Человеку, который меня предал...
Читая томного Бодлера,
Он тщетно силился понять –
К чему есть вера на безверье,
И как суметь весь мир проклясть.
О вы! Цветы надменного разврата,
Цветы насмешек, порчи, зла!
Тот счастлив был ещё когда-то,
Кто вас сумел душой познать.
Он молча гас, как гаснет осень
В краях заснеженных, глухих.
Он смотрит в ночь. Он дня не просит.
В нём зреет месть, в нём зреет стих.
И молча, с тонкою опаской
Его обходит Люцифер –
Заснеженный боец неласков,
Он много помнит о войне -
Войне гнилых, безглазых мразей,
Пустых, надменных дикарей.
И он выходит в непролазный
Уродов мир и мир людей.
Читая томного Бодлера,
Один, в тайге, под сердца стук,
Он силой тьмы рождал химеры,
Идущие войной на тьму.