БЕЛЫЙ ХАЛАТ ВРАЧА. Глава 28.
Следующее рабочее утро Степаниды началось со скандала. После того, как медсестры отчитались о состоянии дел в отделении за прошедшую ночь, со стула поднялась сестра-хозяйка Людмила Анатольевна и вызывающе сказала:
- Значит так, женщины. Я уже вам говорила, что с мягким инвентарём у нас проблемы. Давайте не будем резать друг другу простыни.
- Какие простыни? - не поняла Степанида.
В руках у сестры-хозяйки оказалась простынь. Она развернула ее. Середина простыни была выстрижена, и на концах тоже были прострижены прорехи.
- Чья это простынь, - спросила Степанида.
- Моя, - прошептала только что отчитавшаяся медсестра, дежурившая сегодня ночью и вдруг расплакалась.
- Я не поняла, в чём дело.
- Я вам объясню, Степанида Ильинична.
- Да что тут объяснять! - загалдели медсестры и санитарки. Потом одна из них, старшая медсестра, Татьяна Алексеевна, поднялась и нервно сказала:
- Знаете, Степанида Ильинична, есть такой приём, если девушке, которая только что вышла замуж, простричь простынь, вот так вот, как здесь, да еще наговорить на эти дыры, то с мужем она хорошо жить не будет. А Таня у нас позавчера вышла замуж. В нашем отделении есть сотрудница, которая не хочет, чтобы Таня хорошо жила с мужем.
Степанида обвела взглядом всех вокруг и заметила, как побагровело лицо Галины Григорьевны. Столкнувшись взглядом со Степанидой, Галина Григорьевна была вынуждена встать.
- А вы знаете, что Таня вышла замуж за мужа моей дочери? Почему она должна жить с ним хорошо?
- Так, все вышли, Галина Григорьевна осталась, - резко произнесла Степанида.
Медсестры, возбужденно переговариваясь, поспешили к выходу. Слышались фразы типа «колдунья тут нашлась!» и «сколько эта ерунда в отделении будет продолжаться!».
- Это вы с простынёю поработали?
- Да, я.
- Галина Григорьевна, после ЭТОГО вы должны покинуть наше отделение.
- Вы мне предлагаете писать заявление об увольнении?
- Ну почему! Я вам предлагаю перевод в другое отделение, благо у нас их на сегодняшний день восемнадцать.
- Да куплю я сестре-хозяйке эту простынь, куплю! Знаете, как душа о дочери болит, вот у вас нет детей, вы меня просто не можете понять, как мать, потому что вы...
- Выйдите из моего кабинета вон, - побледнев сказала Степанида, - выйдите! Или вы напишете заявление о переводе сегодня, или я пишу на вас докладную на имя администрации о том, что в вашем поведении появились странности, не позволяющие вам адекватно относиться к исполнению своих трудовых обязанностей!
- Я нормально выполняю свои обязанности!
- Вы утратили доверие коллектива. С вами после сегодняшнего никто за один стол в не сядет, вы это понимаете? С вами в одну смену теперь никого не поставить! Тем более, в ночную.
Галина Григорьевна поднялась и направилась к выходу. У дверей она обернулась, потом прислонилась к косяку и разрыдалась.
Степанида подошла к ней, взяла за плечи, посадила на стул. Начала гладить по волосам, по плечам.
- Ну не надо так плакать, не надо. Успокойтесь. Я ж вам говорила, что кладбищенские привороты добром не заканчиваются.
- Что же мне теперь делать? Я одна девочек своих поднимала, теперь доченька моя с месячным ребенком на руках осталась из-за этой ****и. Я без мужа, еще младшую воспитывать надо, а теперь эти двое на мои плечи, как жить на одну зарплату нянечки? Степанида Ильинична, за что мне это?
- Видимо, весь ваш род по женской линии за что-то серьёзное наказан. Не такими способами восстанавливают благополучие.
- А какими?
- У вас же церковь есть в деревне. Сходите к батюшке, покайтесь. С этого надо начинать новую жизнь, с покаяния...
Галина Григорьевна плакала, закрыв лицо руками. Потом подошла к раковине, умылась, посмотрела в зеркало, тяжело вздохнула и покинула кабинет.