ГОРОД БАРСА. Сборник очерков, посвященных истории Пскова.
«В славном и Богом хранимом граде Пскове…»
Псковская летопись.
**********
Иллюстрация: фотограф Андрей Кокшаров, 2008 г.
Псковский Кром, Плоская башня. Виды Чудского озера.
**********
10. КНЯЗЬ ДОВМОНТ. БИТВА НА МИРОПОВНЕ. 23.04.1268.
Война с немцами и датчанами. 1267-1270.
В этой главе речь пойдет об одном из эпизодов войны с Ливонским орденом, весьма ярком – причем и в прямом, и в переносном смысле.
БИТВА С НЕМЦАМИ НА МИРОПОВНЕ. 23 АПРЕЛЯ 1268.
В память об этой победе Довмонт построил в Пскове храм во имя Святого великомученика Георгия Победоносца.
День Георгия Победоносца – 23 апреля (по новому стилю 6 мая).
«В лето 6779 приидоша немцы, воеваша около Пскова. Князь же Домант еха на них въ 5 насадех съ 60-ю муж и победи их 8 сот на реце на Миропивне апреля 23».
Пискаревский летописец.
Датировка сражения на Мироповне немного затруднена.
Рассказ о том, что немцы после Раковорской битвы собрали остатки войска и отправились в отместку грабить «около Пскова», а Довмонт разбил их с малой дружиной, - этот рассказ есть в старинной псковской Повести и, возможно, в хронике Германа Вартберга, а кроме того в Пискаревском летописце (Московский летописный свод XVII века, содержащий сведения от начала становления Руси до 1615 года) и в позднем Житии Довмонта, составленном на основании псковской Повести и с учетом данных других источников.
В Новгородской летописи о битве на Мироповне нет ни слова. Но новгородцы предпочитали освещать в своей летописи события, относящиеся непосредственно к Господину Великому Новгороду, а все прочее их интересовало в меньшей степени. Петь хвалу псковичам они были не расположены.
В Житии Довмонта события, идущие после Раковора, переставлены местами, и битва на Мироповне попадает в 1270 год («Минуло два лета после пленения Поморья… в день памяти страстотерпца Христова Георгия Каппадокийского»), а битва с немцами на неделе Всех Святых под Псковом происходит зато не в 1269 году, а в том же 1268 году, что и Раковорская («Зима прошла, лето наступило, пришло немецкое войско в доспехах на богохранимый город Псков в неделю Всех Святых»). Поскольку в Пискаревском летописце годом сражения на Мироповне тоже назван не 1268 год, а 1271 («в лето 6779» - это 1271 год), то понятно, что в разных летописях, видимо, имелись разночтения, поэтому составитель Жития Довмонта немного запутался в датах. Вслед за ним путаются все, кто не просто читает Житие Довмонта, принимая все на веру, но пытается хоть как-то вникнуть в суть дела.
Что касается Германа Вартберга, то сообщение его хроники по своей дате соответствует сообщению Повести о битве на Мироповне, но далее идут разительные различия: «В битве, бывшей при Магольмской церкви, пал преосвященный епископ Александр с двумя орденскими братьями; а народ, собранный в войско, избил при вторичном столкновении у какой-то речки 5000 русских и обратил остальных в бегство».
Запись Вартберга принято делить на две части – первая часть, о битве возле Магольмской церкви, посвящена Раковорскому побоищу, а вторая часть – битве на Мироповне, принимая, что это событие и есть «вторичное столкновение собранного в войско народа» с русскими, произошедшее в том же 1268 году, что и события при Раковоре (иначе говоря при Магольмской церкви). Основанием для такого утверждения можно также счесть одинаковость описания немецкого отряда в этой части сообщения у Вартберга и в Псковской летописи – у Вартберга: «народ, собранный в войско» - и в Псковской летописи: «останок собравше поганое латины». То есть недобитое при Раковоре немецкое воинство снова («при вторичном столкновении») встретилось в бою с русскими «у какой-то речки».
Речка Мироповна действительно «какая-то» - теперь никто даже не знает, о какой реке, о каком месте здесь идет речь. Но ведь битва на Мироповне закончилась решительной победой русских, а не их разгромом (если верить Псковской летописи, конечно… а почему бы ей не верить? и это подтверждается основанием Довмонта церкви в честь одержанной победы)… Кроме того, есть еще одно отличие – хронист пишет о пяти тысячах русских, а псковская летопись называет совершенно другой численный состав псковского отряда… это был отрядик, не отряд… Так что не исключено, что хронист говорит о каком-то другом сражении, а вовсе не о Мироповне. На ум даже приходит мысль о том, что вторая часть сообщения Вартберга относится не к какой-то другой, а все к той же Раковорской битве, только имеется ввиду ее вторая часть («вторичное столкновение»), а именно бой князя Дмитрия во главе пятитысячного отряда со 160-тью немецкими рыцарями и 80-тью пехотинцами возле моста через реку Койлу, который описывает Ливонская рифмованная хроника… ведь Дмитрий командовал пятью тысячами, и у Вартберга речь идет о пяти тысячах… по Вартбергу, немцы в этом «вторичном столкновении» победили, Ливонская хроника поражение вроде бы тоже не признает… хотя такое толкование отрывка Вартберга выглядит все же довольно натянуто.
По неясным данным летописей и хроник можно понять, что развязанная война с немцами, поскольку под Раковром они добиты не были, продолжалась некоторое время и включила в себя несколько военных столкновений, более или менее крупных, не одинаковых по значению и последствиям, к которым также относится бой на Мироповне с «останком поганых латинян», нападение на Псков большого войска во главе с ливонским магистром в неделю Всех Святых, когда они 10 дней стояли под городом, другие менее значимые локальные военные конфликты, связанные с немецкими вторжениями на псковскую землю («начата поганая латына силу деати на псковичехъ») и большой поход Довмонта на немцев, произошедший непонятно когда («по временех княжениа его»), причем он «плени землю и грады их пожже». Бой на Мироповне – лишь одно из происшествий этой войны. Так что, может быть, Вартберг описывает еще какое-то сражение, имевшее место в 1268 или в ближайшем к нему году, зато ничего не говорит о бое на Мироповне, также выпавшем на этот военный год, о котором повествует Псковская летопись, повторенная Пискаревским летописцем и составителем Жития Довмонта (Распространенной редакцией Повести).
В общем, принимаем за верное, что сражение с немцами, грабившими псковские окраины, на «реце Мироповне» произошло 23 мая 1268 года, и перейдем к дальнейшему.
Относительно боя на Мироповне есть еще одна загадка. Исследователи пытались определить, где именно произошло столкновение Псковского князя с недобитыми при Раковоре немцами, однако сделать это, то есть найти на Псковщине или где-то рядом речку Мироповну (Миропивну), не менее затруднительно, чем найти на Западной Двине в районе Полоцка какой-то «остров Гоидов», на котором спасались остатки разбитого войска князя Герденя. По крайней мере на современных картах Псковщины и Эстонии такой речки нет.
Летопись не говорит, где именно немцы грабили богатые псковские села, упоминает только, что это было на окраине. Скорее всего это был левый, западный берег Псковского озера, вблизи самого Пскова. Имеется предположение, что река Мироповна представляет собой один из притоков Чудского озера, впадающих в него недалеко от устья Омовжи (Эмайыга, Эмбах). В таком случае, пустившиеся в погоню псковичи, избравшие водный путь передвижения, должны были из Пскова плыть по Великой, из нее попасть в Псковское озеро, из него через Теплое (пролив) в Чудское, взять влево и войти в Мироповну рядом с устьем Омовжи, - то есть они догнали врага уже на его территории, практически в районе Дерпта, причем, видимо, немцы тоже совершали свой налет на лодках, по воде, поскольку летопись говорит о том, что две немецкие лодки пытались уйти от преследования. Направлялись немцы, видимо, в Дерпт, но почему они оказались не в Омовже, а в Мироповне, не слишком понятно, хотя в целом такая версия развития событий все равно выглядит достаточно правдоподобно. Летопись пишет про острова, где Довмонт поджарил команду двух немецких лодок. Чудское озеро изобилует островами, их там сегодня насчитывается 29. Но, вероятно, тут речь идет о каких-то речных островках. Район Псковского и Чудского озер характеризуется влажной болотистой почвой, очертания озерных берегов, наличие речек, речушек, ручьев, островков и островов – все это, весь местный природный ландшафт менялся с течением времени, что тоже надо иметь в виду.
А теперь самое интересное – детали происшествия.
Псковская Повесть о Довмонте гласит: «И по томъ по неколицех днехъ останок собравше поганое латины, и пришед тайно, и взяша с украипы неколико псковскых селъ, и възвратишася вскоре. И боголюбивы же князь Домонтъ не стерпе обидиме быти земли и дому святыа Троица от нападениа поганыхъ немець, выехавъ в погоню с малою дружиною в пяти насадах с шестьюдесятью мужь псковичь, божиею силою 8 сотъ немец победи на реце на Мироповне, а два насада бежаше в ыныа островы. Боголюбивый же князь Домонтъ, ехав и зажже островъ, и пожже ихъ под травою, а инии побегоша, а власи их зажжени горятъ, а иных иссече, а инии истопоша в воде пособием святыа Троици, и славнаго великого воина Георгиа, и молитвою благовернаго князя Всеволода, месяца априля в 23 день, на память святого славнаго мученика Христова Георгия».
Почти слово в слово повторяет процитированный отрывок и Житие Довмонта: «Было это в день памяти страстотерпца Христова Георгия Каппадокийского, ему же благочестивый князь со слезами помолился, прося его помощи. С боевым криком бросились на противников, круша их мечами, рассекая головы, иным нанося неисцелимые раны. Остаток противников, страхом объятый, устремился бежать гонимый гневом Божьим, как немощные птицы, летящие по пустыням и деревьям, устремляются в горы, в пещеры каменные, нигде не находя пристанища. Убегая, падали в траву, надеясь спастись. Благочестивый же князь наш повелел своему войску запалить траву. Противники ощутили пламень огня, забегали, ища себе спасения, посечены были мечами, а иные в воде утопли. Сам же благородный князь наш и воинство его, великое благодарение вознесли всесильному Богу и его угоднику страстотерпцу Георгию. И возвратились в Псков с победою великою». Вот так вот.
Если летописец вряд ли исказил численность малой Довмонтовой дружины (опять все те же 70-90-60 человек, вполне способных на отчаянные предприятия, с которыми можно и в огонь, и в воду), то предполагается, что он преувеличил (и, возможно, сильно) численность врага – для пущей славы своих героев. Все-таки 800 воинов против 60-ти это как-то не совсем… вернее, совсем уж… («цифра, названная псковским летописцем, может вызывать сомнения», как выразился по этому поводу один публицист). К тому же летописец явно чего-то не досказал. Может быть, Довмонту удалось поджарить на поросшем травным сухостоем острове не только несколько человек, которые могли поместиться в две лодки (насада), то есть человек двадцать (согласно Повести), а большее их число (недаром Житие говорит обтекаемо насчет «остатка противника» - в принципе, большой корабль тех времен вмещал до ста человек… хотя такой корабль не мог зайти из озера в маленькую речку). Тут вообще явно не хватает деталей. Наверное, нападение опять было внезапным, под прикрытием заросших лесом и высокой травой берегов (если немцы пытались спрятаться в траве, то это могли сделать до них и дружинники Довмонта, только с другой целью)… может быть, немцы даже не поняли, сколько воинов им противостоит, не успели организовать оборону, а у страха глаза велики… запаниковали, побежали… ну все как всегда… опять-таки днем это было, ночью ли, на походе, на стоянке… Вариант развития событий в пересказе: «Довмонт с дружиной атаковал их с ладей на реке Мироповне и разгромил наголову стремительным ударом, появившись в тот момент, когда его не ожидали», а далее «Заманив крестоносцев на покрытый камышом остров, Довмонт приказал зажечь заросли. В бою и огне погибло около 800 захватчиков». Очень правдоподобно. Нападение могло быть провокацией, а момент с подожженной травой (камышом), наверное, и впрямь являлся ключевым. Так что Мироповна – это река огненная. Что касается численности противника - 800 немцев, то ведь разбил же он 700 литовцев на Двине…
И вот она, опять победа.
Повесть о Довмонте: «И възвратишася с радостию великою въ град во Псковъ, и бысть радость и веселие въ граде во Пскове о пособии святыа Троица и святого воина ее - великого Христова мученика Георгиа».
Житие: «И вскоре победоносный князь Тимофей поставил (в Пскове) церковь во имя страстотерпца христова Георгия, которая доныне стоит его молитвами».
Хотя немецкий отряд (800 немцев) мог рассредоточиться и Довмонт нагнал только его часть. Тем не менее перевес сил немецкой стороны наверняка имелся, тем важнее был эффект внезапности нападения.
В источниках об этом не говорится, но хотелось бы предположить, что, возможно, Довмонт не только отомстил за нападение, но и отбил хотя бы часть награбленного немцами, пусть и не смог вернуть домой всех пленников и все захваченные ценности. Зная Довмонта, это предположение не лишено оснований.
Мироповна была лишь эпизодом, хотя и ярким, общей военной эпопеи, но, дав волю фантазии, можно нарисовать радужную картину – радостная встреча князя и его дружинников, основательно подпаливших немцам перья, в Пскове; наверное, застолье… но особенно рассиживаться было некогда, грозовые тучи копились на горизонте. Следовало готовиться к новым битвам, - и подготовка должна была быть очень серьезной.
(Декабрь 2012г.)
**********
Продолжение: http://www.proza.ru/2014/11/27/1835
Содержание сборника «Город Барса»: http://www.proza.ru/2014/11/27/844