Мы сидим вокруг импровизированного столика из снарядных ящиков. Уже две недели мы не ели мяса, и вдруг….
Теперь у нас полно похлебки, в которой плавают огромные мясные куски -старина Карл постарался на славу. И вдобавок у нас целый литр русского шнапса. Мы можем устроить достойные поминки. Пожалуй, многих из однополчан нам пришлось провожать в менее пышно. Только Курт все никак не может смириться с потерей… Он чернее тучи, взгляд пустой и остекленевший. Как сомнамбула он поднимается с чаркой в руке:
«Друзья! Мы собрались здесь, чтобы помянуть боевого товарища… Мы собрались здесь, чтобы помянуть моего Вертера… Я помню день нашего знакомства… Это был мой первый день на войне – я только сошел с поезда, был зеленым новобранцем. И тут… Я увидел его… Он тоже был здесь новичком… В компании, которая его окружала, он явно был изгоем, и я подошел. Одного взгляда было достаточно, чтобы понять - лучше Вертера здесь нет никого. Я настоял в штабе, Я задействовал все свои связи, я заявил – без Вертера никуда, и они вынуждены были согласиться. Вскоре мы сдружились. Мы понимали друг друга, как никто другой. В ту ночь, когда казаки вырезали половину роты, я выскочил из дома и, стоило лишь свиснуть, как Вертер был рядом. Мы спаслись тогда только благодаря его быстроте. Он спас мою жизнь…» - глаза Курта блестят, наполняясь слезами – «И вот вчера…. Тот осколок предназначался мне! И если бы Вертер там не стоял – поминать бы вам сегодня старину Курта. Он спас мою жизнь…» - слезы текут по заросшим щетиной щекам старого солдата. « Я понимаю как сейчас тяжело. Я знаю что туго с провизией… Но… Пусть тысяча чертей утащит меня прямиком в Ад, если я съем хоть кусочек этого мяса! Будь я проклят!». Он кричит, а мы стоим, опустив взгляды на чарки. Ни один из нас – бывалых рубак-кавалеристов, привыкших глядеть в лицо смерти, - не может взглянуть Курту в глаза в этот момент. Мы слишком голодны, а конина в котле источает соблазнительный аромат. Быстрее всех находится Руди. Он громогласно провозглашает: «За Вертера! За друга!». Мы выпиваем, не чокаясь, и спешим начать есть.