Стоял теплый июльский вечер. Все основные дневные дела были приделаны. Тень от горы потихоньку затянула весь участок перед домом. Жара спала, и уже можно было посидеть на лавочке, не боясь перегреться.
Все соседи выползли отдохнуть по вечерней прохладе, обсудить новости, которых в этих тихих, захолустных местах не так уж много: кого их женщин опять клюнул соседский петух, известный своим задиристым нравом, какие виды на урожай огурцов, жаркое лето – хорошо, но замучаешься поливать, а без полива ничего не растет.
Так незаметно пролетел вечер, начинало смеркаться. Соседи, обсудившие все события дня, разошлись по домам готовиться ко сну.
Я вышла за калитку, чтобы зажечь фонарь – единственное ночное освещение нашего глухого угла, последний доперестроечный подарок поселкового сельсовета.
Меня окликнула Зиночка – наша соседка. Она шла по прогону, неся какой-то пакет в правой руке, а левой отмахивалась, как от мухи, от соседского пса Карая. Я увидела, как она положила пакет на крышу соседского гаража, но молодой и сильный пес в прыжке чуть не схватил его. Зиночка ахнула и быстро схватила пакет с крыши, но Карай не отставал. Он прыгал, рычал, визжал, так ему хотелось добраться до заветного пакета. Я подошла к Зиночке и она мне в двух словах рассказала, что, перед отъездом с дачи, она вынула и положила на стол мороженую “лапу буша”, чтобы взять с собой, но забыла её (в те времена Америка сбрасывала в Россию залежавшиеся жирные куриные окорока, прозванные в народе – “лапы буша”). Так что за несколько дней пока они с мужем отсутствовали, лапа превратилась в нечто сшибающее с ног своим запахом. На этот-то запах и примчался Карай.
Мы решили, что несчастную лапу нужно похоронить со всеми почестями, чтобы до неё не добрался Карай. Кто его знает, сработает ли иммунитет, если он отведает тухлую лапу. Я быстро сбегала за лопатой и мы, отбиваясь от Карая, похоронили несчастную лапу. Засыпали её глубоко, глубоко, а сверху прижали дерном. Карай долго кружил вокруг, но так и не смог сообразить, где же вожделенная добыча. С несчастным видом он поплелся домой к своей миске с хлебом и водой. Нам стало жалко бедного пса, ведь ему так редко доставалось мясо, и мы ему пообещали хорошую мясную косточку. Забегая вперед скажу, что на следующий день мы принесли бедному Караю целых две сахарных косточки с кусочками мяса. Собачье счастье было безмерным.
Тут же Зиночка вспомнила другую историю.
Наши соседи держали кур. Эти курочки гуляли по прогону на вольном выпасе, и поэтому иногда забредали на соседские огороды. Одна такая пеструшка с громким кудахтаньем взлетела на забор и слетела в огород к Зиночке. Они с мужем Геной попытались её поймать, ведь курица на огороде – это сущее бедствие. В поисках червячков она может превратить ухоженные грядки с посадками во вспаханную землю. Зиночка с Геной долго гонялись за курицей и, в конце – концов, утомившись, решили взять её хитростью. Зина зашла с одной стороны и погнала курицу в сторону Гены, а он, чтобы наверняка её поймать подставил ногу. Заполошная курица побежала в сторону Гены, споткнулась о подставленную ногу, упала и затихла, свернув себе шею.
“Соседи нам не простят” – подумали оба и решили тихо закопать курицу у себя на участке в надежде, что все обойдется, ведь куры гуляли свободно, и одна из них вполне могла куда-то пропасть. Соседка вскоре хватилась курочки, и пошла её искать по соседним дворам. У Зиночки в то время был веселый, добродушный песик Джек, который очень любил свою хозяйку. Когда соседка подошла к дому Зиночки, навстречу выскочил Джек, а в зубах он тащил перепачканную в земле несчастную курицу. Он положил свою добычу к ногам любимой хозяйки и лег в ожидании похвалы.
Скандал удалось замять только к вечеру, заплатив за курицу и пообещав, что страшного пса – воришку, в чем была абсолютно уверена хозяйка курицы, будут держать на цепи, не подпуская к пастбищу кур. Ни о каком вольере для кур не могло быть и речи. По мнению хозяйки только так – на вольном выпасе и можно держать домашних курочек. Ведь только тогда они будут здоровыми, у яичек будет яркий, солнечный желток, да и с кормами меньше проблем. Курочки ещё долго жили счастливой куриной жизнью под присмотром красивого петуха, который внимательно следил за своим гаремом. Петух был очень красивый, но зловредный. Он умудрялся терроризировать всех окрестных женщин, совершенно не обижая мужчин. Но это уже совсем другая история.