Год 2012 на исходе. Поздняя осень, время подводить итоги… Я снова вышел на Перекресток Вселенных – сегодня мне захотелось заглянуть на огонек во Вселенные моих друзей, узнать, что у них нового, о чем их стихи и песни… А заодно и навестить Вселенную японской поэзии, которая очень соответствует этому времени года – осени. Всматриваюсь, слушаю, вслушиваюсь…
***
ЯПОНСКАЯ ПОЭЗИЯ.
http://www.xokku.ru/
Есть только одна луна, но существуют тысячи ее отражений - в каждом водоеме, в каждой капле росы. Существует только одно наивысшее переживание, но есть тысячи способов его выражения. Именно в культуре древней Японии особое значение придавалось выражению различных переживаний души с помощью живописной и пробуждающей стихотворной метафоры и любовной лирики.
У японской поэзии обостренный слух и зоркий взгляд. Поэт слышит шорох платья жены, которую нужно покинуть, уходя в дальний путь, видит, как меж крыльев гусей, летящих под облаками, скользнул на землю белый иней. Особое значение поэзии придает точный жест: прижатый к глазам рукав любимой в минуту расставания, снежинка, тающая на щеке, или таинственный взгляд старика...
Традиционный поэтический стиль Японии вырастал из повседневной жизни, празднеств, битв, обрядов охотников, рыболовов, земледельцев, культа предков и сил природы. Все пространство жизни того времени было обожествлено. Богами были сами горы, дороги в горах, деревья, злаки, реки, озера. Мощная жизнерадостность, благоговейное отношение к природе - подательнице урожая, плодов земли и моря, наполняли японскую песню.
Эти свойства народного мелоса унаследовала первая антология японской поэзии «Манъёсю» -«Собрание мириад листьев». (Японцы издавна отождествляли слово с листьями растений). «Манъёсю» - наиболее яркое воплощение культуры эпохи Нара. Так называлось это время в истории Японии - по имени её первой постоянной столицы.
Создавалось «Манъёсю», примерно, на протяжении нескольких десятилетий VIII века. Точное время ее завершения неизвестно. В «Манъёсю» двадцать книг-свитков (содержащих 4496 песен). Одни составлены по хронологическому принципу, в других песни разных земель страны, третьи - содержат песни четырех времен года.
Наступила новая эпоха. В конце VIII века столицей Японии стал Хэйан (ныне Киото). В литературе около сотни лет владычествовала поэзия на китайском языке. Однако влияние «Манъёсю» не умирало. Создатели этой антологии противопоставляли национальную поэзию китайской. Хранителем ее духа стала танка. Хотя тема «луны», например, в японской поэзии возникла под влиянием китайской культуры и стала одной из основных в классической лирике.
Поэты IX века подготовили новый расцвет японской поэзии, воплощением которого стала антология «Кокинсю» («Кокин вакасю»). Она была создана по указу государя Комитетом поэтов, во главе которого стоял поэт и ученый Ки-но Цураюки, одна из крупнейших фигур в истории японской культуры. «Кокинсю» - «изборник старых и новых песен Ямато» - состоит, как и «Манъёсю», из двадцати свитков. Его предваряет слово Цураюки о смысле японской поэзии.
Танка была не только высоким искусством, она была частью быта. Японцы любили поэтические состязани - утаавасэ. Танка в этот период стала универсальным способом высказывания, любовным мадригалом, шуткой, просто запиской, однако истинные поэты умели вдохнуть жизнь в привычные слова. Вершиной классической танка стали признаны стихи пленительной и трогательной Сикиси - найсинно, Фудзивара Садаиэ, вместе со стихами Сайгё. Садаиэ - главный составитель последней великой антологии танка «Синкокинсю» («Новый Кокинсю»).
Во многих танка поздней классической эпохи устойчивая цензура резко делила стихотворения на два полустишия: в три и два стиха. С течением времени развился обычай складывать стихотворение вдвоём. Затем к этим двустишиям и трёхстишиям стали присоединять все новые. Так родилась рэнга.
В XVI веке рэнга стала «шутейной», подчас пародийной. Шутейную рэнга (хайкай-рэнга) полюбили в кругах третьего сословья. Начальная строфа рэнга - первое трехстишие «хокку» - зажило самостоятельной жизнью. Хокку было поначалу низким жанром. Лирический герой стихов жанра хайкай были горожанин, балагур или уличный остряк.
В XVII веке странствующий монах Мацуо Басё создал новый стиль трехстишья. Это стало соединением лучших достижений «шутейной» и серьёзной хокку. Он многое черпал из классических танка. Поэт-скиталец Сайгё был для него учителем в поэзии и жизни. Мудрость Конфуция, высокая человечность Ду Фу, парадоксальная мысль Чжуан Цзы находили отклик в его стихах.
Басё был дзэн-буддистом. Учение «Дзэн» оказало очень большое влияние на японское искусство того времени. Согласно этому учению, истина может быть постигнута в результате некоего толчка извне, когда вдруг мир видится во всей его обнаженности, и какая-нибудь отдельная деталь этого мира рождает момент постижения.
Любовь ко всему живому, глубокая печаль разлуки, скорбь, весь земной мир вместе со всем его бытом, ритуалами, запретами и шутками до сих пор становятся материалом для поэзии хокку.
***
МАЦУО БАСЁ
Мацуо Басё (1644-1694) родился в семье небогатого самурая в призамковом городе Уэно в провинции Ига. Ещё юношей он усердно изучал китайскую и отечественную литературу. Он много учился всю жизнь, знал философию и медицину. В 1672 году Басё стал бродячим монахом. Такое «монашество», зачастую показное, служило вольной грамотой, освобождая от феодальных повинностей. Он увлекся поэзией, не слишком глубокой, Данрин-модной в то время школы.
Изучение великой китайской поэзии VIII-XII веков приводит его к мысли о высоком назначении поэта. Он упорно ищет свой стиль. Этот поиск можно понимать и буквально. Старая дорожная шляпа, стоптанные сандалии-тема его стихов, сложенных в долгих скитаниях по дорогам и тропам Японии.
Путевые дневники Басё-дневники сердца. Он проходит по местам, прославленным классической поэзией танка, но это не прогулки эстета, ибо он ищет там то же, что искали все поэты предшественники: красоту истины, истинную красоту, но с «новым сердцем». Простое и изысканное, обыденное и высокое для него неразделимы.
Достоинство поэта, вся отзывчивость свободного духа-в его знаменитом высказывании: «Учись у сосны быть сосной». Согласно Басё, процесс написания стихотворения начинается с проникновения поэта во "внутреннюю жизнь", в "душу" предмета или явления, с последующей передачей этого "внутреннего состояния" в простой и немногословной хокку. Такое умение Басё связывал с принципом-состоянием "саби" ("печаль одиночества", или "просветленное одиночество"), что позволяет видеть "внутреннюю красоту", выраженную в простых, даже скупых формах.
***
Луна-проводник
Зовет: "Загляни ко мне".
Дом у дороги.
***
Тучи пролегли
Между друзьями. Гуси
Простились в небе.
***
Леса полоса
На склоне горы, словно
Пояс для меча.
***
Все, чего достиг?
На вершины гор, шляпу
Опустив, прилег.
***
Долгий путь пройден,
За далеким облаком.
Сяду отдохнуть.
***
Взгляд не отвести -
Луна над горной грядой,
Родина моя.
***
Новогодние
Ели. Как короткий сон,
Тридцать лет прошло.
***
"Осень пришла!" -
Шепчет холодный ветер
У окна спальни.
***
На черной ветке
Ворон расположился.
Осенний вечер.
***
Срез спиленного
Ствола вековой сосны
Горит, как луна.
***
Хижина моя
Так тесна, что лунный свет
Все в ней озарит.
***
Язычок огня.
Проснешься - погас, масло
Застыло в ночи.
***
Ворон, погляди,
Где твое гнездо? Кругом
Сливы зацвели.
***
Был пленен луной,
Но освободился. Вдруг
Тучка проплыла.
***
Как воет ветер!
Поймет меня лишь тот, кто
В поле ночевал.
***
Жадно пьет нектар
Бабочка-однодневка.
Осенний вечер.
***
Цветы засохли,
Но семена летят,
Как чьи-то слезы.
***
Как ни белит снег,
А ветви сосны все равно
Зеленью горят.
***
Будь внимательным!
Цветы пастушьей сумки
На тебя глядят.
***
Ты проснись скорей,
Стань товарищем моим,
Ночной мотылек!
***
Букетик цветов
Вернулся к старым корням,
На могилу лег.
***
Запад ли, Восток...
Везде холодный ветер
Студит мне спину.
***
Чайку качает,
Никак спать не уложит,
Колыбель волны.
***
Замерзла вода,
И лед разорвал кувшин.
Я проснулся вдруг.
***
Глядя на луну,
Жизнь прошел легко, так и
Встречу Новый год.
***
Кто ж это, ответь,
В новогоднем наряде?
Сам себя не узнал.
***
Мать похоронив,
Друг все стоит у дома,
Смотрит на цветы.
***
Совсем исхудал,
И волосы отросли.
Долгие дожди.
***
Светлый день, но вдруг -
Маленькая тучка, и
Дождь заморосил.
***
Сосновая ветвь
Коснулась воды - это
Прохладный ветер.
***
Ты свечу зажег.
Словно молнии проблеск,
В ладонях возник.
***
Луна проплыла,
Ветви оцепенели
В блестках дождевых.
***
Вновь встают с земли
Опущенные дождем
Хризантем цветы.
***
Перевод Владимира Соколова
***
ЮРИЙ ЗЕЛЕНЫЙ.
http://www.proza.ru/avtor/zeleniyyuriy
http://www.stihi.ru/avtor/zeleniyyuriy1
Член Национального Союза Художников Украины.
КАРТИНЫ.
http://zeleniy-yuriy.mylivepage.ru
***
ДОМ СКВОЗНЯКОВ
Наверно, буду жить я в Доме Сквозняков.
Там Свет не проникает в окна, хотя повсюду щели.
Я буду Домом – Мастерской.
Гостей моих дверей встречать придется в плоскости картин автопортретом.
Я у порога расстелю случайность тени и перспективу комнат.
Ничей ручей, текущий плавно с неба, я освещу Луной,
А Солнце будет над карнизом, как талисман, как оберег.
Придите только посмотреть, подумать мои мысли.
На низком столике дымит кальян пахучих трав.
Костёр под потолком искрит, и греет Млечный Путь.
Созвездия по кругу в хороводе с богом играют в жизнь.
***
НЕ БЫЛО МЫСЛЕЙ СЕГОДНЯ
Не было мыслей сегодня о Боге.
Многие истины были забыты.
Только дороги запомнили ноги.
Топот толпы парнокопытных,
Души влачащих убогие, вроде бы
Ценные, и бесполезные вроде бы...
О людях раздумывал, а не о Боге.
Не было мыслей сегодня о вечном.
Небо нависло над твердью земною
Так, словно шерстью безвинной овечки
Землю связали навеки со мною
Шесть долгих дней, когда не было мыслей
О человечьем во веки и присно.
Не было мыслей сегодня о мире,
Об убиенных, обманутых, сирых,
Вырванных с плотью из чрева времён.
Пастырь сегодня готовится к пиру,
Ждёт перемен в сотворении мира
С овнами, жертвою кровных племён.
Заклано стадо пастырем неба,
Злаки истёрты и хлеб испечён,
Жертвенный камень плавится жиром,
Пепел разносит полоски имён.
Сладкие запахи тянутся следом
Слабой надеждой на милости неба.
***
РИСУЮ...
Рисую синим пустоту, сиреневое - эхо,
Рисую тень от лета фиолетом.
Рисую дух предметов, каким - то новым цветом.
Рисую звуки - белым.
Рисую золотое тело и ярость красного пожара.
Рисую желтым жалость и голубые нервы.
Рисую ртутью капли спермы.
Рисую черным веру в смерть.
Зеленая Надежда
В оранжевых одеждах-
Стоит на медной тверди...
Вокруг бесцветные цветы
С рисунком лиц:
Вот – Я,
Вот – Ты
Изображения слились в иллюзии, как в жизни.
***
ЧТО ТЫ, ПОЭТ?
Что ты, поэт? Ты - садовник!
Тебе и цвести в садах;
Тебе прорастать в словах
Розами и шиповником;
Петь о Земле и страдать
Несовершенством метафор;
Сеять и собирать
В книжные амфоры
Запахи слов и ферменты мысли,
Зёрна звучаний и радуги рифм…
Можешь писать на небесных парсунах
Азбукой чувств или знаками рун.
Всё хорошо, что ты делаешь умно,
Всё совершенно и гармонично
В ангельской сущности
Твоей личности…
Что же, Поэт!
Ты садовник Эдема?
Тебе культивировать Божии Земли.
Произрастают твои междометия
В гумусе жизни зелёной планеты.
Что же, ПОЭТ!
Нам и не нам
Будут твои послания.
Нам и не нам
Имена твои славные
Произносить по слогам.
Ты - посвященный в собожники.
Ты - планетарный художник,
Произноситель и рисователь,
Произраститель, старатель
И мировой наблюдатель.
Ты – это Он, отражение «Я».
Ты – это М А Г И Я.
***
МИЛЛИОНЫ ЗЕМНЫХ ПОЭТОВ
Миллионы земных поэтов
Ежемгновенно и в этот миг
Отсылают послания и приветы,
И я среди них.
И я заполняю эфир
Комбинацией мыслей и чувств,
И допустимых вымыслов,
И постигаю в миру
Искусство,
И высекаю словесные искры.
И я заполняю Великую паузу
Импульсами эмпатии,
И каждый поэт на земле – Брат мой.
Мы помогаем Разуму
Одухотворять материю.
И, потому, мы разные,
Связаны верой и мерой,
И дополняем основу
Правильных слов.
***
СТРОКИ УЗОРАМИ ЗВУКОВ РИСОВАНЫ
Строки узорами звуков рисованы.
Рифмами,
Ритмами,
Волнами
Строки
Перетекают, сплавляясь.
И снова
Могут рассыпаться звуком далеким.
И, словно эхо, многоголосо,
Могут вернуться к исходной мысли,
Запечатленной словами на плоскости
Белых и чистых листов.
***
ОНО УВИДЕЛО МЕНЯ, ЗАВОЛНОВАЛОСЬ
Оно увидело меня, заволновалось.
Блеснуло брызгами и пеной чистой.
Под ноги бросилось, ласкаясь.
Изгибом волн заулыбалось.
Святыми водами смеялось искренне
И в глубину игриво звало,
И расцветало искрами,
И о любви шептало,
И о счастье
Близком...
А я пришел прощаться.
***
Я ИСКРЫ ВЫСЕКАЛ ИЗ СКАЛ - ЕГО ИСКАЛ!
Я искры высекал из скал - Его искал!
Он был огонь.
Я прорастал рассадой в Его садах –
Он был садовник.
Я утверждался в постоянстве логик –
Он был новым.
Я замолкал в молитве –
Он был зовом.
Был бездной пустоты и звоном
Других октав
И, Словом став
Он проявил себя во всех Эонах.
***
МАСАОКА ШИКИ
Масаока Шики (1867-1902). Именно Шики ввел термин "хайку", там самым "официально" отделив искусство одиночных трехстиший от искусства рэнги (последнее уже не было так популярно, как во времена Башо). В поэзии хайку Шики основал новую школу (считается, что он просто возродил этот жанр, который уже тоже начал приходить в упадок).
Шики провозгласил принцип "объективности" как основополагающий: образы для хайку следовало брать из реального жизненного опыта, а не из собственного воображения; фигура самого наблюдателя-поэта, его суждения, лично придуманные эпитеты - все это по возможности удалялось теперь из кадра.
Именно Шики прославил Бусона как поэта, противопоставив "более объективного" Бусона-художника "субъективному" Басё-монаху. Почти всю жизнь Шики страдал от болезней, и последние семь лет он был прикован к постели. Он и умер довольно рано, в 35 лет (от туберкулеза), однако оставил после себя новую школу хайку и новую школу танка, что в общем не так мало...
***
Убил паука,
и так одиноко стало
в холоде ночи
***
Груши в цвету...
а от дома после битвы
лишь руины
***
Летом на реке -
рядом мост, но мой конь
переходит вброд
***
Ты остаешься,
я ухожу - две разные
осени для нас
***
Перевод А.Андреева
***
Прохладно у ворот!
Звезд имена называет
Незнакомый мне человек.
***
Внезапный ливень!
На голове у карпа
Он отбивает дробь.
***
Высоко в облаках
Жаворонки парят,
Вдыхают туман.
***
Поет цикада.
Но мой старый отец-
Глухой...
***
Засуха.
В деревню набрать воды
Заходят пираты.
***
В город крестьянин
Пришел любоваться вишней,
А его обокрали!
***
Долгий день.
Лодка и берег ведут
Друг с другом разговор.
***
На лодке, на мостах,
У рам для сушки белья,
Везде глядят на луну!
***
В руке - ветка сливы.
Я поздравляю людей
С Новым Годом.
***
Весенний день.
Облака лежат на коленях
Большого Будды.
***
Умирает цикада,
Но как все еще громок
Голос ее!
***
Много людей
Разлеглось на палубе:
Летняя луна!
***
Летний отпуск.
Гуляя, встречаешь везде
Знакомые лица.
***
Летняя река.
Есть мост, но кони
Идут водой.
***
Зимние горы.
Перевалили их,
Волка не повстречав.
***
Весенней ночью
Мимо кто-то прошел,
На свирели играя...
***
Умер священник,
Рисовавший картины...
Осенний храм.
***
О всех заботах забыв,
Я любуюсь
Летней луной.
***
Какой грустный вид!
Бабочки висят
На паутине...
***
Оглянулся -
Прошедший мимо человек
Уже исчез в тумане.
***
Выплыли из тумана.
Какое широкое море
Лежит перед нами!
***
Тихий Океан.
Ласточки смело летят
В сторону его.
***
Этот рассвет
Подарили мне
Путешествие и весна!
***
Люди разошлись.
После фейерверка
Стало так темно!
***
Уходя,
Не забудь взять с собою
Унылую осень...
***
В храме топчут
Картины с ликом Христа.
Цветут пионы.
***
Млечный Путь!
Вражеский лагерь
Виден внизу.
***
Поймали вора
И привязали к столбу.
Холодная ночь...
***
Осенний вечер.
На другом берегу
Глухой паромщик.
***
Вечер. На уток
В старом пруду
Падает снег.
***
Перевод Ильи Плеханова
***
ЕЛЕНА КАНЕЕВА
http://www.stihi.ru/avtor/elenakaneeva
http://www.proza.ru/avtor/elenakaneeva
ТОПОЛИНЫЕ ЛИСТЫ…
Тополиные листы, жёсткая тетрадка,
Липы мягкое кашне, выжатый лимон
Клён разбрасывает цвет,с норовом лошадка,
Дуба ломится строка, хотя ствол, как слон.
Небо синей полосой вдоль моей дороги,
Солнце жёлтой полосой снопом света в цвет,
Грязь и лужи иногда заползают в ноги,
И асфальта поутру мокрый пересвет.
Птицы кучей запятых с криками несутся,
Люди выдумают что, думаю потом.
Жигули, почти дрова, впереди пасутся.
Облетаю на метле целый месяц дом.
***
КАК В НЕБЕСАХ
Как в небесах
осмысленно и чинно,
легко и просто
звёздочки плывут.
Там всё размеренно,
лишь солнца паутина
от нас скрывает
звёздчатый
уют.
Спиралью луч,
раскручиваясь,
света,
одаривает
плоскостью земли,
Напоенная воздухом
планета
лелеет мир
в сиреневой пыли.
***
ТАКИЕ КАК МЫ
Они умирали так неэстетично,
Так не романтично,
Так прозаично,
Такие как мы,
Такие же как мы,
Точь в точь такие, как мы.
Я хочу чтоб долго жили,
Долго жили, не тужили,
С чем-то ласковым дружили,
С каждой живностью другой,
И не с живностию даже,
И не без вести пропавши,
– Такие как мы,
Такие же, как мы,
Точь в точь такие, как мы.
Чтобы не было войны,
Никакой, никогда.
Хотя бы,
Чтобы не было войны.
***
ЗЕРКАЛО
Отражает, искривляя,
Принимая на себя,
Гладь озёрную туманя,
СеребрЯная струя.
То ли свечи загорелись,
То ли вышивка в крестах,
Не кокошник, так корона,
- Вязь узорна в зеркалах.
Зеркала. Глаза наружу
Смотрят, как бы изнутри.
Только видят только кожу,
Форму внешнюю - смотри.
Слово - слушай. Неподвластно
Звукотворчество для глаз.
Из одной волны - свет, звуки
Но поделены для нас.
Люди есть- соединяют
Все мозаики в одну.
А другие - разбивают
Зеркала, идя ко дну.
Зеркала - глаза. Старинно
Смотрит сонное в ответ
Все богатства паутинных техник
- В них. А дна то нет.
Из бездонных заокраин
Добывается слюда.
Путешествие закрыто.
Можно - вверх. Нельзя - сюда.
Здесь бывает - время длится,
А бывает - его нет.
Вьётся нить, грохочут спицы
Необузданных комет.
Я космические штуки
Одной левой вывожу
Только вижу - снова глюки,
Как на облаке сижу.
Разбивается реальность
В свет твоих, с рыжинкой, глаз.
Тают маски, льются сказки
В зЕркала иконостас.
***
Цветы.
Квадрат изображенья
И солнца
Книжное знаменье
Есть запах будущего века,
Но со следами
Человека.
***
На уроне абстрактных знаний
- Кристалл идеи
Плеск зимы.
Живое тело мирозданий,
Конечно, женщина.
Увы.
***
Да, знали. Ведали.
И веют. И светят,
Снам наперекор.
Воробышков руками греют,
Умея взяться за топор...
***
Наоборот, или иначе, перевернёмся, не заплачем,
И сохраним, и возродим, и не сдадимся. Не сдадим.
***
Боятся кони.
Всадник стоек.
Спокоен, возвышаясь,
Конник.
***
Былого жаль,
А то, что будет,
То вспомнит нас,
То позабудет.
***
Сиянье лотосов цветов сродни былому городов.
***
Как быстро стало по другому.
Всё норовим сбежать из дому.
Машин печатных больше нет.
Есть только клавиши, и свет.
Ещё бумага есть пока,
Пластинок твёрдые бока.
Кристалл и мысль воскреснут вновь,
В среде, где ласка и любовь.
И обожание растений,
Животных ветреные тени,
Мелькнут калейдоскопом бликов,
Мы примем их, прижавшись ликом,
Как фонари в ночи дымятся!
- Шары сверкают без опор,
И в разноцветии роятся,
Как мотыльки, из микро пор.
Летают по небу машины,
Удобно, гибкие, без шин,
Стремительно входя в вершины
Домов, пределов, или гор.
И понимание находим,
И понимаем, и горим,
Среди бесчисленных мелодий,
Доспехи сняв, пристывший грим.
***
Танцуй, Ева,
Танцуй, дерево,
Плыви, море,
Воздух, молчи!
Сходят люди
Будто птицы
По радуге
В синей ночи.
Не иллюзия,
И не мифы,
И не глупость,
И даже не –
Боже, спаси! -
Просто льются
Песни-страницы,
Серебристой
Книги-свечи.
***
Красиво было! И понятно.
Пока не почернели пятна.
Невыносимы искаженья
Беспамятной стены забвенья.
***
Тяжёлые туши гусей-лебедей
По-над синевой подымаются.
А белы паруса скользят по воде,
Кораблик огрузлый купается.
***
Деревья-воины - стеной.
Свеча и сабля - вертикаль.
Огонь земли гудит в мехах
Невидимой волной,
И звёзды, звёзды надо мной…
Придумана Сова
Рассказывать, когда опять
Готовится война.
***
Сколько фантастики у людей в головах!
Сколько прекрасного! Наверное, она пересиливает глобальный страх.
Выдуманный и привнесённый.
В моих мечтах - самое простое –
Очищение вод и мир, от листвы зелёный.
***
Соскучились люди по чистой народной песне, по хороводам, пуще, чем по манне небесной.
***
Красота какая, лодка расписная, радуга двойная, деревня родная.
***
Обернёшься птицей - облетишь планету.
Леопардом станешься - выучишься ждать.
В клетке золочёной не найти секретов,
Чтобы эту клетку разломать.
Только вместе с птицею, вместе с леопардом,
Даже вместе с деревом мысленно расти.
Тренируя тело, иногда в разрядке,
Пару тройку прутиков скрутить.
***
Где мы только не жили,
Только что не делали,
Даже в скалах бешеных
Ростили детей.
Как нас не ничтожили,
А мы сохранилися,
Вот летим на лодочке
По морю идей.
***
Сохраните мать с ребёнком
В мире тонком,
В мире звонком,
Где покой, купель, росинки,
Кашка есть,
Да без слезинки.
Не ломайте этот образ.
Будет, будет о чём вспомнить,
Искаженья не нужны,
Будьте, будьте бережны...
***
Красива рождественская сказка, а в ней славянства завязка...
***
Ну что вы говорите, создав меня из разных ват, облачных штанов, веточек и фантазий!
Ну какой я Домовой? Так, для разнообразий...
***
Не страшно, если кто-то знает много,
Советуясь с умершими, свечой,
Стихии призывает, верит в бога,
С окладистою ходит бородой.
Во лбу горит фонарь
Учёных знаний,
Сметлив не только взгляд, а также ум,
Что тайны одуванчика признаний
Раздаст не абы как, не наобум.
***
Храм - космический корабль. Или его копия.
Сколько раз мелькала мысль, не только моя.
***
Это мы летали,
Это мы молились,
Это мы стреляли,
Это мы любились,
Вот резьба по дереву,
Это птице-рыбы,
Это люди в чёрном,
И медведя глыба.
А краса девица
По любому снегу
хороша собою,
Ясная, как небо,
Что ж, что книга судеб,
Боже, как красиво,
Свинцовое небо,
И озёра сивы.
Девица, та в красном.
А пейзаж небросок.
Может, лесотундра?
Или, всё же... Волга?
К Валааму ближе.
Что то я в конфузе
Думаю, однако,
Что подать на ужин?
Каково движенье!
Формы экономны.
В небе цвет Вселенных,
А цвета - без формы...
Может, разделений
В звёздах не бывает?
Грустный, грустный всадник
По полю гуляет.
Победили в битве,
Да один остался.
Радоваться нечем.
За решёткой август.
***
СТИХИЙНОЕ
Чудо великое, высшее, вешнее,
влажное чудо стиха!
В дали далёкие, в степи безбрежные
вьётся дорога легка.
Синий цикорий, платочками вышитый,
мимо железной руки
грохота поезда домиком высится.
Слышит ли наши шаги?
Как открываемся и превращаемся
каждый, в степенности чувств,
в тихою заводь блестящего зеркала
озера древних искусств.
Как растворяемся и обращаемся
в тоненький солнечный диск.
Как льётся дождик, огни услаждающий,
– зритель себе и артист.
Как исчезают покой и терзания
в действе потоков и сил.
Звёздочки лютиков еле качаются
ветром, пахнувшим с могил.
***
Когда чахнет обескураженное грубой стрижкой дерево, его хрустальные миры недоумевают, его Вселенные замыкаются на себе. а мы просим бесполезные прощения. Ведь не пройти, не наступив на тропу нельзя, как и всё знать.
***
Иногда, сквозь трещины любые,
На облезлых стенах, на паркете,
На асфальте мокром, проступают,
Лики, что за нас за всех в ответе...
***
Какое красивое платье!
Как льнёт оно к телу и к полю.
К воде, пробегающей мимо,
И к пройденному пределу...
***
ЁСА БУСОН
Ёса Бусон (1716-1784). Среди своих современников Бусон славился больше как художник, чем как поэт. Он превосходно владел китайской тушью и был одним из крупнейших художников, благодаря которым методы китайской живописи получили распространение в Японии.
Он знал китайскую философию и поэзию, и сам неплохо писал стихи в классической китайской манере, а также особые стихи на "смешанном" японско-китайском языке. Бусон очень любил творчество Башо и даже сделал иллюстрации к его "Тропе на Север".
В собственных хайку Бусона прежде всего чувствуется художник - многие из них выглядят как настоящие наброски тушью с натуры (в отличие, скажем, от трехстиший Басё , у которого чаще, чем у Бусона, встречаются хайку-"суждения").
***
Коротконосая кукла...
Верно, в детстве мама её
Мало за нос тянула!
***
Грузный колокол.
А на самом его краю
Дремлет бабочка.
***
Прорезал прямой чертой
Небеса над Хэйанской столицей
Кукушки кочующей крик.
***
Я поднялся на холм,
Полон грусти - и что же:
Там шиповник в цвету!
***
Хорошо по воде брести
Через тихий летний ручей
С сандалиями в руке.
***
Два или три лепестка
Друг на друга упали...
Облетает пион.
***
Зеленую сливу
Красавица надкусила...
Нахмурила брови.
***
"Буря началась!" -
Грабитель на дороге
Предостерег меня.
***
Перевод Веры Марковой
***
НИНА СТЕП
http://www.proza.ru/avtor/ninastep2012
http://www.stihi.ru/2012/04/29/463
У КРАЯ БЕЗДНЫ… (ОТРЫВОК)
В человеке много намешано, но меня всегда восхищал талант и гениальность человека-творца в любых направлениях его деятельности. Жаль - не успели научиться просчитывать воздействие наших достижений на будущее.
А удручало - животное чувство территории и жажда лидерства. Лидерства ради приобретения благ и удовлетворения амбиций, без понимания ответственности за всё и всех. Видно слова Маленького Принца Экзюпери об ответственности за тех, кого приручили – прерогатива романтиков…
Мы так и не научились быть милосердными и терпимыми, но мы совершали самопожертвование ради спасения друг друга.
Старея, мы вместо мудрости приобретали болезни и несносный характер, но, независимо от положения в обществе, среди нас были мудрецы, оказавшие позитивное влияние на многих.
Мы подменяли любовь страстью, а радость - безумством разгула, но мы умели своей любовью возвращать к жизни себе подобных и радоваться до слёз за незнакомых людей и братьев наших меньших.
Мы не жили, а выживали, боролись, воевали, самоутверждались, но среди нас всегда были те, кто шёл на смерть ради высоких идей, в которые мы уверовали.
Среди нас были бездари, и мы были талантливы.
Случались и настоящие злодеи, но мы самопожертвенно прокладывали путь тому, кто после нас.
Мы поняли одну замечательную истину: учитель, воспитай ученика! …
И ещё одно – в ходе эволюции мы стали очень разные…
И вот мы на краю Бездны… но надежда всегда умирает последней, ибо есть дети…
***
КОБАЯШИ ИССА
Кобаяши Исса (1763-1827) В отличие от Башо и Бусона, происходил из бедной крестьянской семьи. Он тоже много странствовал, но в его жизни было больше страданий и борьбы, чем созерцания. Жизнь с мачехой в детстве, нищета, смерть двух жен и нескольких детей - все это сильно сказалось на его поэзии.
У Иссы много стихов о самых мелких и незначительных существах - мухах, улитках, вшах. Тем не менее, в его стихах об этих "братьях меньших" не просто патетическая жалость, но симпатия и воодушевление, переходящее в призыв к протесту против жизненных тягот и отчаяния.
***
Ах, не топчи траву!
Там светлячки сияли
Вчера ночной порой.
***
Вот выплыла луна,
И самый мелкий кустик
На праздник приглашен.
***
О, с какой тоской
Птица из клетки глядит
На полет мотылька!
***
Наша жизнь - росинка.
Пусть лишь капелька росы
Наша жизнь - и все же...
***
Тихо-тихо ползи,
Улитка, по склону Фудзи
Вверх, до самых высот!
***
Ой, не бейте муху!
Руки у нее дрожат...
Ноги у нее дрожат...
***
Перевод В.Марковой
***
ВАЛЕНТИНА ЧАЙКОВСКАЯ
http://www.stihi.ru/2012/09/02/1937
В ТЕБЕ ОДНОМ
Городу Житомиру с любовью.
То ли ветер, то ли дух колышет
Занавески дум? Ты входишь в дом
Под родной до слёз седою крышей –
Только всё ведь в прошлом дорогом.
Город рос, и дом снесли… Со вздохом
Рухнул рядом спиленный орех,
Ты под ним играл ребёнком-крохой,
И в ветвях хранил он плач и смех.
Улыбался дом распахом ставен,
Керогаз в сенях огнём пыхтел,
Не за копоть в угол ли поставлен?
Только, что дитю до взрослых дел?
Всё в тебе от вешних лет осталось:
Запах хлеба, тиканье часов,
Счастье деда, что, забыв усталость,
Гладил взглядом... был дороже слов!
Дребезжал от радости на кухне
Со щербинкой глиняный кувшин.
Даже, если мир нежданно рухнет,
Ты достанешь робко из глубин:
Песню мамы, бабушкины сказки,
Солнца луч, зажатый в кулачке,
И особый признак скрытой ласки –
Леденец в отеческой руке.
***
ПОЭТ И ЛУНА
Может, так устроен мир тонкий,
Что поэт вдыхает жизнь
В строки?
Может, схож поэт с Луной? Ночью
Светит стих его – проняв
Дрожью…
Кто же суть ночных тревог знает?
Щедро Свет раздав, Луна
Тает!..
Зацепив за острый край Время,
Небу ткёт кафтан, в любовь
Веря!
Так поэт сплетает с тайн шлейфы,
Их несут незримо в мир
Эльфы.
А Луна, собрав в кружок звёзды –
Вновь растит, как на дрожжах,
Грёзы!
Сон сморит певца, взойдёт солнце –
Стих прочтёт, за ним… души
Донце.
***
КРАСОТА НЕ ТЕРПИТ ФАЛЬШИ
Игорю Наймарку с почтением сердца
Пальцы, с клавишами в беге, извлекали звёздный шёпот,
Потянулись ноты в неге, смех… босых ли ножек топот?
Будто горний дух лаванды потревожил шмель гудящий,
И, стремясь в чертоги правды, в сон цветка ворвался вящий.
Чьи-то души, словно льдины… боль и стон по нервам клавиш –
И до слёз жива картина – с чистым сердцем не слукавишь!
Свет таланта горы рушит, манит музыкою в дали:
Всё в цвету там: вишни, груши… взлёт фантазий – жизнь в начале.
Разве звук способен, Боже, за спиной оставить Время?
Чтоб мороз и жар по коже? Суеты слетело бремя.
Мчался дух по старым тропам, что до слёз душе знакомы:
Пахло мятой и укропом, миг блаженствовал в истоме.
ТАК ИГРАТЬ дано немногим! Красота не терпит фальши!
За мудрейшим взглядом строгим – тонкость чувств и робкий мальчик,
Что Эвтерпе* отдал сердце! И живыми стали фуги,
И Луна, обняв умельца, сквозь окно целует руки.
***
В ЗЕНИТЕ МИРА
И в торжестве творения, и в скорби,
В час поминанья душ в тени надгробий,
В минуты тихих дум и просветленья,
Читая шум олив, как откровенье,
(Что через миг уже непостижимо),
Несу весь мир к стопам Иерусалима.
Душа – в слезе, взывающей к прощенью,
И полнюсь светлой дрожью очищенья,
И возвышаюсь в радости, в печали –
Ни дух, ни сердце выше чувств не знали.
И понимаю значимость величья:
В Зените Мира – Город, чьё обличье,
Таит в себе такое притяженье,
Где лишь молчание – полно значенья…
***
ВЧЕРА
Вчера… Вечерело, я шла по улице города уставшая и чувствовала на плечах тяжесть. Хотелось возвратиться домой и прилечь. Но надо было идти! НАДО!
Внезапно на меня буквально прыгнула, касаясь передними лапами моей груди, белая собака, лизнула руку, заглянула в глаза! ГЛАЗА – ласковые, любящие, участливые и … преданные! Только миг! Один миг…
Хозяин дёрнул за поводок, и между мной и ДРУГОМ образовалось пространство. Я стояла слегка ошарашенная, куда-то мимо меня летели из уст хозяина собаки невнятные слова о прощении, а мы с моим спасителем неотрывно смотрели друг на друга.
На моих белых брюках остался лёгкий след от собачьей лапы, а в душе – чувство непередаваемой радости. Ушла усталость, рассеялось плохое самочувствие. Не могу забыть эти глаза!
***
ГОЛОС ТОНКОЙ ТИШИНЫ
Не в шуме слышим Глас Небесный.
Не в зычной громовержности земли.
И не в огне является Всевышний,
А только в звуке… «тонкой тишины».
Раздвинув Светом тьму ошибок,
Спешит к нам «Голос тонкой тишины»,
С хрустальной деликатностью снежинок
Покровом, опускаясь в наши сны.
Рождает в душах мыслей зрелость,
Взывая к покаянью поутру.
Касается, не прикоснувшись, Вечность
Призывами прощать, служа добру.
***
ИМПУЛЬСЫ МОЛИТВЫ
Бесконечное с конечным
Вдруг сойдутся на мосту.
Что-то временное с Вечным,
Станет на одну черту.
Снизойдёт Непостижимость
В сокровенных мыслей круг.
Прочь отвергнет иллюзорность
В импульсе молитвы дух!
Воспарит благословенье,
Затуманив взор слезой.
И омоет за мгновенье
Неземною чистотой!
***
ХОРОВОДАМИ ГОДЫ...
Кто-то дёрнет за ниточку жизни-хлопушки,
И взметнут фейерверком года-конфетти.
Только миг, лёгкий дым..., чьей-то воли игрушки
Разноцветьем кружков опадут на пути.
Заворожит Судьба, отмечая рожденье
Лишь шепнув на прощание тихо: “Лети!”
Хороводами годы... Тревоги, сомненья,
Но баланс наперёд не узнать, не свести.
Неподкупный блюститель порядка Вселенной,
Как метлою волшебной кружочки сметёт.
Кто заметит ту россыпь средь мощи небренной?
То ль падение вечной души, то ли взлёт?
***
САЙГЁ
Сато Норикиё (1118-1190гг.) великий поэт порубежной, в японской культуре, эпохи XII века. Но известен он под монашеским именем Сайгё - «Идущий к Западу». На Западе, согласно буддийской мифологии, находилась Дзёдо - Чистая Земля, буддийскиё рай.
Военный дворянин родом, человек хэйанской культуры, в 1140 году совсем молодым человеком он оставляет службу при императорском дворе, покидает семью и постригается в монахи.
В монахи тогда постригались многие и продолжали участвовать в политической жизни страны, в междоусобицах. Уходили от мира в поисках покоя. Сайгё искал подлинной независимости духа.
Он скитался по дорогам, как китайские даосы, как великий поэт Ду Фу. Он обошел многие отдаленные земли, жил в разных монастырях и скончался во время одного из скитаний так, как хотел: «О, пусть я умру // Под сенью вишневых цветов! // Покину наш мир // При свете полной луны».
1140 год знаменателен в истории японской поэзии. Родился новый тип поэта-скитальца. Стихи молодого Сайгё отмечены свежестью, острым чувством прелести мира. Его песни любви-стрстные признания, взволнованные монологи. Стихи зрелого Сайгё печальны. Лунный свет заполняет их. Устав от горестных размышлений, он жадно вглядывается в обыденное.
Никто до Сайгё не изображал так чувство полной растворенности в потоке бытия. Это не природы праздный соглядатай, это человек, несущий в сердце глубокую скорбь, а оттого радующийся всему живому. Он пишет стихи, где по-своему резко и определенно осуждает убийства на войне и кровавые междоусобицы той поры.
Стихи Сайгё удивительно просты. Но это сложная простота. Он унаследовал все богатство предшествующей поэзии, и при этом он никому не подражал. Многие его танка-настоящее чудо эвфории. Японская поэзия, в отличие от народной песни, не знала рифмы, но некоторые его стихи насквозь прошиты струнами звуковых повторов.
***
Замкнутый между скал,
Начал подтаивать лед
В это весеннее утро.
Вода, пробиваясь сквозь мох,
Ощупью ищет дорогу.
***
ВСПОМИНАЮ МИНУВШЕЕ ВО ВРЕМЯ СБОРА МОЛОДЫХ ТРАВ
Туман на поле,
Где молодые травы собирают,
До чего он печален!
Словно прячется юность моя
Там, вдали, за его завесой.
***
Оставили соловьи
Меня одного в долине,
Чтоб старые гнезда стеречь,
А сами, не умолкая,
Поют на соседних холмах.
***
ЦВЕТУЩАЯ СЛИВА ВОЗЛЕ СТАРОЙ КРОВЛИ
Невольно душе мила
Обветшалая эта застреха.
Рядом слива цветет.
Я понял сердце того,
Кто раньше жил в этом доме.
***
Приди же скорей
В мой приют одинокий!
Сливы в полном цвету.
Ради такого случая
И чужой навестил бы...
***
ЛЕТЯТ ДИКИЕ ГУСИ
Словно приписка
В самом конце посланья -
Несколько знаков...
Отбились в пути от своих
Перелетные гуси.
***
ИВЫ ПОД ДОЖДЕМ
Зыблются все быстрей,
Чтоб ветер их просушил,
Спутаны, переплелись,
Вымокли под весенним дождем
Нити зеленой ивы.
***
ПРИБРЕЖНЫЕ ИВЫ
Окрасилось дно реки
Глубоким зеленым цветом.
Словно бежит волна,
Когда трепещут под ветром
Ивы на берегу.
***
Шел я в небесную даль,
Куда, я и сам не знаю,
И увидал наконец:
Меня обмануло облако...
Прикинулось вишней в цвету.
***
Увлечено цветами,
Как сердце мое могло
Остаться со мною?
Разве не думал я,
Что все земное отринул?
***
Ах, если бы в нашем мире
Не пряталась в тучи луна,
Не облетали вишни!
Тогда б я спокойно жил,
Без этой вечной тревоги...
***
УВИДЕВ СТАРУЮ ВИШНЮ, БЕДНУЮ ЦВЕТАМИ
С особым волненьем смотрю...
На старом вишневом дереве
Печальны даже цветы!
Скажи, сколько новых весен
Тебе осталось встречать?
***
СТИХИ, СОЧИНЕННЫЕ В КАНУН ПЕРВОГО ДНЯ ТРЕТЬЕЙ ЛУНЫ
Весна уходит...
Не может удержать ее
Вечерний сумрак.
Не оттого ли он сейчас
Прекрасней утренней зари?
***
СТИХИ О КУКУШКЕ
Слышу, кукушка
С самой далекой вершины
Держит дорогу.
Голос к подножию гор
Падает с высоты.
***
"Кукушки мы не слыхали,
А близок уже рассвет!" -
На всех написано лицах...
И вдруг - будто ждали его! -
Раздался крик петуха.
***
СТИХОТВОРЕНИЕ НА ТЕМУ: "ПУТНИК ИДЕТ В ГУСТОЙ ТРАВЕ"
Путник еле бредет
Сквозь заросли... Так густеют
Травы летних полей!
Стебли ему на затылок
Сбили плетеную шляпу.
***
СМОТРЮ НА ЛУНУ В ИСТОЧНИКЕ
Пригоршню воды зачерпнул.
Вижу в горном источнике
Сияющий круг луны,
Но тщетно тянутся руки
К неуловимому зеркалу.
***
Ждут осени в глубине гор
В горном селенье,
Там, где густеет плющ
На задворках хижин,
Листья гнутся изнанкой вверх…
Осени ждать недолго!
***
ОСЕНЬ
Никого не минует,
Даже тех, кто в обычные дни
Ко всему равнодушны,-
В каждом сердце родит печаль
Первый осенний ветер.
***
Дует холодный вихрь.
Все на свете печалью
Он равно напоит.
Всюду глядит угрюмо
Осеннего вечера сумрак.
***
Сейчас даже я,
Отринувший чувства земные,
Изведал печаль.
Бекас взлетел над болотом...
Темный осенний вечер.
***
Кто скажет, отчего?
Но по неведомой причине
Осеннею порой
Невольно каждый затомится
Какой-то странною печалью.
***
Перевод с японского Веры Марковой
***
ТАМАРА БАБЕНКО
http://www.stihi.ru/avtor/svetzari
КОГДА - ДО КРИКА - НЕЛЕГКО
Когда - до крика!- нелегко,
Взмываю очень высоко,
Где только я и только Он,
Где нет Пространства и Времён,
И задаю себе вопрос
Без жалости, упрёков, слёз:
ЧТО в Жизни делаю «не так»?
Ведь Жизнь моя – в моих руках.
Да, в повседневной суете
Приходят мысли – всё не те.
Ошибочных решений ряд…
Тут думать надо – не играть.
Жизнь – не театр, где каждый раз
Играешь роли напоказ,
Где сценою очерчен круг,
Где этот – враг, а этот – друг.
Где ТАК задумал режиссёр:
Тому – почёт, тому – позор,
А тем – смотреть, дарить цветы…
И КТО в театре этом ты?
Марионетка?!
Нет! Постой!
Я Жизнь свою творю собой.
Мой режиссер – моя Любовь.
Тут – больше дел и меньше слов.
Ослабну духом иногда,-
И сразу в дверь стучит беда,
Проблемы ломятся в окно.
Мне остаётся лишь одно:
Взмывать туда, где я и Он,
Где нет Пространства и Времён,
В себя поглубже заглянуть,
И вспомнить Истину одну:
Что заслужила – то моё.
Жизнь по Закону воздает.
Во мне творит моя Любовь –
Так было испокон Веков.
***
ПУСТЬ БУДЕТ ТАК
«Ничто не друг, ничто не враг,
Но всё – Учитель» -
Сказал Мудрец. Пусть будет так:
Ничто не друг, ничто не враг.
Кто каждой мысли, слову рад,
Тот - Победитель.
Ничто не друг, ничто не враг,
Но всё - Учитель.
***
ДЛЯ...
Нет, мой друг, для меня не новость:
Неудавшаяся Жизнь -
Неразвившаяся духовность,
Суть - духовный инфантилизм.
Что диагнозы? – Только вектор:
Мол, отсюда вам и – туда.
И лекарства мне выдаст Некто
Не ОТ фобии и стыда -
ДЛЯ прозренья умом и сердцем,
Да ДЛЯ скорости мыслей всех,
Чтоб не просто идти – переться!,
Чтоб в финале – крутой успех!,
Выдаст Некто под строгим грифом
Без нотаций и лишних слов -
На флакончике жирным шрифтом
«Неразбавленная Любовь».
***
ИДУ В МЕЧТУ
Пронзительно-высокая Мечта,
Вобрав в себя и Время и Пространство,
Сбывается сегодня неспроста,
Меняет стиль душевного убранства.
Я та же нынче, да уже не та,
И вижу то же, но уже иначе.
Творит меня во мне моя Мечта,
Назначив цену полную без сдачи.
Меня уже почти не узнают.
Святое одиночество так близко.
Осознанно иду в Мечту мою,
Туда, где я уже в приватных списках.
***
ОСТАВИТЬ СЛЕД
В теченье Времени нет постоянства.
Как конь лихой.
Как вольный ветер,
То ускоряет бег,
То вдруг замрёт в Пространстве.
Я по волнАм его скольжу извека,
То удлинив,
То сократив свой путь,
То обернувшись в Свет,
То в теле Человека.
И, ошалев от этого скольженья,
Спешу успеть,
Постигнув время,
В потоке бытия
Оставить след Твореньем.
***
ХОЧУ ВЗГЛЯНУТЬ НА ЖИЗНЬ ИНАЧЕ
Заметь, нам преподносят Истин ЧАСТЬ.
Другая, где хранится ключ от Тайны,
Дающая НАД НАМИ без предела власть,
Хранится за семью печатями- замкАми .
("Откуда ж след цивилизаций Света?")
Твердят, мол, человек не мог писАть,
Что пищу не умел себе готовить,
От зверя дикого себя спасать,
Для просвещенья не было условий.
А я хочу взглянуть на Жизнь иначе:
Сквозь призмы Душ, где сохранилась Суть.
И, может, Озаренье и Удача
Нам в Прошлое помогут заглянуть.
Зачем Тем было знАками писАть,
Кто управлял и Мыслью и Мечтами,
Кто знал секрет: «Питаться – как дышать»?
Им звери были лучшими друзьями.
Зачем Тем было Космос «засевать»
Железом, ядовитыми парАми,
Кто вместе с Солнцем счастлив был вставать,
И не коптить полночными кострами?
Весь комплекс Знаний сохранив в себе,
Мы – Те, но только в новом воплощенье.
Что ж ищем вновь пути к самим себе
В потоках лжи, в Любви, в свершеньях?
Стучимся в незакрытые ворота,
И лезем в окна, хоть открыты двери.
Считаем, что в грехах повинен Кто-то,
С восторгом пестуем в себя неверье.
***
САЙГЁ.
ЛУНА
На небе осени
Она наконец явилась
В вечернем сумраке,
Но еле-еле мерцает,
Луна - по имени только.
***
Равнина небес.
Луна полноты достигла.
Тропу облаков,
Единственную из всех,
Избрал для странствия ветер.
***
Зашла и она,
Луна, что здесь обитала,
На лоне воды.
Ужель в глубине пруда
Тоже таятся горы?
***
ОЖИДАЮ В ОДИНОЧЕСТВЕ НОЧЬ ПОЛНОЛУНИЯ
Нет в небе луны,
Нигде до ее восхода
Не брезжит свет,
Но самые сумерки радостны!
Осенняя ночь в горах.
***
ПЯТНАДЦАТАЯ НОЧЬ ВОСЬМОЙ ЛУНЫ
Как сильно желал я
Дождаться! Продлить мой век
До этой осенней ночи.
На время - ради луны -
Мне стала жизнь дорога.
***
ГЛУБОКОЙ НОЧЬЮ СЛУШАЮ СВЕРЧКА
"Сейчас я один царю!"
Как будто владеет небом
На закате луны,
Ни на миг не смолкает
В ночной тишине сверчок.
***
Сверчок чуть слышен.
Становятся все холодней
Осенние ночи.
Чудится, голос его
Уходит все дальше, дальше…
***
Росы не пролив,
Ветку цветущую хаги
Тихонько сорву.
Вместе с лунным сияньем,
С пеньем цикады.
***
ОЛЕНЬ ЛУННОЙ НОЧЬЮ
Родится в душе
Ни с чем не сравнимое чувство…
Осенняя ночь.
На скале, озаренной луной,
Стонущий крик оленя.
***
В СУМЕРКАХ ВЕЧЕРА СЛЫШУ ГОЛОСА ДИКИХ ГУСЕЙ
Словно строки письма
Начертаны черной тушью
На вороновом крыле...
Гуси, перекликаясь, летят
Во мраке вечернего неба.
***
ТУМАН НАД ГОРНОЙ ДЕРЕВНЕЙ
Густые туманы встают,
Все глубже ее хоронят...
Забвенна и без того!
Как сердцу здесь проясниться?
Деревня в глубинах гор!
***
ХРИЗАНТЕМЫ
Осенью поздней
Ни один не сравнится цветок
С белою хризантемой.
Ты ей место свое уступи,
Сторонись ее, утренний иней!
***
НА ОСЕННЕЙ ДОРОГЕ
"Когда ж наконец
Ты окрасишь кленовые листья
В багряный цвет?" -
Спросить я хочу у неба,
Затуманенного дождем.
***
ПОСЛЕДНИЙ ДЕНЬ ОСЕНИ
Осень уже прошла, -
Знает по всем приметам
Лесоруб в горах.
Мне б его беспечное сердце
В этот вечер угрюмый!
***
ЗИМА
Луну ожидала
Так долго вершина горы!
Рассеялись тучи!
Есть сердце и у тебя,
Первая зимняя морось!
***
ЛИСТЬЯ ОСЫПАЮТСЯ НА РАССВЕТЕ
"Как будто дождь?" -
Прислушался я, пробужденный
На ранней заре.
Но нет, это листья летят...
Не вынесли натиска бури.
***
ГОРНАЯ ХИЖИНА В ЗИМНЮЮ ПОРУ
Нет больше тропы.
Засыпали горную хижину
Опавшие листья.
Раньше срока пришло ко мне
Зимнее заточенье.
***
ЛИСТЬЯ ОБЛЕТАЮТ НАД ВОДОПАДОМ
Спутники вихря,
Верно, с горной вершины
Сыплются листья?
Окрашены в пестрый узор
Водопада белые нити.
***
СОЧИНИЛ В ХРАМЕ СОРИНДЗИ СТИХИ НА ТЕМУ: "ПОЛЕВЫЕ ТРАВЫ ВО ВРЕМЯ ЗИМНИХ ХОЛОДОВ"
Я видел летний луг.
Там всеми красками пестрели
Бессчетные цветы.
Теперь у них, убитых стужей,
Один-единый цвет.
***
Инеем занесена
Трава на увядшем лугу.
Какая печаль!
Где сыщет теперь отраду
Странника сердце?
***
ПЕСНЯ ЗИМЫ
Возле гавани Нанива
Прибрежные камыши
Убелены инеем.
Как холоден ветер с залива,
Когда забрезжит рассвет!
***
Когда б еще нашелся человек,
Кому уединение не в тягость,
Кто любит тишину!
Поставим рядом хижины свои
Зимою в деревушке горной.
***
Перевод Веры Марковой
***
НАТАЛЬЯ ГУБАНОВА
http://www.stihi.ru/avtor/travkarus
ХУДОЖЕСТВЕННЫЕ РАБОТЫ
1 страничка - http://www.artlib.ru/index.php?id=11&fp=2&uid=9119
2 страничка - http://www.artlib.ru/index.php?id=11&fp=2&uid=14913
СКАЗКИ - http://proza.ru/avtor/danyushka
СТОЙ НА ГОРЕ
« …с вершины горы лучше видно,
как незначительно всё, что внизу.»
П. Коэльо
Мир и велик, и ничтожен;
упруг и текуч;
непреложно обманчив.
Мир – горний сон –
он рекуч и летуч –
так летуч в семенах одуванчик.
Стой на горе и смотри с высоты
гордых птиц и богов,
и столетий,
как
раскрываются веером дни,
утекают пески и моря
в междометья.
Вечный Безмолвный
рождает Слова
и всегда поглощает их снова.
Выдох и вдох.
Сон. Улыбка. Игра.
Всё – ничто.
Вечна – магия слова.
Стой на горе:
сам себе и пророк,
и судья, и учитель, и милость.
Стой на горе –
так понятней урок…
Быстротечность и неотвратимость…
***
ПЫЛИЛО ПО ХМЕЛЬНОМУ РАЗНОТРАВЬЮ
Пылило по хмельному разнотравью:
то звёздная пурга иль хмарь дорог.
И будто между явью, навью, правью,
из ниоткуда он возник, как бог:
как будто бы из праха, но - из света,
из верхних, нижних иль иных глубин...
Он шёл: искал и не искал ответы,
он знал, что этот путь необходим.
И он упал в цветущие дурманы,
и Обнял небо, и приник к земле,
и слушал облака, и слушал травы,
и слушал вглубь, и постигал вовне.
И понял он, что нужно быть колоссом:
во твердь - ногами, в небо - головой
врасти.
Но в то же время нужно просто
быть человеком, быть самим собой.
Что нужно бытовать посередине -
между земных и горних берегов,
быть сытым и хмельным наполовину,
соединять собою сто миров.
Растить хлеба, но сочинять полёты,
рожать детей, но помнить о звезде...
Всходило осияннейшее что-то -
так Человек Рождался на Земле...
***
НЕСКАЗАННОЕ СЛОВО
И крутится, и вертится, и снова
дрожит во мне несказанное слово -
не может сквозь сумятицу пробиться,
трепещет неопознанною птицей,
ни в руки не даётся, ни строкою
на лист призывно-ждущий не ложится.
Ну, что же делать, Слово, мне с тобою?
Наверное, оставить и смириться?
Гуляй пока по небу, по землице:
и мир посмотришь, и себя покажешь -
успеешь восвояси возвратиться
и проявиться в истине.
Пока же
побуду в тишине уединенья
и слов чужих внемлю благое пенье...
***
КОГДА МЫ НАЧНЁМ ЖИТЬ КРАСИВО И ПРОСТО?
Когда мы начнём жить красиво и просто:
ничем не тревожась, вставать по утрам;
на завтрак - два яблока, семечек горстка,
на ужин - любовь и молитвы ветрам;
в трудах незатейливых день коротая -
цветы посадить, повозиться с детьми -
под вечер приятно устав, после чая,
на свет вольный выпустить стайкой стихи;
стать братьями птицам, деревьям и людям -
мелодию душ их услышать в себе?...
Когда это будет, и верно ли: будет
на этой планете, на этой земле?...
***
НЕМНОГО ВСЕ МЫ...
Немного все мы дерева и травы,
цветы, дожди, барашки облаков.
И правы мы, иль вовсе мы не правы,
считая мир игрушкою богов?
На выселках вселенной дремлет время,
скрывая от людей запретный плод –
живём вслепую, веря и не веря:
то – ангелы,
а то – наоборот.
Куда зовут нас волны, реки, звёзды?
Зачем в сердца приходит пустота?
Всё вперемежку здесь:
и боль, и слёзы,
и вечная природы красота.
В промозглой засыпающей глубинке,
в палате, где казённых коек ряд,
девчушка маму ждёт – глаза-слезинки –
неужто кто придумал этот взгляд?
Неужто поиграться этой болью,
струящейся из глаз, - пришло богам? -
Все дерева, все травы –
к изголовью,
цветы, ветра, дожди –
к ногам...
***
ЕСЛИ ВСЁ В МИРЕ ИМЕЕТ ДУШУ...
Если всё в мире имеет душу –
то и горы, конечно?
А мне всё глядеть бы на них.
Да всё слушать,
как рождается мысль в голове
исполинов,
припудренных снегом, с волосами деревьев.
И, древним, мудрым подобные ведам,
знают всё, прозревают они.
Только вот засургучен на время
немотой их утробчатый бас –
до поры в чреве каменном зреет
бремя истины.
В избранный час
разнесётся над спятившим миром
распечатанный огненный глас.
Горы тоже, как люди, ранимы,
горы чём-то похожи на нас.
А пока дремлют ветры и птицы
в волосах добрых чудищ, и мы
муравьиной ползём вереницей,
чтоб на дымчатой с небом границе
мир увидеть, как видят они.
***
УТРЕННЯЯ ЛИРИКА В ВЕСЕННИЙ БУДНИЧНЫЙ ДЕНЬ
Умыты улицы с утра.
Бодрящей свежестью тревожат.
И влажность сонного двора
на плач диковинный похожа.
Тончайшей сеточкою вязь,
ещё по-детски беззащитна,
легла на кроны, чуть таясь,
зелёной жаждой к новой жизни.
Торопко пьёт бездомный пёс
из лужи небо голубое,
пьёт дом, фонарь, канву берёз,
и чей-то взгляд, и всё такое…
Трамвай – ползучий, добрый зверь –
покорно ждёт, пока во чрево
его пустое без потерь -
кто сонно, кто-то ошалело
поглотится, мечтая вжать
себя в уют казённых стульев,
чтоб покомфортнее дремать
в пути - в родной служебный улей.
Несложный, в общем, ритуал
свершает утро ежедневно.
А кто нам, собственно, сказал,
что будет мягко и волшебно?
Спасибо, крыша дома есть
и честный, добрый ломоть хлеба,
трамвай, деревья, жизнь окрест
и пёс, привычно пьющий небо…
***
ВИШНЁВЫЙ САД. ПО ЧЕХОВУ
«Какой изумительный сад!
Белые массы цветов, голубое небо…»
Любовь Раневская
«Да, и сад продадут за долги…»
Гаев
А.П. Чехов «Вишнёвый сад»
Вишнёвый сад – под вырубку, под дачи…
Под корень – рай. И, нищая, Любовь
вслед за струной оборванной заплачет,
а новый мир хозяйски выгнет бровь.
Мир этот новый, где-то ещё робко,
но, в общем, нагл, напорист, тороват,
скупает бытие, как хлам, в охотку.
И, как всегда, никто не виноват.
Когда-то бывший грязью, смотрит князем.
Но из «князей» взрастёт зерно иуд,
и всю страну, как сад вишнёвый, разом,
со смаком изломают, продадут.
Ничем не помешают пети-ани –
романтиков беспочвенный азарт.
В какие неземные глухомани
на крыльях белых вознесётся сад
с бессменным духом-фирсом?..
Стынет время.
В нём каждый расточительно незрел:
без корня – куст, без роду – чьё-то племя,
в нём каждый сад – взлелеять не сумел,
и каждый облетает вялым, блёклым
листом с его страдальческих ветвей.
Но расцветёт ли вертоград в далёком
иль близком завтра?...
Звук топора слышней…
Комедия иль драма – что по нраву?
Растерянность эпохи, смех, испуг?
Сад не заломит в стоне веток-рук…
Но чахнет древом ломким вместе с садом
ответа не познавший драматург…
***
МЫСЛИ У ОКНА
Всю ночь сегодня небо плакало
взахлёб, беззвучно, не стихая -
водой, молитвами, стихами
с людей смывая одинаково
пороки, горе, грусть, неверие...
А люди спали в это время,
и были их открыты двери
для нелюбви и лицемерия.
И утром упрекали дождь:
"Ну, что ты всё идешь, идешь!?..."
...Вне зоны доступа глухих,
что небо отмолило их...
***
ДОСТАЛО... СЕРДИТОЕ
Обкуренно-обдолбанное быдло,
кто знает, из каких запретных днищ
шипящей пеной вспучилось -
завидно
для преисподних.
Нарывает свищ.
Волнуется, куражится эпоха.
Пойдёт в осадок или на плаву
зависнет совесть - атавизм усохнет,
сгорит в угаре, наркоте, дыму?
Гогочет, очумевши от избытка
в крови адреналина и г@вна,
"надежда" нации.
А ты поди-тко,
теперь гордись ей, пьяная страна,
дававшая семян отборных всходы.
Посеянные на заре времён
в дерзаньях достигали небосводов
и уходили вглубь вселенных...
Вон,
спит Ваня на печи, слюну пуская,
в тысячелетнем наведённом сне.
А в это время поросль густая -
сплошь сорняки -
кустится по земле...
***
ВСЕГО-ТО
Согреть камень.
Пройти
по тёмным водам студёным,
стопой не коснувшись.
Найти
перо жар-птицы.
Калёным
железом выжечь обман
из каждой клетки и нерва.
Вдыхать рассветный туман.
Стать и последним, и первым.
Припасть к землице:
"Прости
за всё, что было сверх меры..."
И встать в начало пути.
Зрелым...
***
ПУТИ
Не сказкой розовой отнюдь
И не шуршащей мерой блага,
Не проповедью баррикадной
Измерян заповедный путь…
Полубогами быть труднее…
Запрячь свой нимб, куда подальше,
Под скрежетанье броской фальши
Живи в толпе: как все… Смелее!
И будь собой при этом…. Но…
Не легче ли оглохнуть и ослепнуть?!?!
Сложнее, умерев, с утра воскреснуть,
И снова, вопреки, - одно:
Светить, творить, дарить… А дома
Варить обед нехитрый, постный,
Вновь загружать в себя вопросы:
«А так ли сделал? С пользой?...» Снова
Не слышать плач души, она,
Тоской омыта, стонет в голос…
И новый серебристый волос…
И выпито вино до дна…
***
ТАНЦУЙ, МОЙ ЛИСЁНОК, ОПЯТЬ ЛИСТОПАД
Мой грустный лисёнок на кочку прилёг.
В сливовых зрачках влажных, ясных
танцующей осени блик-огонёк
затеял свои переплясы.
Обещанной сказки лисёнок мой ждёт –
без сказки всегда одиноко.
Отпущенных листьев сезонный полёт
не очень-то радует око.
Ну, где потерялся твой Маленький Принц
с планетки серебряно-белой?
В отчаяньи взгляда, в дрожаньи ресниц –
тоска рыжелисьей вселенной.
Не нужно, зверёныш мой милый, грустить.
Смотри, как оранжевы листья,
как радостны им их простые пути:
и падать, и снова кружиться.
Танцуй вместе с ними, лови их полёт:
вы с листьями рыжие братья.
А сказка придёт, непременно придёт,
чтоб больше вам не потеряться.
Танцуй, мой лисёнок, опять листопад….
***
СТО СОРОК ПРИЧИН, ЧТОБЫ СПРЫГНУТЬ С УМА
Сто сорок причин, чтобы спрыгнуть с ума.
С дырявой сумою по свету
отправиться в путь, словно гонит чума, –
загадочной дурой с приветом.
Кто – корочку хлеба, кто – чая глоток,
кто – с барского – доброе слово.
Бывает такой вот по жизни урок,
бывает, и – хлеще такого.
И встретить в потёртом пальто дурака
с такой же дырявой котомкой.
В глазах его – призрачна, но и близка
страна Беловодье: под ломкой,
обманною корочкой тёмного льда
её города с теремами,
и жителей смутно слышны имена,
и реки – под шапкой тумана.
Двоим дуракам – на ветру танцевать
среди многолюдья и пыли,
то дервишам вещим, то птицам под стать,
то вторить офеням былинным.
Подарит мальчонка на ниточке шар,
а девочка сунет конфету.
Играй мой рожок, не печалься, душа.
Будь лёгкой, сума, у поэта…
***
САЙГЁ
ДОРОЖНЫЙ НОЧЛЕГ В СТУДЕНУЮ НОЧЬ
Дремота странника...
Мое изголовье - трава -
Застлано инеем.
С каким нетерпеньем я жду
Тебя, предрассветный месяц!
***
ЛУНА НАД ЗИМНИМИ ЛУГАМИ
Лунный прекрасен свет,
Когда сверкает россыпь росы
На вишневых цветах,
Но печальная эта луна
Над зимним увядшим лугом...
***
ЗИМНЯЯ ЛУНА ОЗАРЯЕТ САД
Глубокой зимой
Как слепительно ярко
Блещет лунный свет!
В саду, где нет водоема,
Он стелется, словно лед.
***
ПОСЛАЛ КАК НОВОГОДНИЙ ДАР ОДНОМУ ЗНАКОМОМУ ЧЕЛОВЕКУ
Быть может, невольно сам
Меня, молчальника, старый друг
С тоской вспоминал иногда,
Но, пока в нерешимости медлил,
Окончился старый год.
***
Далеко от всех,
В ущелье меж горных скал,
Один, совсем один,
Незрим для взоров людских,
Предамся тоскующей думе.
***
На летнем лугу,
Раздвигая густые травы,
Блуждает олень,
И беззвучно, безмолвно
Сыплются капли росы.
***
РАЗНЫЕ ПЕСНИ
Когда я посетил Митиноку, то увидел высокий могильный холм посреди поля. Спросил я, кто покоится здесь. Мне ответствовали: "Это могила некоего тюдзе". - "Но какого именно тюдзе?" - "Санэката-асон", - поведали мне. Стояла зима, смутно белела занесенная инеем трава сусуки, и я помыслил с печалью:
Нетленное имя!
Вот все, что ты на земле
Сберег и оставил.
Сухие стебли травы -
Единственный памятный дар.
***
СОЧИНЕНО МНОЮ, КОГДА НА ГОРЕ КОЯ СЛАГАЛИ СТИХИ НА ТЕМУ: "ГОЛОС ВОДЫ ГЛУБОКОЙ НОЧЬЮ"
Заблудились звуки.
Лишь буря шумела в окне,
Но умолк ее голос.
О том, что сгущается ночь,
Поведал ропот воды.
***
Порою заметишь вдруг:
Пыль затемнила зеркало,
Сиявшее чистотой.
Вот он, открылся глазам -
Образ нашего мира!
***
Непрочен наш мир.
И я из той же породы
Вишневых цветов.
Все на ветру облетают,
Скрыться... Бежать... Но куда?
***
Меркнет мой свет.
Заполонила думы
Старость моя.
А там, вдалеке, луна
Уже идет на закат.
***
Перевод с японского Веры Марковой.
***
ВЛАДИМИР ФОКАС
http://www.stihi.ru/avtor/ladimir30
ПЕСНИ ОСЕНИ... (ОТРЫВОК)
Дыханье осени… Уже
Не жжёт, не давит, не палит,
По старой брошенной меже
Идёт покой, и вновь налит
Хрустальный кубок, и пришла
Пора осенней чистоты –
Движенья, где сгорят дотла
Голгофы, кары и кресты,
И прегрешенья, и вина,
И чья-то боль, и чей-то крик,
И станет свет и тишина,
Застывший день, скользящий миг…
Осенний воздух... он иной,
Чем тот, что маревом жары
Укутал город, что весной
Творил пространства и миры,
Он как полёт, как лёгкий хмель,
Он звон и шёпот, он – поток,
Тропа, далёкая свирель,
Цветок озябший, зов дорог,
Вокзалы, проводы, прощанья,
Ночной звонок, подъезд и дверь,
Дымок костра и угасанье,
Находок день и день потерь -
Он – воздух, ветер… Как и прежде,
Он над земным, суетным, и летит
На крыльях мира вера и надежда,
И обещание: «Вместивший да вместит»…
Дороги вечной памяти… Сокрыто
В них нечто странное, как будто явь и сон
Из дней давно прожитых и забытых
Творят особую незамкнутость сторон,
Особый мир, живой, невероятный,
Где правит жизнь - избытое вчера
Живёт в сегодня, возвращается обратно,
Уходит в завтра… Странная игра,
Где смерть не властна, музыка беспечна,
Где свет – основа, мысли и слова
Живут в себе, где вечность скоротечна,
Где неземные смыслы и права...
***
Иллюстрация из Интернета