Одних стираешь, точно мел с доски
Других – с трудом из сердца вырываешь
И без одних ты счастливо живёшь
А без других никак не выживаешь.
Маргарита Фортье.
ИЗМЕНА – для меня это понятие стало размытым, потеряло чёткие границы. В современных реалиях его как бы вовсе не существует, наоборот – поощряется разнузданность инстинктов на всех уровнях: в кино, телепередачах, литературе и реальной бытовой жизни. Окно Овертона работает на полную катушку и то, что 20 лет назад было немыслимым - сейчас выглядит как разновидность нормы. Нормы, которая убивает и разрушает.
В чём я на сегодняшний день уверена – ИЗМЕНА это продукт слабости духа и невежества. Причём невежество содержит в себе очень широкий диапазон: от наивной неопытности до тупого инфантильного упрямства. Все эти «продукты» становятся причинами ИЗМЕНЫ или предательства и крушения чьих то надежд . Или самой жизни. И уж точно ИЗМЕНА изменяет твою жизнь, добавляет опыт – пусть и тяжёлый. Отрицательный результат – тоже результат. И вполне возможно, если человек тебе «изменил» – это не твой человек. И никогда «твоим» не был. И снова – всё очень индивидуально. Можно всю жизнь порхать по разным прекрасным цветам, даже не пытаясь выстроить серьёзных человеческих отношений. Это кого и на что хватает.
Подружка моя собралась замуж. Все, ВСЕ вокруг видели, что она делает опасный шаг. Бригадир прямо ей сказал: «Гусь свинье не товарищ!» Мать ей писала: «Опомнись, что ты делаешь! Он хулиган и бандит – уголовник!» И я ей говорила:
- Ты хотя бы соображаешь, что делаешь? Три судимости! За драки. Вырос в детском доме, что такое семья не имеет понятия. Ну да, красивый, умный и руки золотые. Но ведь мало этого для создания семьи. Мало!
Эта дурёха мне отвечала обычные в таких случаях вещи. Что он исправится. Что я не знаю какой он на самом деле хороший. И что он её любит, он НАСТОЯЩИЙ мужчина. И что она ему поможет, отогреет и спасёт!
Ну да, кулаки у него при необходимости работали очень профессионально – какой - то даже разряд имел боксёрский. И в шахматы играл и даже полка с философскими книгами была в чистейшей и уютной комнате, где он жил совершенно один, без всяких соседей.
Позвал замуж, предварительно убедившись что она девушка. И она, дурёха, согласилась! Правда, перед тем как официально войти в статус замужней дамы, его предупредила:
- Будешь мне изменять с другими тетеньками – уйду. Не смогу так жить.
На что он снисходительно погладил её по плечу:
- Эх ты, мурлыка!
Дальше всё как обычно – свадьба, быстро забеременела…
Потом первый удар: его друзья (они как три мушкетёра - и работали и гуляли вместе) вовлекли его в "восстановление справедливости". Кто-то из них пытался пойти в "гости". Его, как водится в тех краях, послали довольно далеко. Он жутко оскорбился, кликнул клич и молодой муж постарался помочь – избили «негостеприимных» хозяев так, что те попали в больницу. На производстве образовался простой, дело дошло до милиции. Вообще там часто дрались, но всё как то обходилось: выпили - поругались - начистили друг другу физиономии - на другой день "сосчитали раны", похвалились кто кому и как врезал - и всё! А тут не обошлось и загремели все трое. Подруга моя, как верная жена передачки посылала, переживала, жалела и ждала суда. Боялась, что не дождётся – рожать надо будет. А там до роддома семьдесят километров. Поэтому ближе к сроку она думала домой поехать, там получше с расстояниями.
Но тут подоспел второй удар: встречается нам на улице женщина знакомая и начинает мне рассказывать про наших «декабристов». Во всех красках, в подробностях о том, как она их «застукала» в каком - то балкЕ. Открыла дверь и увидела трёх возбуждённых мужиков. Один «трудится» над разложенным полупьяным дамским телом, двое других, пуская слюнки, ждут.Очереди своей.
А подруга моя стоит рядом и её рассказ красочный слушает!
Тётушка расписывает подробности, а я смотрю на подругу мою и вижу, как у неё взгляд будто мертвеет. И сама будто парализованная стою. Останавливать вещунью уже поздно, ничего не изменишь. И только когда она стала рассказывать о том, что эта дама, над которой они «трудились» совсем недавно сделала аборт, только тогда я смогла её остановить, сказала что рядом стоит беременная жена одного из «этих». У той округлились глаза и закрылся рот.
Замечу, что «перестройкой» тогда ещё даже не пахло, поэтому сказать, что мы были в состоянии ступора – ничего не сказать. Нравы в то время были не то чтобы мягче, но намного чище, чем сейчас.
К такой ипостаси своего любимого мужа моя бедная подруга была не готова. Да и как можно быть к такому готовой? Одно дело, когда чудовище превращается в красавца, как в сказке «Аленький цветочек». И совсем другое, когда красавец внезапно оборачивается чудовищем. Она не плакала и не ругалась. Шла молча и это пугало сильнее , чем плач и крик. Мы с ней дошли до их семейного уютного гнёздышка, я какие-то слова ей говорила, тормошила , пыталась как-то вывести из этого ступора! Наконец, будто клапан от давления изнутри открылся и она отчаянно разрыдалась. Мне даже полегчало, хоть какая- то человеческая реакция, не это страшное молчание.
Целую неделю она никуда почти не показывалась, слушала музыку и рыдала, рыдала и слушала музыку. Музыка исцеляла её душу, я это понимала и слишком часто её не тревожила. Так только - убедиться что она жива-здорова.
Она и дальше продолжала таскать передачи в СИЗО, дождалась суда, уехала домой, благополучно разродилась и даже съездила на свидание к мужу. А перед самым его выходом подала на развод. Нет веры человеку – нет семьи по её представлениям. Чего попусту мучить друг друга?
Не самый простой случай измены, но самый, пожалуй, небанальный и много в себя вместивший. В прошлом году она мне сказала, что он ей во сне приснился. Сообщил, что уходит из этой жизни. Ни до, ни после этого во сне он её не тревожил.