итер.
- Странные имена…
- Мне кажется, вам они подходят. Удачи вам. Еще увидимся, Итер.
Сказав эту фразу Реуэль ушел в сторону летней площадки. Последнее, что мы услышали, была, довольно громко сказанная фраза Реуэля «Самаэль, Мортем! Рад видеть!».
Мы вышли из кафе с другой стороны, чтобы никто из наших «искателей» не увидел нас, и отправились в сторону переулка, где Мортем «допрашивала» парня в строгом костюме. Около 15-ти минут заняла у нас эта дорога. Мы зашли в переулок и подошли к двери, ведущей в Каэлум.
- Ты уверена, что хочешь сбежать? – спросил я, глядя Вике-Варие в глаза.
Я увидел испуг в ее глазах. Словно, не она, но ее душа, чего-то боялась.
- Я с тобой в любом случае. – сказал я.
Она крепко поцеловала меня.
- С тобой мне не страшно, Итер. – сказала она, оторвавшись от моих губ.
- Проводник! – раздался чей-то крик.
Я оглянулся. В переулок вошла Мортем. За ней шел Самаэль.
- Проводник, ты посмеешь увести ее, снова! – продолжала кричать Мортем. – Если ты сделаешь это, я заберу и тебя!
Я посмотрел в глаза Варии и посмотрел на дверь. Безумный страх, словно давил мое сердце. Мы всегда чего-то боимся. И этот страх нас просто поглощает. Это самое мерзкое чувство – страх. Он съедает тебя изнутри. Ты становишься беспомощным. Вместо того чтобы бороться, ты опускаешь руки. Вместо того чтобы противостоять своему страху, ты поддаешься ему. Он поглощает тебя целиком. И больше нет тебя. Есть только твой страх. Вария почувствовала это. Она подбежала к двери и открыла ее. Мы вбежали внутрь, и яркий свет снова ослепил меня.
Одинокий фотограф
Мои разговоры переросли монолог,
Теперь мир больше, чем стены комнат.
От ныне, небо мой потолок...
А иллюзия - необъятно огромна.
Элджернон Флауэрс
- Привет, сосед! Кажется, мы не знакомы?
- Привет. Нет.
- Пиво будешь? Заходи.
…
- И так, чем ты занимаешься?
- Я писатель.
- Интересно. И что пишешь?
- Мелочи. Глупости о жизни.
- Ну, кто-то должен это писать. А я фотограф.
- Круто. Ты один живешь?
- Теперь да. Раньше с девушкой жил.
- Почему расстались?
- Не знаю. Сложно объяснить. Она особенная, а я, похоже, нет.
- Что же в ней было особенного?
- Она была слишком естественна, для этого придуманного мира. Этим она и завораживала.
- Слишком естественна?
- В ней не было обмана. Вообще, знаешь, тяжело поймать искренность.
- Так верни ее.
- Не всё так просто.
- Почему?
- Знаешь, на фотографии, как в жизни. В одном моменте можно увидеть множество преимуществ и недостатков. Например, когда ты один, из этого можно сделать шедевр.
- А в чем же тогда недостаток?
- Это очевидно! Ты один…
- Это не всегда недостаток.
- В смысле?
- Цени одиночество. В мире, где все зависят друг друга, одиночество перестает быть изъяном и становится свободой.
- Хорошо сказал. За это надо выпить.
- И часто ты пьешь?
- Знаешь, мои привычки меня когда-нибудь погубят. То, что я пью и курю это ладно. Но вот привычка просыпаться в 6 утра меня убивает.
- И много у тебя таких привычек?
- Очень. Она тоже была моей привычкой.
- Ты постоянно о ней говоришь, может хватит?
- Просто она смотрела так, что у меня внутри что-то замирало на миг. А потом она перестала так смотреть и то, что замирало, просто сломалось.
- Тебе надо отвлечься! Ты ведь фотограф! Расскажи лучше о фотографии.
- Фотография – это здорово. Это свой мир. Каждая фотография – это отдельно выдуманная история. Так же, как книга. Только в книге ты придумываешь картинку к словам, а тут наоборот.
- Интересная мысль.
- Только не говори никому.
- Хах. Хорошо.
- Знаешь в чем мой секрет?
- В чем?
- Я всегда пытаюсь поймать что-то настоящее в людях.
- Настоящее?
- Да! Мне больше всего нравится фотографировать стариков, детей и влюбленных. Просто старикам уже незачем врать, дети еще не научились врать...
- А влюбленные?
- А по-настоящему влюбленным просто не до обмана.
- Слушай, а где у тебя тут туалет?
- Вон та дверь.
- Сейчас вернусь.
…
- Так, на чем мы остановились?
- …
- Ау! Ты уснул, что ли?
- Извини. Всю ночь не спал.
- Почему?
- Шел дождь…
- Депрессия?
- Нет. Просто последнее время дождь слушать приятнее, чем некоторых людей.
- Понимаю.
- Ты присаживайся. В ногах правды нет.
- Дружище, мы живем в таком мире, где правды нет в принципе.
- И то верно.
- Классная фотография. Кто это?
- Моя любовь.
- Красивая.
- Скорее всего, всю эту любовь я сам выдумал.
- Зато никто не посмеет оспорить любовь, которую ты сам себе придумал.
- Интересная мысль. Я запомню.
- Знаешь, если бы кто-то записывал всё, что я придумываю, когда у меня нет ручки и бумаги, я уже давно сам написал бы целую библиотеку.
- Я себя так же чувствую без фотоаппарата…
- Ладно, я пойду, наверно.
- Хорошо.
- Еще увидимся.
- Слушай, писатель, а в чем счастье?
- Счастье? Видеть в глазах человека то, что чувствуешь сердцем.
Я всё еще молод и слеп!
Я всё еще молод и глуп...
А вы постарели уже...
Жаль, что прошлое не вернуть.
Элджернон Флауэрс
Проводник 3 «Галопом по мирам»
Когда глаза привыкли к свету, я увидел белый кабинет. Такой, как в сотнях офисных зданий, в любом из городов, где вы когда-либо бывали. Это был не Каэлум. Наверно, я ошибся дверью. Но это невозможно. В одном углу кабинета стоял диван, в другом – письменный стол, за которым сидел молодой парень с недельной щетиной. Посреди кабинета был прудик. Это «Пруд судеб». Но как?
- Где мы? – спросил я, у сидящего за столом парня.
- Добро пожаловать в Каэлум, Итер и Вария. – торжественным голосом сказал парень, после чего искренне и дружелюбно рассмеялся. – Я Сетерус. Один из хранителей светлого Каэлума.
- Откуда ты знаешь наши имена?
- Ремуэль предупреждал, что вы придете.
- Но почему мы попали сюда, а не в тот Каэлум, где я был с Мортем?
- Мортем с темной стороны, поэтому она может войти лишь в темный Каэлум. А вы можете бывать и тут, и там.
Сетерус активно размахивал руками при каждой фразе. Судя по всему, гости в Каэлуме были редкостью. Он сел за стол, закинул на стол ноги и продолжил:
- Как тебе у нас? – спросил он, обводя рукой кабинет.
- Приятнее, чем в другом Каэлуме. – Ответил я. – Значит, мы можем здесь спрятаться от Мортем и Самаэля?
- Нет. Прятаться вам придется в других мирах.
- Почему?
- Если вы останетесь здесь, то нарушится равновесие.
- И что же делать?
- Выбирайте новый мир. – Сетерус широко улыбнулся и указал на открытую дверь, ведущую в коридор.
Мы с Варией вышли. Перед нами был длинный коридор. По размеру он был такой же, как в темном Каэлуме, только этот был светлее и уютнее. Здесь вдоль стен стояли диваны и книжные шкафы, забитые книгами. Все двери были открыты. Десятки «белых кабинетов». Мы вошли в ближайший кабинет держась за руки. За столом сидел парень, один в один похожий на Сетеруса, с которым мы только что разговаривали.
- Сетерус? – Спросила Вария.
- Нет. – ответил хранитель. – Я его брат. Стриктус.
- Какой мир ты хранишь? – спросил я.
- Нельзя задавать такие вопросы.
- Почему?
- Выбор мира – это чувство. Куда вас поведет судьба, туда вы и отправитесь. Большинство даже не встречают хранителей. Просто делают выбор. Иначе, в чем смысл?
- Неужели мы не должны знать, куда отправляемся? – спросила Вария.
- Либо проходите в мир, либо в коридор. Хватит вопросов.
Я посмотрел на Варию и обнял ее. Она подняла глаза и посмотрела прямо мне в душу. Мне вдруг стало совершенно не важно, что за мир находится по ту сторону двери. Главное, что мы вместе.
- Пойдем. – сказала Вария.
Мы подошли к двери, взялись крепче за руки, открыли ее и вышли из Каэлума.
Мы попали в обычный с виду город. Повсюду ходили люди в строгих, черных, гладко выглаженных костюмах. И на каждом виднелся аккуратный галстук. Мы словно попали в фильм про банкиров или финансистов. Казалось, что все эти люди – торговцы деньгами. Присмотревшись, я заметил, что они ходили строем. Ровненьким строем. Казалось, что каждый точно знает свою дорогу. Ни одного столкновения, никто никому не мешал. Никто ни с кем не разговаривал. Слышны были только звуки отбивающих по асфальту каблуков. Каждый шел своей дорогой, словно протоптанной годами.
- Что-то мне здесь не нравится. – сказала Вария.
- Вернемся? – спросил я.
- Пожалуй, да.
Мы обернулись и сделали несколько шагов к двери, ведущей в Каэлум. Вдруг кто-то схватил меня за руку. Я оглянулся и увидел парня, в таком же костюме, как сотни других людей. Посмотрел на Варию. Рядом с ней стоял такой же «финансист».
- Вы арестованы, за нарушение закона строгости. – сказал тот, который держал меня за руку.
- Закона? – возмутилась Вария. – Но мы ничего не сделали.
- Вы нарушили строгость в одежде и вербально сопротивляетесь аресту.
Нам завели руки за спины и усадили в черную машину, словно вся «строгость» заключалась в цвете.
Так вот почему хранитель ничего нам не сказал. «Строгое соблюдение правил». Сетерус был отражением нашего мира, а Стриктус – этого. Машина ехала совершенно свободно. На дороге это вообще была единственная машина. Но даже не смотря на это, никто из пешеходов не обращал на нее внимание. Вот оно, стадо выращенное в строгом соблюдении правил. Люди, которые боятся. Или просто привыкли так жить. Каждому свое, как говорится.
Мы подъехали к местной тюрьме. Нас вытащили из машины и повели в здание. Я всегда догадывался, что тюрьма – не очень веселое место, но даже оглянувшись на город, я видел только черно-белый мир. Словно старая классика кинематографа. Тюрьма была довольно маленькой и пустующей. Несколько работников и ни единого нарушителя. Хотя арестовать могли за всё, что угодно. Нас завели в, единственную на всю тюрьму, камеру и заперли.
- И когда нам ждать суда? – спросила Вария.
- Суда не будет. – ответил «финансист». – Вы будете сидеть здесь до тех пор, пока не осознаете свою вину и не исправитесь.
- У нас хоть какие-то права есть? – спросил я.
- Есть. – сказал второй «финансист» и передал мне брошюру с большими буквами «ПРАВА ЧЕЛОВЕКА ПОД АРЕСТОМ».
Я принялся читать вслух:
1) Арестованный имеет право получать необходимое количество пищи.
2) Арестованный имеет право на сон.
3) Арестованный имеет право написать прошение «о сборе комиссии для оценки исправления и осознания вины».
4) Арестованный имеет право на одну прогулку в месяц.
5) Арестованный имеет право на личные нужды, без гарантии выполнения их. (на усмотрение смотрителя)
Примечание: Всё, что не разрешено – запрещено!
В камере было три кровати, один умывальник и одна тумбочка. Почти в самом углу было небольшое окошко. Наступала ночь. Вария лежала на кровати и делала вид, что пытается уснуть.
- Итер, давай отдохнем, а утром подумаем, как выбраться. – сказала Вария.
- Хорошо. – ответил я.
Я подошел к ней и поцеловал. Лег на соседнюю кровать.
- Ты чего улегся? – улыбнувшись, спросила Вария. – Давай кровати сдвинем.
- Милая, «Всё, что не разрешено – запрещено»…
- Во-первых, мне плевать, а, во-вторых, это наши «личные нужды».
Я встал и придвинул одну кровать к другой, что получилась одна большая, но всё еще тюремная, койка. Мы легли. Вария крепко поцеловала меня и начала стаскивать с меня футболку. Весь мир словно замирал, когда она прикасалась ко мне. Ничего и никого не было, кроме нас. Две объединенные души объединяли свои тела. Вария начала целовать мою шею, а я медленно расстегивал пуговицы на ее блузке…
- Кхм-кхм. – раздался чей-то кашель. – Мне позже зайти?
Мы оглянулись. По другую сторону решетки стоял Ремуэль. Он усиленно делал вид, что отводит глаза, но было ясно, что он всё видит. Вария застегнула блузку, я надел футболку и мы встали.
- Я смотрю, вам и тут не плохо. – добродушно улыбаясь сказал Ремуэль.
- Мог бы зайти чуть позже. – словно обиженно, сказала Вария.
- Будет еще время на развлечения. – сказал Ремуэль. – А сейчас, пора вас вытаскивать.
Ремуэль взмахнул рукой и решетка открылась. Мы вышли из камеры и пошли за ним. Подошли к очередной двери.
- Запомните,- сказал он. – К каждому миру надо подготовиться, чтобы не выбиться из «окраски». Иначе «Пруд судеб», который прикреплен к миру, выдаст вас.
- Но мы даже не знали, что это за мир. – сказал я.
- Теперь будете знать. А сейчас, пойдем. Есть одно местечко, где можно заночевать.
Он открыл дверь и мы вошли. За этой дверью оказался, какой-то бар. На первом этаже располагалась барная стойка и столики, а на втором, судя по всему, были комнаты. На стенах не было окон. Только двери. Повсюду двери. Они то открывались, то закрывались, так что яркий свет периодически освещал это место.
- Где мы, Ремуэль? – спросила Вария.
- Это Конфиниум. – ответил он. – Граница между светлой стороной и темной. И, прошу вас, зовите меня Рем.
- Больше похоже на забегаловку, Рем. – сказала Вария.
- Как скажешь.
Рем подошел к барной стойке, подозвал бармена, взял ключ и вернулся к нам.
- Я зарегистрировал вас под новыми именами, поэтому ночь у вас есть. – сказал он, отдавая нам ключи. – Я вернусь утром. Пока подыщу вам подходящий мир.
- Спасибо, Рем. – сказал я, протягивая ему руку.
- Та, что ты, как не родной. – ответил он с улыбкой и крепко обнял нас.
Мы с Варией поднялись наверх, нашли свою комнату и вошли. Глядя на комнату, можно было подумать, что это и вовсе не забегаловка, а «одноночный мотель». Двухместная кровать в одном углу и холодильник в другом. У стены одиноко стоял шкаф. Мы, даже не раздеваясь, легли в кровать и уснули.
Я проснулся уже утром. Варии рядом не было. Она вышла из душа через секунду после того, как я открыл глаза. Подошла ко мне и поцеловала. Я принял душ и мы спустились вниз ждать Ремуэля. Спускаясь по лестнице я обратил внимание, что кто-то разговаривал с барменом. Это была Мортем. Бармен что-то сказал ей и указал на второй этаж. Я не знал, что делать. Дверь, мимо которой в этот момент мы проходили, открылась, и кто-то втащил нас в комнату. В комнате был парень и девушка.
- Тихо… - сказал парень и провел нас подальше от двери. – Алия, посмотри за Мортем. Скажешь, когда она уйдет.
Девушка подошла к двери и начала прислушиваться.
- Кто вы? – шепотом спросила Вария.
- Потом. Всё потом. А сейчас – тихо. – так же шепотом, сказал незнакомец.
Какое-то время мы стояли в полной тишине, пока Алия не дала сигнал, что Мортем ушла. Она вышла в коридор, проверить. Я вгляделся в парня. Его голубые глаза вовсе не подходили к черным, как смола волосам.
- И так, кто вы? – спросил я, когда Алия вернулась и закрыла дверь.
- Я – Дорсум, а это моя жена, Алия. – сказал наш новый знакомый. – Мы путешественники.
- Путешественники? – переспросил я.
- Ну да. Прыгаем по мирам и Каэлумам.
- Вария, - начала говорить Алия, - пойдем со мной. Тебе надо переодеться. А то вас даже одежда выдает.
Девушки ушли в другую комнату, а я продолжил свой расспрос.
- Слушай, а как же равновесие?
- Ну, мы ему никак не мешаем.
- А откуда вы о нас знаете?
- Итер, о вас уже все знают. Весть о том, что кто-то провел Мортем, разнеслась довольно быстро.
- А почему решил помочь?
- Скажем так, я недолюбливаю Мортем.
- Не расскажешь?
- В другой раз. А сейчас переоденься. А то, и правда, в глаза бросаешься. Одежда на кровати.
На кровати лежала синяя рубашка и темные брюки. Я переоделся. В комнату вернулась Вария. На ней было серое платье. Вот только «серым» оно не казалось. Казалось, будто Вария придает новое значение этому цвету. Когда-то холодный и скучный цвет, вдруг стал ярким и теплым.
- Спасибо, за спасение. – Сказал я. – Но нам пора. Мортем может вернуться.
- Уверен, что не нужна наша помощь? – спросила Алия.
Я посмотрел на Варию. В ее глазах было какое-то замешательство. Я словно прочитал ее мысли. «Рем не пришел, Мортем нашла нас там, где не должна была найти, и мы не знаем, куда попадем, выйдя из Конфиниума.»
- Не совсем. – Сказал я, возвращая свой взгляд к этой паре.
- Вот и славно. – улыбаясь ответил Дорсум. – Значит, позавтракаем и в путь.
Мы спустились вниз, к барной стойке, Дорсум заказал завтрак. Его приготовили мгновенно. Мы сели за столик и принялись за эту скромную трапезу.
- И так, как вы познакомились? – спросила Алия, закончив со своим завтраком.
- Я думал, все о нас знают. – улыбнувшись ответил я.
- Ну, знаешь ли, слухи разные ходят.
- Расскажи. Интересно всё-таки.
- Одни говорят, что вы с разных сторон, ты с темной, а Вария - со светлой. Другие, что вы просто из разных миров. Третьи и вовсе говорят, что ты был проводником, который спас душу. Короче, говорят всё, что угодно. А хочется узнать правду.
- Третий вариант.
- Что третий вариант?
- Я был проводником. А Вария оказалась моим клиентом. И я спас ее.
Я посмотрел на Варию. Она, словно засияла еще больше. Она придвинулась ко мне и поцеловала.
- Так вот почему Мортем за вами гонится…- сказал Дорсум.
- Ну, да. Я уже дважды отобрал у нее Варию.
Мы встали из-за столика и направились к одному из выходов. Мы с Варией не знали, куда какая дверь ведет. Благо, с нами были эти «путешественники», Дорсум и Алия. Мы вышли из Конфиниума и оказались на улице. Обычная, оживленная улица. Повсюду люди, машины. Кто-то стоит и разговаривает, кто-то идет, кто-то бежит. На всех разная одежда. После «Строгости» я стал приглядываться к людям, но всё равно не мог понять, в чем заключается особенность этого мира.
- Что это за мир? – спросил я у Дорсума.
- Его называют «Другой». Он не такой, как остальные.
- Почему?
- В нем нет определенности. Ни глобальной строгости, ни чистейшей правды, ни абсолютной лжи. Всего по немного. Это лучший мир.
Я начал рассматривать этот «другой» мир. Рекламы, люди, дома. И вдруг я понял.
- Подожди, - сказал я, останавливая остальную «экспедицию», - но ведь это наш мир. Мир, из которого мы и сбежали.
- Точно. – ответила Алия.
- Что мы здесь делаем? – спросил я.
- Нам надо к Аркануму, чтобы вы узнали, как выбраться из вашей ситуации. Арканум – это…
- Я знаю, кто это. – прервал я Дорсума на полуслове. – Я уже был у него.
- Это плохо. Вария, а ты была?
- Нет. – ответила Вария.
Она не понимала о чем мы говорим. Мы с Варией взялись за руки и направились за Дорсумом. Алия пошла в кафе, сказав, что дождется нас там. Дорсум хотел, чтобы я пошел с ней, но я отказался, сказав, что не оставлю Варию.
- Вот мы и пришли. – сказал Дорсум, спустя 15 минут нашей прогулки.
Перед нами было огромное офисное здание. Да, я был здесь, но тогда я пользовался «дверьми» и не знал, как выглядит это место снаружи. Мы подошли, открыли входную дверь и сразу оказались на этаже Арканума.
- Удобный лифт. – отшутилась Вария.
Но, даже не смотря на ее шутки, я видел легкий страх в ее глазах. Смятение. Мы подошли к кабинету Арканума и я остановился. Дорсум развернулся и пошел к двери, через которую, не так давно, я заходил сюда с Ремуэлем и Мортем. К двери, ведущей прямиком в кафе.
- Ты чего? – Спросила Вария.
- Я не могу пойти с тобой. Туда доступен вход только тем, кто там не был прежде.
- Я одна не пойду.
- Милая, не бойся. Я буду ждать тебя здесь. – сказал я и крепко поцеловал Варию.
Она пробыла там около 10 минут. Выйдя из кабинета, она выглядела запутанной. Она не понимала, что именно сказал ей Арканум. Я тоже не понял сперва.
- Что ты спросила?
- Как нам избавится от преследования, чтобы жить счастливо…
- И что он сказал?
- Он сказал «Лишь старейшины могут одобрить либо опровергнуть подобный союз. Дабы попасть на совет Арелимов, необходимо потрудиться».
- Любит же он непонятными словами говорить…- разочаровано сказал я.
Мы подошли к Дорсуму, рассказали ему, что сказал Арканум. По его взгляду я понял, что он тоже не в курсе, что это всё значит. Мы открыли дверь и вышли в кафе. Алия уже заняла нам столик и заказала два кофе и два чая.
Мы сидели и обсуждали случившееся. Каждый выдвигал свои теории возможной трактовки слов Арканума, но каждая новая теория, была всё меньше похожа на правду. Мы просидели так около часа, периодически заказывая новые напитки.
- Детки, я смотрю, вы без меня не справляетесь? – раздался голос за моей спиной.
Это был Ремуэль.
- Рем, ты как всегда вовремя. – Сказал я, вставая и обнимая, уже старого друга.
- Дорсум, Алия. Мое почтение. – сказал он, обращаясь к путешественникам. – Вария, превосходно выглядишь.
- Рада видеть. – отозвалась Вария.
- Простите, что не появился утром в Конфиниуме. Возникли некоторые трудности. И так, что вас привело к Аркануму?
Мы рассказали всю историю. От знакомства с «путешественниками», до теорий, на счет слов Арканума.
- Да уж. Заварили вы кашу. – сказал Рем, взяв мою чашку кофе и сделав глоток. – Я, конечно, могу собрать «Совет Арелимов», но прежде, нам надо найти, кого-то с темной стороны.
- Зачем?
- Совет собирается, только если вопрос поднимают сразу две стороны. Поэтому нужен кто-то с темной стороны, кто поддержит нас в вопросе вашего, так сказать, союза.
Ремуэль задумался на несколько минут.
- Я попробую кого-нибудь найти. – сказал он, словно проснувшись. – А вы вчетвером пока спрячьтесь где-нибудь. Я вас найду.
Ремуэль встал и направился к выходу. Мы посидели еще немного и тоже вышли из кафе.
Последняя
У тебя нет души. Ты – душа. У тебя есть тело.
Клайв Стэйпл Льюис
С тех пор, как я вырвался из Монологов, эти вечера стали непреодолимо одинокими. Хорошо, когда есть с кем поговорить. Даже, если это кто-то – ты сам.
Я сидел на кровати у окна и читал Плевина. Не знаю зачем. Просто читал.
- Зачем ты читаешь эту муть?
- Больше заняться нечем.
- Мне казалось, говорить тебе нравится больше.
- Но ведь ты ушел. А больше я никому не доверяю.
- Почему?
- Не стоит верить людям.
- Но почему?
- Люди перестали стремиться к лучшему. Теперь они хотят, чтобы «лучшее» опускалось до их уровня.
- Но теперь я вернулся. Ты же помнишь? Я всегда возвращаюсь.
- В этом твое преимущество и твой недостаток.
- Я думал, ты рад.
- Я рад.
- Тогда почему недостаток?
- Ты возвращаешься не только к нашим разговорам, но и к своим прежним чувствам. К кому бы ты их не испытывал.
- Чувствовать лучше, чем быть бессердечным.
- Не обвиняй человека в бессердечности. Возможно, это не его вина.
- В каком смысле?
- Кто-то просто украл его сердце, и теперь ему надо заполнить эту пустоту чем-то другим.
- Это всего лишь оправдание.
- Ты перестал мне верить?
- Нет, но…
- Лучше не верь мне. Никогда.
- Почему?
- Потому что, когда ты начинаешь мне верить, я начинаю говорить правду.
- Что плохого в правде?
- Только одно: на самом деле, ее не существует.
- Как это? Что-то всегда оказывается правдой.
- Каждый сам решает, что есть правда. А значит – правды нет.
- Но ведь люди во что-то верят. И они верят, что это правда.
- Люди глупы! Они так искренне поверили, что я настоящий, что я и сам забыл, что на самом деле, я лишь разбитое зеркало.
- Попробуй открыться им. Покажи им свой мир!
- Люди слишком маленькие, чтобы уместить в них весь мой мир.
- Ты сам хотел стать настоящим. Ты сам хотел поменяться местами.
- Я не учел одного важного фактора.
- Какого?
- В мире, где люди руководствуются эмоциями, сложно двигаться при помощи разума.
- Так работай сердцем.
- Я пробовал. У меня не вышло.
- В каком смысле?
- Знаешь, хуже любви, которая прошла, может быть только любовь, которая так и не началась. Но в этом есть свои преимущества.
- Какие?
- Никто не посмеет оспорить любовь, которую ты сам себе придумал.
- Я запутался.
- Как всегда. При слове «любовь» ты выключаешь мозг, потому что считаешь, что сердце решит это уравнение лучше.
- Почему ты так боишься любви?
- Боюсь? Нет. Теперь я боюсь только одного...Боюсь, что меня кто-то придумал и вскоре забудет.
- Но ты сам говорил, что это я тебя придумал.
- Ты снова всё забыл. Почему-то люди забывают самое важное, считая это не существенным.
- В каком смысле?
- Не важно, кто кого придумал. Не стоит копаться в прошлом.
- Но прошлое важно!
- Не всегда.
- Я с тобой не согласен!
- Почему же?
- Без прошлого мы были бы не теми, кто есть сейчас. Без прошлых сожалений, прошлых радостей…
- Никогда не сожалей о своих поступках. Если это случилось, значит этому суждено было случиться.
- Но в этом весь я.
- Ты держишься за прошлое не для того, чтобы быть собой, а лишь для того, чтобы у тебя оставалась надежда. Тебе и вовсе не нужно это «прошлое»!
- Ты снова меня запутал.
- Люди так устроены, что отпускают прошлое, только когда оно возвращается.
- Что же тебе так в людях не нравится?
- Не знаю. Просто я больше склонен доверять ангелам.
- Почему?
- Ну, мой ангел-хранитель никогда меня не подводил. И вообще, хорошо, что мой ангел-хранител более сообразительный, чем я. Иначе меня бы здесь не было.
- Ты сумасшедший. Безумец.
- Я? Безумец? Да. И, в отличии от остальных, я этим горжусь!
- Я боялся, что ты это скажешь.
- Пойми, люди разучились свободно думать. Они даже дышать свободно не могут!
- С чего ты взял?
- Они больше не мечтают. Люди разучились широко мечтать. Поэтому они такие разочарованные к 20-ти годам.
- И что делать?
- Как что? Мечтать! Просто быть собой и мечтать!
- Многие уже забыли, кто они на самом деле…
- "Быть собой" - это, как кататься на велосипеде. Ты никогда не разучишься, даже если ты давно не катался.
- А если человек и вовсе не умеет?
- Значит, ему нужен толчок.
- В каком смысле?
- Ему нужно найти себя.
- И как это сделать?
- Всё просто: Смешиваешь Моцарта с «Johny Walker». И вуа-ля! Ты «настоящий» выплывает наружу.
- Ты, как всегда, говоришь загадками…
- Привычка у меня такая.
- Да уж.
- Знаешь, я тут подумал, а что, если это просто сон?
- Чей?
- Не важно. Просто сон, который скоро закончиться.
- Что ты хочешь этим сказать?
- Ничего.
- А зачем ты это вообще сказал?
- Знаешь, мне очень нравится ночной гром. Услышать раскат грома, когда тишина заполняет мир...Это тоже, что умирая услышать «Разряд!» и резко открыть глаза…
Проводник 4: Последний побег
Мы сидели в баре, в котором не было дверей, подходящих для «путешествий». Я, Вария, Дорсум и Алия. Нам надо было где-то спрятаться, пока Ремуэль искал решение нашей проблемы.
- Как думаешь, - спросила Вария у меня, - Рем найдет кого-то с темной стороны?
- Найдет. – ответил я. – Точно найдет.
«Но согласится ли этот кто-то нам помочь?» - пронеслось у меня в голове. Мне вдруг стало страшно. И я боялся не встречи с Мортем или Самаэлем. Нет. Больше всего я боялся, что потеряю Варию. Что не увижу ее. Не смогу посмотреть в ее прекрасные глаза, не смогу сказать, как сильно люблю ее, не смогу поцеловать.
- Тихо. – почти шепотом, сказала Алия. – Прячемся.
Мы резко встали из-за стола и вышли в другое помещение. Никто даже не успел понять, что произошло. Никто, кроме Алии.
- Что произошло? – спросил я.
- Мортем… - шепотом ответила Алия и указала на вход в бар.
Я заглянул за угол. Мортем стояла посреди бара и оглядывалась по сторонам.
- Как она нас нашла? – Спросила Вария. – Здесь нет ни одной подходящей двери.
В этом баре действительно не было ни одной двери, через которую можно было «путешествовать». Это была, своего рода, «мертвая зона». Как у камеры в магазине. Всегда есть место, где камера тебя не видит. Также и «Пруд судеб» не видел этот, забытый всем миром, бар.
Мы стояли и тихо наблюдали за Мортем. Она кого-то заметила, подошла и села за столик. Она искала здесь не нас, а этого парня. Парня, в длинном черном плаще, с уставшим лицом и блестящей лысиной. Он ни чем не отличался от других посетителей этого бара. Очередной человек, желающий сбежать от всего мира. Но кто он, на самом деле? И почему Мортем пришла сюда, чтобы найти его?
Они разговаривали около 15 минут. После, Мортем встала и направилась к выходу. Она всегда выглядела уверенной, но сейчас я смог увидеть в ее взгляде какое-то смятение. Разочарование. Запомните, как бы уверенно вы ни выглядели, вас всегда выдаст взгляд. Похоже, здесь решалось что-то важное. Важное для Мортем, но не для этого парня. Он сидел, словно ничего не произошло. Словно, это не он сейчас общался с самой смертью.
- Подождите здесь. – сказал я своим спутникам.
- Ты куда? – спросила Вария.
- Поговорю с ним. Может, что-нибудь узнаю.
Я подошел к стойке, взял две бутылки пива и сел к нему за столик.
- Пиво – это хорошо. – сказал он, смотря, словно сквозь меня.
- Угощайся. – сказал я, протянув ему бутылку.
- И что же тебе надо?
- А с чего ты взял, что мне что-то надо?
- Сперва, приходит Мортем и просит помочь найти Проводника, а после приходишь ты. Догадаться нетрудно. – Он взял бутылку и открыл ее.
- Мне нужны ответы.
- Задавай вопросы. – сказав это, он залпом выпил бутылку пива и продолжил, - смогу – отвечу.
- Кто ты?
- Искатель.
- Кто?
- Если кто-то что-то, ну или кого-то, ищет,- он указал на меня, - то обращается ко мне за помощью.
- Значит, Мортем просила найти меня?
- Точно. – Он открыл вторую бутылку. – Но я отказался.
- Почему?
- Не вижу смысла искать того, кто стоит за углом. Это не интересно.
- А почему ты не сказал этого Мортем?
- Зачем? Если бы я сказал, ты бы не угостил меня выпивкой. – он рассмеялся. – Кстати, выпивка кончилась. Возьми еще.
- У тебя бутылка в руках.
- Это пока что. – он залпом выпил и вторую бутылку. – А теперь ее нет. Магия…
Я сходил к стойке, взял еще две бутылки и вернулся.
- Слушай, раз ты Искатель, значит, сможешь мне помочь.
- Чем? – спросил он, открывая бутылку.
- Мне нужно найти темного, который согласится созвать совет Арелимов.
Искатель залпом выпил очередную бутылку и схватил следующую.
- Нет.
- Почему?
- Не вижу смысла искать того, кто и так здесь… Не интересно.
- И кто же это?
- А ты не догадливый… Я с темной стороны.
- И ты поможешь?
- Почему бы и нет? Всегда готов насолить Мортем.
- Отлично! – радостно воскликнул я. – Значит, надо найти Ремуэля и можно отправляться к совету.
Я позвал остальных и рассказал им о нашем разговоре. Алия и Дорсум отправились на поиски Ремуэля, а мы направились в Конфинуум. Только теперь с нами был темный. Прибыв в «ночлежку на грани» мы сели за столик и взяли выпивку.
- Расскажи о совете Арелимов. – Сказала Вария.
- Что тебе рассказать? – спросил Искатель.
- Почему все вопросы решает совет?
- Это совет старших светлых и темных. Если возникает спорная ситуация, они решают, в чью пользу она должна сложиться.
- А кто входит в совет? – спросил я.
- Всех и не упомнить…
- Их так много?
- Представь себе римский сенат. Вот, они чем-то похожи. Только Арелимы тише. Они вообще повернуты на тех временах, по-моему.
- На каких временах? – снова спросила Вария.
- На временах Римской империи.
- А почему они тише? – вернулся я к расспросу.
- Они молчат. Постоянно. Только некоторые из них разговаривают. Они даже голосуют молча.
- Голосуют?
- В вашем случае, они либо одобрят «союз», и тогда Мортем будет бессильна, либо нет.
- А что будет, если они «не одобрят»?
- Приговор…
- Какой?
- Понятия не имею. Я же не вхожу в совет.
В Конфинуум вошел Ремуэль, за ним шли наши друзья, «путешественники».
- А вы время зря не теряли. – Сказал Рем улыбаясь.
- Это случайно вышло. – Ответил я.
- Не важно. Давайте быстрее с этим разберемся.
- Подождите. – Сказал Искатель, когда мы с Варией уже встали из-за стола. Взял бутылку и вновь выпил залпом до дна. – Вот. Теперь можно идти.
Мы все вместе поднялись на второй этаж и вошли в комнату.
- Ты помнишь, что делать надо? – спросил Рем у Искателя.
- Помню. Давай только быстрей, а то уже выпить хочется.
Они встали посреди комнаты и начали в один голос что-то бормотать. Я никак не мог разобрать, что они говорят. По лицам всех остальных я понял, что никто не понимает этих слов. Между Ремуэлем и Искателем начал появляться яркий клубок света. Из «ниоткуда». Он появлялся, словно из воздуха, пока не заполнил комнату, ослепив всех присутствовавших.
Свет начал угасать. Глаза снова «работали». Мы стояли посреди Колизея. Посреди Римского Колизея. Может это был и не Римский Колизей, но сходство превосходило любые ожидания. Вот что имел ввиду Искатель, когда говорил о «повернутости» старейшин на временах Римской Империи. Вместо зрителей повсюду сидели люди в черных и белых тогах. На месте, где в римское время сидел Цезарь, располагались трое, видимо главных, старейшины. Справа – в белой тоге, слева – в черной. А между ними, по центру, сидел своего рода Цезарь в серой тоге, с лавровым венком на голове. В центре Колизея стояла сцена, на которой нам предстояла «отчитываться». «Цезарь» встал и громким голосом, который разлетелся по всему Колизею, сказал: «Цель вызова совета?».
- Михаил, - сказал Рем, поднимаясь на сцену, - мы хотим одобрения союза Итера и Варии.
- Подробней!
- Он – Проводник! – раздался крик из другого конца Колизея. – Проводник, который спас душу, которой предстояло уйти! А она – та самая душа!
Это была Мортем. Она уверенно шла по Колизею. За ней шел Сэмуэль. Мортем поднялась на сцену и встала рядом с Ремуэлем.
- Я требую наказания! Для обоих!
- Каковы оправдания нарушения закона, Проводник? – спросил Михаил, поворачиваясь ко мне.
- Любовь! – сказал Рем, не дав мне открыть рот.
- Любовь, предполагает жертвенность! – грозно сказал Михаил. – Совет решил!
- Я же говорил, что они молчаливые…- шепотом сказал Искатель.
Все «участники процесса» замерли в ожидании решения. Рем и Мортем на сцене, а все остальные – посреди «цирковой арены». Казалось, что сейчас старейшины заставят нас драться, как гладиаторов. Меня начал поглощать страх. Страх от того, что, возможно, я больше не смогу заглянуть в глаза Варии, не смогу обнять ее, не смогу поцеловать. Я попытался отогнать страх, но у меня ничего не вышло. Это самое мерзкое чувство – страх. Он съедает тебя изнутри. Ты становишься беспомощным. Вместо того чтобы бороться, ты опускаешь руки. Вместо того чтобы противостоять своему страху, ты поддаешься ему. Он поглощает тебя целиком. И больше нет тебя. Есть только твой страх.
Я почувствовал, как Вария взяла меня за руку и прошептала «Я люблю тебя».
- Душа будет свободна при одном условии…- сказал Михаил, делая слишком театральную паузу.
- Какое условие? – выкрикнул я.
Но Михаил этого не заметил. Или сделал вид, что не заметил.
- Проводник будет приговорен!
Судя по лицам Рема и Мортем, я понял, что этот вариант не устраивал никого. Мортем хотела получить себе душу Варии, а Рем хотел, спасти нас обоих.
- Я согласен! – Снова прокричал я, не дожидаясь реакции. – Каков приговор?
«Цезарь» оглянулся. Окинул взглядом весь «сенат», и произнес:
- Вечное падение!
Передо мной, словно по волшебству, появилась огромная яма. Дня у нее не было, судя по всему. Я оглянулся. Алия уткнулась в плече Дорсуму и плакала, Искатель, чуть ли не засыпал стоя, Ремуэль опустил голову и даже не поднял на меня взгляд. И только Вария смотрела на меня. В ее взгляде читался немой вопрос «А как же я? А как же любовь? А как же вечное счастье?». А его нет. Ничего больше нет. «Я тебя люблю» - произнес я, не издав ни звука, но заметив, что она поняла по движению моих губ. Я закрыл глаза и сделал шаг в пропасть…
Когда я открыл глаза, вокруг меня была комната. Я не мог высвободить руки. Вся комната была сплошной кроватью. Представь, что вся комната – одна большая кровать. Даже стены. Даже пол. Всё вокруг – кровать. И ты посреди. Всё вокруг…кровать.