Глава четырнадцатая
Маленькое колдовство
Царевич схватил Аленушку за плечи и, тряхнув так, что изба поплыла у неё перед глазами, заорал:
- Когда стихнет метель, и мы поедем домой! Ты – ведьма, сделай что-нибудь!
Темные глаза царевны засветились зеленоватым огнем и Иванушка тут же отпустил сестру.
- Какая я ведьма, что ты говоришь! – мягко проговорила она.
Но царевич был с ней не согласен.
- С петухом разговариваешь – значит, ведьма!
Его серо-голубые глаза обиженно блеснули. Да, конечно, царевич был прав.
- Да я так, понемножечку колдовать умею, я же не училась. А чтобы бурю остановить, очень сильной колдуньей быть надо. Даже мама этого не умеет.
Иванушка вспомнил, что мать, действительно, никогда не могла унять ни дождь, ни снег.
- Тогда скажи, когда погода разгуляется, и мы отсюда уедем. - спросил он несколько поспокойнее, - Не могу я больше, как дурак, здесь сидеть и целыми днями чай пить.
- Я не знаю, - тихо проговорила царевна, но вдруг увидела в одном из углов комнаты Наину. Колдунья посмотрела на нее и прошептала:
- Завтра, – она криво усмехнулась и исчезла.
- Ты слышал, - спросила Алёнушка брата.
- Что не знаешь? Слышал. Но ты постарайся, попробуй поколдовать. Когда Палашка стирку затеяла, ты ж сало в мыло превратила! Можешь, когда хочешь!
Стало ясно, что Иванушка Наину не слышал. И Алёнушка решила ему о ней не рассказывать. Она немного помолчала, потеребила косу и сказала:
- Я думаю, что погода завтра разгуляется.
- Почему?
- Просто чувствую вот и всё.
- Сразу бы так, - сказал повеселевший царевич и вышел из комнаты.
Наина не обманула Алёнушку: на следующий день снег прекратился. А серо-лиловые тучи полностью исчезли с неба, будто кто-то их оттуда смёл.
- Красота! – радостно крикнул Иванушка, едва сойдя утром с крыльца и, обращаясь к стаявшему рядом трактирщику, твёрдо добавил:
- Запрягай лошадей! Мы позавтракаем и уезжаем.
Трактирщик было посоветовал задержаться до обеда. Чтобы и еды припасти в дорогу и собраться обстоятельнее. Но царевич так зыркнул на него глазами, что тот притих и отправился исполнять приказания. Через час путники уже катили в санях по блестящему на солнце снегу. Палаша вязала чулок, а царевна тихо спала у неё на плече. Вздернутый носик чуть посапывал, а девушка то улыбалась, то хмурилась во сне.
Ей снилось, будто плывут они с Владиславом по реке в свадебной ладье. Она - в белом платье, жемчугом и самоцветами шитом. Он - в плаще, горностаем подбитом, с булатным мечом на дорогой перевязи. Река несёт их через поля, леса, перелески. И всё ближе Пёсград, башни его уже на горизонте. Но вдруг небо потемнело и из реки, из самой её глубины выплыла русалка, красоты неземной, невиданной. Подплыла она к лодке, уцепилась за борт, взобралась в неё по-кошачьи и закричала Алёнушке:
- Мой это жених, а не твой, я с ним венчаться должна!
Уцепила русалка Владислава за руку и в реку с лодки потащила. А стража княжеская будто окаменела и с места двинуться не может. Тогда Алёнушка схватила жениха за другую руку и крикнула русалке:
- Нет, мой это жених, мне его Наина обещала!
Стоят они посреди лодки, за руки князя тянут, никто в свою сторону перетянуть не может.
Вдруг Алёнушку кто-то толкнул в бок и она проснулась.
- Не спи – замёрзнешь, - сказал её брат. – Лучше выгляни из кибитки. По дороге скачет кто-то. Ты у нас глазастая, может, догадаешься.