В 1989-ом году жизнь Соломона подходила к своему 50-тилетнему рубежу. Это был не возрастной рубеж, просто менялось что-то в его жизни. Менялось всё!
Он УЕЗЖАЛ! Уезжал из СССР, уезжал в никуда. Навсегда. Нет, он не жалел, но было слегка тоскливо, так, немножечко - до тошноты, до изжоги, до рези в глазах. Нет, он не плакал, он шутил и веселился на своём Юбилее, где с ним прощались. Прощались ДРУЗьЯ... Все эти годы он жил для них, рвался помочь, даже, когда не просили. Играл для них на гитаре, балагурил, и купался во взаимности чувств. Его любили, и он был счастлив. В тот День он прощался... Навсегда! Нет, он не вырывал их, тех кто оставался, из своего сердца, он оставлял его - им. Не всё, часть уезжала с ним.
Соломон увозил свою семью. Жену, тёщю с тестем, дочку с зятем, и внучку - самую свою главную драгоценность. "Это - ради неё, ради будущего" - улыбался просебя нестарый ещё еврей. То была уже вторая попытка, первая провалилась из-за авганской авантюры 1979-го. Долгие десять лет в его душе странным образом сосуществовали Сожаление и Облегчение, спорили, ругались даже, но договаривались... всегда. А Он жил, всегда - для других. Он не хотел ехать. Но не ехать уже не мог. Он увозил Семью!
В Италии их поселили в уютном городке Тарваяника. Выходя на балкон можно было допрыгнуть взглядом, до ласковых волн всё ещё тёплого в Октябре Адриатического моря. Волны набегали на мелкий песок и смывали пустые бутылки, мятые упаковки и окурки от "Космоса", "ВТ" и невиданных здесь ранее сигарет "ТЕМП". Тарваяника стала вторым по количеству советских имигрантов местом после Ладисполи. Но оффис "NAYANA", организации, помогающей евреям из СССР в подготовке и оформлении документов для въезда в США, находился именно в Ладисполи. Там же выдавали денежное пособие, позволяющее людям оплачивать своё проживание и питание в ожидании вожделенной американской "ВИЗЫ". Поэтому "Главам" семей со всех мест проживания "наших" приходилось периодически приезжать в Главный Оффис для встречи с кураторами. Их называли - "Ведущий". За каждой семьёй закреплялся "ведущий", и на это время судьбы и будущее Семьи оказывались в их, не всегда мягких и ласковых, руках. И это - не алегория. Дело в том, что США, выбрав имиграционную квоту на год, всё чаще присылали "ОТКАЗ!!!". Это не было ещё катастрофой, вокруг паковали чемоданы, получившие по два-три "отказа", тем более, что в любой момент можно было уехать в Израиль... Но Америка манила!
В "NAYANA", как в любой крупной Организации махрово цвела Бюрократия! Редко кому везло с "ведущим". Соломону повезло! Его делами занималась милая еврейка итальянского происхождения, искренне и беззаветно отдающая себя всю МИССИИ. Миссии помощи советским евреям в обретении новой Родины! Всегда с улыбкой, доброжелательно и терпеливо, при этом чётко и скурпулёзно Эстер возилась со своими подопечными, как любящая мать с капризными, но любимыми чадами. Её "семьи" выскакивали из Италии в США, как свежие круасанты из рук умелого пекаря. Им завидовали.
Прошло чуть более двух месяцев, и почтальон вручил Соломону "РАЗРЕШЕНИЕ"! Те, кто были, знают - этот срок ожидания лотерейно мал. В семью пришёл ПРАЗДНИК! Отъезд предписывался через семь дней, но за документами "Глава" семьи должен был ехать в Ладисполи. Дорога занимала три часа в один конец с пересадкой в Риме. На следующий день первый утренний автобус увозил Соломона, упакованного благодарственными подарками в виде "Ангорской шали", бутылочки "CLEMAT" и роскошной коробки "Ассорти" фабрики им. Розы Люксембург в Новую Жизнь.
В Риме, ожидая автобус на Ладисполи, зацепился взглядом за цветочные ряды, ярко и шумно раскинувшиеся на площади. Букет шикарных роз стал финальным аккордом к симфонии благодарности. Возле Оффиса традиционно бурлила Толпа. Соломон шёл к главному входу! Он улыбался. Люди расступались, всем было ясно, зачем он здесь. Его поздравляли, похлопывали по плечам, пытались жать руку. Но руки были заняты. В коридоре кто-то из персонала, заметив заминку посетителя перед кабинетом, засмеялся, пожелав по-итальянски удачи, открыл для него заветную дверь.
Увидев вступившего через порог подопечного "ведущая" явно смутилась, встала из за стола, нервно одёрнув манжеты на блузке, подняла какие-то испуганные, что ли, глаза на Букет, спросила: "Yeto dlya menya?.. Spasyibo! Otchen' krasivo! No ya ne mogu yeto prin'yat'..." Сияющий Соломон восторженно разразился в ответ, что мол это - сущая безделица, благодарность его семьи не имеет пределов, а цветы, так вообще - от чистого сердца и его широкой "русской" души. Не обращая внимание на всё большее смущение женщины, он, обнаружил на окне какую-то вазу, свалив подарки на стол, а цветы - в вазу, выжидающе уставился на хозяйку кабинета. Эстер внимательно взглянула на фантанирующего благодарностью и комплиментами мужчину, тряхнула головой, и видимо, что-то для себя решив, произнесла: "Prihodite k pyati". K пяти, так - к пяти! Счастливый "Глава" приложившись к ручке этой Замечательной Женщины!!!, чем ещё больше вогнал её в краску, ничего этого не заметив, помчался к ближайшему телефону звонить в Тарваянику.
- Ребята! Всё отлично! Подарки взяла! Бумаги будут готовы в 5!!!
-Как же ты будешь добираться? Ты же не успеешь на последний автобус из Рима?
Да, действительно, этот момент как-то был упущен... Но Соломон очень любил свою семью, он ведь всегда жил ради них, что ему - перебедовать ночь, благо знакомых - пол-Ладисполя. На том и порешили.
Ровно в 5:00 Соломон робко стучался в Дверь. Услышав: "Pronto", он зашёл. "Ведущая" с улыбкой вручила пакет с документами, поздравила и, кивнув на соломоновы подарки и цветы, произнесла:"Byerite, poidyomte so mnoy, budu kormit' vas diner s ital'yankiy vine." Мало-что соображая, неотрывно глядя на пухлый конверт в своих руках, Соломон выполнил команду, и через некоторое время обнаружил себя на улицах Ладисполи с цветами и пакетами в компании со своей "ведущей".
Квартира Эстер была небольшой, но минимум мебели в стиле "Modern" создавал ощющение простора. А ещё был балкон. Нет, БАЛКОН! Был он огромен, метров шесть глубиной, опоясывал две стены, и попасть с него можно было на кухню и в спальню. На этом чуде итальянской архитектуры хозяйка и сервировала стол на двоих. За ужином Соломон привычно балагурил, шутил и даже пытался петь Высоцкого. Где-то в глубине души робко шевелилось ... удивление?, нет, скорее - умиление чужими традициями, как бы у нас сказали, алаверды по-итальянски. Но бурлящее Счастье не давало сосредоточиться. В районе полуночи он слегка запаниковал, но "джентельмен" взял верх над "интелигентом", и решив, что одесситы, обещавшие ему приют, простят его по старой дружбе, продолжил изливать всю свою безграничную благодарность "этой замечательной еврейской итальянке!".
Когда расслабленный и умиротворённый, развалясь в кресле, он курил и прикидывал в голове прощальные фразы, то не сразу заметил появившуюся с другой стороны балкона хозяйку. Она успела переодеться, и теперь на ней был домашний халатик , на вкус Соломона - слегка экзотичный. Взяв гостя за руку, Эстер провела его через спальню в ванную, вручила большое полотенце, новую зубную щётку в целофане, сказала что-то мягко по-итальянски, улыбнулась и вышла, прикрыв дверь. Соломон протрезвел! Отдадим ему должное, мысль об окне ему в голову не пришла. Соломон был верным мужем, отцом и дедом, он ниразу не изменил своей жене. И вот, ситуация! Соломон лихорадочно просчитывал варианты...
Завтрак был лёгким, прощание - нежным и чуть смущённым. Он ехал в первом утреннем автобусе в Рим. Нет, он был уже на пути в город мечты - в New York. Он не знал тогда, что на юге Италии существует традиция, когда мужчины букетом из роз откровенно заявляют о своих намерениях, а женщины, принимая цветы, отвечют согласием. Он ехал к своей семье, слегка смущённый, но счастливый, без чувства вины. Он вёз билеты в Будущее! Ведь он всегда жил для других.
Олег Рябюк.
New York
October 2014.