Глава 45
Через два года усиленной подготовки, участия в геологоразведочных экспедициях, экспериментов в лабораториях начальник отдела научно-технической разведки НКВД Леонид Квасников счёл Краузе достаточно подготовленным к дальнейшей работе. Стало возможным перебросить Краузе через линию фронта с группой разведчиков с тем, чтобы тот смог возобновить контакты с атомной группой абвера. Переброска и легализация группы прошла успешно, и в феврале 1944 года от Краузе поступила первая радиограмма. Ваха сообщил о том, что им изучен меморандум Управления вооружения и боеприпасов Вермахта, подготовленный ещё в январе-феврале 1942 года, из которого следовало, что немецкие учёные разработали принципы получения плутония в ядерном реакторе и варианты создания на его основе бомбы. По каким-то причинам строительство реактора было отложено, тема по плутонию свёрнута, а основной упор был сделан на выделение изотопа уран-235. Немцы уже знали критическую массу, и необходимое количество урана было для них доступно. Из документа следовало, что Германия занималась разработкой именно урановой бомбы, плутониевая бомба более не упоминалась ни разу…
Следующая радиограмма Краузе имела шокирующий эффект и была немедленно доложена Берии. В ней говорилось: «Достоверно стало известно, что во время битвы на Курской дуге германская армия испытала на русских совершенно новый тип оружия. Всего нескольких бомб (каждая с боевым зарядом меньше 5 килограммов) оказалось достаточно, чтобы уничтожить стрелковый полк полностью до последнего человека. Со слов оберста Кендзи, курировавшего испытания бомб, все люди и лошади в районе взрыва снарядов были обуглены до черноты, и даже сдетонировали все боеприпасы. Точно известно, что следующие испытания нового типа оружия пройдут в Крыму».
Подтверждения об испытаниях ядерных боеприпасов Вермахтом поступали и из других источников. В ноябре 1944 года от агента «Бойзен» поступила информация о выступлении перед высшими чинами СС министра вооружений Германии Альберта Шпеера, который заявил: «Нам нужно продержаться ещё один год, и тогда мы выиграем войну. Существует взрывчатка размером всего со спичечный коробок, количества которой достаточно для уничтожения целого Нью-Йорка».
В Лондоне в период между началом октября и 15 ноября 1944 года пожары неизвестного происхождения стали причиной многочисленных человеческих жертв и разрушений промышленных зданий. Правительство Великобритании предупредило граждан о возможных немецких бомбардировках с применением бомб на основе расщепления атома. Американское военное руководство также предупредило, что восточное побережье США может быть выбрано в качестве цели для ударов неких немецких летающих бомб…
Берия вынужден был доложить Сталину о том, что у противника есть атомная бомба, и она прошла успешные испытания…
- А что американцы? – спросил Сталин, невозмутимо раскуривая трубку. – Ты, Лаврентий, докладывал мне, что они тоже на грани успеха. Есть новые разведданные об этом?
- Даже если исходить только из того, что мы знаем на сегодняшний день, получается, что немцы провели испытания раньше американцев. По оценкам наших разведчиков, задействованных в «Манхэттенском проекте», следует, что американцы постоянно отставали в работах от немцев. К 1-му мая 1945 года американцы рассчитывают получить пятнадцать килограммов урана. А для создания атомной бомбы необходимо порядка пятидесяти килограммов. Существенно истощив запасы урана, направляя его на получение плутония - а плутониевая бомба всё равно бесполезна с имеющимися детонаторами, - и не располагая достаточным количеством урана для создания урановой бомбы, учёные и инженеры «Манхэттенского проекта» пришли к выводу, что их исследования обречены на провал. И, вместе с тем, американцы полагают, что Германия не сможет применить атомную бомбу в этой войне, заметьте, товарищ Сталин, - не испытать, а применить, в основном из-за эффективных ударов союзной авиации по лабораториям, занятым изучением и производством урана. В особенности, по заводу, расположенному в Норвегии, где вырабатывается «тяжёлая вода».
- Мы располагаем данными о том, где находятся эти лаборатории? – спросил Сталин, меряя шагами свой огромный кабинет.
- Так точно, товарищ Сталин! - ответил Берия. - Они удачно располагаются неподалёку от чешских и германских урановых рудников, рядом с источниками воды, необходимой для обогащения изотопов, вблизи от автомобильных и железнодорожных магистралей в Нижней Силезии. Там находится несколько подземных центров по разработке секретного оружия.
- Почему американцы считают, что плутониевая бомба не будет работать? Какие нужны взрыватели для того, чтобы она сработала?
- Изначально проект американской плутониевой бомбы натолкнулся на неразрешимую проблему. Чтобы началась цепная ядерная реакция, делящееся вещество - плутоний - должно быть соединено, сжато в единую массу, называемую «критической». Американские учёные пытались сделать это с помощью обычной взрывчатки, которая должна была, по их мнению, обеспечить ускорение процесса огромной степени компрессии - не больше одной трёхтысячной доли секунды. Иначе цепная реакция не произойдёт, а возникнут лишь отдельные «хлопки», которые не произведут значительных разрушений, хотя и вызовут радиоактивное заражение местности. Такая скорость значительно превосходит возможности обычных электрических детонаторов, имеющихся у американских инженеров.
- А у немцев есть взрыватели, способные обеспечить такую компрессию? – Сталин остановился и внимательно посмотрел на собеседника.
- Да, товарищ Сталин! – Берия выдержал тяжёлый взгляд «хозяина». - Доктор Гейнц Шлике изобрёл инфракрасные неконтактные взрыватели. Но заполучить их чертежи, или хотя бы описание мы до сих пор не смогли. Хотя наш агент Краузе усиленно работает над этим.
- А что получается у японцев? - Сталин выбил трубку в большую хрустальную пепельницу и аккуратно положил её на край.
- Вынужден признать, что здесь у нас большой пробел, товарищ Сталин! – Берия был готов ответить на любой вопрос «хозяина, ибо уже давно курировал все вопросы, связанные с атомными разработками советских учёных. - В марте-месяце текущего года году немцы переслали японцам действующие образцы и полную техническую документацию на целый ряд своих новейших разработок, таких, как реактивные самолеты, ракеты, радиолокационные системы и так далее. Среди прочего японцы запросили и «взрыватели для бомб». Конечно же, они знают, как взорвать обычную бомбу. Следовательно, речь идёт о чём-то более совершенном, выходящем за рамки возможностей японской промышленности, например, о новейших скоростных взрывателях инженера Шлике. Работы ведутся в городе Конан на севере Корейского полуострова и руководит ими авторитетный в мире науки профессор Уошио Нишина, работавший до войны несколько лет в знаменитом «инкубаторе физиков» Нильса Бора в Копенгагене. Курирует проект Дзюн Ногучи, который ещё в 1926 году заключил сделку с японской армией и создал целую военно-промышленную империю.
- Почему же союзники не подвергнут заводы Ногучи в городе Конан бомбардировкам, позволяя им работать? Ведь им должно быть известно их местоположение?
- Мне тоже кажется странным, что концерн Ногучи, являясь крупнейшим индустриальным центром в Азии, при этом остаётся не известным разведке союзников и не включается в список целей для бомбардировок, - ответил Берия. - Концерн находится близко к водным ресурсам и к запасам урановой руды. Построенная Ногучи сеть гидроэлектростанций вырабатывает больше миллиона киловатт энергии для нужд комплекса. Для сравнения, вся Япония, товарищ Сталин, потребляет чуть больше трёх миллионов киловатт.
- Ты не ответил на мой вопрос! – Сталин внешне ничем не показал своего гнева, - лишь глаза его хищно зыркнули на наркома ГБ исподлобья. – Японцы смогли добиться какого-то успеха? Или топчутся на месте, как и американцы?
- Товарищ Сталин, - голос Берии едва заметно дрогнул. – После изобличения японцами нашего резидента в Японии Рихарда Зорге и разгрома его резидентуры мы так и не смогли полностью восстановить наши агентурные позиции в этой стране.
При упоминании имени Зорге Сталин помрачнел: он помнил, что именно благодаря сообщению этого разведчика о том, что Япония не вступит в войну с СССР на стороне Германии до середины 1942 года, он решился на крайне рискованный шаг – дать указание Ставке снять с восточных границ страны 26 свежих, хорошо обученных сибирских дивизий и перебросить их на Западный фронт, под Москву, предотвратив захват гитлеровцами столицы. Помнил он и то, как лично отреагировал на сообщения Рихарда Зорге о скором начале войны Германии против его страны, обозвав его информацию «политически неполноценной»… Результатом стало то, что когда доктор Зорге в предчувствии провала заявил о необходимости вывода его резидентуры из Японии, Разведуправление Генштаба просто проигнорировало запрос об эвакуации группы. В октябре 1941 года начались аресты. Сам Рихард Зорге ( он же – Рамзай, он же – Инсон) был арестован 18 октября, и с тех пор о нём ничего не было известно.
- Ты хотел упрекнуть меня за Зорге? – тихо спросил Сталин. – Тогда, может быть, скажешь, кто настоял на аресте его жены? Максимова Екатерина, если мне не изменяет память?
- Так точно, товарищ Сталин! – отчеканил Берия. - Вторая жена Рихарда Зорге - Максимова Екатерина Александровна, арестована в 1942 году, призналась в связях с врагами и после девятимесячного заключения в камере-одиночке на Лубянке выслана в Красноярский край , где умерла 3 июля 1943 года.
- Призналась?! Надо же! А зачем тебе нужно было, чтобы она призналась? А, Лаврентий?!
- Советское правосудие… - начал, было, Берия…
- Замолчи, Лаврентий! – Сталин хлопнул ладонью по столу. – Не надо мне о правосудии! Ты переходишь границы разумного в поисках «врагов народа»! Как-то умерь свой пыл, Лаврентий, или мне придётся принять меры советского правосудия к тебе лично!
- Я всё понял, товарищ Сталин.
- Иди! Держи на контроле всё, что касается ядерных разработок. Мы не должны дать ни немцам, ни американцам ни малейшего шанса обойти нас в этом вопросе!
Берия развернулся по-уставному - через левое плечо и вышел из кабинета…
Продолжение следует -