Здоровую, рыжую Лизку в станице как-то невзлюбили, и даже удивлялись, почему на ней женился красивый и статный Владимир Николаевич, который сразу стал обожаемым врачом в детском отделении местной больницы. Лизавета Яковлевна работала на руководящей должности в райцентре, часто выезжала в командировки, и своих двух рыженьких, маленьких мальчишек оставляла на свою старшую сестру Татьяну Николаевну - чопорную спокойную домоседку. Татьяна была родной дочерью любимого фронтового доктора, за которого мать их выходила по большой, страстной любви, и, поэтому помчалась, не раздумывая, за ним на фронт. С войны она вернулась с фельдшером Яковом, которого выхаживала после тяжелого ранения несколько лет… А своего любимого она похоронила в самом начале войны, когда счастливый Николай Николаевич был убит во время бомбёжки прямо в операционной, не успев поднять вечером тост за дочку. Мать, будто спешила оставить на земле поколение, пока жив был Яков – один оставшийся в живых из их госпиталя…
Ноябрьской дождливой порою, похоронив Якова, она вернулась с кладбища сама не своя, и, обнимая своих пятерых детей, долго плакала, не смотря в их детские лица…
Самую младшую из них, Лизоньку, Настасья уже утром отвела за руку в интернат, потому что надо было работать днем и ночью… Душераздирающий крик Лизоньки, которую тащила по ступенькам воспитательница в главный корпус, всю жизнь стоял в ушах Настасьи…
Когда Лиза подросла, мать трижды пыталась забрать её домой, но доводы директора убеждали в обратном… Так Елизавета, пройдя суровую школу выживания в интернате, получила потом высшее образование, став инженером машиностроения…
Казалось, что жизнь налаживалась, её должны были любить все, но на деле было труднее…
С Володей Елизавета познакомилась на дне рождения у подруги. Брат подруги был ещё студентом мединститута, но умело ухаживал за неприхотливой неизбалованной Лизою, и она потянулась к нему всей душою…
Свадьба была через несколько месяцев, а потом Лизонька помогала мужу окончить институт…
Жили они вначале счастливо, не замечая трудностей, а потом переехали на юг, поближе к морю, о котором мечтали оба. Сразу устроились на работу, через два года получили трёхкомнатную квартиру… Родились дети. С мужем перебралась на юг и старшая сестра.
Это она помогала Лизе поднимать мальчишек, ведь у самой деток не было.
Никто не смог объяснить, как оказались мальчишки на дальнем пруду… Только вытащили их из воды рыбаки уже утонувшими…
Через год после похорон детей детский врач впервые не вышел на обход в больнице, потому что был мертвецки пьян… Еще через полгода Владимира Николаевича не узнавал никто…
Оставшись без работы, он пьяной походкой подходил к подъезду дома, и, задрав голову, кричал с хрипотой: «Лизка, открывай двери, я скоро приду!» После этого Владимир Николаевич пытался забраться на последний этаж. Если второй он еще преодолевал, то на третьем он уже полз… Иногда он так и засыпал между этажами на площадке…
Наверно, именно с той поры, Елизавету Яковлевну стали за глаза называть Лизкой…
Поочерёдно ушли на тот свет близкие люди: мама, сестры и братья, не стало и её пьющего Володи…
Часами Елизавета могла стоять у окна и наблюдать за жизнью двора. А потом, будто встрепенувшись, идти мальчишеской походкой в магазин. Она по пути часто останавливала знакомых и, приветливо улыбаясь, спрашивала о здоровье и делах… Интернатская привычка - быть в курсе всех событий и уметь защищаться - не могла нравиться всем окружающим… Её часто не замечали или старались не замечать…
Семейные подруги к ней заходили очень редко. Хотя и перезванивались часто, потому что отзывчивей и добрее у них не было на примете.
В последнее время Елизавету можно было видеть с черной собачкой и двумя кошками, которым она еженедельно покупала еду в местном магазине…
На собраниях дома она часто выступала с критикой начальства, и её именно поэтому выбрали старшей. Теперь ей приходилось всё чаще скандалить с соседями по поводу мусора и сбора средств для общих нужд… Всё чаще среди соседей можно было услышать обидное - «скандалистка»…
Не так давно в съемную квартиру на втором этаже поселилась худенькая седая женщина - врач. Она от роду была немногословной, а тут и вовсе не могла решить проблему с трехлетней Анечкой-дочкой. Мест в детском саду пока не было, а на работу необходимо выходить ежедневно… Отбросив ненужный стыд, Ольга Петровна с дочерью, не посоветовавшись ни с кем, переступили порог Лизкиной квартиры…
Слова « Лизка – скандалистка» не вязались с шикарной домашней библиотекой, многочисленными цветами на лоджии и чудесными бежевыми коврами на полу. Хозяйка квартиры тут же увлекла маленькую Олесю в живой уголок, где познакомила девочку с добрыми животными… Потом она сыграла на пианино детские песенки и прослушала стихи девчушки. Усадив гостей за круглый стол, начала хлопотать на кухне… Запахло блинами и грибами… Ольга Петровна обратила внимание на гору кроссвордов, а особенно на последний, над которым сама ломала голову третий день… Кроссворд был полностью разгадан. В рамках на стене было множество дипломов международной категории на имя Елизаветы. Заметив удивленный взгляд Ольги Петровны, хозяйка улыбнулась: «Да, да. Всё моё. Не зря есть золотая медаль, потом университетский диплом с отличием и аспирантура. А до этого музучилище… А, вот внуков Бог не дал… Учить уму-разуму некого…»
Ольга Петровна встрепенулась: «Почему не дал? А Олеся? Мы как раз за этим и пришли… Не согласиться ли бабушка воспитывать внучку в домашних условиях?!»
Елизавета растерянно села на стул. Она долго молчала… Слёзы начали медленно покрывать её щёки. Олеська быстро забралась на колени Лизы. Прижавшись всем телом, худышка – коротышка вытирала слёзы бабушке своим белым кружевным платочком: «Я буду слушаться! И никогда тебя не брошу. Ты меня научишь играть на пианино и печь блины, потому что я их люблю! А я тебя научу алфавиту. Я уже все буквы знаю! У меня не было бабушки. А теперь будет! Ура!» Счастливая Олеся закружилась по комнате…
Прошло четыре года… На приеме в кабинет детского врача заглянула симпатичная женщина в норковой шубке. Извинившись, она протянула Ольге Петровне ключ: «Ты забыла! А мы с Олесей на занятиях!» Она тут же ушла.
Ольга Петровна засмеялась и повернулась ко мне с внуком: « Это Елизавета Яковлевна , она умная и благородная женщина… До неё я не верила в добро… Всё пошло иначе после встречи с нею. У моей дочери появилась бабушка. А у меня мама. Как оказалось, мы выросли с ней в одном интернате. Теперь живём вместе. Для меня она – свет в окошке… Я знаю, что теперь защищена на все сто и точно также счастлива! Мой новый муж безумно любит свою родную тетушку и нас с Олеськой и Митенькой… Митя - это мой сыночек - ангелочек … Так его зовёт наша любимица-бабушка…»
Мы вышли из кабинета доктора и сразу окунулись в теплый ноябрьский день…
Ярко светило солнце и выделяло последние листочки берёз перед приходом зимушки - зимы.
Выздоровевший внук весело задевал туфлями листву опавших листьев и, обернувшись ко мне, вдруг сказал: «А что, все бабушки зовут внуков ангелочками? Я думал, что только ты… Побольше бы таких бабушек!»
Я засмеялась в ответ…
20.11.14