Доцент, Наталья Дмитриевна Середкина знала себе цену. Молодая пенсионерка, а сил еще- ого-го, работает в трех местах, нет, в четырех, репетиторство это тоже работа и, кстати, самая высокооплачиваемая. За лекцию и 300 рублей не платят, а за час репетиторства все 500 и без налогов. Вообще это тяжело, с утра до ночи по халтурам. Называть её занятия полноценным вузовским преподаванием уже давно было нельзя. Какие там занятия, если надо прибежать сломя голову, опоздать не больше чем на пять минут, потом раздать задания для самоподготовки или дать смотреть слайды и бежать на кафедру. Там сидит дипломница у которой скоро защита, а она ни - уха, ни рыла. Приходится диктовать дуре, иначе пройдет слух, что у Натальи Дмитриевны слабые дипломники. А где взять сильных на платном факультете, где через одного учатся полные идиоты и год от года все хуже и хуже. Потом надо снова бежать на занятие, принимать задание и диктовать в тетрадь то, что студенты не поняли из таблиц. Ближе к вечеру придут школьники на репетиторство. С ним она будет сидеть до восьми вечера, жечь казенный свет, пользовать ксерокс и занимать казенное помещение. Конечно это как бы незаконно, но завкафедрой, старуха Гвоздева ее боится и поэтому ни слова не говорит.
Поздно вечером вся усталая Середкина придет домой, наорет на сына, придравшись к какому либо пустяку и затихнет под пледом на диване в ожидании сожителя, профессора с соседней кафедры. Этот кобель тоже не торопится домой, дела у него видишь ли. Середкина знает какие у него дела: компании с мужиками, да разговоры про баб. Что там разговоры, до нее периодически доходят слухи, что сожитель пристает к лаборанткам, молоденьким преподавательницам и даже старшекурсницам. По этой причина Наталья Дмитриевна не переваривала все перечисленные категории и никогда не приводила домой дипломниц и старшеклассниц, предпочитая заниматься по вечерам в университете.
Особенной ненавистью она горела к молодым преподавательницам. В свое время сама увела из семьи не одного мужика и прекрасно знала особенности этого дела.
Прозвенел поздний вечерний звонок с последней пары. Немногочисленные студенты и одинокие преподаватели спешили по домам. В коридоре постепенно стихал шум уходящих. Неожиданно на кафедру заглянула коллега.
Дарья Кошкина была из тех, кого Середкина особенно ненавидела. Молодая, красивая, свободная. Про эту Кошкину как то обмолвился и сожитель-профессор, мол, типа хотел бы я такую иметь на кафедре. «Ага, сейчас, чего захотел хрен плешивый»! Середкина нахмурилась.
-Что так поздно, Дарья Анатольевна?
-Да вот, зашла сделать ксерокопии.
-Много?
-Порядочно, надо завтра утром вернуть книгу, а она нужна для подготовки лекций.
-Вы что, всю книгу собрались копировать? - Голос Середкиной из недовольного стал гневным,- завкафедрой Гвоздева опять будет выговаривать, что использовали весь лимит бумаги и тонер тоже надо заправлять!
-Я пользуюсь ксероксом раз в полгода,- ответила Кошкина,- а вы, Наталья Дмитриевна,- каждый день, так что вопрос про бумагу и тонер явно не ко мне.
-Как вы со мной разговариваете?- Середкина привстала из за стола. -Вы кто? Преподаете без году неделя, журнал толком заполнить не умеете, компьютер и то без помощи включить не можете?
-Что вы такое говорите, Наталья Дмитриевна,- возмутилась Кошкина,- я не хуже вас знаю, что и как нужно заполнять, и преподаю я уже 9 лет и скоро буду кандидатом наук, и с оргтехникой у меня все в порядке!
-Когда будете кандидатом, тогда и права качайте!
-Вы ведете себя возмутительно, Наталья Дмитриевна, я не хочу ничего с вами обсуждать.
-Нет это вы ведете себя возмутительно,- Середкина перешла на визг, -кто вам дал право заигрывать с чужими мужьями.
-Мне?- Кошкина растерянно улыбнулась,- если вы имеете ввиду это потного мужика с проплешью с соседней кафедры, которые трется возле каждой юбки, то совершенно напрасно, я антиквариатом не увлекаюсь, предпочитаю что нибудь модерновое.
Обе дамы преподавали культурологию и переход на профессиональные термины восприняли как должное.
-Вы не смеете так со мной говорить,- пустила в ход последний козырь Середкина, - я вам в матери гожусь.
-Вы, Наталья Дмитриевна, старше меня на 16 лет,- парировала Кошкина, -и если вы настаивайте на этом, то позвольте усомниться в вашем моральном облике. Забеременеть в 15 лет это знаете ли не комильфо!
Середкина, получив отпор, вдруг сникла, села за стол, не зная что сказать. Она была уничтожена морально.
-До свиданья, Наталья Дмитриевна,- издевательски произнесла Кошкина, собираясь домой.
Оставшись одна, доцент Середкина долго смотрела в окно. В глазах ее стояли слезы. Ей было жалко себя, впервые она не смогла достойно ответить молодой нахалке, не нашла ни слов, ни аргументов. Ей вспомнилось, что на торжествах в связи с 55-летним юбилеем декан факультета как бы в шутку сказал ей: «Работайте пока, Наталья Дмитриевна, но помните, в нашей стране пенсию просто так не дают, теперь вам придется оглядываться на молодых, ведь кто из них обязательно придет вам на смену».
«Неужели сбывается»,-подумала Середкина, - «нет она не хочет на пенсию, она еще молодая, многие мужчины считают ее интересной, а пенсия - так это просто прибавка за стаж». Но мысли не приносили облегчения.
В тот же вечер дома за поздним ужином она устроила небывалый скандал. Сожитель молча выслушал претензии, допил чай, ушел в свою комнату, набрал в поисковике на компьютере слово «климакс» и уставился в монитор...