Комната безупречно белая. Здесь нет ни мебели, ни окон, одна лишь дверь соединяет это место с внешним миром. Белый пол, белые стены, белый потолок... Всё давит, на даёт дышать. Свет идёт от небольшой лампы, что нашла пристанище в центре бескрайнего моря потолка. Единственным цветным пятнышком здесь является хозяйка комнаты. Девочка, лет шестнадцати, с русыми волосами и зелеными глазами прислонилась к одной из стен, притянув коленки к груди. Её руки лихорадочно перебирают складки красного платья. Рядом лежит нож. Глаза девушки не задерживаются на одном месте. Она смотрит то на потолок, то на стены, но, не найдя, где зацепиться взглядом, она возвращается к ножу. Он холодно поблескивает в неверном свете лампы, манит её. Не сдержав порыв, русоволосая хватает его правой рукой и теперь рассматривает ближе, запоминая детали. Лезвие остро заточено, в этом она убеждается, когда проводит по нему пальцем. Девушка вытягивает перед собой левую руку. Чуть покрытая загаром кожа плохо скрывает хрупкие венки. Их сплетения можно различить даже чуть выше сгиба локтя, но не это цель обитательницы странной комнаты. Её взгляд устремлён на запястье, туда, где паутинок вен очень много. Девушка нервно сглатывает. Нет, она готова, она не отступится. Лезвие ножа ложится на тонкие вены. "Кровь всего лишь жидкость", - уверяет себя зеленоглазая, но пальцы начинают дрожать, хоть она и пытается это прекратить. Девушка буквально чувствует, как стонут вены, почуяв нехорошее.
Мгновение - и первая кровавая полоса пятнает гладкую кожу. Вспышка боли, а потом неприятное жжение и покалывание. Девушка вглядывается в алые капли, хлынувшие из пореза. Но до вены она не достала, рана неглубокая. Зеленоглазая еле сдерживается, руки её дрожат, а сжатые губы выдают боль, что испытывает девушка. Но ни единая слеза не упала со щеки. Судорожный вздох рвется из груди...
Девушка набирается мужества и делает второй порез. Из этой раны крови куда больше. Она упала на платье и на безупречно белый пол. Но русоволосая не замечает этого. Она заворожено смотрит на лезвие ножа, перемазанное её кровью. Потом взгляд девушки замирает на каплях, что украсили её запястье. Ей кажется, или она действительно видит в них свои старые сны? Сны о счастье... Зеленоглазая пугается, она хочет отступить, но отступать некуда. Приговор уже написан. Написан ею же. Глаза начинают терять осмысленность. И вновь ни одной слезы...
Чтобы облегчить страданья и ускорить смерть, русоволосая наносит третью рану, самую глубокую. Новые спазмы и муки накрыли девушку. Жизнь быстро уходит из такого ещё юного тела. Капля за каплей. Они громко ударяются об пол, ведь только этот звук может различить самоубийца. Её слишком ленивый взгляд предают только мелко дрожащие руки, что еле удерживают нож. Но пальцы сами разжимаются, и вот уже окровавленное лезвие сталкивается с белой поверхностью, орошая её рубинами. Вокруг лампы, ведь именно на ней остановились глаза девушки, начинают метаться странные блики. Они то останавливаются, то продолжают свой диковинный танец. Голос разума слабый-слабый. Он уже не может достучаться до зеленоглазой. Он просто оставляет её в покое, понимая, что она уже не слышит. Глаза девушки потихоньку мутнеют. По щеке скатывается одна-единственная слеза. Девушка оплакивает свою смерть. Ей не жаль себя, ей жаль человечество, что довело её до такого. Она опускает голову на стену, тем самым задирая её ещё выше, тело самоубийцы расслабляется. Взгляд всё также устремлён на лампу, но она уже ничего не видит, её глаза остекленели... А кровь продолжает вольно стекать по руке, падая на пол, отбивая ритм уже остановившегося сердца.
Как не банально, но эта девушка - любовь. Это люди довели её до такого. Она потеряла веру в саму себя. Убивая её, мы не задумываемся, что делаем это в буквальном смысле. Любовь не изменилась бы сама, это мы её изменили. Раньше она требовала от нас быть в горе и в радости вместе, достать звезду, умереть в один день. Сейчас же хватает лишь денег, высокого статуса, известности. А говорят, что любовь не купишь. Теперь она сама испытывает к себе отвращение. И продолжает убивать себя раз за разом, возрождаясь, как феникс, из пепла. Поиски пар, что сохранили её настоящую, никогда не прекратятся. Она твёрдо верит, что возродит себя.