Прошла неделя моего наказания. Видно, я слишком похожа на Алёну, которая частенько втихую убегала.
Все мои попытки оказывались неудачны. Она поставила со мной двух охранников, которые не на минуту от меня не отходили.
Мой знакомый психолог приходил два раза в день. Это было мучительно.
И вот сейчас он пришел, а я все также сидела на кровати, делая вид, что его тут нет.
-Вероника, объясни, почему ты так ведешь себя с матерью? Ведь раньше все было хорошо, как говорит твоя мать. Всё изменилось из-за смерти твоих родных, да? – спокойно говорил он, поправляя очки.
-А как я должна вести себя с человеком, который меня предал. Как говорил Андрей Соколов предателя надо искоренять.
-Андрей Соколов- это твой друг?
-Ты психолог, а настолько туп. Андрей Соколов – это главный герой рассказа Шолохова «Судьба человека» - язвительно кинула я.
-Но ведь там действия происходили на войне. А мы сейчас не на войне. К чему такие сравнения, Ника?
-Не называйте меня Никой, для вас я Вероника Павловна. А сейчас разве не война. Подумайте, я как пленник сижу тут.
-Хорошо. Но ведь твоя мать не желает тебе зла. Все ее поступки пытаются защитить тебя от дурного влияния твоей новой компании, про которую говорила твоя мать.
-Компании? Вы о чем? – со смехом произнесла я.
-Я о компании молодых людей, с которыми ты, по-видимому, куришь, гуляешь где-то допоздна.
На его слова я рассмеялась еще громче. Мой смех, наверное, вызвал в нем какие странные чувства, что он быстро попрощавшись, покинул мою комнату.
После этого разговора я не видела его дня четыре.
Но какой был сюрприз, когда рано утром мне открыли дверь. Я с удовольствием вышла на улицу, прям в пижаме, как и была. Во дворе была мать, такое ощущение она читала мои мысли. Хотя не трудно было догадаться, что человек, проведенный в неволе почти две недели, побежит на улицу.
Я сжала губы, показывая открыто свое недовольства.
-Иди, собирайся, мы поедем по магазинам. Тебе нужны вещи в школу – говорила она, смотря в сторону.
-Да? А я уже подумала, вечно буду сидеть под замком. Эти тоже едут – кивнула я в сторону охраны.
-Да, ты слишком агрессивная, что бы ездить без них – холодно бросила она.
Меня разрывала злость на мать, но мысль о прогулке вызывал во мне частичку радости. И было все равно, что со мной буду ходить эти.
Я не успела заметить, как мы уже заходили в новенький Торговый Центр с кучей миленьких магазином. Но в моей душе не было радости. Меня как преступницу вели по холлу среди толпы людей. Некоторые оборачивались и смотрели на меня, как на карманную собачку мамы.
Она же с довольным видом шла рядом. Меня жутко бесило всё это, поэтому покупки выбирала мать, а лишь примеряла. Я была куклой, какой-то безделушкой в руках тирана. Но моя мать не была такой. Тогда вопрос: из-за чего она стала такой? Нет, конечно же, не из-за смерти родных ей. Их гибель лишь скрепила наши отношения. А не если ее поведение следствием общения с этим психологом? Слишком странным он мне показался, да и она не сильно рада была, когда я узнала про него.
Мы ходили уже около трех часов. Мои ноги ужасно болели. Ну, еще бы они не болели! Она заставила вместе моих потрепанных кед надеть новые сапожки на каблуке.
-Может, остановимся в кафе, перекусил? – невольно бросила мама.
Я ее не узнавала, на все время покупок она почти ничего не говорила, а тут заговорила.
Я кивнула.
-Тут недалеко чудесное кафе с нотками Франции – воодушевленно бросила она.
Алёна. Сразу всплыла она у меня в голове. Только она могла так восторженно говорить. Она всегда была влюбчива и мечтательна. Ее розовые очки всегда делали ей неприятности, но она никогда не унывала.
Мать, как будто поняла меня и посмотрела на меня с немного слезными глазами. Я уже подумала, что лед начал таить, что еще не все потеряно. Но чей-то голос прервал этот щепетильный момент.
-Никааа – услышала я откуда-то со стороны.
Повернувшись, я увидела Захара. Точно его. Он усиленно махал мне.
-Кто это? – грубовато спросила мать.
-Мой друг. Я могу к нему подойти без охраны? – как можно серьезно спросила я, обиженным голосом.
-Да – быстро согласилась она.
Но услышанные вслед меня слова, заставили закатить глаза. Она приказала следить за мной, чтобы не сбежала. А также сообщила охране на выходе тщательнее наблюдать.
-Ты случайно не дочь президента? – со смехом произнес Захар, обнимая меня.
От него пахло корицей. Этот запах успокоил мои напряженные нервы.
-Хуже. Я – Снегова - изрекла я с горечью.
Захар сделал большие глаза.
-Ничего себе. Так ты будущая миллиардерша – с легкой улыбкой произнес он.
Я засмеялась. Его слова, да и само общения заставляла меня забыть неурядицы с матерью.
-Ты же не против, что я зову тебя Никой – неожиданно взяв меня за руку, спросил он.
Внизу живота появилось какое-то сладкое и томительное покалывание.
Я тонула в его серых глазах. Он рот онемел, я ничего не могла сказать. Хотя понимала, надо что-то срочно сказать. Что-то. И не показаться полной дурой.