Еще в Берлине я, следуя рекомендации Н.С.Леонова, начал работу над очерком истории Германии второй половины 1980-х годов. Возвратившись в Москву, я понимал, что эта работа станет моим главным делом на продолжительное время. При этом я рассчитывал, что благодаря поддержке генералов Н.С.Леонова и Г.Ф.Титова сохраню положение в КГБ, которое гарантирует мне доступ к архивным информационным материалам из представительства в Берлине, а это обеспечит документальную основу моего повествования.
Однако обстоятельства сложились совсем по-иному. Сразу же после нашего возвращения в Москву из управления кадров КГБ последовал звонок по телефону с требованием без промедления появиться на прежнем месте работы, то есть в Краснознаменном институте. Там меня ожидал младший сотрудник отдела кадров, который сообщил, что уже подготовлен расчет моей выслуги лет – основного документа при оформлении увольнения в отставку. Странным образом, расчет совершенно не стыковался с моей биографией, и кадровик попросил несколько дней, чтобы составить документ заново.
Это было каникулярное время, и в институте не оказалось ни начальства, ни знакомых мне людей. Безуспешными остались также мои попытки связаться по телефону со своим бывшим начальством.
С конца июля я в течение двух месяцев находился в отпуске. В это время произошел так называемый “августовский путч”. Мои бывшие покровители генералы Н.С.Леонов и Г.Ф.Титов лишились своих прежних должностей, и тем самым для меня закрылся вопрос о возможности работать с архивными материалами КГБ.
Одновременно резко ухудшилась атмосфера в окружавшем меня коллективе: все были озабочены лишь своей судьбой. Начальник института и его заместитель не нашли времени, чтобы побеседовать со мной перед увольнением в отставку, а работники отдела кадров и финансового отделения выбрали из существовавших нескольких вариантов начисления пенсии – наихудший. Поэтому я глубоко благодарен моему бывшему слушателю в 101-й школе И.В.Лыжину, который в 1991 году являлся начальником первого отдела управления кадров КГБ за то, что он внес коррективы в окончательное решение вопроса о размерах моей пенсии.
В конце октября 1991 года последовало мое увольнение в отставку. Одновременно я оформился на работу в Краснознаменный институт в качестве приватного преподавателя. В это время я форсировал работу над завершением начального варианта очерка о событиях в Восточной Германии в конце 1980-х годов. Таким начальным вариантом стало учебное пособие “Крушение ГДР“ объемом в 110 страниц. В самом начале 1992 года я передал это учебное пособие в редакционно-издательский отдел института. Однако исполнявший обязанности начальника отдела Тихомиров из-за какой-то антипатии ко мне почти целый год тормозил начало работы над пособием. Потребовалось обращение начальника кафедры В.Ф.Кащенко к начальнику института, чтобы преодолеть это препятствие В марте 1993 года пособие наконец было издано тиражом в 60 экземпляров.
Основываясь на учебном пособии, я подготовил цикл из трех лекций, в котором рассматривалось развитие событий накануне воссоединения Германии в увязке с вопросами организации информационной работы. Тягостное впечатление оставило у меня занятие на факультете усовершенствования, на котором я пытался поделиться опытом работы в условиях кризисной ситуации. Слушатели вели себя по-хамски. Они задавали вопрос: “сознавал ли я, что сотрудничаю с преступным режимом?” Половина из них покинули аудиторию до окончания занятия. После этого моя работа в институте ограничивалась подготовкой учебных материалов для практических занятий и ожиданием издания учебного пособия.
Основным источником дохода в этот период для меня стало выполнение переводов с немецкого языка материалов на фармацевтическую тематику для представительства германской фирмы “Байер“. Бюро переводов этой фирмы возглавлял бывший сотрудник КГБ СССР.
Нельзя не признать, что меня, как и других членов моей семьи, коснулась и волна коммерческой деятельности, захлестнувшая всю страну. Ряд моих бывших сослуживцев стали успешными коммерсантами и быстро разбогатели, некоторые добились успехов в банковском бизнесе. Воодушевленный их опытом и опираясь на свои связи, я участвовал в попытке торговли редкоземельным элементом скандием, добившись при этом поддержки на высоком государственном уровне, а также в бизнесе некой “Гаяне“, стремившейся продать крупную партию нефти в Белоруссию. Обе эти попытки остались безуспешными.
Дочь моя Людмила занималась в эти месяцы челночным бизнесом и регулярно ездила в Германию, Польшу, арабские эмираты и Китай. А внук Николай стал младшим партнером в бизнесе сына бывшего генерального прокурора РСФСР, с которым они занимались смелыми торговыми операциями.
Несмотря на многообразные перегрузки, вызванные необходимостью адаптации к новым условиям жизни, основным содержанием моей деятельности оставалась разработка германской проблематики. Я завершал работу над монографией о крушении ГДР. В самом конце 1992 года мною был опубликован в газете “Правда“ первый материал по этой тематике – статья “Горькая цена предательства“ в развитие открытого письма Эгона Кренца М.С.Горбачеву. В мае 1993 года журнал “Новое время“ опубликовал под заголовком “Секретные службы многое знали. Но решение принимали политики“ основное содержание моего учебного пособия “Крушение ГДР”. Материал был весьма квалифицированно подготовлен заместителем главного редактора журнала Л.М.Млечиным. Большая статья Млечина послужила образцом для моих последующих материалов.
В начале мая 1993 года, когда мы с женой были в гостях у Татьяны Алексеевны Мавриной, она предложила нам пожить на даче в Абрамцеве. Она по здоровью уже не может на длительное время выезжать из Москвы. Кроме того, дача пришла в полный упадок, и нужно продолжительное пребывание там, чтобы произвести капитальный ремонт. Она готова подарить дачу мне и брату Михаилу.
Я сразу же сообщил об этом Михаилу. Однако, учитывая скандальный характер моей супруги, он сказал, что его не прельщает совместное владение дачей в Абрамцеве, и он готов отказаться в мою пользу. Мы тут же уведомили об этом Татьяну Алексеевну.
13 мая, получив ключи у Татьяны Алексеевны, мы с женой направились в Абрамцево. Дача действительно находилась в ужасающем состоянии. Забор истлел и местами обвалился, участок зарос бурьяном. Сам дом находился в аварийном состоянии. Двери не закрывались, крыша протекала, многие окна были разбиты, пол на большой террасе обвалился. В подвале, который был оборудован первым владельцем, как бомбоубежище, почти до верху стояла вода. Обои в комнатах местами отстали, а местами покрылись плесенью.
Тем не менее, мы решили осваивать владение в Абрамцеве и в начале июня перевезли туда дачную утварь из Бекасова, где снимали дачу в предыдущем году. Сразу же приступали к бесконечным ремонтным работам, начав с оборудования въезда на дачу и сооружения нового забора.
Вторая половина 1993 года была плотно заполнена не имевшим конца оформлением документов, связанных со вступлением во владение дачей, стоянием в длинных очередях в бюро технической инвентаризации, в архивах, в райисполкоме и к нотариусу. Несколько раз в неделю требовалось выезжать из Москвы в Абрамцево, Загорск и Хотьково. В этом мне большую помощь оказывал двадцатилетний внук Николай Жуков, который уже стал опытным шофером. Нередко перед поездкой приходилось посещать Татьяну Алексеевну, чтобы взять у нее паспорт или согласовать какие-то справки.
В этой эпопее особое место заняла подготовка к визиту и сам визит 6 декабря к Татьяне Алексеевне женщины-нотариуса из Хотькова для юридического оформления дарственной на дачу. Визит был тщательно подготовлен, и обе женщины остались довольны друг другом.
Между тем, в августе 1993 года журнал “Новое время“ опубликовал подборку материалов и мою статью в защиту Маркуса Вольфа в связи с начавшимся в ФРГ против него судебным процессом. Через несколько дней после появления этой публикации мне позвонил по телефону защитник М.Вольфа и передал его благодарность.
Первое издание моей книги, посвященной крушению ГДР, появилось под заголовком “Германия едина?” на переломе 1993 и 1994 годов, примерно через два года после написания основной ее части, два года поисков издателя и борьбы с типографскими и иными трудностями.
Летом 1993 года мои родственники познакомили меня с двумя молодыми энтузиастами, которые решили заняться издательским бизнесом в расчете на быстрый коммерческий успех. Это были Александр Кузнецов – сын крупного партийного функционера, главного редактора газеты “Красная звезда” и Борис Баркас – поэт из окружения Аллы Пугачевой. Молодые люди были ориентированы на быстрый успех и постоянную выпивку. Они договорились с типографией на территории Всероссийского выставочного центра об издании 2000 экземпляров книги за наличный расчет. По своей сути это была пиратская акция. Редактирование и корректорская правка были признаны излишними, реквизиты издательства не обозначались, охрана авторских прав не подтверждалась.
Весьма сложным оказалось и распространение книги в условиях развала прежней книготорговли. Несмотря на это часть тиража все же дошла до заинтересованного читателя. Книга не осталась незамеченной и средствами массовой информации. Публикации о ней появились в “Труде”, “Правде”, “Известиях”, ”Новостях разведки и контрразведки”, “Франкфуртер альгемайне”, “Дойчланд Архив”, а после моего интервью “Независимой газете” поместили небольшие заметки газеты “Ди вельт”, “Берлинер цайтунг” и “Берлинер моргенпост”. Радиостанция “Немецкая волна” передала чтения по одной из глав книги, Вторая программа германского телевидения, телестанция “РТЛ плюс” и Российское телевидение взяли у меня интервью.
Вскоре после выхода книги я познакомился с руководителем московского представительства журнала “Шпигель“ Йоргом Р.Меттке, человеком богатой судьбы и талантливейшим журналистом, в свое время другом и соратником лидера западногерманской революционной молодежи Руди Дучке. У меня сложились по-настоящему товарищеские отношения с ним. Своей критикой и своими советами выдающегося профессионала он оказал определяющее влияние на мою последующую работу по германской тематике.