Николай КРАСИЛЬНИКОВ
ГАФУР ГУЛЯМ УЛЫБАЕТСЯ
Гафур Гулям (1903 — 1966) народный поэт Узбекистана, лауреат Ленинской премии, в обычной жизни никогда не пребывал в «Башне из слоновой кости» и к нему никак не подходил, как нынче бы сказали, «гламурный глянец». В общение он был прост, доступен, а в кругу близких друзей-единомышленников — просто непревзойдённый шутник и аскиябоз, каких — поискать!
Эти черты характера знаменитого поэта ярко проявились в его ранних прозаических произведениях — фельетонах, юмористических рассказах, особенно в замечательной повести «Озорник», переведённой на многие языки.
В начале 70-х годов автор этих строк работал редактором в издательстве художественной литературы и искусства им. Гафура Гуляма. Не символично ли это?!
Издательство располагалось по улице Навои, д. 30., и его стены кабинетов ещё помнили не остывший голос поэта, грустную улыбку, характерное покашливание.
В те годы частыми гостями издательства были поэты, писатели, переводчики, хорошо знавшие Гафура Гуляма. Это и непредсказуемый Азиз Абдураззак, и ироничный Юсуф Шамансур, и неутомимый Александр Наумов (И. Наймарк)…
Тогда же с их слов я и записал, предлагаемые читателям, микро-мемуары. А где в них шутка и где — быль, судить не мне.
1
Гафур Гулям – большой поэт и большой шутник-аскиябоз – всерьёз рассуждал в кругу друзей на супе под виноградником, что душа человека после смерти обязательно переселяется в кого-нибудь: в бабочку, рыбу, лису, шакала или тигра…
– Вай, неужели? – удивился кто-то из слушателей.
И тут в наступившей тишине в проломе соседского дувала показалась морда осла. Длинноухий бесцеремонно трижды иакнул.
– Истинная правда, – ответил Гафур Гулям.
– А, а подтвердить… можете? Хоть один примерчик… – пристал тот же надоеда.
– Да хотя бы этот осёл, – невозмутимо сказал поэт. – В него недавно переселилась душа нашего соседа – крикуна и выпивохи!
2
Гафура Гуляма навестил друг-поэт.
– Дорогой устоз*! – радостно поделился он сокровенным, – наконец-то вчера я завершил свою поэму о любви…
– Похвально, похвально, – одобрил мэтр. – Оставьте. На досуге обязательно прочту.
– Видите ли, – замялся поэт. – С поэмой произошло несчастье…
– Какое несчастье? – удивился мастер.
– Невероятное, – ещё больше смутился поэт. – Рукопись я оставил в саду на скамейке. А когда вернулся, нашёл одни клочки. Соседский козёл-паршивец сжевал.
– Вай-вай, – от души посочувствовал Гафур Гулям. – Никогда бы не подумал, что козлы так разбираются… в поэзии!
3
К Гафуру Гуляму на чашку чая заглянул знакомый художник. Пожаловался:
– Тяжело мне, домулло…
– Что случилось? – спросил гостеприимный хозяин. – Может, я смогу помочь?..
– О нет, – отмахнулся художник. – Я думаю о странных вещах…
– Каких? – удивился Гафур Гулям.
– Прошло полтора года, а я всё не могу продать картину, которую написал за два-три дня. Что делать, ума не приложу!
– А вы попробуйте, – успокоил знаменитый поэт, – следующий раз поработать над картиной полтора года, и тогда наверняка продадите её за два-три дня!
4
Рассказывают, что сосед Гафура Гуляма – парикмахер и вовсе не враг пиалы-другой крепкого вина – часто за малейшую провинность издевался над своей плутоватой собакой.
Однажды вислоухий пёс без спроса стянул из летней кухни кусок казы – конской колбасы, вкуснейшей, надо сказать, штуки. Так вот, хозяин поймал пса и стал остервенело лупить палкой.
– Ты понял, за что я тебя бью? – при каждом ударе повторял парикмахер.
Пёс, поджав хвост, лишь визжал в ответ.
– Ты понял? Понял?
Не выдержав надругательства над животным, Гафур Гулям выглянул из-за низкого глиняного дувала и раздражённо сказал:
– Уважаемый сосед! У вас такие претензии к собаке, которые заведомо невыполнимы.
– Это почему же? – опустив палку, спросил парикмахер, переводя дух.
– Ну, во-первых, чтобы собака понимала вас, по крайней мере, вы должны сначала обучить её человеческому языку.
– Ийе! – искренне удивился сосед. – Неужели это возможно?
– Возможно, – вполне серьёзно ответил поэт и продолжил: – А во-вторых, пёс всё равно не поймёт, за что вы его лупите.
– Как это не поймёт?
– А так, – улыбнулся Гафур Гулям. – Собаку надо не забывать и кормить. Наука даётся только на сытый желудок. И животному, и человеку – одинаково!
Поверил ли парикмахер словам знаменитого соседа, не знаю. Но с тех пор, говорят, никто не слышал больше визга несчастной собаки. Или вислоухий и вправду научился внимать словам хозяина?..
5
Загулявший на дружеской пирушке поэт возвращался домой глубокой ночью. Но за квартал до дома устал, ноги заплетались, и он не выдержал – плюхнулся на скамейку в скверике… Проснулся перед рассветом от озноба. Хотел пошарить по карманам, а… брюк – нет, и ботинок – тоже, и рубашки с галстуком… Хорошо ещё, трусы оставили! Вай, раздели… Как тут быть?..
Город просыпается. Трамвайные звонки слышны. Вон первые прохожие спешат на работу… Не побежишь же мимо них совершенно голый, в одних трусах. Сочтут ещё за умалишённого. Что делать?
И тут грустный взгляд поэта упал на обрывок газеты… А что, если?.. Ну конечно! Поэт подобрал обрывок (к счастью, рядом оказалась обугленная головешка!), начертил этой головешкой цифру «1». Примерил к груди. Вот и хорошо – можно бежать!
И поэт побежал трусцой в сторону дома. Встречные люди оглядывались на столь раннего спортсмена-бегуна, а знакомые удивленно поднимали брови.
– Куда вы в такую рань, сосед? – спросил кто-то вдогонку.
И поэт лаконично ответил:
– У меня – кросс!
И самые неискушенные одобрительно кивали:
– Надо же… Наш земляк – первый!
… Так ли это было на самом деле или не так – никто не знает. Но почему-то Гафур Гулям этот случай (а может быть, анекдот?) любил рассказывать друзьям от первого лица. Вообще поэтов трудно понять: где у них выдумка, а где быль… А у таких «озорников», как Гафур Гулям, тем более…
6
После сытного плова гостеприимный хозяин С.А. спросил гостей, среди которых находился и Гафур Гулям:
– Какой чай принести: чёрный – индийский или зелёный – самаркандский, 95-й?..
Пока гости в замешательстве думали, знаменитый поэт и выпивоха ответил:
– Белый… в чайнике…
7
Гафур Гулям в кругу друзей любил повторять:
– Человека судят не по словам – попугай тоже умеет говорить, не по бороде – у козла борода тоже есть, не по голосу – у ишака голос громче, а по уму…
Это, конечно же, касалось и некоторых стихотворцев, их легковесных творений.
8
Поэт Азиз Абдураззак часто бывал в доме Гафура Гуляма. Однажды они должны были вместе отправиться на встречу с читателями. Мэтр надел новый костюм, но он почему-то оказался в пуху. Абдураззак стал помогать стряхивать пушинки. При этом он приговаривал:
– Увидят люди и скажут: Гафур Гулям хлопок собирал!
– Нет, это ты так скажешь, – парировал классик. – Будет хуже, если они подумают, что Гафур Гулям спал в курятнике…
9
Как-то Гафур Гулям пригласил друзей-поэтов на плов. Перед пловом, как водится, гости хорошо выпили. Во время еды и после на Востоке употреблять спиртное не принято. Ведь настоящий плов готовится на бараньем жире, и спиртное может вызвать самые неожиданные последствия. Иногда трагические.
Но вот к столу подали «падишахское» блюдо. Гости «аппетитно» засучили рукава, и вскоре ляган стал чист.
— Хош, — удовлетворённо вздохнул гостеприимный хозяин, испытующе оглядел гостей — все ли довольны? — и вожделённо сунул руку под курпачу. На столе появилась во всей своей красе бутылка «Столичной».
— Йие, — удивился кто-то из друзей-поэтов. — Разве вы, домулло, не знаете, что после плова, ну, это самое, нельзя?..
— Знаю, — улыбнулся мэтр и громко крикнул в открытую дверь, ведущую на кухню:
— Жена! Срочно готовь второй плов…
______________________
* Уважаемое обращение к мастеру (узб.)