Александр Иванович, БОМЖ, человек Без Определённого Места Жительства, не обижается, когда его так и называют – бомж. Правда, про себя он произносит это слово иначе, с большой буквы – Бомж. Звучит хорошо. Александр Иванович Бомж. В этом есть какое-то французское обаяние. Или американское, если, конечно, такое существует. Алекс Бомж.
Александр Иванович Бомж хорошо воспитан и хорошо выглядит. У него гордая осанка, седые, волнистые волосы и красивая, тоже седая борода. Когда утром, облокотившись на мусорный бак, он читает найденные тут же газеты, он производит солидное, даже респектабельное впечатление, и весь этот антураж – горы мусора, покорёженные баки – кажутся случайной декорацией. Что бы он ни надевал на себя, всё это выглядит достойно и сам он напоминает гордого короля в изгнании. Это для других он в изгнании, а для себя он настоящий король, обладающий всей полнотой власти.
У Александра Ивановича есть свита. В свите четыре рыжие одинакового роста дворняги, наверное, родственники. На этом ярком фоне королевой выглядит его любимица серебристого окраса пудель женского рода Розочка. Ну не назовёшь же это небесное создание грубым термином «с….»! Её давно нестриженая шерсть завивается игривыми колечками под стать её весёлому характеру. Наверное для того, чтобы облагородить мусорку под стать её аристократическим обитателям, мусорные баки выкрасили в ярко-голубой цвет.
С самого раннего утра Александр Иванович собирает дань. К нему на поклон идут страдающие бессонницей старики, потом спешащее на работу, замотанное заботами трудоспособное население, потом жизнерадостные, юные иждивенцы. Они вываливают или забрасывают свои дары в наполненные баки и, боязливо оглядываясь на Александра Ивановича, торопятся прочь. Неспешно, с достоинством, Александр Иванович принимает их приношения: картофельные очистки, яичную скорлупу, заплесневевшие корки хлеба, пластиковые бутылки и ни на что уже не годную ветошь.
- Ах, бедность, бедность – бормочет он про себя, перебирая скорлупу нищей жизни.
Он очень много знает о своих подданных. Каждый день они во всех деталях рассказывают ему о своей жалкой жизни. Их жизнь знакома ему до мелочей. Он жалеет и слегка презирает этих нищих оборванцев, которым даже выкинуть нечего. Конечно, он мог бы найти себе более доходное королевство. Но ему нравится эта мусорка. Здесь никогда не скучно. С утра и до вечера он чувствует себя в эпицентре жизни целого квартала со всеми его домами, учреждениями, магазинами, высшим учебным заведением и другими, не такими высшими заведениями. Он видит всех, о нем знают все, но никогда не поднимают глаз, будто он и вправду высшее существо, на которое нельзя даже взглянуть.
От мусорных баков идёт запах, напоминающий ему детство и самое таинственное и притягательное место в мире – помойку около бараков. Его никто не ждёт, он тоже никого не ждёт и никого не любит. И ему от этого легко. Та забытая, далёкая жизнь с каждодневными заботами, с постоянным страхом за здоровье детей, нехваткой денег, ушла в небытие, и ему кажется странным, что она вообще когда-то была. Ему нравится чувство полного освобождения от обязанностей и связей, дружеских и недружеских. Хочет, будет копаться в поисках пищи, хочет – не будет, проваляется на картонных ящиках целый день.
Вчера он долго потешался над двумя котами, не поделившими территорию. Сначала они долго смотрели друг другу в глаза, потом спутались в едином клубке. Пёстрый клубок долго катался по пыльному асфальту, а затем распался заново на двух котов, припавших к земле и соединённых общим взглядом. Они так долго смотрели друг на друга, что Александр Иванович хотел бросить в них палкой. Они были неподвижны, как два изваяния, и только кончики хвостов слегка подрагивали. Один из них дал слабину, в чём это выражалось, неизвестно: может, глаз моргнул, может, воздуха глотнул, но соперник почувствовал и рванул вперёд. Побеждённый дунул через весь двор так, что пыль столбом поднялась из-под его лап.
Конечно, ночью прохладно. Главным укрытием служит обгоревший сарай около мусорки, который никто не решается сломать. Здесь Александр Иванович хранит свои богатства, спит ночью и отдыхает днём. Здесь же укрывается от дождя, хотя в огромную дыру на крыше дождь льёт без всякого стеснения. Забившись в единственный сухой угол развалюхи, Александр Иванович слушает шорох капель, шуршащих по остаткам рубероида, и вдыхает их свежий запах, смешанный с привычной гарью.
Ночью, если нет дождя, через провал на крыше видны звёзды. Они видны только здесь, и больше нигде. Он проверял. К утру становится очень холодно, особенно перед рассветом. Холодный воздух заползает в сарай без препятствий и приносит с собой запах дубового леса, который гостит у Александра Ивановича всю ночь и неохотно уходит утром.
По утрам мусорку и сарай освещает отлично выспавшееся солнце, которое тоже приходит поприветствовать Александра Ивановича как королевскую особу. Мусорные баки стоят неровным строем строго по меридиану, встречая солнечные лучи раньше, чем бессонные старики в старых, тёмных квартирах. Мир веселеет на глазах и наполняется птичьим гомоном, который не слышен никому, кроме бродячих собак, мусорных баков и Александра Ивановича. Новый день в солнечных тёплых лучах начинается как новая, свежая жизнь, не знающая и не желающая ничего знать из того, что было до неё раньше.
И всё-таки для полноты жизни ему чего-то не хватает, и долгое время он не мог понять, чего же именно. Он чувствовал себя одиноким, как и любой правитель, но это было привычным и даже приятным состоянием. Он и сам не понимал себя, ведь ему так хорошо без всего этого мусора, который называется человеческими чувствами! Возможно это из-за Розы, которая не появлялась у мусорных баков уже две недели. Так надолго она ещё не исчезала!
Выброшенный глянцевый журнал, который он счел достойным для себя подарком, стал настоящим открытием. У короля должна быть корона. Он должен быть коронован. Теперь он знал, чего ждать от своих подданных. Они должны его достойно короновать.
Теперь он ждал каждодневных приношений без привычной надменной брезгливости. Он ждал их с нетерпением, а потом неспешно примерял на себя стариковские кепочки, фетровые шляпы и проеденные молью вязаные шапочки. Всё это было не то.
Воскресным солнечным утром в старом дребезжащем трамвае, населённом льготниками и пенсионерами, ехал необычный пассажир. Он отличался гордой посадкой головы и величественным головным убором. У него на голове была ковбойская шляпа. Настоящая ковбойская шляпа. И только при более пристальном взгляде становилась очевидной её рукотворность. Она была сделана из кусочков противокомариной сетки бывшего белого цвета. Поля шляпы были отделаны неровно пришитым кантом из бежевого дермантина. Лента на тулье тоже была из искусственной кожи, только коричневого цвета. Шляпа была подвязана под подбородком тесьмой, продетой в металлические, слегка ржавые колечки. Она была сшита грубыми неровными стежками толстой шерстяной зелёной ниткой. Овал полей был даже не овалом, а вытянутым многоугольником. На тулье была характерная для ковбойской шляпы вмятина. Те из пассажиров трамвая, кто решался оглянуться, видели на тулье металлическую полоску из консервной банки. Но несмотря на грубость швов и отделки у шляпы были красивая форма.
Александр Иванович Бомж, Алекс Бомж, очень давно не пользовался трамваем. У него не было денег, да и ехать ему было некуда и незачем. Но когда он завершил свой титанический труд с помощью ржавых ножниц и не менее ржавой иглы, раскроил и сшил, вернее, создал свою корону, она настолько понравилась ему самому, что у него появилось непреодолимое желание совершить торжественный выезд в новой шляпе. Он не признался себе, что у этой поездки была тайная цель – сидя высоко в трамвае, он мог увидеть Розочку.
От быстрой езды у него мелькало перед глазами и слегка покруживалась голова. Вокруг него, как и всегда, образовалась пустота, будто он очерчивал невидимый круг, переступать который было запрещено. Он совершил торжественный круг по всему маршруту трамвая, пока кондукторша не потеряла терпение и не решилась преодолеть невидимую черту своим визгливым голосом.
Александр Иванович неловко вывалился из трамвая и направился к своему родному углу. Перед ним маячила чужая враждебная спина, из-за которой он услышал знакомый голос. Роза! Это была она. Но, боже мой, как она выглядела! Бедная Роза была вымыта, пострижена, а вокруг её шеи обвился дорогой ошейник. Розочка рванулась к своему королю и, жалобно взвизгнув, отпрянула назад.
- Стоять, Лайма! Стоять! Назад! Всё бы тебе по помойкам мотаться! – всё далее произнесённое было настолько грязным и непотребным, что Александр Иванович надвинул на глаза шляпу, чтобы Розочка его не узнала. Но она, конечно, учуяла родные запахи и жалобно повизгивала, пока хозяин не пнул её в бок модным, остроносым ботинком.
Через две недели Розочка, опять со свалявшейся шерстью, весело гоняла с рыжими беспородными псами вокруг мусорных баков. Они жили долго и счастливо, пока не наступила осень. А вот до зимы дотянуть не удалось, уж очень холодными, тёмными и долгими стали ночи.
Умер бомж на помойке.
Исчезла вселенная.
Закрылись глаза.
Погасли звёзды.
Чужая вселенная.
Чужие звёзды.
Почему же так холодно стало
В нашем уютном и тёплом доме?
Царство небесное тебе,
Король мусорных баков.
Осиротело твоё королевство.
Прости.
Рыжие псы и Розочка ушли на соседнюю мусорку рядом с теплотрассой.
2005