У медсестры была плохая память на лица. Зато задницы она смолоду помнила до мельчайших подробностей. Каждый выем, ямочку, едва заметную родинку, морщинку, характерный изгиб. Толстые, худые, волосатые и лысые, молодые и старые, мужские и женские, детские и даже крохотные припухлости грудных младенцев - все, куда когда либо в жизни делала уколы, впечатывались в её память навсегда. Необходимости в запоминании лиц не оставалось никакой. Зачем они, когда есть задницы? Достаточно было кинуть взгляд сзади на человека и она даже зимой сквозь толщу одежды безошибочно узнавала бывших знакомых.
И когда они много позже здоровались с ней на улице, то вспоминала людей только оглянувшись назад. Отсюда и привычка всем встречным смотреть вслед.
И горестно было наблюдать женщине, как с годами некогда вертлявые попочки прямо у неё на глазах обрастали жиром и обвисали, словно трухлявые мешки. Не дорожили люди своими задницами.
Но гораздо больше огорчений принесла эта привычка её самой. Ведь среди многочисленных пациентов медсестры было очень много важных людей, способных изменить её жизнь. И воспользуйся она вовремя их услугами...
А женщина при встрече узнавала их лишь после того, как, поздоровавшись, проходили мимо. Ну не бежать же следом за человеком, не окликать же в спину, не рассказывать же, КАК она различила их!....
Так она в молодости упустила того молодого человека, который долго ухаживал за ней. Так в старости прошла мимо влиятельного чиновника, который мог выхлопотать ей солидную пенсию. Так в конце жизни пропустила врача, способного вылечить её от смертельной болезни. Жизнь прошла мимо
И когда на том свете медсестра, наконец, предстала перед господом богом, то стоящие у высшего престола ангелы не могли взять в толк, почему эта старуха норовит зайти ко всевышнему с тыла?