Выписали скоро Дениса из больницы - на больничном сидеть, а точнее лежать, сетчатку свою в домашних условиях приживлять, на казенной койке она что-то не очень прирастает.
Не одного его, всю их мужскую палату Трупичкина разбомбила после известных событий с треском, переведя на амбулаторный режим. Даже Якуту был куплен билет на самолет до Якутска, а в медздрав республики отбили телеграмму: "Встречайте". Сане язвительно предложили доматривать сказочные его сны дома, Володьку просто сдали в милицию. Говорят даже палатный профиль сменили: сделали женской, и там начались другие истории.
В медицинской карточке Дениса, изложила Трупичкина в подробностях про свою успешную проведенную операцию по спасению молодого специалиста для народного хозяйства и повышение зрения на большие проценты. Выписку же из той карточки на руки отказалась давать категорически.
Надо сказать, что практикантка Анька в гости к Денису так и не пришла и даже по телефону не позвонила, хотя он подробненько написал на бумажке при выписке из больнице: на какой остановке сходить, и чертёжик нарисовал с огромной просьбой прийти - навестить.
Целый месяц зря прождал, полулежа-полусидя на кровати в той единственной позе, со склоненной влево головой, которую рекомендовали занимать, и в коей придётся спать всю оставшуюся жизнь. В конце концов не выдержал, отправился в мединститут, совершенно ничего не зная: ни на каком факультете учится, ни в какой группе. Только курс известен. Простоял на крыльце несколько часов, смотрел-смотрел на входящих и выходящих полу-студенток и полу-студентов, пока в глазах не замельтешило. Ни с чем вернулся обратно.
Ещё через сколько-то дней прямиком в ректорат направился, спросить у секретаря про Сазонову Анну с третьего курса. Назвался её бывшим больным, который лежал в областной больнице, и та его замечательно перевязывала на практике, а он забыл отблагодарить. Секретарша раскосыми глазами похожая на кумушку-лису, ничуть не удивилась, предприняла серьёзные поиски в длинных списках. Не нашла. Проверила иные папки.
– Так ее отчислили месяц назад … за … – пригнулась к бумаге, – аморальное поведение. – А вы тот самый и есть, из-за кого ее отчислили? Помню, помню историю, – снова нагло прищурилась лисьими глазами. - Вроде как в душе вместе мылись? По ночам?
– Всё неправда, – торопливо забормотал Денис, – не мылись мы с ней в душе, это доктор Трупичкина ее в душе ночью застукала, и мокрым полотенцем отстегала ни за что ни про что. А в студенческой общаге с душем проблема. Надо же ей после смены где-нибудь помыться? А я с сетчаткой оперированной лежал, подумайте сами, разве можно после операции отслойки под душем мыться? Запрещено нам. Я до сих пор голову ни разу не мыл еще, боюсь в глаза попасть.
– Заметно, – примирительно сказала секретарша, – только у нас по отчислению из общежития сразу выселяют, так что ничем помочь не могу.
– Вы мне просто адрес общежития скажите, а я как-нибудь туда схожу и узнаю.
Секретарша вздохнула, и написала адрес общежития очень понятным почерком. Вернулся Денис домой довольный, закапался на оба глаза, лёг в позу. В общаге девчонки все равно расскажут, куда она съехала. Завтра сходит до общаги, прямо с утра, закапается и пойдёт. Транспортом пользоваться боялся – тряхнёт, не дай бог, и всё, придётся к Трупичкиной под скальпель с лазером проситься. Совсем слепым остаться страшно. Будешь тогда выпрашивать у щучки операцию: «Порежьте, христа ради, чтобы хоть край чашки увидать!» И тут зазвонил телефон. Денис с большим неудовольствием вышел из позы, снял трубку.
– Это из аптеки, – сказал голос Аньки, – больному Иванову гидрокортизон нужен?
– Нужен. Куда прийти и сколько стоит?
В их палате гидрокортизон, самое дефицитное лекарство, был только у ГэГэ, данный медикамент врачи послеоперационникам не выписывали, в аптеках он всё одно никогда не продавался, лишь на медскладах родственники по большому блату доставали. Доктора советовали: «Если можете найти гидрокортизон для лучшего заживления, настоятельно рекомендуем». А для блата рецепт не требуется.
– Никуда ходить больному Иванову не надо. Лекарство доставим на дом, – в голосе прозвучала усмешка.
Лекарство она действительно принесла. Рассказала, что теперь работает в аптеке, комнату снимает с подружкой на пару рядом с работой, так что нормально устроилась, далеко ездить не надо.
– Интересно, – признался Денис, – как у нас здорово совпало. Верите-нет, я сегодня только что был в мединституте, вас искал.
– Зачем?
– Ну так, вообще. Из больницы вы уволились, в гости не пришли, не звоните, а узнать хочется, как живёте, вот и решил сходить. У нас с вами, по всей видимости, кармические оболочки пересекаются где-то. Только домой вернулся из института, вот и адрес общежития мне дали в ректорате, тут сразу вы и позвонили насчет гидрокортизона. Такие совпадения просто так не случаются.
Анька оглядела его внимательно.
– Руки чистые, а голова в ужасном состоянии. Бывшей медсестре-практикантке просто стыдно за санитарное состояние своего больного. Пора устроить небольшую головомойку.
– Вам секретарь сообщила? – догадался Денис.
– Нет, кармические оболочки пересекаются.
Р-раз!!! – и осияло всё кругом… и день сияет… и два…
Оно конечно, вечного счастья не бывает, спорить с этим трудно. Но, случается, и два дня наполняют душу на все оставшиеся годы тем ясным светом, который иные называют смыслом жизни, ищут его неустанно в научных статьях и дискуссиях, порою во власти, славе и богатстве, а многие даже в тяжелейшей борьбе за высокие идеалы справедливости, ищут-ищут, и не находят.