В весьма популярном фильме "Розыгрыш" (Мосфильм,1976 г.), созданного известным режиссёром
Владимиром Меньшовым, в главных ролях снимались сразу два актёра - уроженцы Узбекистана:
Дмитрий Харатьян - г. Алмалык Ташкентской области, и Николай Константинов из Ташкента.
Если у Харатьяна это был дебют, то у Константинова уже далеко не первый опыт в кино...
Так вот, сразу откроюсь - Коля Константинов был не только моим соседом по квартире
на Чиланзаре, но даже, пусть непродолжительное время, приятелем раннего детства.
Правильнее выразиться, здесь проживали его дедушка с бабушкой, к которым он частенько
наведывался в гости из другого района города. Как звали бабушку, уж и не вспомню...
Разве что - деда, Лев Сергеевич Бабенко. Да и то, благодаря тому, что тот слыл уважаемым человеком
в доме номер пятьдесят два. То бишь, являлся Председателем домового комитета на общественных
началах - «домком». Под его чутким руководством на громадном пустыре перед фасадом новенькой
четырёхэтажки скопом был заложен яблоневый сад, который спустя многие-многие лета
продолжал радовать сочностью библейских плодов любого случайного прохожего, желающего "согрешить"…
Коля жил на втором этаже третьего подъезда дверь направо, самой обычной двухкомнатной "хрущёвки"
со смежными комнатами. Почему-то особенно запомнилось, когда он ещё был совсем мальцом:
напротив их балкона росла вишня размером с видавшую виды гигантскую берёзу, и Лев Сергеевич,
наперевес через перила, старательно "удил" для любимого внука вполне черешнеобразные плоды -
петлёй из лески на конце удилища. Тут даже на базар было ходить вовсе без надобности -
всем хватало до самого верхнего этажа, да ещё и птицам на крыше перепадало. Бывало, бабушка Коли
потчевала нас рисовой кашей на молоке и компотом из этих самых вишен. У себя дома я привык
к подслащённой каше, а здесь она была просто - подсоленная. Перекусив у Колиной бабушки
мы мчались к нам, густо натирали чесноком громадную чёрную горбушку от буханки
по ноль руб. шестнадцать коп., посыпали солью и, пялясь глазами "в кучку" на громадный
"бутерброд" - смаковали, шатаясь по двору. Это "блюдо" казалось намного вкуснее всех остальных,
почему-то… В этот момент на улицу вываливалась разнокалиберная ребятня со всей округи...
Жгли немеряные кострища на пустыре позади яблоневого сада, под картошку в мундире. Играли
в лапту, в ашички (кости вываренные из суставов задних бараньих ног), в лянгу из козлиной шерсти
(под воланчик), а девчонки ставили спектакли прямо под шпалерами виноградников у подъезда.
Последнее всё было по-взрослому, а главное, с аплодисментами под занавес. Здесь хочется отметить одну
особу с роскошными бантами, уж шибко смахивающую на Мальвину. Возможно излишне кокетливую,
но она мне явно импонировала. Да и не только мне, думаю… Таня была счастливой обладательницей
реквизита - из разнообразных сказочных персонажей для домашнего кукольного театра.
Позже очаровательную девочку родители увезли в Москву, где она, со слов её бабушки,
впоследствии стала самой настоящей актрисой. Жаль, фамилии не знал. Хочется упомянуть,
вечерами весь палисадник перед балконом этой бабушки благоухал чайными розами. А сама
садовница была сродни образу доброй сказочной волшебницы.
Частенько с ребятами мы играли в традиционные "войнушки". Заведомо старательно изготавливали
"бомбы", то бишь упаковывали самую отборную дорожную пыль в кульки из газет
и бросались ею с самых верхних этажей подъездов. И чем дальше, тем круче… "Дым" стоял коромыслом
(перекошенные лица соседей тоже)!
Затем Коля вытаскивал двухколёсный детский велосипед, на котором катались все, кому ни попадя.
Пока, однажды, на него не взгромоздился семиклассник Саша Заболуев – непомерного роста
акселерат. Велосипед в одночасье расчленился на куски, не выдержав экзекуций...
Помнится, так и шли гурьбой – у каждого в руках по детали от вышеупомянутого
инвентаря, а позади всех телепался, размазывая пыльные сопли – разнесчастный Коля…
Иногда в наш двор наведывался - шара-бара. Некий колоритный старик-хоттабыч на ишаке в зелёных мухах,
с несметным количеством безделиц в арбе. Вот здесь был настоящий Праздник Души для всей детворы!
На всю округу обрушивался шквал незамысловатых игрушек и пёстрых свистулек - из народных промыслов;
воздушных шариков, дешёвой бижутерии, туалетной воды, леденцов в виде разнокалиберных петушков
на палочке, пистолетов с пистонами, хлопушек, пупсиков-мупсиков, парафиновой жвачки "сакич", воздушной
кукурузы (типа, попкорн) и т.д. и т.п. А обменной валютой на всё это "счастье" служили самые незамысловатые
пол-литровые бутылки из под лимонада. На реальную стоимость одной такой бутылки, в то время, можно было:
проехать четыре раза в трамвае - позже, "два с половиной раза" окунуться в прохладу новенького ташкентского метро;
купить фруктовое или молочное мороженное, да ещё получить три копейки сдачи.
То есть, опять же, оставались деньги на один проезд в трамвае - при стоимости
безлимитного звонка по телефону-автомату всего в две копейки.
В невыносимую летнюю жару мы плескались в арыке прямо у дома - в хроническом мелководье.
Уровень воды поднимался, разве что, когда не выдержав испытания сорокапятиградусным зноем –
дядя по фамилии Заболуев - отец большого семейства и машинист тепловоза, надёжно перегораживал русло своей
полуторацентнерной массой. Хочется непременно добавить: все три отпрыска Заболуева-старшего –
продолжили дело отца, создав довольно известную в Ташкенте династию инженеров-железнодорожников.
Позже, после многих лет скитаний с родителями-геологами по пустыням, захолустьям
и прекрасным историческим городам Средней Азии,
отслужив срочную в Заполярье, я снова вернулся в Ташкент - где бабушка Коли с гордостью поведала,
что тот уже практически профессиональный актёр и живёт в Первопрестольной. Но через какое-то время
вдруг замкнулась и, скорее даже, старалась быть незаметной… Однажды, при упоминании мной Коли –
с грустью отвела взгляд, отреагировав однозначной фразой, типа, - всё нормально...
А вскоре четы Бабенко не стало.
На самом деле, судьба Коли сложилась весьма трагично: испытания – Славой, тот,
не выдержал, в отличие от своего земляка, сверстника и приятеля по фильму – актёра Дмитрия Харатьяна.
Как позже прояснилось, Коля захотел новых ощущений, примкнул к "свободолюбивому" течению «хиппи» и т.д.
Впрочем, не буду о грустном…
Сегодня, слава Богу, он жив, но выглядит довольно удручающе… Как-то в телепередаче
с Андреем Малаховым, Харатьян обмолвился о нём, примерно так: "А ведь Николай Константинов был,
на тот момент, самым талантливым из нас – и уже с довольно достаточным опытом съёмок в кино".
Неисповедимы Пути Господни, а жаль