21 ноября 1979 года в связи с окончанием моей командировки министр Мильке принял меня вместе с В.Т.Шумиловым для прощальной беседы в своем служебном кабинете. С немецкой стороны присутствовали также заместители министра Б.Беатер и М.Вольф, начальник управления кадров и два переводчика. После краткого вступления министр зачитал постановление председателя Совета министров В.Штофа о награждении меня медалью “За заслуги перед Германской Демократической Республикой”, вручил мне медаль и конверт с двумя тысячами марок.
В ответном слове я поблагодарил министра за высокую оценку моей работы и сказал, что нам удавалось поставить эту работу на более высокий уровень только благодаря опоре на материалы немецких друзей. И мы прилагали все усилия, чтобы максимально точно и без промедления сообщать в Москву ценные сведения, добытые сотрудниками МГБ ГДР в результате их тяжелого и опасного труда.
В заключение я сказал о том огромном уважении, которое советские люди моего поколения испытывают к старым немецким коммунистам о том, что мы храним в памяти их песню о “Красном Веддинге”, песню о юном барабанщике… Мильке был явно тронут моими словами.
На этом беседа с министром не закончилась. Обращаясь ко мне, он просил передать пожелания здоровья и удачи на родине моей жене. “Она – надежный человек”. Министр вручил мне для нее огромный букет гвоздик и изысканный дорогой подарок. Очевидно, это не было случайностью. Здесь я усматриваю косвенное подтверждение того, что вилла, на которой мы жили, тоже прослушивалась нашими немецкими друзьями, и предполагаю, что министр располагал информацией о беседе моей жены с одной из ее близких знакомых - вдовой сотрудника МГБ ГДР. Последняя пришла в гости вскоре после одного из торжественных мероприятий в МГБ, и жена рассказала ей, как остроумно министр руководил вечером отдыха. Собеседница не была склонна хвалить министра. Она придерживалась о нем иного мнения: “Это – солдафон и старый развратник («alter Hurenbock»)”. Жена не поняла сложного немецкого выражения, но почувствовала его негативный смысл. Она возразила: “Это не так, министр Мильке настоящий коммунист-интернационалист. Он воевал в Испании”.
После беседы со мной министр остался в своем кабинете с В.Т.Шумиловым. Мы с М.Вольфом тем временем ожидали в приемной. Спустя несколько минут дверь министерского кабинета распахнулась, и Мильке стремительно подошел к нам. “А кто кого вербовал?” - как бы шутя спросил он. К моему изумлению, вопрос привел М.Вольфа в полное замешательство, и он стал подробно пересказывать содержание нашего разговора. Зная находчивость и остроумие Вольфа, я был неприятно удивлен его беспомощной реакцией.