УДВОЕННЫЕ ТРУДНОСТИ.
Лёсинхо после открывшейся рвоты стало чуть легче. Для нормального обзора он вытер свой правый глаз, рукавом ставшей от подъёма по земляному, сырому склону опять грязной рубахи. Сидя на траве он стал оглядывать ближайшую территорию для разбивки их нового и возможно теперь уже многодневного лагеря.
Хорошее и ровное место, приспособленное под это было совсем рядом. Лёсинхо мысленно обрадовался и решив отнести туда их походные сумки попробовал встать. Но перетруженные и дрожащие ноги не дали ему это сделать. В бессилии он опять сел на траву. Бросив контейнер в сумку, и взяв её рукой, он пополз к месту их будущего лагеря на четвереньках. Вернувшись обратно, отволок туда так и другую сумку.
Теперь, находясь рядом с сумками, он хорошо осмотрел их новый лагерь. Две полусухих ёлки, под ними сухая трава и почти ровная поверхность под ней.
«Тут будет хорошо»подумал он. - «Надо сюда перетащить Улваса.» Он обратно подполз к нему.
-Ну как ты тут?-спросил Лёсинхо, стараясь скрыть свою чудовищную усталость. -Я нашёл нам ночлег-продолжил он тяжело дыша, пытаясь непринуждённо улыбаться в неподвижное и почти каменное лицо Улваса.
Улвас молча лежал и теперь смотрел на Лёсинхо.
-Не переживай! Всё у нас получиться-проговорил Лёсинхо. - сейчас я тебя туда оттащу.
Лёсинхо расстегнул штаны Улваса и освободил его затёкшие от плотного пояса руки. Застегнув обратно его штаны, он переполз к его плечам и попытался приподнять и подтянуть друга к месту их будущей ночёвки. Лёсинхо вдруг показалось, что Улвас существенно потяжелел. Сил никаких у Лёсинхо для этого просто уже не осталось.
Он положил его обратно на траву и сверху заглянув в глаза Улваса, сказал ему: - ты пока тут полежи, а я сделаю шалаш и насобираю хвороста для костра.
Отползая от Улваса, Лёсинхо вспомнил, что у них нет еды и костёр им особенно был пока и не нужен. Его это очень расстроило.
- «Ладно»-подумал он- «потом костёр, сначала сделаю шалаш. Для этого мне нужны пояса плащей для будущей перекладины между двумя большими ёлками».
Он вернулся к своему другу и с трудом приподняв его верхнюю часть тела, вытащил из под него связанные между собой два пояса плащей.
Обессиленный Лёсинхо несколько раз попробовал развязать, затянувшиеся узлы на поясах плащей, но ни один из них не поддавался даже его крепким зубами. Все его попытки оказались безуспешны. Мужчина расстроенно бросил пояса на траву.
Лёсинхо взглянув на неподвижно лежащего Улваса и поняв, что тот его не видит и не удержавшись, зарыдал от их полной без исходности. Горькие слёзы текли по его грязным и горячим щекам, периодически он трясся от нахлынувших на него чувств...
..День приближался к своему завершению. Светило грело лицо Лёсинхо сквозь пелену поднимающегося над поляной, белого пара.
-«Скоро ночь!»-подумал Лёсинхо- «а у меня ничего не готово...«Хватит киснуть!»-сказал он мысленно сам себе.
Он подполз к Улвасу и взяв за плечи его рубаху, упираясь ногами в сухую почву, стал медленно перетаскивать Улваса к сумкам у двух ёлок.
Уже когда дневное светило коснулось туманного горизонта, Улвас сидел в лагере и упёршись спиной на полусухую с корявой корой ёлку, смотрел на поднимающийся над поляной, состоящей из известняка и булькающей воды, белый пар.
Лёсинхо сидел рядом. Он так же как и Улвас подпирал спиной другую ёлку. Он отдыхал. Вода в каменных ямах тихо бурлила. За этой поляной был ещё клочок чахлого леса, который скрывал с глаз другую такую же поляну, где процессы из недр шли намного интенсивней. Громкое бульканье и сильное периодическое шипение иногда доносилось с той, неизведанной территории. Лёсинхо там ещё ни разу не был.
Хватаясь за ствол дерева Лёсинхо встал. От усталости он шатался. Ноги сильно болели и дрожали и отказывались слушаться голову, которая после отравления газом тоже сильно болела.
-На ночь нужны дрова!-сказал сам себе Лёсинхо и оторвался руками от могучего дерева.
Уже в сумерках, одним глазом он искал среди чахлой, полусухой растительности хворост. Он уже вторые сутки никак не мог привыкнуть смотреть, на окружающий его мир одним глазом. Это создавало ему огромное неудобство.
На его радость хвороста вокруг их лагеря было много. Часть засохших деревьев торчало на месте своего рождения и роста, часть из них подгнило с низу и упало на мягкую, лесную подстилку.
Лёсинхо приволок в лагерь пару небольших стволов и несколько веток. Потоптав ногами полусгнившие макушки веток, он таким образом наломал мелкий хворост. Взяв из сумки зажигалку, он хотел встать на колени у будущего костра, чтоб разжечь его, но в этот момент его правую ногу больно свела судорога. Лёсинхо лёг на траву и превозмогая боль вытянул ногу вопреки желания её мышц согнуться. Судорога немного отступила, но сгибать ногу опять, теперь было опасно, всё могло повторится. Лёсинхо лёг на свой, левый бок и чиркнув зажигалкой, зажёг клубок травы под хворостом.
Пламя быстро объяло сухую траву и ветки. Из наступившей темноты постепенно осветилось неподвижное тело и ничего не выражающее лицо Улваса.
Лежа на спине Лёсинхо крикнул Улвасу:
- друг, у нас уже есть огонь!
Лёсинхо аккуратно встал так, чтоб не сгибалась в коленном суставе правая нога и слегка прихрамывая от оставшейся боли в мышце после судороги. Он подошёл к всё так же, неподвижно сидящему Улвасу и слегка повернул его тело лицом к костру.
-Мы с тобой сегодня без еды. Нечего, я завтра обязательно что нибудь поймаю!-сказал громко Лёсинхо, успокаивая себя и так разговаривая с Улвасом.
Где то вверху, на небольшой высоте раздался визг слетающихся, гигантских стервятников.
- «Прилетели опять»-подумал Лёсинхо, а в слух сказал: -ничего к нам они не подберутся тут огонь и еда у них наверняка какая нибудь там на полянах есть. Не бойся Улвас, мы в безопасности!-закончил он.
Хотя сам Лёсинхо прекрасно понимал, что они находятся на территории, где эти твари всегда кормятся и теперь их положение усложнялось этим обстоятельством. Летающие твари могли набросится на них здесь, как возможно делали они это и раньше когда какое нибудь животное, угодив в кипяток ещё было полуживым и пыталось из этих кипящих ям выбраться.
Ветра не было. Наступившая ночь была тихая и тёплая, если не считать визга слетевшихся тварей. Но их голоса раздавались на той поляне, за лесом, где Лёсинхо ещё ни разу не был.
Горел костёр. Сидящие у костра путники молчали. Лёсинхо, подбрасывая в костёр свежую порцию веток, поднимал снопы искр, которые подхваченные горячим воздухом, взлетали высоко в верх и таяли среди россыпи своих неподвижных далёких собратьев, покрывающих всё тёмное небо над головами мужчин.
Где то слева, сквозь пар временами виднелся узкий серп ночного светила, низко висящего над горизонтом...
-Улвас, сейчас выпьем воды и ляжем спать!-прервал затянувшуюся тишину Лёсинхо.
Не вставая с колен, он достал воду из походной сумки и поднёс контейнер к губам Улваса. Тот охотно пил воду. Блестящая на огне струйка воды побежала по подбородку Улваса и затекла ему по шее за тюремную рубаху.
Улвас на это никак не реагировал. Лёсинхо закрыл ёмкость и положил её обратно в сумку. Бросив для света в костёр веток, он стал сооружать им постель. Шалаш построить не получилось, так как он не смог развязать узлы на поясах плащей.
Лёсинхо расстелил плащ у самого тела Улваса и скатав кусок порванного плаща в рулон, положил его на место где будут лежать их головы.
Затем встав на колени, он взяв Улваса за плечи и оторвал его спину от дерева. Он положил его на постеленный плащ. Ноги друга лежали на траве, а верхняя часть туловища на плаще. Попробовав подтянуть Улваса на плащ, Лёсинхо увидел, что весь плащ под телом Улваса собирается в кучу. Ему пришлось откатить Улваса в сторону, расстелить плащ рядом с ним и перекатить своего друга на постель обратно. Теперь он смог под его голову положить валик из плаща. От этой работы Лёсинхо опять стало жарко. Несмотря на это он подбросил стволы деревьев в костёр для света и их безопасности.
Огонь осветил бледное и неподвижное лицо Улваса. Его глаза были закрыты. Лёсинхо глядя на своего друга испугался, Улвас в свете мерцающего огня показался ему мёртвым. Но Лёсинхо быстро прогнал эту жуткую мысль. Ведь Улвас тихо и ровно дышал и это успокоило Лёсинхо, хотя и оставило тревожные мысли в его болящей и ещё плохо соображающей голове.
Он осторожно лёг рядом с Улвасом и укрыл себя, его вторым плащом. Было удобно и тепло, Лёсинхо лежал на спине как и всегда, каждой ночью под его боком сопел его друг. На фоне чёрного неба, от огня мерцали макушки полусухих и неподвижных ёлок...
- «Завтра надо обязательно всё здесь обследовать и найти хорошую еду!»-подумал Лёсинхо. Его недавний испуг по поводу мёртвого Улваса не давал покоя его занятой мыслями голове.
Расслабившись полностью, Лёсинхо осознал насколько у него всё болит. Болели ноги, особенно правая, после судороги, болели руки, лицо и спина, от сильной рвоты болело надорванное горло и мышцы живота и среди боли ноющего тела Лёсинхо чувствовал присутствие пробудившегося, сильного голода. Ему очень хотелось есть.
Постепенно меркли макушки ёлок в тёмном, бездонном небе...Костёр медленно прогорал. Лёсинхо начал дремать... Сон осторожно окутывал его своим теплом и миром...Уходила куда то прочь боль в мышцах и в голове...Лёсинхо медленно и тревожно засыпал...Он медленно и бесконечно проваливался на самое дно пропасти, своего глубокого от усталости сна...