Я боюсь смерти. Ты боишься смерти. Мы боимся лишиться своего Я. Лишиться всего, что есть… нет, не У МЕНЯ, я понимаю, что ТУДА не отправить всего, что здесь «накоплено непосильным трудом»… а лишиться того, что в мире есть ДЛЯ МЕНЯ, что позволяет мне ощущать СЕБЯ.
Если и есть те, кто смерти не боится, то их мало. Они или уже потеряли своё Я, либо вообще не видят в этом мире ценности того, что можно урвать для себя. И это не те, кто об этом говорит. Кто говорит, что не боится, - тот всего лишь хочет показать, что не боится.
Когда я умру, что останется? Кроме костей в мрачной могиле или кучки пепла в урне, затерявшейся в колумбарии? Хотя чьи-то кости могут разместиться в весёленьком склепе, а пепел – не в эконом, а в элитном колумбарии, - они всё равно останутся костями и прахом…
Общественное мнение предлагает для ответа на сей скорбный вопрос разные варианты.
Например, я остаюсь в своих детях, потом – во внуках. И так далее. Но учёные-биологи утверждают, что организм человека за семь лет полностью обновляется на клеточном уровне. Через семь лет я вроде бы ещё я, а «тушка», строго говоря, уже не моя. Хотя очень похожа на мою. Что оставляет её похожей?
Производные от моего сперматозоида человеки тоже могут быть физически похожи на меня. И даже могут похоже себя вести. Благодаря чему?
Те же учёные доказывают, что все похожести и наследственности определяются информацией, содержащейся на материальном носителе – ДНК. Вдаваться в интереснейшие подробности не будем, только зафиксируем определяющее слово – ИНФОРМАЦИЯ.
Кто-то скажет, что после людей ещё остаются культурные ценности, произведения искусства. Или же ценности материальные – города, заводы, дома и пароходы. Устремляющиеся ввысь и вглубь рукотворные механизмы.
Однако людей, ваяющих шедевры, очень и очень мало. Критически мало. Маловато даже тех, кто производит полезный и долговременный, движимый и недвижимый ширпотреб. И даже о таких остаётся только ПАМЯТЬ. Причем память не столько о том, какие они были видом и нравом, сколько о том, что они сотворили полезного или сногсшибательного. А память – что это, если не информация?
К человеку имеет отношение только привязанная к его образу информация о том, что он придумал, сделал, дал. Хорошее это или плохое, выдающееся это или просто полезное. Если к его образу ничего не привязано, то этот образ просто стирается.
Остаётся память тех, кто человека знал. Да, остаётся. До тех пор, пока остаются те, кто его знал. И память о чём? Только о том, кем был, какую должность занимал и сколько получал? Или же о том, КАКИМ он был и что другим он давал?
То, что я хватаю для себя, умрет вместе со мной. Как раковая клетка умирает вместе с организмом, который она сгнобила вместе с сообществом таких же. Остается жить только то, что я отдал, не важно кому. Важно, что отдавал.
О том, что после кого-то останутся деньги, уже редко кто скажет. Научены тому, что деньги не имеют свойства оставаться…
Можно ещё долго ходить кругами, а можно уже в упор посмотреть на очевидное: после меня останется только информация, каким-то макаром привязанная ко мне.
«…Доживём... наше море вины
Поглощает... время-дыра.
…С нами память сидит у стола
А в руке её пламя свечи…
Это всё,
Что останется после меня
Это всё,
Что возьму я с собой…» - звучит песня Юры Шевчука…
НО: останется ли какая-то информация обо мне У МЕНЯ?
Если только предположить, что кроме меня материального, из плоти и костей, есть ещё нематериальная сущность, которая несёт информацию подобно материальному носителю - ДНК. Но это иная информация, а не только алгоритм функционирования плоти и костей.
С весьма давних пор религии, учения и традиции говорят о душе. Таких разговоров с писаниями ужасно много, жизни не хватит все переслушать или перечитать. И здесь их пересказывать нет смысла.
Всё-таки хочется, чтобы был такой носитель… Если признаться самому себе, если как на духу, а не на публику, чтобы порисоваться эдаким крутым и бесстрашным перед старухой с косой? Что-то временами даже даёт уверенность в том, что такой носитель есть…
Ты считаешь иначе? Что это тело с помощью мозга производит информацию, которая потом где-то существует и гуляет сама по себе? Ну и ладно. Тогда разговор можно закончить.
Если нет – давай продолжим и допустим, что имеется некий нематериальный сгусток информации с оператором в виде сознания, который можно традиционно назвать душою. Он к тебе как-то привязан. Но вот кто кому принадлежит: он тебе или ты ему? Кто же Я истинный: Я-туша или Я-информация?
Итак, где-то и как-то в душе записывается и сохраняется какая-то часть информации. Но для меня чрезвычайно важно, чтобы сохранялась не информация, а сознание. Причём МОЁ сознание.
Предположим, информацию из моей души можно сохранить на флэшку и поместить затем в память новорожденного. И что, мне после этого легче будет умирать? Отнюдь.
«Сознанием» правильнее будет назвать некое остаточное Я, которое остается после смерти тела. Потому что, как известно, сознание развивается на основе развития самоосознания, то есть развития Я человека.
Человеку действительно легче жить и легче умирать, осознавая, что его Я остаётся. И здесь нужно понять, что такое то Я, которое остаётся.
В нашем мире Я определяется свойствами эгоизма, оно – как точка, потому как все силы его, точнее, цель приложения его сил, направлены внутрь себя. Всё о себе и для себя. Такое Я в учениях и традициях называется «тонким телом», которое умирает бесследно вслед за «толстым». Это тонкое тело было всего лишь формой самоощущения духовного Я, спустившегося на уровень «наш мир».
А духовное Я – это не некая точка. В духовном нет отдельного Я в нашем эгоистическом понимании. В духовном каждое из всех людских Я – как «клетка в теле» общей души, хранительницы информации. Поэтому и говорится, что остается информация, то есть уже не точка, одна из многих, а ОБЪЁМ.
Можно сказать, что духовное находится вне меня. «Вне меня» – имеется в виду вне моего желания. Ведь я весь – это желание получать, желание наслаждаться. А духовное находится вне моего желания наслаждаться. Речь идет не о расстояниях и пространствах, а о СВОЙСТВАХ: в свойстве получения нет ничего духовного. Поэтому, говоря «вне меня», я подразумеваю «вне моего нынешнего желания».
С другой стороны, часто слышим, что духовное находится внутри нас. И «Бог внутри нас есть». И кто-то радуется, что никуда ходить не надо, не надо напрягаться, если внутри уже всё есть. А потом оказывается, что внутри – пусто. Ни Бога, ни чёрта… пустота.
Если духовное находится внутри нас, то это значит, что оно проникает гораздо глубже всех наших нынешних мирских желаний.
Если я просачиваюсь сквозь свои многочисленные сиюминутные устремления к чревоугодию, сексу, деньгам, почестям и власти, проникаю всё глубже вовнутрь, в гораздо более важные, вечные, великие желания, – то там я нахожу духовный мир. А духовное желание – это желание отдавать. Оно в полном антагонизме с эгоизмом, который если что-то отдаёт, то только ради получения чего-то бо'льшего.
Только в такой «нутри» может обитать моя вечная часть, которая не умирает и не разлагается. Поэтому мне сто'ит раскрыть её. Раскрыть там другую реальность - внутреннее измерение, которое раньше не ощущал.
А ощутив, вдруг раскроешь другой мир, мир какого-то бессмертного сознания. С этим миром ты уже существуешь вечно. Не раскроешь – не вечно.
ТЫ САМ ПО СЕБЕ – НИКТО. ТЫ МОЖЕШЬ БЫТЬ ТОЛЬКО ЧАСТЬЮ. Частью этого материального мира и частью мира духовного. Или только частью этого мира. Миры могут как-то «соприкасаться» только в сознании. Соприкасаться в кавычках, потому как это не точно, а другого слова не подобрать. Ведь в духовном – причины, у нас – следствия.
А если моё сознание станет частью какого-то бессмертного сознания? С частью приду я к счастью? Наверное, только так и возможно наполнение, которого ничем не достичь в жизни. И только так возможно принятие смерти. Принятие, а не паническое избегание даже темы о том, что будет ПОТОМ.