Приключения Пантелея Гребешка и его команды продол

Татьяна Шашлакова
    
Глава седьмая
ОБРЕТЕНИЯ И ПОТЕРИ

Спустя несколько дней отец Вероники, Станислав Игоревич Милечков, пригласил всю компанию в гости.
Как всегда, почувствовав, что произойдёт что-то интересное, полюбопытствовать пришёл и дед Кирюха. Не могли от него утаить происшедшее на пустыре.
Было воскресенье, обеденное время.
Невысокого роста, худощавый следователь усадил ребятню за широкий стол под раскидистой, но давно уже неплодоносящей, яблоней.
Его красавица-жена, высокая, крупная женщина  с живыми, яркими глазами подавала всё новые и новые блюда. Но мальчишки и девчонки почти не реагировали на дурманяще пахнущее рагу из телятины и свежих овощей, суп-лапшу из курятины, вареники с вишней в сливках, домашние сладости.
Всё это, конечно, будет быстро и со вкусом «приговорено», но сначала – новости, новости! Обещанные ещё в тот день, когда покорённые отвагой, риском и силой Геньки Драпавца все дружно и без всякого испытательного срока проголосовали за его приём в свои ряды…
Парень был несказанно рад этому, потому что друзей у него отродясь не водилось. Он признавал, что больше всего в этом виноват сам: глуп, или, скорее, ленив, не охочь до учения, а вот вранье ради «творчества», наоборот, в охотку.
С Геньки взяли обещание исправиться  как можно скорее.
Без ложного стыда Пантелей рассказал ему при всех о том, что случилось с ним.
- Я и сам не замечал, как рос невероятным эгоистом. Любил, но, видно, не уважал своих родителей. Дружил, но относился к тем, с кем меня связывала дружба, свысока. Впрочем, лучшим другом считал человека, который учил меня дурному. Я был страшно ленив, оправдывая нежелание помогать матери и отцу тем, что доставляю им радость своими успехами в учёбе и в спорте.  Не понимал, что творю, что обижаю других…
- Ты? – не выдержала Динка. – Я не верю.
- И я тоже. Наговариваешь на себя, - уверенно заявил Старшина. – Такой парень, о котором ты рассказываешь, не стал бы спасать пацана, с которым познакомился несколько дней назад.
Засомневались и другие, решили, что Гребешок пытается «повоспитывать» Драповца.
- Это правда, - твёрдо сказал Панька. – И сейчас вы услышите то, что я даже вспоминать стыжусь… Родители и даже бабка Саня, а характер её вы знаете…
- Знаем! Скала…
- Так вот эта «скала» только и могла придумать, что направить отца к человеку, который потом стал моим крёстным. По его совету я и принял первый и, надеюсь, последний позор в моей жизни. Не выдержав, отец меня выпорол. Не столько было больно, сколько стыдно. Винюсь, что до сих пор я не могу простить этого папе. Что всё ещё не до конца поборол гордость. Но мне хватило одного раза, чтобы мозги прочистились.
Панька покраснел, но смело смотрел в глаза друзьям.
- Сейчас у меня есть настоящие друзья, Генька. Они и твои друзья тоже. Но мы – одна команда, и у нас одни правила. Ты должен будешь следовать им.
- Я постараюсь, - закусил губы мальчишка, – но, знаешь, Гребешок, я тебе не совсем верю, прости. Одной порки, ясно, мало. Меня-то с детства пороли чуть ли не через день. Какой стыд? Больно и всё. Так что если вы меня решите отлупить, бесполезно.
Он огорчённо почмокал губам и всё же решительно выдал:
- Но я не хочу терять то, что нашёл. Я буду стараться.
Ребята обещали помощь в учёбе и предупредили о контроле за его поведением.
Генька нашёл, а Динка потеряла…
Цепь с медальоном, упавшая в конкретном месте, на «пятачке» диаметром не больше трёх метров, как её не искали, не нашлась.
Мог ли кто-то её присвоить?
Такая мысль ужаснула, и, не сговариваясь, все до одного вывернули карманы, встряхнули майками и рубашками, даже обувь сняли.
Реликвии не было.
Команда недоумевала, считала это общей потерей, и только ожидание новостей от майора Милечкова мешало им горевать в полной мере. 
Это была нестерпимая мука: жить в неведении.
И делать ничего не хотелось: ни добрые поступки, ни игры, ни чтение не шли на ум.   
Наступил момент истины.
Во двор вошли двое мужчин в форме: лейтенант и капитан. Форма была военной: лётчики.
- Извините, друзья, мы немного припозднились. Армия!
- Вы как раз вовремя, - усмехнулся Милечков и представил пришедших: - Василий Петрович, Ларион Иванович.
Продолжая улыбаться, Станислав Игоревич налил лётчикам водку, себе и деду Кирюхе виноградного вина, супруге-хирургине и её матушке крепкого домашнего пива, остальным – густого фруктового сока.
- Что ж, я коротенько, выпьем, дамы и господа, за наших героев. За вас, ребята, за ваш дружный и верный отряд. Оставайтесь всегда такими   и следуйте голосу сердца, но не забывайте о разуме.
- Какие мы герои? – вспомнил Ванька Лисёнков свою обиду. – Это вот Драповец, да вы, милиция.
Помолчал секунду, но справедливость восторжествовала:
- Ну, и Гребешок с Канатом и Старшиной помогли, конечно. А преступник был опасный?
- Я всё вам расскажу, но начнёт Василий Петрович.
Старший военный закусывал ломтиком  маринованной сулы. Отложил вилку.
- Ох, хозяйка, хороша же рыбка… Нет, парень, ты не прав. Если бы вы не были одним целым, то результатом происшествия могла стать трагедия. Это на самом деле опасный преступник и очень хитрый. Его могли найти по известным адресам, но он искал самые невероятные укрытия и принимал разное обличье. Чаще всего ему удавалось достать пропитание под личиной безобидного олигофрена. Теперь мы знаем, что на его совести похищение детей с целью выкупа. Но так как ему это удалось всего лишь раз и в другом городе, то ему приписывают в основном убийства несовершеннолетних.
По сведениям, в Ростове он совсем недавно, но когда-то рыбачил здесь и знает места.
Преступления могли бы и продолжаться, если бы не вы, дорогие мои ребята… Хозяюшка,  мой нос чует запах тушёных овощей и жареного мяса. Мы с дороги, - он подмигнул хозяйке, а потом и хозяину.
Тот понял в момент и налил ещё стопку. Жена действовала не менее оперативно.
В пару минут все тарелки присутствующих были наполнены.
Но младшие остановили старших.
- Вы хотели ещё нам что-то рассказать. Как звали этого человека, кто он, за что его преследовали, что он совершил самым первым? – Панька был явно неудовлетворён. – На самом деле вы нам почти ничего не сообщили.
- Он молодой или старый? – Кроха.
- А что, он тоже был военным? – догадливый Канат.
-Что с ним теперь будет? – самый любопытный Лис.
- О, ну и закидали вопросами, - рассмеялся капитан. – Я вовсе не собирался ничего таить от вас. Просто красноречием особенным не блещу. И порой начинаю речь с конца, а то и с середины. Только прошу, дайте что-нибудь ещё проглотить. Право, в дороге только и перехватили что по пирожку с повидлом. Разве это еда для настоящих мужчин?
Его спутник был добрее:
- Лучше скорее окончить нашу повесть, а то ребятня изведётся. Не стоит испытывать их терпение. Они этого не заслужили. Мне ведь тоже не терпится выполнить свою миссию.
Капитан нахмурился понарошку и обратил свой взор к старушке:
- Видите, почтенная…
- Аксинья Савельевна…
- Ох, красивое у вас имя… Не дают старику, израненному в боях, закалённому в житейском огне и поесть по-человечески. Ну, так уж и быть!
Он всё-таки проглотил кусок мяса, вытер губы:
- Назовём его Константином. В настоящее время этому человеку двадцать семь лет. Сейчас он здорово ослаб, а до побега из нашего полка это был крепкий красавец, наполовину белорус, наполовину украинец, а родом из близких к Ростову мест. С детства парень мечтал стать охотником и рыболовом. И ходил он с дядьками да с отцом в горы на кабанов, рыбачил по всему Дону и по Волге.
В остальном был ленив, учиться и вовсе не хотел.
Но родители были строги. Школу заставили окончить и от армии, хотя и позволяли средства, сыночка избавлять не захотели: Костя должен был исполнить свой воинский долг перед Родиной.
Мать с отцом решили приехать на присягу, но не приехали. По дороге в полк попали в аварию. Погибли оба. Машина – вдрызг.
И Костя, как с цепи сорвался. Оказалось, что ему не столько родителей жаль, сколько дорогой, недавно приобретённый и обещанный юноше, автомобиль.
Злоба плюс жестокий характер, плюс такой толчок, и вышла стихия. Солдат бежал из полка самым дерзким образом: он взял в заложники девушку-сержанта, её дядю-прапорщика, находившегося в тот момент за рулем,  и двух новобранцев.
Как ему это удалось, уже никто никогда не расскажет. Он жестоко убил всех, особенно досталось девушке. Бросил трупы и машину на ночной дороге и скрылся.
- Столько лет его не могли поймать?! -  в один голос сказали Аксинья Савельевна и её дочь.
- Увы, не могли. Но помните, он с самого раннего возраста прослыл отличным охотником? Это многое значит.
Слушатели были потрясены, а потрясение на всех по-разному действует. Дети нервно, но с аппетитом стали поглощать блюдо за блюдом. И только Дина спросила:
- А что ему теперь будет?
- Не знаю. Наше дело было опознать его, но хотелось…
И капитан, резко бросив ложку в миску с супом, сжал кулаки.
- Станислав Игоревич? – не замолкала Матвейка.
- Не знаю, Дина. Его от нас забрали. Но вся  беда в том, что часто прикидываясь сумасшедшим  и постоянно прячась, убийца на самом деле тронулся умом. Во всяком случае, кроме «гы-и, б-ба, ав-ва», и подобного этому, никто от него не добился.
- А в чём же тогда миссия Лариона Ивановича? – загадочно улыбаясь, поинтересовался дед Кирюха. – Выкладывайте, старлей, не томите душу.
Он волновался и встал по стойке смирно.
Наступала торжественная минута.
- У меня есть поручение к вам, дорогие мальчишки и девчонки, от имени офицеров и солдат нашего полка. Мы с Василием Петровичем, посланные на опознание, как наиболее часто общавшиеся с «Константином», оперативно отзвонились командиру и доложили обо всём услышанном и увиденном. Так же оперативно пришёл ответ. И заключался он в том, что вся команда награждается двухнедельными путёвками на август в известный по всему миру спортивный детско-юношеский лагерь « Возрождение», который находится на острове…
Его перебил хор восторжённых голосов:
- …ЦАРСТВЕННОГО ЗМЕЯ! Мы все читали о нём! Это здорово!!! Ур-р-ра!!!
- А когда мы поедем? А родители? – охладила пыл друзей рассудительная Катя Точённая.
Ларион Иванович успокоил растерявшихся героев поимки «Константина»:
- Они узнали об этом раньше вас. Разве не должны мы были согласовать всё со старшими? Они гордятся вами…
- Ага, гордятся, - засомневался Генька. – Моя мать меня чуть не убила, когда узнала. И потом… Я поехать не смогу. Путёвка -  хорошо, но у матери нет денег на экипировку. Спасибо, конечно…
Он явно расстроился.
Василий Петрович и Ларион Иванович подошли к мальчишке с двух сторон, и каждый прижал его к груди.
- Твоя мама, может быть, гордится тобой даже больше, чем другие. Просто  её не научили это показывать. А насчёт расходов, не бойся, Геннадий Павлович! Билеты туда и обратно на нас. И самое приятное…
Капитан вытащил из кейса пачку синих конвертов.
- Это дополнительная награда. Каждому - премия по 10 тысяч рублей. И я думаю, остальные поймут…
Вояка, побывавший не раз в горячих точках страны, снял с себя командирские часы, протянул Геньке:
- Носи. От души дарю…
Местные власти также не преминули отметить поступок юных ростовчан…