Василий Иванович Порохов – руководитель энергоснабжающей организации попрощался с последним на сегодняшний день посетителем, проводив его до дверей кабинета, не потому что посетитель был такой уж важный, а просто захотелось встать из кресла и размяться.
Порохову было уже шестьдесят четыре и при его росте почти сто девяносто и весе сто сорок в кресле он себя чувствовал очень неуютно – мешал живот, ныла спина и отекали ноги. Всё время хотелось прилечь на диван. Но надо было держаться, не показывать виду молодым подчинённым. Молодые дышали в спину, а он хотел ещё пару лет поработать. Поэтому Василий Иванович держался и терпел. Что-что, а терпеть он мог. Смолоду привык, когда спортом занимался. Всегда добром вспоминал своего тренера, уже покойного Егора Ильича и его излюбленный подбадривающий окрик: « Потерпеть! Потерпеть!»
Здоровья и терпения у него хватит. Хуже было с поголовной компьютеризацией. Порохов компьютер ненавидел. Мобильный телефон худо-бедно освоил. Ну, так это всё же лет десять назад было. Помоложе был. А вот с компьютером никак не получалось перейти на ты. Подводила память. Мешали толстые пальцы. И куда-то улетучивалось терпение, когда он безуспешно пытался выудить из ноутбука, всё время стоящего у него на столе, какую-нибудь информацию. Порохов не понимал – почему нельзя сделать хоть один компьютер, где всё будет написано на русском. Мало того, что не знаешь, куда нажать, так ещё и указательный палец его богатырской руки, в которой гранёный стакан не было видно, когда Василий Иванович поднимал тост, попадал одновременно на четыре клавиши, не меньше. Секретарша Леночка ему даже один раз посоветовала отрастить ногти, чтобы, значит, ноготочками было легче на клавиатуре работать. Порохов тогда посмотрел на неё исподлобья и спросил: «Подумала, что сказала-то? Может мне ещё и глазки голубыми тенями подвести?»
Никогда нельзя брать родственников на работу. Даже дальних. А секретарь Лена была двоюродной племянницей его жены. Не то что уволить, выговор объявить страшно. Однажды она перепутала письма и отправила руководителю организации, имевшей большой долг за потреблённую электроэнергию жалобу, написанную на него же в прокуратуру, а прокурору, естественно, предупреждение об отключении электроэнергии, объяснив это тем, что фамилия у обоих была одинаковая – Иванов.
Порохов не выдержал. Взорвался, оправдывая своё прозвище – «Порох», и отчитал её, при этом легонько так постучал бестолковое создание по макушке свёрнутой газеткой. Та в рёв. Пришлось успокаивать. А вечером ещё перед женой объясняться.
Ну, да Бог с ними, с бабами! Василий Иванович вернулся за рабочий стол. Нужно было ещё ознакомиться с поступившей за день корреспонденцией и расписать сотрудникам для исполнения. Порохов взял из папки верхнее письмо. Стал читать:
«Для осуществления мониторинга ФСТ РФ программ по энергосбережению и повышению энергетической эффективности организаций, осуществляющих производство электрической энергии в некомбинированном режиме прошу предоставить информацию в формате шаблона ЕИАС ФСТ РФ в срок до 15 февраля текущего года. Шаблон EEF RCK размещён на официальном сайте ЕИАС ФСТ РФ http:// www.eias.ru. Прошу Вас направить информацию строго в формате шаблонов ФСТ РФ по электронной почте на электронный адрес: oipp 45@mail.ru. При работе с шаблонами макросы не отключать…»
Не дочитал. Раздраженно оттолкнул от себя. Ну, что за бред! Какие шаблоны, какие макросы?! Почему буквально за последние два-три года он многое перестал понимать? Кто придумывает эти термины? Все эти блоггеры, твиттеры, гаджеты буквально сводили его с ума. Ругательства какие-то: гад же ты! Русского языка что-ли нету?
Порохов, услышав незнакомое импортное словечко, стеснялся спросить у подчинённых, что оно означает. Не у жены же спрашивать, та и вовсе ничего не понимает. Поэтому до истинного значения «иностранщины» доходил сам, слушая, в каком контексте его употребляют. Например слово «креативный». По тому, к каким людям оно применялось, Василий Иванович сделал вывод, что оно примерно означает – «дефективный» или кретин. И очень удачно иногда вставлял его в свою речь, заменяя им нецензурное слово.
Конечно, он сейчас отпишет это письмо для исполнения специалисту, а тот принесёт ответ на таком же птичьем языке и он, Порохов, так ничего и не поняв и чувствуя себя дураком, поставит свою подпись. Василия Ивановича не покидало ощущение, что у него на глазах перебрасываются шифровками шпионы, работающие на подрыв экономической мощи России, а он ничего ни понять, ни сделать не в силах. Нет, надо уходить на заслуженный отдых!
Взял следующее письмо:
«Прошу Вас выдать технические условия на подключение к электросетям временного павильона «Пиво» по адресу ул. Советская, 99.
С уважением.
Ген. Директор ООО «Элеонора» Б.И. Чавкин»
Ну, вот наконец-то человеческое письмо. Всё ясно и понятно. Прочитать приятно. Боря Чавкин. Жулик. Всю молодёжь в городе споил. Ещё тебе павильонов мало. Хрен тебе, Боря! Прохоров с удовольствием написал: «Отказать. Нет технической возможности». Потом добавил восклицательный знак и подчеркнул. «Нет, рано на пенсию. Ещё пару лет поработаю. Есть ещё порох в пороховницах!»