Теплые августовские ночи располагают к тому, чтобы не спать.
- Ген, неужели дома нет ничего, кроме чая? Ты как-то не готов к тому, чтобы к тебе внезапно заявлялись в гости.
- Прости, они не так часто ко мне заявляются.
- Ничего. Благо я подготовился.
Странно, что в такое время с улицы видно лишь несколько светящихся окон.
- Ты лучше расскажи, как сам? Как прежде, или лучше?
- Как прежде, наверное.
- Наверное? Уже прогресс.
Погода действительно хороша. Жаль, что в ней уже есть что-то от осени. Хотя, быть может, именно в этом и заключается шарм августа.
- Как институт?
- Неплохо. Твой?
- Тоже. Я в заслуженном отпуске.
Геннадий не до конца понимал, что двигало Максимом, когда он пошел по военной стезе. Желание получить стабильность ценой свободы? Или нечто более благородное, вроде стремления плодотворно послужить Родине? Скорее второе, чем первое: новоиспеченный лейтенант с детства был больше романтик, чем прагматик. Такие люди нынче довольно редки.
- Как служба?
- Идет потихоньку. Хотя, едва ли учебу в военном можно назвать полноценной службой.
- Доволен?
- Еще бы. Сам знаешь, что я к этому и стремился.
Хоть Геннадий и не чурался своего гражданского долга, но военщина - явно не то, чего он хотел в жизни. А чего именно он хотел - не знал. Всегда проще сказать, что нежелательно, чем наоборот.
- Знаю. Рад, что у тебя получилось.
- Спасибо, старина. Ты-то сам что планируешь после учебы делать?
- Мое туманное будущее так и не стало яснее.
- Понятно. Значит, все и вправду, как прежде. А время-то идет.
- Идет. Немного пугающе быстро, не находишь?
- Отнюдь. Все своим чередом.
- Именно это и страшно.
- Что ж страшного? Так и должно быть.
- А разве то, что так и должно быть, делает настоящее положение вещей более удачным?
- Мой тебе совет: лучше не задумывался над тем, что не в силах изменить.
Ежедневный эскапизм с Геннадием уже не работал. Слишком много думал, несмотря на то, что сам знал, как это вредно.
- Вот ты объясни, что тебя так страшит?
- Время.
- Чем? Настолько обыденный предмет едва ли может стать причиной для страха у молодого человека.
- Сегодня молодой, а завтра уже на пенсии.
- Ты доживи до нее сначала.
- Вот-вот. Нас постоянно готовят к каким-то жизненным испытаниям, к борьбе со сложностями, а о схватке с самым главным даже и не упоминают.
- Поясни.
Часы мерно постукивали, предвещая скорый рассвет.
- Смотри. В детстве тебе часто говорили, что хорошо, а что плохо, как себя надо вести, объясняли, что делать в разного рода затруднительных положениях. Ты был вроде рыцаря на белом коне, которого все натаскивали на убийство разных драконов, спасение принцесс и так далее. Учили тебя верховой езде, галантности с дамами, владению холодным оружием. И вот ты наконец покидаешь родной замок в поисках своего дракона, чтобы обрести славу, счастье и все такое.
- Мудришь. Ну, допустим, и что дальше?
Тик-так, стрелки шагали к четырем часам ночи. Догоняли друг друга, как дети при игре в салочки.
- А вот что. Ты все скачешь на своем рысаке, попутно освобождая деревни, прекрасных дам и творя добро. Ты все приближаешься к встрече с этим самым драконом - не суть важно, карьера ли это, построение счастливой ячейки общества или что-то другое. Зависит от воспитания. Твой скакун уже издох, ты сам начал седеть, на кончике копья появился видимый слой ржавчины, но решимость твоя не иссякла. Ведь тебя натаскивали на убийство этого дракона с самого детства.
Теплый чай гораздо лучше подходит для тихой беседы на уютной кухне ночью, чем что-либо еще. Кофе слишком сильно бодрит, алкоголь пускает мысли в пляс, а чай - самое то. Геннадий любил чай.
- И наконец ты достиг пункта назначения. Но есть одно важное "но". Дракона нет. Ты стоишь на краю этой проклятой пустыни в своих блестящих доспехах, а дракона нет. Только вдали поднимается черный буран под названием время. И ты понимаешь, что с ним бороться тебя не учили.