Несмолкаемое блокадное эхо. Часть 1. Наденька. 2

 
Зимние серые дни быстро перетекали в сумерки. 
Наденька вечерами сидела на низкой табуретке около печки голандки,
прижимая к горячим изразцовым плиткам то спину, то ладони - отогревалась
долго и сосредоточенно.  Братья  и отец   вроде как и не замечали её присутствия, за весь вечер звали только ужинать и затем  в какой-то момент звучал голос отца:
- Всё сыны -  на боковую.
    Надька , живо спать! -

Девочка каждый раз вздрагивала от негромкого, но резкого и всегда нежданного ею оклика,
Вставала, брала в руки табуретку и выскальзывала из комнаты .  Двигалась бесшумно по коридору,
отсчитывая в  темноте двери - раз, два, три, четыре, у пятой останавливалась, ставила табуретку,
забиралась на неё вставала на носочки и... дотягивалась до выключателя. В туалете было так холодно,
что Наденька, справив свои дела, часто забывала  табуретку и возвращалась в комнату бегом,
не погасив света.
Забиралась с трудом на высокую кровать.   
Засыпала Наденька трудно - сворачивалась калачиком, усиленно шевелила пальчиками и всей передней частью ступней. От отца,  спящего рядом,  сильно  пахло табаком и еще чем-т неприятным. Тяжёлое холодное ватное одеяло  не согревало, а девочка не догадывалась подбить его под себя. Да, скорей всего, ей и не хватило бы для этого сил.
В комнате на другой кровати спала тетя Аня с дочкой.  Братья спали на сдвинутых друг к другу стульях.  Наде хотелось спать с дочкой тети Ани, Катей, но  это было невозможно. Она не раз слышала как тетя Аня кричала:
Взял девчонку, вот и спи с ней теперь.

Просыпалась Наденька поздно, когда серое ленинградское небо начинало пропускать сквозь себя скудный зимний свет.  Вставала  только тогда, когда становилось невыносимым чувство голода. Но сначала спешила к печке: раскидывала руки, обнимая неостывшие белые  плитки, всю себя вжимала в печь, растопыривала ладони, поворачивала то правую, то левую щёчку к печке.   Обессилев, но вобрав в себя запас тепла, бежала в туалет.
Затем возвращалась в комнату, брала со стола аллюминевую кружку и выпивала неохотно немного воды.
Наденька знала, что чувство голода утихнет на какое-то время.

Наконец приходил отец, приносил хлеб и суп в котелке.
- Здорово, Надюха! Встала, дочка, вот и хорошо.  Давай-ка ешь скоренько.
Завтра на фабрике кашу сварят, так я тебе уже каши принесу,-

Пока дочь ела,   отец курил,  Дым выпускал кольцами, то большими, то маленькими, забавлял девчонку - та заворожено смотрела на плывущие вверх цепочки и спешно
ложку за ложкой глотала жидкий суп. Оставляла на донышке недоеденными пару ложек.

Главное лакомство - хлеб  Наденька съедала медленно над котелком и завершала
завтрак-обед последними двумя ложками супа с хлебными крошками.

-Ну, наелась, Надюха-горюха? Теперь пора нам с тобой на вторую работу.-
говорил отец,  - давай одевайся. 
И скоро мужчина такого маленького роста, что скорее можно было подумать, что это подросток,  сутулясь и прихрамывая шёл осторожно по улице. Следом по утоптанному за день снегу спешила девчонка.