Меня и Васю Пупкина пригласили почитать стихи для музыкантов – пианистов и скрипачей,
в салоне мадам Воробьёвой, известной в нашем городе меценатки.
Мы пришли.
Собралось человек десять, пиликающих и стучащих по клавишам.
Я так и не понял до конца, которые из них были мужчины, а которые – женщины.
Казалось, что все – на одно лицо и говорят одинаковыми, писклявыми голосами. Но не в этом дело.
Сначала взяла слово меценатка.
- Дорогие друзья! – обратилась она басом к нам с Васей.
- Что, подружка? – не удержался Вася. Он любит всякие приколы.
Мадам Воробьёва немного сбилась с взятого ею резвого темпа, покраснела и выдохнула:
- Вы, поэты, конечно, люди раскованные. Вам пальцев в рот не клади. А мои ребятки – скромные.
Они долго отказывались выступать в вашем присутствии. Я еле их уговорила.
Они немножечко поиграют для вас. А уж потом вы развернётесь во всём блеске.
Мы многого ждём, особенно от вас, – обернулась она к Васе. Вася поклонился.
Он любит всякие приколы.
Салонная музыка не вдохновила. Было нудно и тягостно.
Мне показалось, что не несколько человек в очередь, а один, неизмеримо скучный,
тянет симфонию озверевших котов и кошек. Хотелось поскорее уйти.
Я взглянул на Васю. Он страдал.
На его лице отражалось вся гамма человеческих чувств – от ужаса до ненависти.
Потом произошло неожиданное.
Вася закричал:
- Дайте скрипку! Я покажу вам, что такое игра, что такое настоящая музыка!
Я опешил, потому что достоверно знал – Вася Пупкин не имеет представления о том,
с чем едят смычки и как закусывают скрипками.
- Какой позор! – подумал я. – Что же будет?
Вася выхватил инструмент у одного неясного существа – мужеженщины,
профессионально этот инструмент настроил, взмахнул смычком и…
Началось нечто необычное – пир музыки. Играли одновременно Паганини и Моцарт.
Салон дрожал от страха и восхищения.
Внезапно музыка оборвалась.
Стояла невообразимая тишина.
- Кто вы? – пискнула мадам Воробьёва, обратившись к Васе, который любит приколы.
Вася сам был смущён. Он не понимал, что произошло.
- А шут его знает, кто я! Думал, что дрянной поэтишка. А, оказывается, великий маэстро.
И тут меня осенило.
- Вася, – заорал я, – ты был этим маэстро в прошлой жизни.
В тебе проснулась генная память.
Вася не отвечал. Ему было плохо. Приехали два санитара с носилками.
Мой друг не сопротивлялся и позволил себя уложить.
Уже в больнице я спросил его:
- Что же теперь будет?
Он ответил, как еврей, вопрос на вопрос:
- А тебе не захотелось там, в салоне, сыграть на скрипке со мной вместе?
- Нет, – признался я, – но меня так и подмывало подойти к мадам Воробьёвой
и сделать её новую причёску.
- Ура! – завопил Вася. – В прошлой жизни ты был парикмахером!
Друзья, никогда не ходите в музыкальные салоны. Это чревато.
Р.Маргулис
19 ноября 2014г.