Душевная встреча, рассказ

               




Душевная встреча



Разными бывают встречи: и радостными, и грустными. Эта встреча произошла из-за грустного, даже очень грустного события. Умерла одна из старейших сотрудниц нашей кафедры  Вера Алексеевна Дугина. О дне и часе  похорон мы постарались оповестить всех хорошо знавших ее людей, в том числе и бывших сотрудников, покинувших нашу кафедру в разное время. Среди них был и мой старинный приятель Владимир Анатольевич Маслов.
В годы перестройки и, особенно за последующий Ельцинский период развала стра-ны, часть преподавателей нашего института, и не только нашего, покинули «ниву просве-щения» в поисках лучшей доли. В их числе был и Володя, попытавшийся, и не без успеха, сначала заняться мелким торговым бизнесом, а затем и более крупным.
Изредка, обычно в канун праздников мы перезванивались с ним по телефону, но разговоры получались недолгими и какими-то скомканными. Все время собирались встре-титься, но как-то не получалось. А вот теперь получилось, но повод для этого был уж со-всем нерадостным.
Отдать последний долг усопшей пришло довольно много народу. Некоторых из присутствующих было даже нелегко узнать – здорово постарели. Но вот своего давнего друга я не просто сразу узнал, а создалось впечатление, будто прожитые годы никак не по-влияли на его запоминающийся внешний облик. Такой же подвижный, активный и слегка склонный к полноте.
Несмотря на такой печальный повод нашей встречи, душа моя озарилась теплым весенним светом, под стать ясной майской погоде того дня. От теперешнего Володи исходил дух  твердой уверенности успешного бизнесмена, а о бывшем, временами замотанном преподавателе уже почти нечего не напоминало, разве что временами появляющаяся в глазах тоска.
В процессе ритуала прощания: и в церкви, и потом на кладбище мы с Володей, да и с другими старыми знакомыми, почти не разговаривали, хранили скорбное молчание. О чем суетном можно говорить в такие скорбные минуты?
Бросив по горстке земли на опущенный в могилу гроб и еще постояв, наблюдая как споро и привычно выполняют свою работу могильщики, тихонечко, небольшими группка-ми народ стал расходиться. Мы с Володей тоже направились к воротам кладбища, по пути вспоминая некоторые эпизоды из жизни незабвенной Веры Алексеевны, да и всей нашей кафедры. Постепенно разговор перешел на другие темы: стали обсуждать нынешнее со-стояние института, потом поговорили о наших семьях, о бывших и нынешних коллегах. Так незаметно перешли мы к обсуждению бренности всего земного… Уже выйдя с территории кладбища и подходя к своей машине, Володя пристально посмотрел на меня и спросил:
– Вот ты веришь, в существование бессмертной души?
– Не просто верю, а знаю, что душа существует. Это многократно доказано, но вот относительно ее полного бессмертия сомнений больше, чем достаточно. А ты как счита-ешь?
– Для меня этот вопрос очень важен и сложен, – он слегка нагнулся к окну шикарного внедорожника, что-то тихо сказал своему водителю, а затем повернул голову в мою сторону. – Отпущу, пожалуй, машину… Давай пройдемся пешечком, потолкуем. Когда еще придется свидеться?
Мы пошли по пустынной тихой аллее. И только что пережитое, и воспоминания о прошлом, да и ласковая весенняя погода – словом все располагало к неспешной дружеской беседе.
– Вот ты говоришь, что душа существует! – Начал мой друг. – А вообще, что это та-кое?
– Сейчас уже кое-что известно… Наукой доказано, что существует некий энерге-тический сгусток, покидающий тело в момент наступления смерти. Об этом уже немало  написано в различных изданиях. В зарубежных клиниках неоднократно удавалось экспе-риментально определить вес этого сгустка. Похоже, что это и есть душа.
– Я тоже слышал об этом, но меня все же эти факты до конца не убеждают…
– Сомнения – это удел научных работников, а не бизнесменов. – Такое мое сужде-ние вызвало на лице Володи некое подобие улыбки, но тема нашего разговора была весьма серьезной, и я так же серьезно продолжил: – Помимо этих экспериментов есть и мно-жество других доказательств. Причем, все они очень логично выглядят. Да и просто, все в мире дуально, двойственно: электрон и позитрон, мужчина и женщина… Такие перечис-ления можно продолжить до бесконечности. Вот и явление жизни двоичное: тело и душа.
– Похоже, что так, – мой собеседник как заклинание продолжил начатое мной пе-речисление: – прибыль и убыток, богатство и бедность, дебет и кредит…
– Понимаю, что такие сравнения тебе ближе, – слегка съехидничал я. – Но вывод однозначен: душа существует! А вот ее строение, состав и прочее – пока тайна. Слишком мало времени уделяет наука изучению этого важнейшего феномена.
– Что же здесь странного? Ведь кроме обычного интереса, обязательно должна быть и коммерческая заинтересованность. Если изучение какого-либо явления не предполагает получение прибыли, то вряд ли оно будет реализовано. Мало кому из деловых людей придет в голову вкладывать деньги в пустые познания.
– Вот как ты, душелюб, заговорил…
– Ничего не поделаешь, так устроен мир. Ведь наши далекие предки понимали это лучше нас. Вот как ты думаешь, почему они были язычниками?
– Это объясняется просто. Они жили в окружении природы и обожествляли ее. О более высоких материях их примитивное развитие просто не позволяло думать. Разве не так?
– Жили то они, действительно, в самой матушке-природе и должны были находить с ней общий язык, – какое-то время Володя молча формулировал свой взгляд на жизнь наших далеких предков, а затем начал убежденно излагать его. – Человечество усваивало, в основном, только те знания, которые были крайне необходимы для успешного выживания. Например, как осуществить правильную посадку зерна, как изготовить орудия сева наш далекий предок уже знал, а вот чтобы вызвать дождь для полива, ему было необходимо обратиться к невидимым силам. Эти силы по разумению древнего человека были вокруг, в природе. Так возникали культы явлений стихии и природных объектов. Подумай, неужели из поколения в поколение, из века в век, совершая языческие обряды люди не получали того, о чем молили духов-божков. Этого просто не может быть! Положительный результат обязательно был. И давали его именно мелкие чиновники  ноуменального мира, то есть духи. Но при этом, естественно, нужно было дать взятку в виде какого-либо жертвоприношения. Наши далекие предки не гнушались входить в контакт с этой низшей инстанцией невидимого мира духов, и получали необходимый результат.
– Это похоже на то, что лучше дать взятку мелкому чиновнику, чем ходить по каби-нетам руководства?
– Примерно так… Добиться расположения высших сил очень сложно. Это почти тоже, что попасть на прием к президенту. Язычники были  прагматичными людьми.
Володя замолчал, и мы какое-то время шли молча. Его рассуждения казались мне очень интересными, но уж больно необычными. Для меня, человека далекого от деловых кругов, вырисовывалась довольно мрачная картина устройства мира.
– Так вот получается, что все вокруг основывается на земных, материальных ценно-стях. А как же душа?
– О душе разговор особый. Давай сначала полностью определимся с телом…
– Давай!
– Тело, или плоть – это как бы видимая, материальная часть человека. Все матери-альное, то есть земное, естественно, требует развития. Это развитие опирается, в основном, на прибыль. Вот говорят, что жажда наживы превращает человека в животное. Это просто глупость: ни одно животное не требует для себя ничего, кроме необходимого для успешно-го, устойчивого существования. А человек?  Ему чуждо понятие достаточности. Ему всего нужно больше, больше… Это как болезнь! – Володя задорно улыбнулся. – Однако, именно такая болезнь приводит к развитию цивилизации, к инновациям, к прогрессу, к расцвету науки и техники. Посмотри на страны, где практически запрещено частное предпринима-тельство. Там и научно-технического прогресса не очень то увидишь, по крайней мере, долговременного. Это факты!
– Мне известно одно утверждение мудрого Востока: «Тело – это строптивый слуга человека», – не разделяя восторгов моего друга по поводу прелестей капиталистического мира, я не мог четко возразить ему. Продолжать  обсуждать и далее эту тему больше не хо-телось, и теперь уже я повторил ранее заданный мне вопрос: – все-таки основное – это бес-смертная душа?
– Я тоже сомневаюсь, насколько она бессмертна… Мне кажется, что ничего вечного нет, кроме движения, изменения…, – он немного помолчал, как бы переводя дух. – Вот теперь давай поговорим и о душе.
– Давай… – Только что пережитое на кладбище вызывало стойкую потребность по-говорить о религии, о душе. – По-моему все основные религии мира утверждают суще-ствование души, но трактуют это важнейшее понятие не совсем одинаково?
– В тонкостях я не разбираюсь. Да и вообще не совсем понимаю, почему существу-ют разные религии. И мир, и Бог ведь едины для всего сущего. Не может быть Бог одним для христиан, а другим, например, для мусульман?
– Я тоже не очень-то разбираюсь в тонкостях учений… Это удел немногих, особых людей. И все же уверен, что религия есть великое благо, дарованное нам Творцом. Религия – это лекарство, это путь исцеления для больной души. Она и есть главный помощник в сохранении жизни на земле.
– Ну-ну, интересно, что ты думаешь об этом? – Подзадоривал меня давний друг. – Интересно, что думают на эту тему преподаватели технических ВУЗов?
– Не юродствуй! Это очень серьезно, – я старался подобрать убедительные аргумен-ты для изложения своих взглядов. – Позволю себе привести несколько условный пример. Вот грешная душа гибнет и просит о помощи. Помощь эта приходит вместе с верой в Бога. Наше православие – это наиболее мягкая форма лечения больной души. Весьма условно можно ее сравнить с подобием гомеопатии: лекарственные настои, компрессы и прочее. Католичество – это тоже медикаментозное лечение, но более жесткое. Например, с помо-щью антибиотиков, химиотерапии … Иногда эта религия может применить и кровопуска-ние, а то и воздействие огнем, что было нормой в средневековой Европе. Костер Джордано Бруно был далеко не единственным. Ну, а если никакая терапия не помогает, болезнь только прогрессирует? Что остается? Только хирургическое вмешательство, а это – Ислам!
Еще в далеком седьмом веке Господь, наверное, усомнился, что человечество будет развиваться по Его законам, что наши плоти всецело не захватят власть над душами и поведут мир к самоуничтожению. Вот тогда и была явлена людям очередная милость – Ис-лам.
Володя в сомнении покачал головой и вроде бы хотел возразить мне, но потом передумал и негромко буркнул:
– Продолжай…
– Эта жесткая религия заполнила и продолжает заполнять ниши, стремительно осво-бождаемые Христианством, Индуизмом и некоторыми другими религиями. Большинство европейцев перестали быть в реальности христианами по образу своего мышления и своей жизни. Вот этот вакуум и заполняет мусульманское население. Не исключение здесь и Рос-сия, особенно большие города. Уже ясно, что счет европейских мусульман идет на десятки миллионов. Ислам наступает. Что дальше?
– Ты что, считаешь это хорошим явлением? Мне вот от этого становится страшнова-то… Разве не приверженцы Ислама проповедуют террор и реализуют его?
– Ответить однозначно очень сложно: ведь нож может быть и скальпелем хирурга, спасающего жизнь, и оружием убийства. Крайние формы любой религии опасны, а носители радикального Ислама действительно представляют смертельную угрозу для всей земной цивилизации, – я замолчал, поскольку очень не хотелось продолжать разговор в таком ключе. Хотелось перевести его на нечто менее горестное, и я произнес итоговую фразу: – Да, мусульманская религия и очень жесткая, порой даже жестокая, но и мудрая…
– Да, да! – Внезапно поддержал меня Володя. – Ты помнишь Гену Королева? Как он восхищался простотой бракоразводного процесса у мусульман. Поругался с женой, так выйди во двор и три раза крикни: «Ты мне не жена!». И все. Очень просто.
– Ну, а если это сделано сгоряча, в состоянии аффекта? – Я решил охладить восторг моего друга. – Думаешь, поостыли и помирились? Нет, дорогой, все.«Поезд ушел!».
– Что же в таком случае следует делать? – Он удивленно посмотрел на меня. – Опять заново жениться на своей бывшей жене?
– Нет, опять нельзя, пока она сначала не станет женой другого, а затем не разведется с этим временным мужем. Только после этого играй свадьбу и помни урок шариата.
– Не фига себе!
– Правда, слышал я, что в среде образованных городских мусульман этот процесс иногда упрощается. Суть здесь заключается в том, что отвергнутая жена, прежде чем вер-нуться к своему мужу обязана с кем-нибудь переспать.
– Какая трогательная забота о душе! – Съехидничал Володя.
– Не знаю, как это связано с душой. Мне кажется, что никак. Просто за все надо пла-тить.
– Да, платить надо за все, – согласился бизнесмен.
Какое-то время мы опять шли молча, думая каждый о своем. Первым молчание пре-рвал Володя.
– Душа, душа… А в судьбу ты веришь?
– В общем, да. У каждого человека есть свое предназначение. Мне представляется, что судьба – это удел плоти человеческой, то есть его тела. Во многом она определена ге-номом данной личности.
– И ты думаешь, что судьба это закон?
– Почти… Скорее можно сказать, что судьба – это предрасположенность человека к определенному жизненному пути. Ее можно несколько скорректировать, но кардинально изменить нельзя. Душа же, находясь в теле, претерпевает с ним все жизненные превратно-сти.
– А как душа получает свое тело? Ты считаешь, что есть какие-то законы?
– Конечно, есть… Ты наверняка слышал о реинкарнации, то есть законе переселения душ? На Востоке это считается истиной.
– Постой! Насколько мне известно, наша христианская церковь не признает реинкарнации?  Почему?
– Вопрос непростой, – я опять попытался убедительно изложить свою позицию, хо-тя и сам не был  полностью уверен в ее истинности. – Приходилось мне читать, что некоторые исследователи Христианства полагают, что в основе философии Христа лежала именно идея реинкарнации. При этом они ссылаются на Евангелие, прежде всего, от Матфея.
Как указывают некоторые независимые историки, у первых христиан догмат о переселении душ был одним из основополагающих. Однако в последствии отцы церкви напрочь отвергли возможность реинкарнации. Почему?
– Ну, и как ты считаешь, почему?
– Определенно утверждать не берусь, но, похоже, что это связано с основным назна-чением пребывания души в теле человеческом. В идеале душа должна раскрыться за одно вселение, то есть человек обязан выполнить свое назначение лишь за одну земную жизнь. Однако, так получается очень редко. Чаще всего душе требуется несколько плотей, чтобы полностью раскрыться. Оказывается необходимым использовать несколько попыток для преодоления планки, поставленной на заданную свыше духовную высоту.
Весьма возможно, что участники Вселенского собора посчитали, что незачем знать людям обо всех своих возможностях, пусть они пытаются преодолеть необходимую высоту с первой попытки.
Вот подумай, Володя, кто из твоих близких знакомых: друзей и врагов, однозначно заслуживает перехода в рай или ад? Только, честно… Полагаю, что таких кандидатов будет совсем немного?
– Пожалуй…
– Я, например, знаю только одно старенькое добрейшее  создание, душа которого, по моему разумению, достойна сразу попасть в рай. А вот кандидатов в ад, то есть отъявленных негодяев, среди достаточно близко знакомых мне  людей вроде бы и нет совсем… Однако, все мы грешники!
– Ну, и что ты этим хочешь сказать?
– Подумай спокойно. Если существуют только два варианта, и граница проходит именно между ними, то это крайне несправедливо! Представь себе двух самых обычных небезгрешных людей.
– Вроде нас с тобой? – С грустной улыбкой спросил мой друг.
– Хотя бы так. Один их них совершил чуть-чуть больше грехов в своей жизни, а другой чуть-чуть меньше. Причем, и количество, и качество этих грехов находится как раз на границе определения дальнейший судьбы: ад-рай. Неужели наш справедливейший Создатель, наш высший Судья из-за этого чуть-чуть одного пошлет на вечные мучения, а другого – на вечное блаженство? Очень сомнительно… Скорее всего им обоим будет предоставлена новая попытка, то есть новая плоть.
– Где ты так натаскался по совсем непрофессиональным вопросам?
Я не знал что ответить. Поучать прагматичного бизнесмена всегда и во всем руко-водствоваться  данными науки, мне не хотелось. И опять, на некоторое время наш диалог прервался. Так, молча, мы вышли из затененного первой зеленью деревьев уютного пере-улка и очутились на оживленной магистрали. Невдалеке уже виднелся вход на станцию метро. Вроде бы уже пора было прощаться, но расставаться никак не хотелось. Наверное, чтобы отсрочить этот момент Володя уже без всякого энтузиазма спросил:
– А какая новая плоть ждет душу в следующей  жизни?
– Религии Востока утверждают, что определяется это предыдущей земной жизнью. Чем больше было совершено грехов, тем будет хуже и новое тело, – гул проезжающих ря-дом машин уже мешал нашему разговору, и, повышая голос, я как бы заключил: – Будем об этом помнить!
– Да, конечно, нужно помнить, – согласился Володя. – А я вот слышал, что в Индии считают, будто душа грешника может вселиться в животное? Как ты считаешь, может быть такое?
– Трудно об этом сказать что-либо определенное. Может и так, хотя реальных доказательств подобных явлений, насколько мне известно, не существует. Это просто вера. Скорее другое: есть даже понятие «человеческая душа». Просто душа грешника в следую-щей жизни получит очень плохую, ущербную плоть. И еще, мне кажется, что тебе это будет интересно… Хотя бесспорных доказательств нет, все же многочисленные документально зарегистрированные факты говорят, что душа человеческая даже имеет пол или нечто подобное. Словом, мужская душа вселяется именно в мужское тело, а женская – в женское.
– Вот здорово! С этим я согласен, – хихикнул Володя.
– Но, как всегда и во всем могут происходить технологические сбои. В результате таких ошибок природы может явиться миру мужчина с женской душой и наоборот. Мне кажется, что именно таким образом и возникают так называемые сексуальные меньшинст-ва.
– Не приведи Господи!
– Ладно, хватит об этом. Давай прощаться.
– Да, уже пора. А  все-таки, как ты  думаешь, какую плоть получит душа Веры Алексеевны?
– Уверен, что хорошую. Светлым человеком была она. – Вновь появились в созна-нии печальные сцены начала нашей сегодняшней встречи. – Будем, Володя, всегда помнить о ней.
Уже перед самым входом в метро мы тепло попрощались, посетовали, что стареем и  редко встречаемся.
– Зато эта встреча получилась у нас такой душевной во всех отношениях, – с легкой иронией отметил мой  друг.
Нам нужно было ехать в разных направлениях, и, увлекаемые толпами людей, мы быстро слились со спешащими по своим делам потоками тел и душ.

Держась за поручень в переполненном вагоне, я никак не мог отключиться от впе-чатлений прошедшего дня. Чередом в сознании проходили фрагменты пережитого сегодня: и прощанья на кладбище, и молчаливого общения с присутствующими там людьми, и долгим разговором с моим старым другом. Да, грустная получилась у нас встреча, но, несомненно, душевная.