Вот уже несколько дней мы жили дикарями. Питались рыбой, что ловили в речке, или покупали в окрестных деревнях, что продавали, и нам с другом такая жизнь нравилась.
Как-то утром после завтрака я спросил его:
— Значит, и Иисус двигал пространство через чувство любви?
— Именно так.
— А для чего он это делал? Ведь любое сильное чувство рано или поздно остывает, страсть затухает, что может привести к разрыву.
— Ты, конечно, прав, — ответил друг, — но сын человеческий имел в виду несколько другую любовь – любовь пространства, истины, а значит и Бога.
— Этого не может быть?!
— Хочешь пример?
Я молча кивнул головой.
— Во многих храмах есть чудотворные иконы. Так вот, во время поста или праздничной службы они начинают плакать.
— Это легко объяснить... — начал я.
— И как же ты это объяснишь?
— Изменяются температура, влажность и другие факторы…
— Всё это чушь. Температура в храмах не меняется, её поддерживают на одном уровне.
— Чем же это тогда объяснить?
— Общение через тайну или через Бога.
— А я слышал, что Иисус путешествовал по миру. Как же он это делал?
— Ну, это не новость! Сын человеческий мог побывать и в Китае, и в Индии, и вообще, где только хотел.
— В отношении того, как он это делал, мы можем только предполагать. Например, двигался сквозь время или двигал его силой своего воображения, вариантов может быть много...
— А почему в апокрифах говорится, что Христос — тот, кто измерен?
— Опять же, мы можем только предполагать. Тот, кто писал эти труды, считал, что Христос достиг высшей точки своего земного бытия. Он считал, что Иисус измерен светом своих чудес и своего небесного пути, который ему только предстоит пройти, если говорить просто, полнотой божественных энергий, всех пяти стихий, что соединились в нём и образовали через него гармонию.
— А как же тогда воскрешение?
— Здесь не может быть ни каких предположений, но эта тема для другой беседы, а пока подумай над тем, что я тебе сообщил.
Всё остальное время я провёл с удочкой на берегу и в отражении в вожде мне чудился сын человеческий. Он улыбался мне своей загадочной улыбкой пространства, но всё же хранил свою тайну.