Наконец Вовка Гименеев разбогател настолько, что смог позволить подарить своему двенадцатилетнему сыну Димке – велосипед. Да еще не простой, а горный. То есть с возможностью прыжков с трамплина, горок, движения по сложной, пересеченной местности, с максимальной эксплуатацией всех потребительских свойств данного средства передвижения, приводящегося в действие мускульной силой человеческих ног. Стоимостью аж в 300 долларов.
Это было круто!
Жил Вова неподалеку от одного из московских парков, который находился в районе с возвышенностями, низинами, крутыми склонами и такими же подъемами и детишки, обладающие подобными «агрегатами», с началом оттепели, начинали сооружать искусственные трамплины, препятствия, либо пользоваться естественными, дабы испытать своих двухколесых «приятелей» по полной программе. А в этот год оттепель наступила необычайно рано: в конце февраля, чем сын Вовы – Димка и воспользовался. За что и поплатился!
Где-то, через неделю, после вручения столь ценного подарка, Володя, вернувшись после работы, домой застал супругу и сына в слезах. Из их крайне неполного рассказа Вова уяснил: первое, что два каких-то великовозрастных негодяя сперли, подаренный им «лисопед»! Второе: что эти преступники, видимо неплохо были знакомы либо с грамотным адвокатом, либо с творчеством знаменитого детского писателя В.Драгунского описавшего нечто подобное от имени своего сына Дениса (в настоящее время – Дениса Викторовича, тоже писателя), у которого, при сходных обстоятельствах, угнали велосипед, без всяких криминальных последствий для злодея.
Почему? А потому, люди добрые: что если вспомнить этот рассказ, то с точки зрения закона, к угонщику предъявить какие-либо требования в рамках уголовно-правовых отношений – невозможно! Что же там имело место быть? Мальчик постарше, с собачкой, подошел к мальчику помладше, у которого во владении, пользовании и распоряжении имелся велосипед и, предложив собачку в качестве залога: «Друга в залог оставляю!», попросил прокатиться на этом средстве передвижения.
И натурально уехал в неизвестном направлении, а собачка, вырвавшись, убежала вслед за хозяином. А мальчик, хозяин велосипеда, остался и без велосипеда и без залога. Что это? По-сути, чистейшей воды мошенничество, правда, труднодоказуемое. Мальчик, ведь просил только покататься? Залог оставил? А то, что собачка-залог убежала, чья вина? Собачку ведь не допросишь – в курсе ли она была преступных намерений своего хозяина? И, даже если мальчика угнавшего велосипед задержать, он, вполне предсказуемо скажет, что или заблудился и не нашел дорогу назад, или даже возвращался, хотел вернуть велосипед, но не нашел его хозяина и вот, до сих пор ждет, когда же он сам объявится?
Нечто подобное рассказал и сын Вовки Гименеева – Димка. А именно: никого не трогая, он и его дружок – Саня Ребров положив горные «велики» сооружали неподалеку на склоне, трамплин из снега и льда. А рядом, недалеко от них стояла старая автомашина марки «Москвич-412», практически раритет. Из этой автомашины, через некоторое время, выбрались два великовозрастных детины, словно прогуливаясь, подошли к велосипедам друзей, прыгнули на них, крикнули: «Мы только прокатимся и вернем, можно?!» и сиганули так, что только ледяные брызги взлетели из-под колес, только их и видели! Димка еще рванулся за ними вопя: «Нет, нет!!! Не разрешаю!!!» промчавшись за угонщиками аж два квартала, а Коля Ребров так и остался стоять с раскрытым ртом, обалдев от такого хамства и произвола. Номер «Москвича» Димка, кстати, запомнил!
Выслушав все подробности данного происшествия, Вова мгновенно пришел к выводу, что если бы подобное заявление о совершении преступлении я попало к нему на рассмотрение, лично он бы вынес постановление об отказе в возбуждении уголовного дела. Почему? А по вышеприведенным основаниям! Жулье, что говорило? «Мы покатаемся и вернем!» Даже если их задержать, они будут стоять на том, что не слышали, что им кричали: «Нет, нельзя! Не разрешаю!!!» И если рассказать так, как было на самом деле, никто, никогда уголовного дела по данному заявлению не возбудит!
Но не для того же Гиминеев прослужил десять лет в уголовном розыске, чтобы какие-то фраера «ставили» его, как последнего лоха на триста американских долларов! Ладно, если бы как первого доха, а то ведь – последнего! Из чего вообще исходят подобные преступники, планируя столь дерзкое преступление? Из того, что потерпевший будет рассказывать, как все было на самом деле! А если нет? А если кое-что изменить? В этом районе уже несколько лет подряд идут угоны велосипедов, и злодеи пользуются одним и тем же шаблоном: «Мы покатаемся и вернем!» Естественно велосипеды не возвращаются, уголовные дела не возбуждаются, а угоны идут, один за другим!
«Пора положить конец этому безобразию!» - подумал Володя и заявил сыну:
- Димка, все нормально, но, кое-что надо изменить!
- Это что? – удивился Димка.
- Значит, все было так, как ты рассказал, кроме одной мелочи: когда эти злодеи кричали вам: «Мы покатаемся и вернем!», а вы, причем оба, не только ты, но и Саня, завопили: «Нет, нет, не разрешаем!!!», вцепились в велосипеды, а они вас оттолкнули и уехали! Понял? Нет? Разъясняю. Это будет уже не мошенничество, а грабеж! Это уже тяжкое преступление в отличие от мошенничества, которое еще и трудно доказуемо. Тут постановление об отказе в возбуждении вынести будет, как бы – нереально. По сути, эти бандиты и планировали грабеж, но они ведь уверены, что вы подтвердите их слова о том, что они обещали вернуть велосипеды? А вы их не подтверждаете! А вас, потерпевших – двое! И раньше вы этих парней не видели, никогда с ними не встречались, не конфликтовали, ничего не делили и причин оговаривать их у вас – нет! Вот и все! Понял?
- Понял! – кивнул головой Димка.
- Теперь дуй к Сане, проинструктируй его и идем в милицию!
«Ну, что может быть в самом «пиковом» случае?» - думал Володя, - «Да ничего! Эти хмыри, реально велосипеды – угнали! Доказательств тому, что они просто хотели покататься и, в дальнейшем, пытались их вернуть, они, действительно, представить не смогут. Конечно, скорее всего, угонщики будут представлять дело так: «мы хотели только покататься», но, нашим-то ничего не грозит! Статья 306 УК РФ предусматривает уголовную ответственность за заведомо ложный донос, а заведомо ложного доноса нет, так как имущество действительно – негодяями похищено! Искусственных доказательств обвинения мальчишки не создают. Более того, они не достигли возраста привлечения к уголовной ответственности в соответствии со статьей 20 УК РФ, а стало быть, в этом самом «пиковом» случае – нет субъекта!»
И по возвращении Димки, Володя совместно с сыном двинулся в местное ОВД, где оперативный дежурный принял заявление и выдал талон уведомление, а дежурный опер в его присутствии опросил Димку, и их отпустили восвояси.
К удивлению Володи правоохранительная машина раскрутилась довольно быстро, правда, благодаря номеру «Москвича», который запомнил Димка. Уже к следующему вечеру злодеи были установлены, а два похищенных велосипеда изъяты по их местам жительства и возвращены потерпевшим на ответственное хранение, (поскольку были признаны вещественными доказательствами по уголовному делу).
Конечно, как и предполагал Гименеев, привлеченные к уголовной ответственности лица затянули свою заученную «песенку» о том, что «хотели просто покататься», что допускают: потерпевшие просто не услышали их «обращений», но умысла на угон у них не было!
Для устранения существенных противоречий в показаниях двух сторон и была проведена очная ставка.
А что такое очная ставка? На взгляд и большинства следователей, и большинства адвокатов, абсолютно бесполезное следственное действие, в ходе которого «следователь, выясняет у лиц, между которыми проводится очная ставка, знают ли они друг друга и в каких отношениях находятся между собой. Допрашиваемым лицам поочередно предлагается дать показания по тем обстоятельствам, для выяснения которых проводится очная ставка. После дачи показаний следователь может задавать вопросы каждому из допрашиваемых лиц. Лица, между которыми проводится очная ставка, могут с разрешения следователя задавать вопросы друг другу».
По-сути если каждое из допрашиваемых лиц стоит на своем, то противоречия как были, так и остаются – не устраненными.
Так произошло и в этот раз. Поскольку Димка был несовершеннолетним, Гименеев-старший присутствовал на очной ставке в качестве законного представителя Гименеева-младшего. Угонщиками, действительно оказались два великовозрастных детины, лет по двадцать каждому.
Показания первого злодея на очной ставке сводились к тому, что он, такой хороший, хотел просто реализовать свою, практически детскую мечту о катании на хорошем, горном «велике», которую никак не могли реализовать его несчастные родители, в связи с чем он и попросил, практически на коленях, у доброго, славного мальчика проехать на его велосипеде метров пятьсот, но потом заблудился и никак не смог найти дороги назад, а потому бесконечно благодарен сотрудникам милиции, которые ему в этом помогли! Иначе он, до конца своих дней не простил бы себе этого, пусть и не по его вине, нехорошего поступка. Более того, он обязуется впредь (если его вновь посетит такое желание – прокатиться на чужом транспортном средстве), не только крайне учтиво просить об этом одолжении, но и подробно изучить расположение улиц и переулков района, в котором его застанет столь непреодолимое желание. А также записать адрес хозяина средства передвижения, дабы подобных эксцессов более не возникало. Конечно, он лично никого не отталкивал, все произошло исключительно по обоюдному согласию.
- Понятно, - вздохнул следователь, - теперь ты, обратился он к Димке, - расскажи, как все произошло.
Димка и рассказал.
- Ты что?!! – взорвался первый угонщик, - Ты, что несешь! Да разве мы вас отталкивали?!!
- Молчать!!! – неожиданно для себя рявкнул Володя, - Ты рассказал свою версию и тебе никто не мешал и не перебивал! А вот теперь он, - Гименеев махнул рукой в сторону своего сына, - расскажет, как все было на самом деле! Он тебя раньше не знал, не видел, и повода тебя оговаривать у него – нет!
Злодей сгорбился на казенном стуле, обхватил голову руками и застонал как от зубной боли…
Примерно также прошла очная ставка и со вторым фигурантом этого уголовного дела.
Довольно быстро было завершено предварительное следствие, назначен и проведен судебный процесс. К чему приговорили любителей чужих велосипедов, Володя так и не узнал, поскольку не интересовался. В суд давать показания Димка ходил один, поскольку Володя приболел, а его жена была занята по работе. Димка дал показания и ушел. С тех пор угоны велосипедов на этой территории как-то сами собой прекратились, хотя раньше от них покоя не было ни местным детишкам, ни оперуполномоченным уголовного розыска.
«Нашли же способ против этого бедствия!» - с удовлетворением думал Володя, вспоминая Глеба Жеглова, который тоже применил подобный прием против злодея «Кирпича», - «Нашли! А если бы раньше его применили? Сколько бы времени, нервов и денег сэкономили. Действительно, все беды от безнаказанности!»