В свою бытность в американском Нью-Йорке единственный выходной в неделю, воскресенье, я почти всегда проводила на улице Брайтон-бич. Наверно потому, что там всё русское: и магазины с вывесками, и люди - выходцы из бывшего СССР.
День, о котором хочу рассказать, был январский, зимний. Я тогда чуть больше года проживала в Штатах. Как всегда, с утра пораньше, на восьмичасовой электричке из Вестчестера (пригород) доехала до Центрального вокзала, что на Манхэттене, а оттуда на метро до станции Брайтон-бич. Там и встретилась с племянницей Галиной. Она, как и я, работала в семье с проживанием. Моя должность называлась "бэбиситтер" (няня), а у Галины - "хаус-кипер" (домработница). Здесь образование, полученное в России, никакой роли не играло, но меня это нисколько не расстраивало - недельная зарплата была неплохая (в Москве за месяц платили меньше). И ещё мой работодатель выдавал единый билет на выходной - на электричку, метро и автобус, а это стоит денег. Одна электричка - десять долларов в один конец. Находились наши "рабочие места" совершенно в разных районах, примерно в двух часах езды до Брайтон-бич.
У океана мы подошли к самой полосе прилива и, как лермонтовский Мцыри "смотрел, вздыхая на восток, томим неясною тоской по стороне своей родной...", взгрустнули, вспоминая Россию. Там же, на пляже, были телефонные автоматы, откуда по карточке можно было позвонить домой, что мы и сделали.
Потом гуляли по дощатому настилу, прозванному местными "бродвигом", вместе со множеством людей вдыхая свежий холодный воздух, полезный для лёгких. Сильные порывы ветра, казалось, вот-вот собьют с ног.
Замёрзнув окончательно, отправились в кафетерий, где подавали чай и горячий шоколад с пирожными. Мы, большие сластёны, долго сидели там и смотрели телевизор, ведь показывали в записи "Поле чудес" и какой-то концерт из нашей родной Москвы.
Часа в три пополудни вышли на улицу и думали, что делать дальше, пока не столкнулись с Ниной из Петербурга, которая жила в Нью-Йорке уже семь лет. А познакомились мы с ней сразу после прибытия из аэропорта Кеннеди, когда поселились в общежитии здесь же, на Брайтоне. По её совету накупили газет вроде нашей "Из рук в руки" на русском языке и начали звонить в поисках работы. Представьте себе, что работу там найти очень просто - было бы желание.
Так вот, у Нины тоже был выходной, она принарядилась и собралась идти в гости.
- Девчонки, пошли со мной. Здесь недалеко, на 5-м Брайтоне живёт Григорий. Всё мне в женихи набивается. Приглашает чуть ли не жить у него. Он одинокий. Жена умерла, а с дочерью разъехался и живёт теперь в трехкомнатных апартаментах (так в Нью-Йорке называют квартиры). Одной мне идти неохота. Пошли вместе, он будет вам рад.
- Нина, а сколько ему лет и кто он такой? - поинтересовались мы.
- Семьдесят семь и он работает - детей готовит к школе. А раньше на Украине преподавал в университете.
Мы с Галиной переглянулись - больно староват жених-то! Нине тогда было 47 лет, мне 38, а Гале и вовсе 22 года. Целый цветник невест! Я шучу, конечно.
И отправились мы на 5-й Брайтон, благо это недалеко. Всю улицу Брайтон-бич пересекают "стриты" под номерами, начиная с 1-го, так что ошибиться трудно. Дом оказался приличным, из красного кирпича, трёхэтажным. Подъезд с крыльцом в несколько ступенек, около двери стоит мужчина в чёрном пальто, а шляпа надвинута так низко, что и лица не разглядеть. Это и был Григорий.
Увидев вместо одной претендентки сразу троих, он очень обрадовался, с улыбкой открыл входную дверь ключом и по длинному коридору провёл нас в свои апартаменты. Григорий оказался совершенно лыс, с большим носом и в очках, но подвижной сухощавой комплекции. Как-то неудобно было обращаться к немолодому человеку без отчества, но в Америке так принято.
А дальше... В прихожей обычно находятся вешалки для одежды, а здесь стены пустые. Григорий сказал, чтобы мы не раздевались - дома холодно, так как, уезжая на работу, он отключает отопление. Мы прошли в первую комнату - примерно тридцать метров. Что же это? Вся середина почти до потолка завалена вперемежку с коробками вещами и всякой мелочёвкой непонятного назначения, как будто с помойки. Чего здесь только не было! Слева от кучи - плита и два стула. Это кухня. Два окна задёрнуты тёмными плотными гардинами, похоже, не открывавшимися никогда. А справа - проход в следующую комнату, по которому можно передвигаться, придерживаясь за стену, чтобы не упасть в кучу. Осматривать апартаменты дальше мы отказались. Расположились кое-как на двух стульях, где сидели по очереди.
Григорий сказал, что ему трудно одному - нужна помощница, можно две, чтобы убираться.
Мы с Галей тут же предложили свои услуги - пожалели старика:
- Давайте, мы сейчас весь этот мусор на улицу, на помойку выбросим. Сейчас уже стемнело - никто и не увидит.
Григорий от этого предложения чуть в обморок не упал:
- Что вы, девочки! А вдруг здесь что-то нужное? Эти вещи трогать нельзя! Я всё привёз, когда с дочерью разъезжались, из нашего двухэтажного дома в Квинсе (район Нью-Йорка).
Мы сразу поняли, почему дочь не захотела жить с престарелым папой. Хотели спросить, что же убирать тогда, как неожиданно из кучи выползли несколько тараканов и, шевеля усами, повернули в нашу сторону. Правда, от холода их передвижение было замедленным. А тараканы американские не то, что наши - чёрные, раза в три крупнее и толще. Прямо монстры!
Григорий, как гостеприимный хозяин, предложил чаю или кофе попить. Посмотрели мы на плиту и стол около неё, а там тоже что-то шевелится. Он на тараканов внимания не обратил и достал из стола тарелку, а на ней сухари столетней давности и два ссохшихся яблока. Это, говорит, булочки к чаю и фрукты. Мы вежливо отказались.
- Смотрите, девчата, куда вы поедете на ночь глядя? Оставайтесь у меня ночевать. Вы мне приглянулись - и симпатичные, и воспитанные. Видно, что ничего не украдёте. А если кто ляжет со мной - десять долларов за ночь заплачу, а то холодно одному спать. Деньги у меня есть, я каждый рабочий день по восемьдесят долларов получаю.
Такое предложение сразило нас своей простотой.
"Он с ума сошёл что ли? А понравились, наверно, потому, что от чая с "булочками" отказались" - эта мысль мелькнула одновременно у нас троих.
Представили себе, как в темноте хозяйничают в квартире целые полчища тараканов. Как-то не по себе стало. Григорий ещё сказал, что тараканов трогать нельзя - это не к добру. Захотелось поскорей выбраться отсюда.
В семь вечера поблагодарили хозяина за радушный приём и сказали, что пора уже к месту работы возвращаться.
Григорий, посетовав, что опять один остаётся, проводил нас на улицу и позвал в следующее воскресенье обязательно прибыть к нему на обед.
Мы ещё раз сказали "спасибо" и распрощались. Предложением почтенного хозяина воспользоваться никому не захотелось.
Когда вернулась в Вестчестер, я особенно тщательно вымылась, принимая ванну на ночь, а всю одежду сразу положила в стирку.
Больше нам с Галиной увидеть Григория не довелось, а 5-й Брайтон всегда старались обойти стороной.
Может, данный персонаж кого-то напомнил?